демонстрация участников «Левого фронта» во Франции © pcf-nanterre.fr
Французская Республика вступила в год «тройных выборов». После относительно спокойного и не богатого на электоральные баталии 2013 года, новый, 2014-й, обещает острые партийно-политические столкновения. Весной во Франции одни за другими состоятся муниципальные, а затем европейские выборы, а в сентябре выборщикам предстоит переизбрать часть верхней палаты парламента – Сената Республики.
Между тем, среди обычных французских граждан царят скептические, если не сказать даже упадочнические настроения. Недавно проведённый Центром французской политической жизни опрос показал: 87% респондентов считают, что политики в их стране не озабочены судьбами простых граждан. 60% респондентов полагают, что в ближайшие месяцы их семейная финансовая ситуация ухудшится, а 65% убеждены в том, что ухудшится общее социально-экономическое положение в государстве. Около 70% полагают, что нынешняя французская экономическая модель не является конкурентоспособной и столько же убеждены, что демократия функционирует во Франции недостаточно хорошо. Единственный уровень власти, которому большинство респондентов в той или иной степени доверяют – это муниципалитеты (62% положительных оценок), все остальные уровни управления пользуются доверием у меньшей части граждан.
Столь печальные для политического истеблишмента результаты вполне репрезентативного опроса показывают также, что французы всё больше разочаровываются в традиционных народных партиях: как правящей социалистической (СП), так и в основной оппозиционной – Союзе за народное движение (СНД). По логике, наибольший шанс извлечь из этого расклада политическую выгоду должны иметь силы, расположенные на флангах французской политики: крайне правый Национальный фронт (НФ) и основная левая антилиберальная сила – Левый фронт (ЛФ). Но если популярность НФ, похоже, действительно сильно возросла после президентских выборов 2012 г. (вплоть до того, что некоторые социологи предрекают ему первое место на списочных выборах в Европейский парламент – ЕП – от Франции), то ситуация с ЛФ более сложная.
Некоторые аналитики задаются даже таким вопросом: переживёт ли вообще ЛФ как единая коалиция евровыборы-2014?
Вопрос не риторический, если учесть, что ЛФ собственно и был создан к выборам в ЕП 2009 года как союз ряда политических фракций, расположенных слева от СП. Объективно создание ЛФ, главным инициатором которого стала Французская коммунистическая партия (ФКП), было в какой-то степени результатом безысходности, в котором пребывала французская антилиберальная левая пять лет назад. От выборов к выборам результаты ФКП становились всё более слабыми, партия последовательно теряла своих активистов. В то же время, различные мелкие леворадикальные группировки по отдельности вообще ничего собой не представляли на политической арене. Этот тезис, правда, не относится к партиям троцкистской традиции («Рабочей борьбе» и Новой антикапиталистической партии), но они, собственно, так и не примкнули к ЛФ.
Образование ЛФ породило серьёзные надежды. ФКП была и остаётся главной движущей силой фронта, члены ФКП численно преобладают в ЛФ над всеми остальными, они играют ключевую роль в деятельности департаментских федераций ЛФ. Национальным координатором фронта является Национальный секретарь компартии Пьер Лоран, недавно повторно переизбранный также председателем Партии европейских левых (ПЕЛ). В то же время, ЛФ сумел за последние годы объединить и ряд малых левых партий, движений и ассоциаций, отстаивающих альтерглобалистские, антилиберальные и интернационалистические позиции. Второй после ФКП по численности формацией фронта является Левая партия (ЛП), созданная в 2008 г. частью покинувших СП радикальных социалистов и ведомая известным политиком – евродепутатом Жан-Люком Меланшоном. Третьей по влиянию силой в ЛФ является оформленное в ноябре 2013 г. движение за левую экологическую и солидарную политику «Вместе» (в него вошли такие коллективные члены ЛФ, как «Альтернативы», «Совпадения и альтернатива», Федерация за социальную и экологическую альтернативу и Антикапиталистическая левая).
Более яркой «левую палитру» фронта делает участие в нём умеренно троцкистской «Унитарной левой», социал-патриотического движения «Республика и социализм» и даже некогда находившейся под маоистскими знамёнами Коммунистической партии французских рабочих.
Опыт различных выборных кампаний, в которых партии-члены ЛФ участвовали, начиная с 2009 г., неизменно показывал медленный, но верный рост поддержки антилиберальных левых во Франции. Наверное, пиком тут можно назвать четвёртый результат кандидата ЛФ на президентских выборах в 2012 г., когда Ж.-Л. Меланшон набрал 11%. Но вот на последовавших затем парламентских выборах партии¸ входящие в ЛФ, сумели провести в Национальное Собрание всего лишь 10 депутатов. Этот результат был далёк от планируемого, но всё-таки, если брать в расчёт полученные голоса, то ЛФ добился второго после соцпартии места среди левых. Как справедливо отмечает преподающий в Лондоне французский политолог Филипп Марльер, «сегодня все партии-члены извлекают пользу из динамики Левого фронта».
Однако над единством самого популярного объединения, находящегося слева от СП, нависла угроза. Дело в том, что на мартовских муниципальных выборах руководство ФКП заняло весьма неоднозначную с точки зрения партнёров по фронту позицию. А именно: на откуп местным секциям компартии было отдано решение вопроса о том, с какими силами блокироваться на этих выборах. Такое решение привело к тому, что в ряде городов, в первую очередь в Париже, коммунисты сделали выбор в пользу союза с социалистами уже в первом туре. Эта позиция, направленная прежде всего на спасение муниципальных мандатов, подверглась жёсткой критике со стороны части партнёров ФКП по ЛФ, прежде всего со стороны лидеров ЛП. Её сопредседатель Ж.-Л. Меланшон заявляет: «Нельзя вводить в заблуждение избирателей, если в марте партии ЛФ идут на выборы в разных колоннах, а на европейских выборах в мае – снова вместе».
ЛП и ряд других объединений считают, что необходимо на всех выборах интегрально выступать с едиными списками ЛФ, чётко позиционируя себя как левую альтернативу президентскому лагерю. Это связная и логическая позиция. Но отчасти можно понять и логику лидеров ФКП. Эта партия уже давно отошла от норм демократического централизма и если, скажем, её парижская секция сделала выбор в пользу единства всех левых сил, руководство компартии уже не может позволить себе дезавуировать это решение.
Внутренние французские споры всплыли наружу на недавнем съезде ПЕЛ. На нём делегация ЛП открыто выступила против переизбрания П. Лорана, а когда он всё же вновь стал главой «европейских левых», сторонники Ж.-Л. Меланшона демонстративно заявили, что временно приостанавливают членство в ПЕЛ. Парижская пресса, говоря о серьёзных трениях внутри ЛФ, отмечает «большие проблемы с коммуникацией» между левыми политиками. Вот, например, на днях Ж.-Л. Меланшон заявил, что депутаты от ЛФ при следующем голосовании по вотуму доверия правительству Жан-Марка Эйро непременно проголосуют против. И тут же руководитель депутатской группы ЛФ Андре Шассень заявляет о том, что этот вопрос на его группе ещё не рассматривался и поэтому слова Меланшона не корректны… И таких «коммуникационных проблем» внутри ЛФ с каждым месяцем становится всё больше.
Всё же есть большая надежда, что до открытого раскола и развала ЛФ дело не дойдёт.
Ведь очевидно, что сегодня от такого поворота дел проиграли бы и ФКП, и ЛП, и другие, более мелкие антилиберальные левые партии. Вот почему соглашусь с точкой зрения Ф. Марльера, который, оговаривая, что центробежные процессы во фронте могут усилиться, если на мартовских местных выборах списки фронта понесут потери, тем не менее, отмечает, что «на сегодня перспектива развала ЛФ выглядит невероятной». Тем более, что французское общество сейчас явно находится в стадии поправения. Да и противостоять гегемонии СП в левом лагере – что крайне сложно даже в условиях существования единого Левого фронта – стало бы делом совершенно безнадёжным, если бы ЛФ прекратил своё существование.
