Авторские колонки 2424

Скорее всего, об этом надо было писать раньше. Сразу после того, как под Смоленском упал и разбился польский самолёт с почти сотней человек, включая президента страны. Но сразу мне писать об этом не пришлось, были другие обязанности - приходится лишь теперь, когда миновало более двух недель, реакции в прессе и интернете почти утихли и уже начало свою медленную, терпеливую работу - неотделимое от глубокой памяти - забвение.

Как-то в подростковом возрасте я попала на лекцию о половой жизни. Лектор выглядел так, что было понятно: в его существовании не то что половой жизни, но и даже половой энергии никогда не было. А прослушав про венерические заболевания - как неизбежное и практически единственное последствие этого ненужного и отвлекающего дела, хотелось дать себе клятву: да чтоб я, я никогда...

Недавно довелось присутствовать при интересном разговоре. Вспоминали прошлый кризис десятилетней давности. Один товарищ признался, что тогда, оставшись без работы, он день за днем сидел на балконе, выходящем на тротуар, по которому спешили на работу более удачливые сограждане, курил разрезанную пополам «приму» (потому что так можно было растянуть на подольше, а бычки ему были противны) пил самый дешевый растворимый кофе и тихо ненавидел их, спешащих на работу.

Я даже не взглянула вниз: в первые секунды это и в голову не пришло... впрочем, какая голова? То, что её уже нет, в голову пока тоже не приходило. Ещё не думалось ни об оставленном, ни о том, что дальше. Я поднималась медленно, плавно, почти горизонтально - от платформы, над которой стелился дым, от развороченного взрывом тела - к эскалатору, в сторону выхода к «Библиоглобусу».

... Нельзя сказать, чтобы понедельничные теракты в московском метрополитене в первые же часы после их свершения существенно взволновали латвийского обывателя и политика. Ну, естественно, соответствующие новостные сюжеты своевременно отзвучали по радио, нашли место в газетах и были продемонстрированы по дуроскопу. Но Латвия настолько глубоко завязла в болоте собственных бед и неразрешимых проблем, что московская трагедия мало кого моментально пробрала до холодного озноба и слабости в коленях...