Приключения чемоданчика от Дедушки Мороза (Луи) настолько потрясли всю Россию, что невольно вспомнилась история с Матеасом Рустом, который в 1987 году так проинспектировал состояние ПВО СССР, что стало понятно: страна долго не протянет. Любопытно, что и Louis и Mathias играли на одной площадке – Красной. Или сакральной, как полагают многие несведущие люди.
Оба подкрались незаметно. Но в отличие от Mathias, Louis проинспектировал не систему противовоздушной обороны, а коррупционную систему России и доказал, что, не оставляя никаких следов, вполне возможно добраться до самого Кремля. И, видимо, эта система тоже нежизнеспособна.
Наверно, излишне говорить, как охраняются все подступы к Кремлю в условиях вечно подступающего кризиса и высокого уровня террористической угрозы. Например, человек с белой лентой на груди будет схвачен уже у Музея Революции, а многие даже у выхода из своего подъезда. Можно, конечно возразить, что при такой сверхбдительной охране человек может легко прибить свою «гениталию» к святой для нас брусчатке. Но заметим, он же на своё посягнул, а не на чужое. Конечно, если бы поводом для протеста явился рост цен на яйца, возможно произведенный им эффект был бы иным. А так получилось, что автор художественной акции опроверг сам себя. Протествовал против удушения свободы, но случившееся можно интерпретировать как доказательство того, насколько у нас высок уровень демократии.
И, тем не менее, площадь охраняется, более чем профессионально, нашей доблестной ФСО. Поэтому странно было читать про безуспешные поиски человека, который дал добро на возведение царь-сундука непосредственно перед окнами власти. Его так и не нашли. Странно!
Представьте себе, 18 дней на Красной площади шла кипучая работа, сновали грузовики с оборудованием и специалистами. И если сюда они проникали без ведома спецслужб, то возникают очень серьезные вопросы к системе нашей защиты.
В массовом сознании механизм продвижения к стенам древнего Кремля очевиден — знаменитый бренд, находит высокопоставленного фрэнда, передает ему свой «благотворительный фонд на развитие будущего поколения», а тот, отстегнув свой процент, передает выше, получает подпись – и все дела. У нас резолюция «согласен» от высокого лица куда важнее Основного Закона — правоприменение более эффективно.
И тут от Папы возвращается наш Отец, глянь в окно, а там чемодан. «Никак намекают», — мелькает смешная мысль. А потом возникает вопрос – а кто взял? Услышав имя, недовольно морщится, и коротко приказывает – «Убрать». Тут, очень кстати, пошли протесты, санкционированные другими не получившими, так что, операция прикрытия даже не понадобилась. Есть в Кремле добрая традиция идти навстречу пожеланиям трудящихся, если оные пожелания соответствует курсу партии и материальным интересам власти.
Версия эта не лишена наблюдательности и, кажется, наиболее приближена к истине. Но в голову лезут и другие мысли… Вот не мог ли Louis на Красном Майдане отвлечь внимания россиян от казни демократии на Майдане Жовто-блакитном? Хотя вряд ли — не могли же знать заранее… Или захотели сменить тему, чтобы не рассуждали про реабилитацию Сердюкова и его взвода снайперш? Но зачем? В невиновности бывшего министра обороны мы были уверены всегда, а побег братьев славян на Запад и так осуждаем всем сердцем. Не одним же нам страдать!
Но почему, почему нас так взволновал этот сундук? Да, конечно, мы помним известный мотив старой сказки, что в нем заключена смерть Кощея Бессмертного. А нам так опостылела эта несменяемость! И вот отгадка: смерть его находится на конце иглы, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц спрятан в сундучке…
И все равно, непонятно столь великое смятенье народное. Ведь даже одиннадцать чемоданов компромата на высших чиновников, упомянутые некогда вице-президентом Александром Руцким, не взволновали нас так, как один чемодан Louis Vuitton. А тут такая ярость! Неужели всех задело то обстоятельство, что реклама этой «мелкой фирмы», появившаяся в самом сакральном для страны месте, оскорбила наши национальные чувства? Вот был бы чемодан свой, фибровый, тогда другое дело!
Но вспомним того же Руста. После его посадки появился анекдот о том, что курить на Красной площади отныне нельзя, поскольку это уже аэродром «Шереметьево-3». В августе 1968 сюда вышли 6 человек, протестующие против наших танков в Праге. Тут шумели базары, казнили стрельцов, пели Скорпионс и Пол Маккартни, тут ежегодно заливается каток… Опять же, тут и кладбище расположено, на котором захоронены видные борцы. Да и сам лежит в Мавзолее.
И почему все протестующие не заметили главного – проект Louis Vuitton на Красной площади полностью благотворительный, все деньги от продажи билетов планировалось направить в фонд Натальи Водяновой «Обнаженные Сердца», который помогает больным детям.
А демонтаж чемодана это, конечно, торжество справедливости. Мы защитили нашу святыню, но ведь и умирающих детей защищать тоже надо? А теперь деньги к детям не поступят.
Значит, кто-то – обречен.
Так или иначе, чемоданчик уже сыграл свою задуманную роль в истории. Только обстоятельства эту роль явно преувеличили. Фирма получила ослепительную рекламу. За смешные, в общем-то, деньги.
«Louis Vuitton» не только продемонстрировал свое незаурядное креативное мышление, но, что для нас, безусловно, важнее, показал торгово-экономические отношения между российским бизнесом и властью. А эти отношения у нас заменяют законы и негативные последствия конкуренции. Преференции в России стали смыслом и движущей силой экономических всплесков. Вот пришел А. в кабинет Б. с чемоданом и попросил разрешения установить такой же, но чуть больше на Красной площади. А когда поднялся шум, чиновник Б., поставивший свою подпись (имя оного чиновника — наша военная тайна), естественно, возмутился происходящим, и первым встал на борьбу осквернителем сакральных мест.
Ну, а бизнесмену А. неудобно как-то напомнить про взятую сумму. И он что-то невнятно мямлит про то, что «для использования общественных пространств на Красной площади обращался в федеральные органы власти, долго их проходил, представлял все чертежи, объяснял, для чего это все».
Власть и Бизнес у нас существуют друг для друга и не могут жить раздельно. Бизнесу ведь нужны кабинеты, чтобы уничтожить конкуренцию как класс, и получить проходы на все красные площади и доступ к сладким бюджетным кусочкам. А Власти нужны чемоданы. То есть, простите, бизнесмены, которые умеют их заносить в кабинеты.
И больше всего они (власть и такой бизнес) нуждаются в стабильности. Поскольку всякие изменения правил игры лишат их дохода. Но они почему-то не думают о том, что все Кощеи бессмертными бывают только в сказках.
P.S.
Художник А. Бильжо, улетая на Рождественские каникулы, оставил нам такую запись в Твиттере:
«Буквально, из Шереметьева-2 терминала D. Зашёл купить журнал. Спрашиваю, почему такой дорогой? Отвечает, что у нас курс евро — 52 рубля. Т.е., получается, на 7 рублей больше, чем за пределами Шереметьева. 20% разницы. Спрашиваю продавцов, кто устанавливает курс. Продавцы отвечают: начальство. Я спрашиваю, а если начальство назначит курс 70 или 100 рублей за евро? Они говорят, ну, так и будет».
У нас даже курс валют определяется откатом. А уж про остальное и говорить не приходится.
