Беда, постигшая Грецию, началась не тогда, когда на улицы вышли толпы народа, возмущенные планом спасения экономики, придуманным иностранными банкирами. И даже не тогда, когда правительство и бизнес залезли в долги, не имея ни малейшего представления о том, как они будут расплачиваться. Первый и решающий шаг к катастрофе был сделан в тот момент, когда Греция заменила национальную валюту на евро, тем самым отказавшись от части суверенитета. Решения, прежде принимавшиеся центральным банком страны и её правительством, отныне стали приниматься Европейким центральным банком, где ключевые позиции занимают представители совершенно иных стран.
Отказ от суверенитета плох не тем, что ущемляет национальную гордость, а тем, что автоматически предполагает ликвидацию демократии, даже если формально все институты остаются неизменными. Народ может сколько угодно сохранять право на выражение своей воли, но теперь это никак не связано с процессом принятия решений в государстве. Экономическая политика в стране, отказавшейся от национальной валюты, оказывается подчинена интересам финансовых центров, для которых развитие греческой экономики имеет в лучшем случае третьестепенное значение, а социальные проблемы данного общества не имеют значения в принципе.
Абсурдность ситуации, сложившейся в Греции, состоит в том, что местному правительству разрешено делать что угодно, кроме того, что поможет решить возникающие проблемы. На самом деле проблемы, из-за которых возник кризис, не так уж серьезны. Если бы Греция сохраняла суверенитет, она сделала бы то же, что в аналогичной обстановке сделали Россия и Аргентина: объявила дефолт и резко девальвировала свою национальную валюту. Иного выхода просто не существует. Единственная альтернатива – бесконечно затягивать кризис, усугубляя его мерами по «спасению» экономики, от которых ситуация становится только хуже.
Но в том то и беда, что подобный выход, простой и естественный, как раз и запрещают Греции её партнеры по еврозоне. И не в том беда, что греческому народу придется пойти на жертвы, чтобы спасти экономику и страну, а в том, что от народа и правительства потребовали шагов, после которых экономика рухнет окончательно.
Для оживления экономики, зависящей от туризма, жизненно важно, чтобы греческая валюта оказалась дешевле валюты северных стран, таких как Германия и Франция, откуда в Грецию приезжает значительная часть отдыхающих. Между тем падение евро, сопровождающее греческий кризис, дает прямо противоположный эффект: для немецкого промышленного экспорта понижение курса евро это скорее хорошая новость – если только этот курс не падает слишком резко. Но поток немецких и французских туристов нынешним летом направится мимо Греции, в страны с дешевой валютой, находящиеся за пределами еврозоны. В Грецию поедут только русские – их не испугаешь ни волнениями, ни кризисом. Да и рубль пока относительно дорог.
Для Греции складывается критическая ситуация. Применяемое лечение гораздо хуже болезни. Точнее, то, что народу предлагается под видом лечения, это и есть сама болезнь. Единственным следствием проводимых мер будет сокращение спроса, массовые банкротства, рост безработицы. Правительство согласилось пожертвовать собственной страной ради спасения репутации евро. Народ – нет.
Разумеется, финансовые обозреватели всего мира дружно ругают греков, которые сперва наделали долгов, а теперь не хотят по ним платить. Но создавали проблему не рядовые граждане, а элиты. Расплачиваться же приходится рядовым гражданам. Со своей стороны, политические лидеры и финансисты Европейского Союза не имеют никакого морального права в чем-то упрекать своих коллег в Афинах. Проводившаяся в Греции политика полностью соответствовала экономическому курсу Евросоюза, получала полную поддержку и одобрение элит северных стран. Хуже того, финансовая ситуация, сходная с греческой, складывается и в целом ряде других государств, всё ещё считающихся вполне успешными. Великобритания занимает второе место после Греции в списке должников. Испания, Португалия и Италия испытывают те же трудности. А Соединенные Штаты давно превратились в крупнейшего мирового должника. Именно поэтому Греции не разрешают дефолт: подобное решение окончательно выявило бы не только банкротство греческой экономической политики, но и несостоятельность неолиберального курса, проводившегося в масштаба Европы и всего мира.
Греческое правительство может подавить народные бунты с помощью полиции. Но репрессии не помогут восстановить экономику, уничтожаемую на наших глазах, проводимой политикой.
И если правительству в Афинах всё-таки удастся одержать победу над собственным народом, эта победа будет пирровой. За ней последует новый виток кризиса и новые волнения. Не только в Греции, но и по всей Европе.
