Зелёный цвет известен как символ надежды, мира, гармонии, обновления. Зелёный также цвет исламской религии. Зелёные цвет - цвет протеста сторонников кандидата в президенты, реформатора Мир-Хосейна Мусави, которые выступали против режима диктатуры Махмуда Ахмадинеджада в 2009 году. Результаты выборов не ставились под сомнение, тысячи людей были уверены в победе Мир-Хосейна Мусави, в скорое преобразование своей страны. […]
Зелёный цвет известен как символ надежды, мира, гармонии, обновления. Зелёный также цвет исламской религии. Зелёные цвет - цвет протеста сторонников кандидата в президенты, реформатора Мир-Хосейна Мусави, которые выступали против режима диктатуры Махмуда Ахмадинеджада в 2009 году. «Зелёная революция» такое название получили акции протеста в поддержку, «Зелёная волна» - документально-анимационный фильм, посвященный этим событиям.
Если верить досужей молве, каждую осень у параноиков обостряется мания преследования. Те, кому не интересны дебри психиатрии, в это же время года легко заметят расцвет другой мании. «Мании вторжения в Иран». Однако параноик легко обойдется без всяких реальных оснований своих страхов. Журналистам же поводы для разговоров о новой войне в Заливе подбрасывают политики.
Почти в любой статье про восстания в арабских странах упоминается Иран. Как минимум в поисках аналогии (кто же забудет Исламскую революцию) и очень часто - в поисках корней. Некоторые израильские эксперты и в восстаниях в союзной Тегерану Сирии увидели «руку аятолл». Как же в действительности повлияли эти восстания на внешнюю и внутреннюю политику Ирана? Выиграл ли Иран от восстаний в арабских странах? Что за разногласия сотрясают иранский правящий тандем и причем тут джинны?
В мае этого года СМИ всего мира сделали попытку сильно напугать своих читателей. Ссылаясь на руководителя МАГАТЭ Мухаммеда аль-Барадеи, журналисты объявили, что «число потенциальных ядерных держав может всего через несколько лет увеличиться более чем в два раза». На читателей это действительно подействовало. Многие эксперты заговорили о том, что человечество движется к своему закату, а мир – к ядерному апокалипсису. Кто-то ничтоже сумняшеся даже призвал наносить ядерный удар по странам, не состоящим в элитном «ядерном клубе», которые посмеют завести у себя ядерное оружие. Интересно, правда, другое: откуда может взяться столько новых ядерных держав сразу? Где же водится этот самый «незамеченный немирный атом», о котором молчали мировые СМИ, но знали в МАГАТЭ? И даже если столько ядерных держав появится – может быть, все не так страшно?
Свершилось то, о чем так долго говорил «Вашингтонский обком». 30 июня 2009 года американские войска оставили иракские города, а до 31 декабря 2011 года они должны оставить и всю территорию страны.
В ночь на 21 августа 2009 года, когда мусульмане всего мира отмечают наступление священного месяца Рамадан, в Афганистане начался подсчет голосов на президентских выборах. Их окончательные итоги будут оглашены только в начале сентября – слишком длинный срок в глазах европейцев или россиян. Итоги афганских выборов могут оказаться и менее однозначными, чем это можно ожидать от страны, фактически находящейся под американским протекторатом. Но об одном важном итоге можно сказать уже сейчас, понаблюдав за предвыборной кампанией в Афганистане. За контроль над этой страной борется множество игроков – как мирового, так и регионального масштаба. Причем борьба часто идет не только между государствами, но и между разными группировками внутри их руководства. При этом никто не может заявить, что контролирует ситуацию полностью. Поэтому цель игроков сейчас – не столько установление контроля над страной, сколько сохранение статус-кво. Что работает только на руку действующему президенту страны Хамиду Карзаю.
Казалось бы, сегодняшний Иран – страна, жестко управляемая клерикальным режимом. И вот недавно ее, словно бурный поток, охватывают демонстрации и митинги, забастовки и столкновения с полицией. Несмотря на кровавое подавление мирных демонстраций, десятки убитых и массовые аресты, волнения все еще не стихают. В событиях, потрясших Иран после недавних президентских выборов, принимали непосредственное участие активисты находящейся на нелегальном положении Организации муджахидов иранского народа (ОМИН, «Муджахеддин-э Хальк-э Иран»).
Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад за четыре года пребывания у власти успел стать знаковой фигурой мировой политики. Для либералов, ведущих политиков США, ЕС и Израиля, а также части левых он – пугало для сторонников и избирателей. Для консерваторов, другой части левых и многих антиглобалистов – если и не предмет для восхищения, то, по крайней мере, политик, достойный уважения. Как бы то ни было, и те, и другие вынуждены учитывать очевидный факт: 12 июня в Иране состоялись президентские выборы, и Махмуд Ахмадинежад стал победителем.
Чем дальше углубляется кризис, тем больше в российской прессе разговоров о «падении американской империи». То в одном издании «конец американской гегемонии» объявят, то в другом развал самих США предрекут. Не стал отставать и российский журнал «Эксперт», посвятивший свой тринадцатый в этом году номер (6–12 апреля 2009 года) теме «что делает мир, когда Америка теряет лидерство».
4 ноября 2008 года в Иране отметили 29-ю годовщину захвата американского посольства. Накануне этого события по новостному каналу Euronews я увидела кадры демонстрации в Иране с сжиганием американского флага и лозунгами «Смерть Америке». Сцена получилась весьма эффектная.
Говорят, семерка - счастливое число. Семь лет прошло с осени 2001 года, когда Соединенные Штаты Америки под предлогом наказания организаторов произошедших 11 сентября терактов, вторглись в Афганистан и вновь завели разговоры о вторжении в Ирак. Тогда, семь лет назад, было модно говорить, что мир безвозвратно изменился. Сейчас трудно сказать, изменился ли тогда мир, но ситуацию на Ближнем и Среднем Востоке американцы изменили точно.
Обращаясь к книгам о зарубежных странах, читатель (если только он не руководствуется чисто научным интересом) хочет погрузиться в новый для него мир, оказаться «на другой планете» – хотя бы ненадолго. Бывает, однако, что за экзотическим и непривычным фасадом угадывается что-то до боли знакомое. Неожиданно ощущаешь, что попал в «параллельную Россию». Различия, конечно, есть, но и сходство очевидно. Это сходство может умилять, но может и пугать – вот он, путь, на который твоя страна, к счастью, не встала, не дай Бог, может встать в будущем или это тупик в конце пути, по которому страна уже идет.