Dizzy

  • Публикации
    • Колонки
    • События
    • Анализ
    • Дебаты
    • Интервью
    • Репортаж
    • Левые
    • Ликбез
    • День в истории
    • Передовицы
  • Культура
    • Кино
    • Книги
    • Театр
    • Музыка
    • Арт
    • ТВ
    • Пресса
    • Сеть
    • Наука
  • Авторы
  • Видео
  • О нас
  • Помощь Рабкору
318

Секс и Просвещение

60

Дайджест новостей на 6 февраля

2,187

Мобилизация, которой не будет

130

Как машинное обучение помогает проекту «ЗабастКом» освещать трудовые конфликты

Главная Рубрики Авторские колонки 2013 Февраль 18 Сегрегация родом из детства

Сегрегация родом из детства

Твитнуть
Образ народа по версии «небыдла» © Mr. Freeman

Образ народа по версии «небыдла» © Mr. Freeman

Помню, в советских учебниках по литературе поэму Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» называли энциклопедией народной жизни посткрепостной России. Определение немного лукавое: де-факто это лишь собрание настроений одной социальной группы, а именно лирического народничества интеллигентов-демократов. У молодого креативного класса РФ есть своё собрание познаний о народе — Луркморье, социокультурная энциклопедия, составленная, по чёткому определению её неведомых авторов, «с точки зрения интеллектуального меньшинства». Понятно, что в данном источнике содержатся сведения изумительной достоверности и объективности, но не о синих воротничках, а об авторах и читателях Лурка.

Из этого живительного источника можно почерпнуть тонны ценнейших сведений в самом концентрированном виде. Так, российская интеллигенция пребывает в убеждении, что страна населена крайне неприятными, уродливыми и опасными недочеловеками, которые именуются собирательно быдлом и жлобами, а дети их — гопниками. Эти существа голосуют за Путина и «Единую Россию», любят Сталина, характеризуются «рабским менталитетом», врождённой неспособностью к самостоятельному мышлению, ненавистью к свободным и успешным людям (небыдлу), квасным патриотизмом, суеверностью, а также извращённой моралью, в основе коей лежит принцип «кто сильнее, тот и прав». Поскольку таких в стране 95%, в вопросе изменения общественного устройства интеллигенция на народ не надеется, а некоторые отчаявшиеся представители убеждены, что эту страну ничто не спасёт, лучший выход — экстерминатус (этой страны, разумеется).

Трудно в мире найти страну, где производители новых смыслов столь массово охвачены кастовым отвращением к тем слоям, кто стоит ниже на социальной лестнице — и это после почти века модерна.

Разве что соседи по постсоветскому пространству могут составить конкуренцию России. Почему так? Современный мир устроен так, что тесное общение интеллектуалов с народом необязательно. Машины сейчас ремонтируют в безликих дилерских центрах, не утруждаясь поиском умельцев; строительство или ремонт — разовые акции, не располагающие к завязыванию неформальных отношений. Откуда, в таком случае, взялись все эти подробные и яркие описания, переполненные презрением и снобизмом? Вряд ли враждебная пропаганда могла в одиночку справиться со столь сложной задачей, тем паче интеллектуалы телевизор принципиально не смотрят и газет не читают, кроме тех, где описания повседневности низших слоёв отсутствуют как класс. Впрочем, можно найти и рациональное объяснение этому феномену.

Каждый год в начале февраля населённые пункты бывшего Союза сотрясаются — сейчас и в буквальном смысле, слава китайским фейерверкам — от ритуальных пиров, известных как встречи одноклассников. Подготовка этих празднеств начинается часто ещё до Нового года, со спорами по телефону, предварительными встречами для обсуждения деталей и т.п. — в общем, подходят к вопросу люди основательно. Но эта волна практически не касается интеллигенции: ЖЖ и Facebook традиционно угрюмо молчат, иногда выплёвывая сентенции вроде «принципиально не посещаю эти быдлотусовки и не собираюсь». В этом феврале в топ ЖЖ показательно вышла запись «Почему я не пойду на встречу одноклассников». Сотни людей в комментариях подписывались под каждым словом автора (хотя там речь идёт об американской школе), с энтузиазмом делились ужасами своего школьного детства и советами, как противостоять травле одноклассников.

Действительно, вот оно, общее между охранителями и революционерами, теоретиками и практиками, генералами и рядовыми идейной борьбы. И речь идёт не столько о гениях типа Перельмана, близких к аутизму (перельманов в соцсетях как раз не наблюдается), сколько об отличниках и хорошистах ан масс. Именно они, в возрасте примерно 25-50 лет, и населяют все этажи креативного карточного домика, производя и распространяя новые смыслы, а также информационный шум. Практически все они ощущали себя в школе белыми воронами, которых отторгает толстокожий, туповатый и жестокий охлос, имеющий обыкновение сбиваться в стаи. Причём дело в субъективном восприятии, вне зависимости от факта, имели место отчуждение и издевательства или нет.

Эти факты приводят к печальному, но закономерному выводу: в страхе и ненависти современной российской интеллигенции к народу виновна, в первую очередь, советская школа — такая, какой она стала в эпоху застоя.

В силу возраста, субъекты «смыслотворения» получали среднее образование в СССР или ранний постсоветский период, когда и в элитные спецшколы по месту жительства попадали выходцы из низших слоёв, в том числе откровенно социально неблагополучные. Но большинство училось в обычных школах, которые, даже имея хорошую репутацию, были населены детьми пролетариев более чем наполовину (а некоторые и почти целиком). В качестве примера будет рассмотрена как раз такая массовая позднесоветская школа с «сильной» репутацией — а это значит, что примерно у половины учеников хотя бы один родитель имел высшее образование.

Отторжение и недоверие между группами детей в классе реально существовало, но проходило оно не по линии «троечник-хулиган vs отличник-гик». Так потом ошибочно думают отличники, получив в школе визуальное, а часто и тактильное подтверждение пороков «плебеев».

Постарайтесь вспомнить, много ли вы знаете интеллектуалов, да и просто офисных клерков средней руки с родителями без высшего образования? Таких наберётся крайне мало, и чем моложе контингент, тем труднее будет найти хотя бы одного.

В застойные годы и тем паче позже советская школа явно не выполняла главной задачи социалистического образовательного учреждения — предоставления ребёнку возможности для самореализации, вне зависимости от его социального происхождения. Дети руководства предприятий, инженеров и рабочих учились до начала 1990-х в одном классе. Но если в начальной школе успеваемость мало зависела от социального происхождения родителей, то уже к 7-8-му классу всё постепенно «вставало на свои места». Дети пролетариев скатывались на тройки, а ученики «приличного» происхождения, даже при очевидных вопросах к скорости и качеству мышления, становились хорошистами. Основных причин тому две. Во-первых, это атмосфера в семье, одних располагавшая к полноценной подготовке домашнего задания, а других — категорически наоборот; во-вторых, пристрастность многих учителей, оценка которыми одинаковых работ прямо коррелировала с социальным происхождением автора.

Вполне естественно, что в таких условиях к подростковому возрасту у одних учеников формировалась мотивация к продолжению образования, у других — апатия к учёбе и ощущение тотальной несправедливости вокруг. Особенно остро чувствовали это талантливые, социально-активные подростки, которые и становились неформальными лидерами «троечников». Именно так будущие креаклы, главные бенефициары позднесоветской школы, и вошли в экзистенциальное противоречие с теми, кому на роду было написано оставаться внизу социальной пирамиды или пробиваться со дна криминальными методами.

Чуть позже, на рубеже 1990-х, появился конкурс в «гимназические» классы в основной школе, и ситуация лишь усугубилась, приближаясь к германской модели.

Поздняя советская школа превращалась в механизм самовоспроизводства социальных страт — это и был её основной недостаток, по сути, в корне противоречащий праву граждан на образование и самореализацию во благо общества. Семья и её социальный статус продолжают играть главную роль в судьбе человека. Дневной школы недостаточно, чтобы обеспечить равный доступ к знаниям даже при хороших программах и учителях. И если не решить эту проблему, любой социалистический проект будет завершаться чем-то похожим на современную Россию.

Фев 18, 2013Елена Галкина
Поддержать Рабкор.ру
Твитнуть
18-2-2013 Авторские колонкиобразование, рабочий класс192
Елена Галкина
Елена Галкина

Доктор исторических наук, профессор, политолог.

Россия: из открытого космосаIT-сообщество против креативного класса
  См. также  
 
Секс и Просвещение
 
Кто в школе «хозяин»? 
 
Что с нашим образованием не так?
По всем вопросам (в т.ч. авторства) пишите на atomz.peace@gmail.com
2022 © Рабкор.ру