В 2008 году казалось, что к власти в Вашингтоне придет человек, который сможет изменить внешнюю политику США. Президент Бразилии Лула да Силва сказал: «В Бразилии избрали рабочего-металлиста, в Боливии – индейца, Венесуэла выбрала Чавеса, Парагвай – епископа, и это будет выдающимся достижением, если в крупнейшей экономике мира, в Соединенных Штатах, президентом станет черный человек».
В какой-то мере все эти «революции у избирательной урны» были вызваны одной причиной – провалом неолиберальных программ в регионе. Период 1980-2000 гг. годов стал для Латинской Америки временем резкого замедления темпов экономического роста, что привело к торможению прогресса в социальной сфере. В регионе, да и в целом в странах с низким и средним уровнем ВВП на душу населения, в этот период почти отсутствовал рост продолжительности жизни, не снижалась детская смертности и не повышался уровень образования, если сравнивать с периодом 1960-1980 гг. Для США последствием политики неолиберализма в большей мере стало значительно возросшее неравенство (хотя темпы роста ВВП на душу населения также существенно снизились).
В первое время после избрания Обамы сам новый президент стремился сыграть на завышенных ожиданиях Латинской Америки. На Саммите Америк в Тринидаде Обама пожал руку Уго Чавесу. Президент США даже признал, что «иногда мы пытались диктовать наши условия». Возможность изменений в устаревшей модели отношений с регионом соблазняла многих.Даже Рауль Кастро был под впечатлением после смягчения эмбарго в области денежных переводов и поездок на остров.
Однако «период надежд» быстро закончился. В июне 2009 года в Гондурасе произошел государственный переворот. С этого момента администрация Обамы сделала все, чтобы позволить мятежникам удержать власть. В день переворота Белый дом не осудил его, а лишь призвал «всех политических и социальных участников процесса в Гондурасе» уважать демократию. Попытки свергнутого президента Мануэля Селайи вернуться в страну госсекретарь Хиллари Клинтон назвала «безответственными». На протяжении более чем пяти месяцев после переворота администрация США предпочитала не обращать внимания на данные Human Rights Watch и Amnesty International о массовых нарушениях прав человека правительством мятежников. Нормативные акты США предусматривают прекращение помощи режимам, пришедшим к власти вооруженным путем. Администрация Обамы не стала признавать переворот в Гондурасе военным переворотом и продолжила оказывать помощь режиму. При этом сообщения WikiLeaks показывают, что посольство США в Гондурасе совершенно недвусмысленно писало в сообщении от 24 июля 2009 года, что события 28 июня «были незаконным и антиконституционным переворотом».
Позиция США привела их к столкновению со всем регионом. Мятежники с помощью США пытались провести и легитимизировать выборы новой администрации в стране. Почти все страны Латинской Америки отказались признавать результаты выборов, проведенных в условиях диктатуры. США заблокировали осуждающую резолюцию в ОАГ, но 23 страны Латинской Америки и Карибского бассейна в рамках Группы Рио выдвинули предварительным условием признания выборов возможность для президента Селайи вернуться в страну и принимать участие в политической жизни.
До настоящего момента Гондурас остается за пределами ОАГ, так как все страны региона, кроме союзников США Чили, Перу и Колумбии, отказались признать правительство Порфирио Лобо [1].
Вторым камнем преткновения стала попытка администрации США увеличить военное присутствие в Колумбии. В июле 2009 года в прессу попал проект соглашения между США и Колумбией. В октябре 2009 в колумбийском журнале Semana появилась выдержка из американского документа о военной база Паланкеро: «Развитие этого пункта совместной безопасности предоставляет уникальную возможность для всего спектра операций в критическом регионе нашего полушария, где безопасность и стабильность находятся под постоянной угрозой со стороны повстанцев, торгующими наркотиками, антиамериканских правительств, свойственной данной местности бедности и частых стихийных бедствий». Упоминание «антиамериканских правительств» как «постоянной угрозы» «безопасности и стабильности» вызвало большое оживление среди левых и левоцентристских правительств региона.
В августе 2010 года колумбийский конституционный суд признал заключение соглашения с США антиконституционным без одобрения парламента страны. К этому времени в Колумбии у власти был уже новый президент, Хуан Мануель Сантос, который оказался более заинтересован в экономических отношениях с соседями, нежели в военном сотрудничестве с США. Венесуэла в ответ на действия предыдущей колумбийской администрации прервала экономические связи, прекратив импорт из Колумбии. Экспорт в Венесуэлу за один год упал с 15,6% экспорта Колумбии до 3,6%. Сантос решил пойти на восстановление коммерческих связей, отказавшись от положения безвольного исполнителя решений Вашингтона.
Администрация Обамы также не смогла улучшить свои отношения с одним из своих основных поставщиков нефти – Венесуэлой. В июне 2010 года США попытались назначить послом в Каркас Лари Палмера. Сначала Венесуэла одобрила его кандидатуру. Палмер отвечал на вопросы сената США, и через несколько дней его письменные ответы появились на сайте одного из сенаторов. В них будущий посол говорил о «явных связях между правительством Венесуэлы и колумбийскими повстанцами», а также сделал еще несколько замечаний, которые сделали его кандидатуру неприемлемой для Венесуэлы. После формального отказа Каракаса Вашингтон выслал посла Венесуэлы, и до настоящего момента ситуация не изменилась. Эта ситуация подчеркивает роль американского аппарата в неизменности правой политики Вашингтона. Ответы будущего посла – внутренний документ, который не должен был быть представлен публике.
США и Боливия также не имеют посольских отношений. Посол США был выслан из страны еще в 2008 году после недвусмысленной поддержки им сепаратистских устремлений нескольких губернаторов провинций, в которых находятся основные месторождения природного газа. Администрация Обамы не сделала ни одной попытки наладить отношения с этой страной.
Другим грустным примером продолжения прежней политики стал случай с Гаити. 28 ноября 2010 года в стране состоялись выборы, на которых кандидат от дювальистов получил первый результат, а кандидат правительства – второй. Третье место получил популярный музыкант Мишель Мартелли, которого поддерживают правые из Майами и Испании. Сами выборы обладают крайне сомнительной легитимностью, так как из участия в них была отстранена наиболее популярная партия Fanmi Lavalas, партия первого демократически избранного президента Гаити Жана-Бертрана Аристида. Три четверти электората не приняли участия в голосовании. Любопытно, что на предыдущих президентских выборах явка была 59%. Вашингтону не понравились результаты. Специальная комиссия ОАГ рекомендовала исключить кандидата, получившего второе место по итогам первого тура. Объясняется это просто – действующий президент вышел из доверия США несколько лет назад, и его кандидат неугоден Вашингтону. Какого-либо пересчета голосов не проводилось. Таким образом, во втором туре в бюллетене остались два правых кандидата, набравшие в первом туре 6,5% и 4,6% соответственно. Сделано это было под постоянными угрозами со стороны Вашингтона в случае неповиновения прекратить помощь для борьбы с последствиями землетрясения и, по многочисленным источникам, под угрозой выслать из страны действующего президента. Последнее не пустые слова, ведь всего семь лет назад США организовали свержение президента Аристида.
При этом трудно понять, что именно так интересно США в Гаити. В Гондурасе, по крайней мере, есть военная база США. Что же заставляет Вашингтон пытаться избавиться от законно избранного президента, свергать его дважды, косвенно участвовать в расправах над тысячами его сторонников, бороться с крупнейшей партией страны? Остается предполагать, что Вашингтон продолжает играть в Холодную войну в регионе, рассматривая каждую «пешку» на шахматной доске региона как повод для упорной борьбы.
В целом достаточно просто понять, почему внешняя политика США так мало изменилась. Уже с момента назначения Хиллари Клинтон госсекретарем можно было предположить, что человек, отстаивавший свое решение проголосовать за войну в Ираке, вряд ли привнесет большие изменения. Однако более общая причина также очевидна. Обама стал президентом в период Великой Рецессии. Основной сферой его деятельности стало внутреннее положение США, а не внешняя политика, которая и в «хорошие времена» была на периферии американской электоральной политики. Президент Обама, очень чувствителен к мнению прессы, так как от нее во многом зависит возможность его переизбрания на второй срок. В США сложился образ изменений в Латинской Америки, как чего-то временного, неестественного, вызванного дьяволом Чавесом. Структурные перемены в экономике и политике не расцениваются как необратимые. На этом фоне проще продолжать существующую политику, не рискуя выглядеть в глазах прессы другом Чавеса и других левых региона. Классический пример: администрация США давно хочет прекратить экономическую блокаду Кубы под давлением производителей продовольствия, однако опасение потерять голоса эмигрантской диаспоры препятствует отмене потерявшей смысл меры.
Поэтому в ближайшее время какие-либо изменения в дипломатическом раскладе региона могут прийти только из стран «к югу от границы» США.
[1] В мае 2011 года сторонам конфликта в Гондурасе удалось достигнуть соглашения при посредничестве Венесуэлы и Колумбии. Соглашение предусматривает возвращение Селайи в страну, прекращение против него уголовного преследования и его последующее участие в политической жизни. Бывший президент уже вернулся в страну. ОАГ в ближайшее время рассмотрит возможность возврата Гондураса в организацию.