Артемий Троицкий на выставке © rbcdaily.ru
Организованная совместно с Openspace выставка плакатов с прошедших митингов «Вы нас даже не представляете» в центре дизайна Artplay — попытка, что называется, «на коленке» отрефлексировать бурную политическую активность последних месяцев и обрисовать все еще не совсем ясный и четкий образ нового гражданского активиста.
Невероятно много написано и сказано о том, что после 4 декабря мы проснулись в другой стране, оказались в новой политической и гражданской реальности. Много копий сломано и продолжает ломаться по поводу того, кто же он и каков он, обитатель и создатель этой нарождающейся на наших глазах реальности. Версий множество — от восторженно-либеральных — «средний класс», «креативный класс», ироничных — «столичные интернет-хомячки», до агрессивно-охранительных — «наймиты Запада», «оранжевая чума» и откровенно оскорбительных — чего стоят ставшие уже притчей во языцех «бандерлоги», избравшие своим символом приснопамятные «контрацептивы».
На наших удивленных глазах начался новый исторический этап, но кто субъект и демиург этой новой истории — до сих пор неясно.
Оглушенный девяностыми социум, переживший десятилетие настороженно-выжидающего молчания, вдруг вновь всколыхнуло и выбросило на площади и проспекты. Вчерашние дети неожиданно кожей ощутили тот воздух, который в начале девяностых вдыхали их взволнованные родители — специфический аромат эпохи перемен. В обновленной ситуации возникла необходимость осознать, понять, объяснить и зафиксировать происходящее.Потребность расстановки ценностных координат, обрисовки карты стремительно изменившейся политической и социальной местности волнует не только и не столько власть, как всегда взыскующую тишины и покоя и выступающую с призывами «Не раскачивать лодку», но, прежде всего, самих вышедших на улицы протестантов. Именно поэтому название открывшейся в Artplay выставки — «Вы нас даже не представляете» — очень тонко и точно встраивается в контекст сегодняшней бурлящей, неопределенной, только-только начавшей сплетаться новой исторической и гражданской парадигмы.
Свободно-спонтанная стилистика экспозиции, словно организованной на скорую руку, весьма символична — она отражает некую ребяческую корявость и неоформленность самого молодого гражданского движения, которое пока находится в процессе самопознания, поиска, нащупывания правил игры и собственных возможностей и границ, активно и творчески создает, осознает и лепит само себя. Выставка — одна из первых попыток «дать имена» и расставить ориентиры в изменившемся в одночасье после 4 декабря мире.
Заржавевшей и утонувшей в самодовольстве власти действительно трудно представить себе и понять этого нового человека, возмужавшего и начавшего оглядываться вокруг в изо всех сил объявляемые ныне «тучными» путинские годы.
Меж тем митинги и новая социальная активность дали прорваться свойственному этим вдруг, как из-под земли восставшим, «новым людям» творческому духу и новому типу мышления, порожденному электронной революцией, стали способом социальной саморефлексии и обобщения происходивших в последние годы в России событий и процессов. Нарушения 4 декабря стали точкой невозврата, после прохождения которой терпение, отстраненность и выжидание нулевых выстрелили взрывом возмущения. «Ты меня совсем не знаешь, мы чужие», — так и слышится в заглавном плакате выставки голос обиженного пренебрежением взрослых вчерашнего ребенка, обращенный к слишком поглощенным своими делами и не заметившим случившихся с их чадом важных перемен родителям. А родители-власть явно напуганы новой ситуацией, не готовы к ней и уже не понимают, с кем имеет дело, и что же это перед ним за зверь вдруг появился такой — новая оппозиция, выросшая по недогляду тут же, под тяжелым отеческим крылом и взором. «Вы нас не представляете», потому что мы избалованы хоть и относительной, но свободой; интернетом, где каждый — сам себе и автор, и герой; доступностью информации и открытостью мира. Вы нас не представляете, потому что мы не хотим подчиняться просто потому, что так привык дяденька, сидящий наверху, — таков посыл выставки и всего протестного движения, которое презентует яркая, пришедшая на стены выставочного зала с улицы, экспозиция.
В этот тревожный момент все застилающей неопределенности власть, оглядывающаяся на неприятные примеры «арабской весны», предпринимает тщетные попытки быстренько навесить ярлыки и растолковать происходящее пассивной части общества, а попутно — и себе самой. «Поклонная» истерия — лучшее тому свидетельство. Тревога и страх застят глаза агрессивным провластным ораторам, которые пытаются незнакомое, непонятное и раздражающее их явление запихнуть в знакомые, даром что неподходящие, рамки, и описать массовые митинги в привычных им терминах «оранжевой чумы», разрушения русской государственности и происков заокеанского госдепа. Дело в том, что кроме этих чужих, воображаемых, будущих грехов оппозиции пока сложно предъявить сколько-нибудь серьезные претензии, а вот у Болотной и Сахарова реальных претензий к существующей власти, накопившихся за прошедшие годы молчаливого скрежетания зубами, — как раз предостаточно.
«Володя, сохрани лицо», «Путину нет пути», «Судья Москаленко служит сатане», «От этой власти надо предохраняться», «Мы будем приходить, пока они не уйдут», «Россия, хватит ходить под себя», «Хватит кормить удава», «Бандерлоги слышат тебя», «Хамло — в СИЗО», «Медведев, освободи Удальцова» — кричит власти устами плакатов хор этих новых, «непредставимых», неожиданных и невписывающихся, быстро и остро реагирующих людей, которые все сильнее ощущают стилистический, нравственный и политический диссонанс с теми, кто оказался «сверху». Сегодня на площадях много людей, которые сформировались или даже родились уже в пореформенной России, тех, кто в девяностые еще под стол или, простите, на горшок ходил, но вряд ли это поколение можно назвать путинским — скорее, и по возрасту, и, главное, по духу, это поколение путинских внуков. Воспитанному в иерархической вертикальной системе нацлидеру глубоко чужда горизонтальная логика Web 2.0, дарующая пусть виртуальную, но такую сладкую и ставшую уже привычной иллюзию всеобщего равенства, где руководитель страны — не забронзовевшая фигура, свысока озирающая подвластные ему угодья, а просто первый среди равных пользователей Твиттера и Фейсбука. На выставке очень четко можно ощутить этот дух электронной свободы, такое современное, личное, индивидуальное, авторское начало, присутствующее в протестных акциях — у нынешнего творца истории есть вполне конкретное, чаще всего довольно приятное лицо и вполне конкретная страничка в facebook. (Таблички с именами авторов плакатов на выставке как раз и представляют собой скриншоты их фейсбучных страниц).
Очевидно, что выставка в Artplay — лишь повод для продолжения начатого в интернете и на улицах разговора о природе и функциях российской власти и ее взаимоотношениях с вечно задавленным обществом, которое в начале нового тысячелетия снова мучительно пытается заявить о своем достоинстве.
Доносить до власти простые идеи, которые она вроде бы признает и даже сама декларирует, но потом цинично попирает своими действиями, новому поколению снова приходится не на отнятых выборах, не в фиктивном парламенте, а по старинке — на площадях. При разглядывании экспонатов выставки появляется щемящее чувство: похоже, что содержание наших претензий к власти с годами не меняется — появляются лишь новые нюансы и пересматривается стилистическая подача и оформление.
Среди последних, внушающих уважение и оптимизм достижений отечественной протестной культуры, всегда отличавшейся кроваво-трагическим окрасом — позитив, ирония и юмор: «У нас три требования: 1. Честные выборы. 2. Свобода собраний. Ну ладно, пусть будет два». Однако не покидает и другое ощущение: что люди, так неожиданно заполнившие улицы, не до конца понимают собственную мотивацию, точнее — знают, что им не нравится, но не до конца представляют, чем и как это заменить, как не представляет, скажем, куда и зачем он идет ребенок, делающий первые шаги. Сегодня многие отмечают и трактуют как позитивное явление то же отсутствие у оппозиции единого лидера (ср. растяжку — «Сильному государству лидер не нужен»). Действительно, на Болотной и Сахарова была не толпа, идущая единым строем за одним лидером под общим лозунгом (бессмысленная и оголтелая, как хотели бы представить дело кремлевские демагоги), там происходило энергичное, индивидуалистическое, творческое, умное, живое кипение идей и энергий. Поэтому многие (и большинство из отобранных для выставки) лозунги и плакаты — такие живые, остроумные, эмоциональные, стебные, смешные. Они отсылают не к некой абстрактной политической идеологии, но к понятным общечеловеческим ценностям, переживаниям и чувствам, являются живым, а не пропущенным сквозь мясорубку теории, откликом на увиденное, услышанное, пережитое. Диапазон подобных непосредственных откликов весьма широк — это и лаконичное «Слов от злости не хватает», и усталое «Как же достали Путин и пробки», возмущенное «Давай нормально себя веди!», констатирующее «Я видел вброс», ерническое «Ты звал нас, великий Пу? Мы пришли. Бандерлоги за отмену закона джунглей».
Именно эта понятность, человеческий и живой, позитивный язык, атмосфера дружелюбия, мирный (по большей части) настрой, а также искра юмора, позитива, иронии (и самоиронии), насквозь пронизывающая всю эту молодую и задорную стихию протеста, привлекли, объединили и вывели на улицы десятки тысяч ранее аполитичных, молчавших, живших исключительно частной жизнью людей. Политика и проявления гражданской активности благодаря интернету гармонично интегрировались в приятное и интересное повседневное общение, и следует ожидать, что в ближайшие годы эта тенденция продолжится и число молодых людей с политической и гражданской позицией только вырастет. На это, между прочим, работает и старомодный треск пропагандистской телемашины, вызывающий у относительно свободно резвящейся в интернет-песочнице молодежи и продвинутых людей постарше уже не раздражение, а недоумение и смех. Это спокойное детское «знаем мы ваши штучки», обращенное к родителям (ср. плакат «Мы за честные амфоры»). Есть, конечно, на выставке и по-настоящему злые и пугающие плакаты, вроде «Брейвик, тебя ждут на Селигере» или фото теракта в Домодедово с прифотошопленным портретом Джокера из фильма «Бэтмен. Начало». Но таких очевидное меньшинство. Преобладает все же задорный, интеллигентный юмор — хорош, например, сатирический портрет главы Центризбиркома в тоге на коне и с подписью «Хватит Чурровых побед!». В стихию жизнерадостного, свободного протеста вписалось множество персонажей популярной культуры — вот вам, к примеру, стилизованный под известное произведение плакат «Владимир Чуров и тайная кабинка».
Ложь и показуха, незаметно ставшие лицом уловимо пахнущего чем-то знакомым путинского режима, вызывали раздражение и недоумение все эти годы.
Осенняя рокировка и вопиющий фарс декабрьских выборов стали последней каплей в процессе накоплении неприятия и недоумения, однако и после оживления гражданского поля власть продолжала вести себя вызывающе и наносить оскорбления, роняя неуместные, прямо-таки патологические сравнения и ассоциации. На выставке можно увидеть много достойных, остроумных и прямых ответов на оскорбительные премьерские шутки — можно даже выделить плакаты на тему бандерлогов и Маугли в отдельный тематический подраздел (рискну также предположить, что число продаж и скачиваний классического произведения Киплинга после рекламы, сделанной нацлидером, резко повысилось). В общем, сограждане в долгу перед премьером не остались, с энтузиазмом вооружившись, например, такими транспарантами: «Путин — агент госдепа» (а, согласно дворовой логике, кто как обзывается…).
По сути, собранные в экспозиции предметы — это своеобразный культурный, социальный и политический экстракт, по которому можно будет изучать нашу эпоху и ее героев. Помимо Маугли и Гарри Поттера, в протестный контекст очень органично влились такие разные персонажи, как Русалочка, добровольно (!), заметьте, отдающая голос злой ведьме, Винни-Пу, который всех надул, лупоглазый Кенни из «Южного Парка», на этот раз шокированный результатами российских думских выборов, дворцовый стражник с возгласом «А царь-то ненастоящий!» из классического советского фильма, бессмертная девочка Света из Иваново, отсылки к предбыворным плакатам Обамы с надписью HOPE, а также все события недавней российской истории — Кущевская, Норд-Ост, Чечня, теракты в метро и в Домодедово, Беслан, Курск, Невский экспресс, шахта Распадская, Саяно-Шушенская ГЭС, подмосковные пожары, кооператив «Озеро», Ходорковский, арест Удальцова и т.д. Карнавальная стихия массовых митингов стала точкой осознания, закрепления, расстановки точек над i, окончательного формулирования отношения к тому, что происходит в стране.
И даже несмотря на незрелость, детскую шаловливость и некую расплывчатость протестного движения, в этом разрозненном хоре площадных голосов слышится четкое осознание собственного права на очевидные, казалось бы, вещи, которых наши современники, наследники великой гуманистической русской культуры, по-прежнему парадоксальным образом лишены — права на уважение, честность, правду, вообще права на обладание некими правами, в конце-то концов. «Мы представляем себя», сказано на одном из самодельных транспарантов, — себя и свое человеческое достоинство, которое, по идее, призвана была бы представлять власть, которая, однако, как это ни печально, тоже пока представляет исключительно саму себя, еще и отчаянно противопоставляя себя лучшей, самой энергичной части общества, на которую следовало бы опираться, а не идти с ней на сознательную конфронтацию.
Американский журнал Time, вне обыкновения, назвал человеком 2011 года и вынес на обложку своего итогового номера не конкретного известного персонажа, но обобщенного «протестующего».
Протестовать и творить историю во времена, когда, как это хорошо заметил один из авторов плакатов, «демократия стала неуправляемой», приходится всем вместе и на равных детям из хороших семей, студентам хороших вузов, которые цитируют на своих плакатах Пушкина, Филипа Сидни, Всеволода Некрасова и Назыма Хикмета, феминисткам, геям («У семи миллионов геев и лесбиянок тоже украли голоса»), среднему классу и жителям спальных районов. Вместе эти люди создают и транслируют живую, молодую, свободную энергию намерений и событий, энергию радости и осознания, энергию удивления. Энергию творчества, уважения, перемен. Хочется верить, что эти люди пришли на политическое поле всерьез и надолго, потому что они пришли туда сами, пришли с радостью и надеждой. И судя по всему, они действительно никуда не уйдут, потому что просто некуда, и именно они будут делать Россию в ближайшие несколько десятилетий, и это осознание невероятно радует. Хомячки расправили плечи и вышли в оффлайн. Там, конечно, все не так предсказуемо и горизонтально, как в сети, но нужно же вылезать из виртуальных иллюзий и проходить инициацию реальной жизнью. Как говорилось в «Матрице» — «Добро пожаловать в реальный мир!» Главное — начать. Как писал процитированный на одном из плакатов Назым Хикмет:
Если я гореть не буду,
Если ты гореть не будешь,
Если мы гореть не будем,
Кто тогда рассеет мрак?
