Экономические реформы в Чили
Чили национализировала добычу лития: фундаментальная смена парадигмы экономического мышления
Демократический социалист Габриэль Борич, ставший президентом Чили в марте 2022 года, уже долгое время подвергается достаточно активной критике как со стороны своих политических оппонентов, так и от идеологических союзников по всему миру. И эта критика вовсе небезосновательна – на счету политика уже один серьезный провал на референдуме сентября 2022 года, когда новая прогрессивная конституция взамен пиночетовской была отвергнута по результатам народного голосования. Также, пока что в результате политики Борича не последовало и значительных улучшений экономического положения страны.
В апреле президент Чили выступил с обращением к нации, в котором объявил о планах национализации действующих рудников и месторождений металла лития (сразу после объявления снижения рабочей недели с 45 часов до 40). Перевод добычи лития на общественные рельсы будет проводиться с помощью государственной компании Codelco, уже контролирующей крупнейшие в мире рудники меди расположенные в Чили, а все последующие контракты, касающиеся торговли литием будут заключаться только между государством и конкретными частными акторами. «Сегодня мы презентуем национальную стратегию использования лития, которая будет амбициозной для будущего страны и технически корректной <…> Такая стратегия сделает Чили страной, перераспределяющей наши общие богатства более справедливо и экологически ответственно» – завил Борич в своей речи.
Почему это так важно? Во-первых, литий используется в создании ионных аккумуляторов, а те, в свою очередь, являются ключевым компонентом электромобилей, выпускаемых все в больших количествах Tesla и многими другими производителями авто в Китае и Европе. Во-вторых, запасы лития в Чили на порядок больше, чем в любой другой стране мира и составляют 9,2 миллиарда тон: в условиях растущего рынка электрокаров (к 2040 году ожидается увеличение спроса на литий в более чем 40 раз) колоссальные залежи руды могут стать огромным преимуществом чилийской экономики в ближайшем будущем.
Однако, если еще сильнее углубится в вопрос, то можно обнаружить, что значение инициативы президента Борича может быть еще более серьезным, ведь само предложение национализации лития бросает серьезный вызов неолиберальному экономическому мышлению, господствующему во многих международных организациях и экспертных сообществах и структурирующему экономику огромного числа стран капиталистической полупериферии и периферии еще с конца 20 века.
Чили здесь не является исключением, а даже наоборот, стартовала тренд приватизаций, оптимизаций, и многих других весьма нелестных терминов, конституирующих суть неолиберальной экономической политики во всем мире. После государственного переворота и террора, организованного Пиночетом в отношении чилийских социалистов, страна превратилась в своеобразный «полигон» для испытаний обучавшихся в Америке «чикагских мальчиков» (чилийских экономистов и учеников Милтона Фридмана) с поддержкой МВФ и WorldBank, выдававших стране займы с условиями проведения губительных неолиберальных реформ.
Экономика латиноамериканского государства сильно пострадала от «шоковой терапии» – произошло огромное падение реальных зарплат до минимума 1975 года в 62,9% от уровня 1970 года и повышение уровня безработицы до 34,6% во время кризиса 1982–1983 годов, снизились расходы на образование и медицину, вновь увеличилось влияние латифундистов, поднялся уровень преступности и населения за чертой бедности. Обращаясь к книге норвежского экономиста и лауреата Нобелевской премии Эрика Райнерта «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные остаются бедными», подобные неолиберальные реформы были проведены и во многих других странах мира (в их числе Монголия, СНГ, многие африканские государства) и практически всегда с незавидными результатами, прежде всего сопряженными с падением качества жизни абсолютного большинства населения.
Райнерт также пишет о том, что к экономическому росту и технологическому развитию страны на протяжении всей истории капитализма обычно приводила не либеральная рыночная политика, а жесткий протекционизм и государственный контроль экономики: важным примером выступает индустриализация Британии, в которой особую роль сыграла активная государственная защита и поддержка текстильной промышленности. Долгие годы начиная с 1970-х МВФ и другие международные экономические организации советуют ровно обратное развивающимся странам и не дают займы без выполнения критериев достаточной «открытости» экономики. Национализация лития Чили и увеличение государственного контроля над торговлей ценным металлом жестко противостоит этой неоклассической догме и потому является настолько значительным экономическим событием для всех развивающихся стран.
Стоит отметить, что Райнерт, помимо важности государственного вмешательства, делает значительный акцент и на типе производящихся товаров: для действительно мощного и стабильного экономического развития необходим экспорт высокотехнологичной продукции обрабатывающей промышленности, а не необработанного первичного сырья. Однако, в случае с Чили национализация лития не менее важна, чем контроль над обрабатывающей промышленностью – в первую очередь благодаря тому, что сам литий обладает огромным потенциалом в производстве самых перспективных и востребованных товаров на рынке, медленно переходящем на «зеленую» энергетику, а месторождения металла в Чили пока что практически не использованы.
Ситуация здесь сравнима с угольным или нефтяным бумом, которые серьезно повысили экономическое развитие стран вроде упомянутой Великобритании и Норвегии. Национализация такого ключевого стратегического ресурса современности как литий – это уже огромный первый шаг к экономическому процветанию страны, который смогло осуществить левое правительство Борича. Если следующими его действия будут соответствовать этому курсу и представлять, например, проект по реиндустриализации Чили с привлечением индикативного компьютерного планирования, масштабные инвестиции в передовую промышленность с сверхдоходов рудников лития и, что самое главное, обеспечение высокого качества жизни для рабочих и поддержка социальной сферы – то Габриэль, несмотря на многочисленные ошибки первого года правления, вполне может войти в историю как достойный преемник Сальвадора Альенде.
Арсений Красников
