Кризис турецко-греческих отношений
Кризис в отношениях между Турцией и Грецией с каждым днем углубляется. Его развитию способствует ряд факторов. В первую очередь, Турция находится в фазе усиленного «проецирования силы» в своих попытках достичь статуса региональной державы. Это стало очевидным в ряде случаев: участие в сирийском конфликте (включая вторжение с целью обеспечения «безопасной зоны» и ответа на «экзистенциальную» угрозу квази-государственного курдского образования на северо-востоке Сирии), активное участие в гражданской войне в Ливии, где Турция сыграла решающую роль в изменении баланса сил в пользу правительства Триполи), а также способ продвижения Турцией своей особой версии «справедливого» раздела прав на бурение в юго-восточном Средиземноморье.
Стоит отметить, что конфликт между странами, это не простая борьба за нефть. Идет соперничество за статус региональной державы, националистические устремления и доминирование (Турция пыталась быть главной силой, продвигающей политическую повестку дня братьев-мусульман). Данная политическая линия может быть охарактеризована, как обновленная версия турецкого национализма, объединенная с определенной версией политического Ислама, вокруг которой объединены важные сегменты турецкой буржуазии и других политических сил (обычно с националистическим подтекстом).
С другой стороны, Греция преодолела экономический кризис и сократила суверенитет (особенно в период «меморандумов»). Но в это же время, после прихода к власти СИРИЗА, внешняя политика Греции изменилась в худшую сторону. И СИРИЗА, и «Новая демократия» обратились к США и пошли по пути антитурецких союзов с Израилем, Египтом, а в последнее время и с Объединенными Арабскими Эмиратами. Это также было выбором правительства Кипра. Таким образом, можно сказать, что внешняя политика Греции колеблется между логикой антитурецких союзов (так называемая «стратегия изоляции Турции») и логикой переговоров, которые кажутся сложнее, так как Турция пытается изменить правила игры. Влияние Израиля на внешнюю политику Греции существенно, несмотря на то что страна была препятствием в построении мира в ближневосточном регионе. В тоже время правительство Греции и греческая буржуазия осведомлены, что баланс сил с Турцией не уравновешен. Этот факт возвращает к логике диалога, несмотря на то что он становится сложнее.
Вмешательство США
Трудно понять кризис турецко-греческих отношений, если не брать во внимание роль внешних сил. Роль США существенна. Антагонизм между Турцией и Грецией — это антагонизм, связанный с возможной ролью переговорщика, которую могли бы сыграть США. С одной стороны у Вашингтона присутствует напряжение в политических, дипломатических и военных отношениях с Турцией. С другой стороны, США не может потерять Турцию – она должна оставаться частью «Запада». Хотя есть и мнение, что стоит прекратить отношения с Турцией, поскольку она сотрудничает с Россией. В определенной степени, эти призывы отражают требования других региональных игроков, таких как Израиль, ОАЭ и Саудовская Аравия. Эти различия и противоречия в политике США также отражаются в колебаниях внешней политики Греции, особенно когда есть надежда на изоляцию Турции.
Германия выступила в качестве переговорщика, как это было в случае ливийского кризиса. Немецкая логика заключается в том, чтобы избегать конфликты и вступать в переговоры, несмотря на недостаток военной силы необходимой для этой роли. В то же время очевидно, что намерения Германии мотивированы необходимостью сохранить определенный уровень отношений между с Анкарой из-за соглашения о беженцах между ЕС и Турцией (особенно потому, что это имеет решающее значение для более широкой европейской антибеженской политики и антииммиграционной политики), избегать отчуждения немецких граждан турецкого происхождения. Наконец, Франция, которая постоянными усилиями напоминает людям, что она «великая держава», пыталась противостоять стремлению Турции к доминирующей роли в регионе (особенно после того, как Турция пыталась расширить свое влияние не только на Ближнем Востоке, но и в Африке, тем самым сталкиваясь с интересами Франции), хотя и не предлагала более всеобъемлющего плана.
Такие силы, как Израиль, ОАЭ и Египет, также пытаются оказать давление на Турцию. Однако, это давление относится к другим сферам. Если Турция поменяет свои намерения и войдет в антииранскую коалицию, настроение определенно изменится. Эта ситуация, в свою очередь, приводит к повторяющемуся греческому «искушению» (или фантазии) антитурецкой оси.
В прошлом Греция пыталась разыграть «европейскую карту», надеясь, что в случае вступления Турции в ЕС мирное урегулирование споров станет возможным. Казалось, что это работало до 2004 года, но затем отказ от плана Анана для Кипра и тот факт, что Франция ясно дала понять, что будет выступать против членства Турции в ЕС, сделали европейскую карту сложнее.
Эгейское море как граница
Главные вопросы в текущем кризисе: с одной стороны, это вопросы территориального характера в Эгейском море. Турция выступает против любой мысли о том, что Греция расширит свое территориальные воды до 12 морских миль в Эгейском море (несмотря на то, что это суверенное право, гарантированное международным правом), считает любое такое расширение территории Греции в Эгейском море «casus belli» (причиной войны), и предполагает, что ряд небольших островов действительно является турецкой территорией (так называемые «серые зоны»). Греция, с другой стороны, до сих пор воздерживалась от расширения своих территориальных вод в Эгейском море до 12 морских миль, придерживаясь ограничения в шесть морских миль, хотя воздушное пространство Греции фактически составляет 10 морских миль. Что касается малых островов, Греция настаивает на том, что все они описаны в договорах как территория Греции. С другой стороны, есть вопросы относительно протяженности континентального шельфа и ИЭЗ (исключительной экономической зоны). Греция настаивает на том, что международное право на ее стороне и что у островов есть собственный континентальный шельф, что означает 200 морских миль или среднюю линию, если расстояние меньше.
Турция настаивает на том, что подобная трактовка международного закона несправедлива, и предоставляет стране лишь малую часть континентального шельфа и ИЭЗ (включая права на бурение), и настаивает на том, что у островов нет собственного континентального шельфа. Греция не определила свой континентальный шельф в Эгейском море, но настаивает на том, что это само по себе право. Греция провела «красную черту» в отношении континентального шельфа в сейсморазведке. Важно отметить, что море над предполагаемым континентальным шельфом считается международными водами, но Греция настаивает на том, что сейсмические исследования относятся к континентальному шельфу и, таким образом, представляют собой нарушение суверенного права. Следовательно, в последние недели корабли ВМС Греции пытались воспрепятствовать сейсмической разведке турецких исследовательских судов в районах, которые, по утверждению Греции, являются частью ее континентального шельфа. Однако, несмотря на риторику о том, что «международное право на нашей стороне», греческие правительства осознают, что любая попытка вынести этот вопрос на рассмотрение международного органа, такого как Международный уголовный суд в Гааге, закончится тем, что Турция получит больше — в частности, большую часть континентального шельфа, связанную с островом Кастелоризо.
Турция воспользовалась поддержкой, которую она оказала правительству Триполи, по-прежнему являющимся международно признанной властью в Ливии, и подписала соглашение о разграничении своих соответствующих ИЭЗ в соответствии с толкованием Турции в отношении морского права, а именно не принимая греческие острова во внимание. Это создало негативный прецедент для Греции, которая настаивала на том, что данное соглашение незаконно. Однако международное право и, в частности, эти его аспекты основываются не только на абстрактных принципах («все острова имеют свою ИЭЗ или континентальный шельф»), но также на принципе взаимного признания и поиска золотой середины. Этим летом это создало новую динамику напряженности, когда Турция настаивала на отправке исследовательских кораблей в спорную зону. После первого раунда напряженности, немецкая инициатива требовала моратория на такие исследования и любые действия, которые можно было считать агрессивными. Первоначально Турция приняла это. Однако через некоторое время произошло предсказуемое вмешательство Америки, и Греции удалось подписать частичное соглашение с Египтом о разграничении ИЭЗ. Соглашение является частичным, поскольку в нем не учитываются области, оспариваемые Египтом и Ливией, а также область, где будет достаточно только многостороннего соглашения, включающего Турцию, Кипр, Египет и Грецию. Тем не менее, Турция посчитала это нарушением предыдущего соглашения и снова отправила исследовательское судно в сопровождении кораблей ВМС Турции, что, в свою очередь, означало, что Греция также направила в этот район корабли ВМС. Апогеем напряженности стало столкновение греческого и турецкого фрегатов 12 августа.
Борьба двух правящих классов
Помимо технических аспектов, касающихся международного права, очевидно, что мы имеем дело с явлением антагонизма между двумя государствами (и двумя буржуазиями) в контексте современного империализма. Кроме того, происходят изменения в региональных альянсах. Это не просто очередной «территориальный спор», а, скорее, борьба за власть, влияние и региональную гегемонию внутри империалистической цепи. Более того, для обеих стран антагонизм также является способом разрешения внутренних противоречий и создания некоторой формы «национального единства» (и использования «дисциплинарных» аспектов национального кризиса).
В последнее время Турция вела себя агрессивно, но Греция также стала следовать опасной логике «анти-турецких» альянсов и заняла позицию «мы ответим на любую провокацию». Существует ли возможность вооруженного противостояния между двумя странами? Сложно сказать. Оба правительства, похоже, опасаются военной конфронтации, но, с другой стороны, опасность реальна. Существует определенная вероятность того, что сдерживание военной конфронтации послужит катализатором для переговоров. Можно сказать, что присутствие большого количества потенциальных «переговорщиков» — вот, что на самом деле делает ситуацию запутанной и представляющей опасность.
Тем не менее, у двух стран есть причины избегать любой подобной конфронтации, даже меньшего масштаба. Греческая сторона опасается, что даже небольшая вооруженная стычка может привести к вынужденным переговорам на унизительных для неё условиях. Турция же беспокоится, что вооруженное противостояние станет результатом провокации сил, стремящихся представить Турцию в качестве агрессора. Но нарастание напряженности, а именно, размещение обеими странами военно-морских сил в Эгейском море, столкновение двух фрегатов, проведение «красной линии» и усиление националистических выступлений, — всё это усиливает вероятность того, что «несчастный случай» всё-таки произойдет, и это реальная угроза безопасности в регионе.
Что касается позиций, занятых греческими политическими партиями в греко-турецком конфликте, важно отметить, что «Новая демократия», СИРИЗА и КИНАЛ (преемник социал-демократической ПАСОК) придерживаются аналогичного подхода. Идея состоит в том, чтобы заставить США и ЕС оказать давление на Турцию, воспользоваться недавними попытками создания союзов с такими странами, как Израиль, Египет, а в последнее время и Объединенными Арабскими Эмиратами, а также использовать попытку Франции укрепить свое присутствие в Средиземном море. В то же время греческое правительство пыталось продемонстрировать свою военную силу, главным образом, отправляя греческий флот с целью помешать турецким судам проводить сейсмические исследования в районе, который, как утверждает Греция, принадлежит греческому континентальному шельфу, а также проводя воздушные и военно-морские учения на спорных территориях.
Эти действия совпадают с символическими попытками показать, что Греция отстаивает свои «суверенные права». Это наглядно просматривается в решении расширить морское пространство Греции до 12 морских миль в Ионическом море и к югу от Пелопоннеса — районы, которые не оспариваются Турцией. Такой проект был первоначально разработанный Никосом Кодзиасом, министром иностранных дел при Алексисе Ципрасе.
Официально партия «Новая демократия» выступает за диалог с Турцией, но только в отношении вопроса о разграничении континентального шельфа и посредством согласованной апелляции в Международный уголовный суд. В то же время, в последние годы бурение нефти и газа в Юго-Восточном Средиземноморье подтолкнуло Грецию к участию в распределении обнаруженного нефтегазового богатства. В этом смысле очевидно, что греческое государство хотело бы максимально обезопасить территорию своей исключительной экономической зоны (ИЭЗ) на юге, а также попыталось бы найти союзников для реализации этой цели. Одним из таких примеров является «Восточно-Средиземноморский трубопровод», который будет проходить из Израиля в Грецию, а затем в Европу. Можно с полной уверенностью сказать, что, хотя и СИРИЗА, и «Новая демократия» пытаются настаивать на том, что Греция просто стремиться обезопасить себя, страна какое-то время также вела борьбу за ресурсы и влияние.
Двухпартийная агрессия
Еще более проблематичным и потенциально опасным считается вид союзов, продвигаемых как СИРИЗА, так и «Новой демократией» в правительстве. Идея о том, что Израиль — это оккупационная сила, которая подрывает стабильность в регионе, может быть полезным союзником, является одним из примеров. То же касается сотрудничества с авторитарными режимами Египта или Саудовской Аравии. В то же время существует проблема постоянных обращений к США и ЕС как к потенциальным переговорщикам, что не только демонстрирует приверженность Греции империалистическим проектам, но и создает риск усиления напряженности между двумя странами, включая риск вооруженного конфликта.
Помимо этих тенденций, существует еще два противоположных направления, которые заключаются в том, как греческое правительство и греческая буржуазия относятся к взаимоотношениям Греции и Турции. Одно из них — это то, что традиционно описывается в греческом контексте как «патриотическая» линия, которая настаивает на более агрессивной позиции по отношению к Турции, принятию односторонних деклараций по вопросу суверенных прав (например, Греция заявила о своих правах в ИЭЗ или расширении территориального пространства в Эгейском море до 12 морских миль), усиление акцента на анти-турецких альянсах и готовность к военной конфронтации. Эту позицию обычно проводила партия ПАСОК под руководством Андреаса Папандреу, хотя фактическая политика того периода была более сложной. Аналогичные позиции занимают и греческие ультраправые партии.
Другую позицию можно охарактеризовать как умиротворяющий подход. Эту позицию отстаивали различные политические течения, сегменты правоцентристского и левоцентристского движения, а также пост-еврокоммунистические левые. Здесь упор делается на необходимости проведения переговоров и поиска компромисса для достижения мира, даже если это означает идти на уступки и отход от принятой «патриотической линии». Эта линия по разным причинам влияла на внешнюю политику Греции, хотя никогда не становилась доминирующей, в основном потому, что всегда принимались во внимание политические издержки.
В каком-то смысле можно сказать, что в нынешнем положении страны, столкнувшейся с серьезным экономическим кризисом, большая часть буржуазии предпочла бы такой подход, и в определенной степени это могло быть актуально в отношении правительства Греции (или, по крайней мере, его части). Однако сложность такого подхода двоякая. С одной стороны, существует проблема того, как вести переговоры в условиях агрессивности Турции. С другой стороны, существует проблема, заключающаяся в том, что поиск диалога перед лицом агрессии может восприниматься как некоторая форма капитуляции.
Составление ответа «левых»
Различные течения левых греческих партий приняли разные подходы. Существует то, что можно назвать «антиимпериалистической» позицией, поддерживаемой Коммунистической партией Греции (КПГ) и в различных формах течениями антикапиталистических левых сил. Согласно этой позиции, основная проблема заключается в том, что Греция является членом НАТО и ЕС и, таким образом, рискует быть вовлеченной в политику антагонизма и конфликты, которые могут привести к вооруженным действиям. Иногда это сочетается с параллельным акцентом на амбиции греческой буржуазии по разжиганию того же самого антагонизма, тогда как в позиции КПГ и других течений утверждается факт турецкой агрессии против греческого суверенитета.
Хотя антиимпериалистические позиции охватывают контекст современного империализма и то, как он связан с этим конкретным региональным антагонизмом, в то же время некоторые из этих позиций имеют тенденцию недооценивать конкретную динамику конфликта и даже предполагать, что определенные аспекты конфликта организованы империалистическими силами. Более того, в некоторых версиях классических антиимпериалистических позиций ответственность Греции за следование антагонизму во многом недооценивается.
Кроме того, есть позиции, которые настаивают на том, что именно против антагонизма между конфликтующими буржуазиями необходимо занять интернационалистскую позицию против агрессии и войны в принципе. Эта позиция идет параллельно с тем фактом, что спор идет не о суверенитете, а о претензиях на право бурения, что приводит к позиции «не допустить кровопролития в борьбе за нефть», в некоторых случаях также связанной с надвигающейся экологической катастрофой и необходимостью положить конец бурению в рамках борьбы за ископаемое топливо.
Эта позиция подчеркивает важность антагонизма между двумя буржуазиями, но склонна недооценивать роль империалистического контекста. Более того, в некоторых версиях этой позиции есть тенденция представить обе страны как одинаково агрессивные, из-за чего возникает риск недооценить агрессивный национализм нынешнего правительства Турции. В то же время такие позиции склонны преувеличивать мощь или агрессию греческого капитала. Что же тогда может быть отправной точкой для построения радикального левого взгляда на этот сложный вопрос? Могу только высказать некоторые предложения.
- Признание всех аспектов конфликта, а не просто проектирование заранее определенных идеологических конструкций на нынешний кризис, имеет решающее значение. Если отрицается греческий национализм и все связанные с ним идеологические мифы, включая идею о том, что Греция якобы находится на «оборонительной» стороне или «на стороне международного права», не менее важно признать националистический характер турецкой внешней политики, исходящие от нее угрозы безопасности в других регионах, что позиционирует Турцию как «региональную державу» в сочетании с авторитарным режимом внутри страны и постоянной агрессией против курдского движения.
- Мир и стабильность не могут быть достигнуты с помощью империалистической интервенции или посредничества, будь то со стороны США или ЕС. Напротив, империалистическое вмешательство и возможное посредничество разжигают конфликт и представляют опасность для мира. В этом смысле Греции необходимо перестать опираться на США и ЕС в проведении своей внешней политики.
- Необходимо отказаться от следования идеи создания анти-турецких союзов со странами, которые являются авторитарными, реакционными, нарушают международное право или подрывают мирные процессы. Отличная от нынешней внешняя политика Греции должна выражать единство движений, борющихся за демократию и самоопределение, начиная с солидарности с Палестиной.
- В нынешней ситуации необходимо установить единение между движениями в Турции и Греции, поскольку оно может быть способом противодействия национализму и способствовать возникновению антивоенного сопротивления по обе стороны границы.
- В то время, когда изменение климата представляет собой глобальную проблему, важно продвигать идею моратория на исследования ископаемых видов топлива в Средиземноморье.
- Что касается наличия существующих разногласий, то важно стремиться к проведению переговоров, которые могли бы помочь снизить напряженность и потенциально обеспечить компромисс, ведущий к мирному сосуществованию. Такая перспектива может быть выражена как в виде нахождения компромиссного подхода в отношении разграничения ИЭЗ и континентального шельфа, который мог бы ответить на любые опасения Турции по поводу доступа к ресурсам, так и предложить гарантии греческой стороне, что спорам о территориальных правах в Эгейском море будет положен конец.
- В конечном итоге, установление прочного мира для обеих сторон зависит от принятия действительно демократических и прогрессивных политических решений в обеих странах. Отношения между Грецией и Турцией являются примером того, как неолиберализм может сочетаться с авторитаризмом, национализмом, «демонстрацией силы» и антагонизмом в области власти и получения доступа к ресурсам региона. Различный вес классовых сил внутри каждой страны выступает необходимым критерием прочного мира.
Перевод с английского Милены Плиевой и Анастасии Садогурской
Источник:
https://socialistproject.ca/2020/09/on-the-current-crisis-in-turkey-greece-relations/
