В этом году в детском издательстве «Самокат» в серии «Встречное движение», вышла книга Тода Штрассера «Волна», рассказывающая о пагубном воздействии фашизма на неокрепшие детские души. В основу легла история реального эксперимента, проведенного в одной из американских школ учителем Роном Джонсоном (в книге он превращается в Бена Росса), где ученики добровольно стали частью общества, построенного по образцу тоталитарного режима. Учителю за неделю удалось организовать массовое движение, созданное в духе гитлерюгенда, охватившее практически всю школу.
Цель книги, несомненно, благородная и материал, казалось бы, выбран благодатный, но с реализацией что-то не заладилось. В прочем, не стоит думать, что Штрассер встречался с участниками этой истории, путешествовал по американской провинции, нет. Его книга написана по мотивам американского телефильма и сравнительно мало от него отличается. Также существует немецкая картина, снятая уже после появления книги эта лента заслуживает особого внимания, о ней — ниже.
Сюжет книги в общих чертах такой: ученики на уроке истории спрашивают, как могли жители нацистской Германии подчиняться нацистам? Чтобы объяснить им и себе самому суть тоталитарного строя, преподаватель следующую лекцию посвящает важности «единства» — с этого начинается создание и стремительный рост организации под названием «Волна». В неё втягиваются всё новые ученики, из-за неё ссорятся влюбленные и лучшие подруги, Бен Росс всё больше вживается в роль маленького фюрера, он уже понимает, эксперимент надо прекратить, но не поздно ли?
Основной аргумент, который Штрассер выдвигает против фашизма и тоталитаризма выглядит приблизительно так: «сначала вы строем ходите, а потом евреев бить будете». Конечно, антисемитизм явление распространенное, но я вас уверяю, если бы люди становились антисемитами, как только начинали ходить строем, антисемитов было бы в мире гораздо больше. Должно быть какое-то идеологическое воздействие. В книге же это воздействие сводится в целом к утверждению «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались», то есть дисциплина и единство – хорошо, а их отсутствие — плохо.
Точно так же, как Штрассер разоблачает национал-социализм, можно было бы обрушиться на Маккартизм: сначала вы проповедуете индивидуализм, а потом устраиваете охоту на ведьм и разыскиваете коммунистов по всей стране. Конечно, Маккартизм не унес стольких жизней, сколько унесли националистические и коммунистические диктатуры прошлого века, но из-за того, что Чикатило убил несколько десятков человек, а не несколько миллионов никто не станет его называть святым. Индивидуализм и коллективизм не существуют сами по себе. Коллективизм в любом тоталитарном государстве прекрасно сочетается с уверенностью в избранности великого народа, гордо шагающего в светлое будущее под знаменем очередного людоеда. Собственно, и немецкая профессура поддержала НСДАП не потому, что как-то особенно жаждала единства с массами или справедливости, – нет, она хотела сохранить традиционно высокий в немецком обществе статус университетского преподавателя, не более того.
Финал книги особенно странен. В представлении Штрассера достаточно человеку сказать «да ты ж Гитлер» и он ужаснется, образумится и вообще скажет: «какая гадость эти ваши тоталитарные режимы». Отличный метод, надо его распространить на другие сферы жизни: скажешь алкоголику «ты — алкоголик», и он сразу бросится в ближайшую клинику на лечение… В немецком фильме, стоит отметить, всё заканчивалось намного трагичнее — подлинной катастрофой становилось разоблачение движения, а не его деятельность. Последние сцены таковы: Тим – ученик, наиболее увлеченный экспериментом, ощущает себя преданным своим учителем и совершает самоубийство. Учителя арестовывает полиция.
Помимо глобального недовольства хождением строем, все прочие претензии, которые предъявляет тоталитаризму Штрассер, кажется, позаимствованы напрямую из старых, ещё времен второй мировой войны агитационных роликов… за несколько десятилетий в осмыслении проблемы национализма можно было бы продвинутся и несколько дальше. Особенно впечатляет фрагмент, когда Бен Росс огорчается, что у него рука устала от постоянных приветствий. Тут же вспоминаешь агитку про Дональда Дака, оказавшегося в нацистской германии и вынужденного почти каждую секунду «зиговать», приветствуя очередного рейхс-начальника. Получается, вообще национализм — это плохо, но если не «зиговать» и не резать евреев, то, пожалуй, и ничего. К слову сказать, сам Джонсон узнал, что среди его учеников было принято особое приветствие только спустя несколько лет после завершения своего эксперимента.
Наконец, заметно, что книга написана по мотивам кино: видно как в кадре должен нагнетаться саспенс, как зрители должны замирать у экранов, но то, что хорошо для фильмов, не всегда хорошо для книги. Сюжет как-то бессмысленно вихляет: к учителю приходят ученик и ученица, требующие прекратить эксперимент, солидарный с ними горе-преподаватель, вместо того, чтобы воспользоваться их помощью, ищет каких-то других учеников, а их самих оставляет в неведении. Зачем? Чтобы не скучно было, чтобы героям сопереживали, чтобы зритель от экранов не разбегался. Учитель ведет себя как идиот? — ну и что с того.
В целом, если вы решили объяснить ребенку, чем плох национализм, то с книгой Штрассера это у вас вряд ли получится, лучше и не пытаться.
