Ответ центристу
Не так давно ресурс Рабкор.ру опубликовал видео и статью, в которых член «Левого фронта» Илья Гетман высказывался об актуальной политической ситуации, тактике и стратегии левого движения. Его тезисы вызвали преимущественно негативную реакцию аудитории, но, в целом, событием не стали. А зря. В комментариях у автора этих строк началась было дискуссия со спикером, но возможность комментирования почему-то пропала, поэтому отвечаю ему здесь.
Проблема, Илья, не в ваших нападках на левое движение и конкретных личностей, которые только вас же и выставляют в невыгодном свете. Не в «клетке для Сёмина» и не в том, что Андрей Рудой, симпатизирующий Троцкому, у вас в статье выставляется советским ортодоксом. Левое движение достаточно самокритично. В нём есть место и дружеской полемике, и зачастую ожесточённому обмену критическими выпадами. Только вот ваша критика не дотягивает до уровня дискуссии, скажем, Сахнина и Садонина, Рудого и Майснера, да даже, прости господи, Рудого и Просвирнина. В вашем тексте из аргументов — только обвинения оппонентов в работе на заказ и в левом реваншизме.
Настоящая же проблема в том, что за тщательно раздутым жупелом «реваншизма» скрывается зияющая пустота ваших собственных взглядов и вашей собственной повестки. Ключевое слово — собственной. То, что вы не против повторять за правыми — понятно. Вы повторяете за ними критику советского периода. Повторяете пропахшую нафталином манипуляцию со смешением советского и коммунистического. Повторяете столь же ветхие страшилки о «новом тридцать седьмом», от которых даже новое поколение либералов, вроде Шульман, открещивается. Повторяете, фактически, мантры о конце истории, от которых давно отрёкся сам Фукуяма.
То есть — и именно к этому относилось моё замечание, что вы правее самих либералов — вы не замечаете того, что даже они вынуждены были признать. Что классическая либеральная демократия находится в кризисе; что два её измерения, электоральное и либеральное, вступают в противоречие; что массы не получают представительства, а пространство для выбора сужается до полного слияния кандидатов и вариантов.
Вы не признаёте, не видите или игнорируете разрушение социального контракта в развитых странах; бесславную гибель блэризма и «шведского социализма» (Алексей Сахнин вам не рассказывал?); рост неравенства, фиксирующийся даже далёкими от левых взглядов экономистами.
И как-то не похоже, чтобы ваши единомышленники-центристы хоть что-то могли противопоставить этим тенденциям. От Франции и Германии до любимой вами Австралии они опозорились и скатились в рейтингах, местами до жалких 6–15 процентов. Кстати, совершенно непонятно, чем именно австралийский опыт вас так привлекает. Обычный путь взлёта и падения социал-демократии. Сперва — тяжёлая и, в основном, безуспешная борьба за власть с либералами. С начала ХХ века до важной победы в 1972 году — у власти всего 17 лет. Причём, вопреки вашим словам, Австралия ни тогда, ни после не стояла в стороне от Холодной войны — с 1951 года она прямой военный союзник США по ANZUS, и даже была вынуждена отправить своих солдат на войну во Вьетнаме. Бесславная смерть в далёких джунглях во имя иностранного капитала — это, видимо, часть социального компромисса. Но на излёте «золотого тридцатилетия» лейбористы всё же получили свой период побед и популярности, когда они расхрабрились настолько, что аж сделали бесплатным высшее образование. В 1980-х – неолиберальный разворот. Урезание социальных расходов, приватизация, ту же плату за обучение в вузах пришлось вернуть. На последних трёх выборах – все проиграны – показали худшие результаты с 1934 года. Я не призываю обесценивать многочисленные достижения социал-демократов, но налицо системный кризис всего их движения — собственно, в вашем разговоре с Борисом Юльевичем он вам справедливо на это указал.
Левым, безусловно, не стоит злорадствовать по этому поводу. Честные боевые соцдемы много сделали для улучшения жизни трудящихся. Но, во-первых, теперь их же выживают из родных партий всякие приспособленцы ровно под вашими лозунгами — обвиняя даже самых демократичных политиков в сталинизме, «советском реваншизме», антисемитизме и всех мыслимых грехах. Это очень ярко видно на примере Джереми Корбина, буквально святого человека, все свободное время отдающего приюту для бездомных. Его случай, кстати, доказывает, что для правых мы никогда не будем достаточно хороши, и не получится просто отречься от советского прошлого, чтобы нас прекратили шельмовать. Вы серьёзно думаете, что дело в советском прошлом? Что охват либеральных сообществ превосходит охват левых именно потому, что широкая публика спать не может, как его ненавидит?
Во-вторых же, глупо неудачи реформистов игнорировать. Они слишком многочисленны и продолжительны, чтобы не быть тенденцией. Очевидно, что без системных преобразований, точно выходящих за рамки устоявшегося консенсуса, не удастся ничего поделать с теми вызовами современности, которые вы обходите в своих рассуждениях — неравенством, вырождением демократии, всевластием корпораций. Иначе это уже было бы сделано, благо центристов хватает. Но их беспомощность, чем дальше, тем больше, становится очевидна всем. Отчаявшиеся массы радикализуются и бросаются в объятья самых разнообразных популистов. Самое время «переходить к левому центризму», да?
И в чём, собственно, будет заключаться его левизна? В том, что партия щедрых подачек будет меняться до бесконечности с партией скупых подачек? Уже и крупнейшие акулы капитализма начинают понимать, что так сколько-нибудь долго продолжаться не может; что нынешняя экономическая и политическая модель нуждается в замене чем-то иным. Даже им далеко до вашего консерватизма! Вы же, призывая левых отказаться от претензий на изменение правил игры, игнорируете тот факт, что справа никто от них отказываться не намерен. Пытаясь «быть достаточно хорошим» для людей, чей корыстный интерес противоречит интересам общества, вы обрекаете себя присутствовать в политическом поле ровно в той степени, в которой вы будете бессильны что-то изменить. Собственно, в этом и заключается незамеченная вами трагедия социал-демократии.
Резюмируя, можно охарактеризовать ваши рецепты для левого движения — отказ от «реваншизма», от поиска альтернатив либеральной парламентской демократии; отказ от обобществления частного сектора и заведомый отказ от любых форм непарламентской политической борьбы — как одностороннее разоружение. Вы действительно считаете, что если левые примут перечисленные лозунги и «безжалостно вычистят из движа» всех, кто с этим не согласится, наши политические и классовые оппоненты ответят нам взаимностью? Что владельцы частных СМИ будут давать трибуну тем, кто хочет поднять для них налоги, а не грезящим о новом Пиночете либертарианцам? Что «православные олигархи» перестанут прикармливать уличных бойцов из православной качалки? Что либералы перестанут попрекать вас Сталиным и ГУЛАГом, даже если вы сами их тысячу раз проклянёте? Что работодатели прекратят душить профсоюзное движение? А что, если нет? Какой резон хозяевам жизни помогать вам строить в полуразрушенной полупериферийной стране социал-демократический рай за счёт своих прибылей? Особенно если можно додавить движение, потерявшее часть активистов и сторонников в «антисталинских чистках». Удержаться в большой политике при таком раскладе гипотетические левоцентристы смогут, лишь если бросятся прямо обслуживать олигархию наперегонки с либералами. Собственно, что и произошло с ними по всему миру с 1980-х. Только тогда непонятно, зачем голосовать за таких де-факто либералов, если есть настоящие либералы. И миллионам избирателей социал-демократов, ушедшим от них в последние десятилетия, непонятно именно это. «Реваншизм» и ГУЛАГ их волнуют в последнюю очередь.
Вы, Илья, пытаетесь сесть на давно ушедший поезд социального контракта на периферийной станции, где он никогда не останавливался. Несогласных с вашими тезисами вы представляете в образе соломенного чучела: только диктатура пролетариата, только хардкор, только немедленно. Но ни одна из политических сил и фигур, с которыми вы заочно полемизируете, не призывает отказаться от всех форм легальной борьбы и восстановить СССР в прежнем виде прежними методами. Возводите в абсолют именно вы, призывая отпилить движению одну ногу и состязаться со здоровыми соперниками, которые не думают поддаваться. Как бы вам ни хотелось уверить всех в обратном, чтобы замечать игнорируемые вами процессы, не нужно быть ортодоксальным марксистом-ленинцем или преисполниться в познании диалектики. Достаточно лишь признавать, собственно, существование капитализма и разъедающих его внутренних противоречий. На мой взгляд, это и означает быть левым. А вы в своём стремлении отморозить уши назло «реваншистам» договорились до того, что стали правее папы римского, в прямом и переносном смысле. Таких «левых» карга Тэтчер, могильщица рабочего движения и английской глубинки, называла своим величайшим достижением. Мне кажется, это не тот случай, когда можно гордиться похвалой в устах врага.
