Наконец-то у нас появилось странное кино. Странное не потому, что его создателям что-то не удалось, а потому, что сама по себе жизнь во многих своих проявлениях — довольно нелепая штука. Если в западном кинематографе тем, кто хотел их увидеть, всегда хватало картин, где странные, плохо вписывающиеся в окружающую действительность (и в основанные, в том числе […]
Дункан Джонс — сын Дэвида Боуи и режиссер, способный в XXI веке сказать своими фильмами некое новое слово в жанре кинофантастики. Пока на его счету всего две картины «Луна 2112» (Moon, 2009) и «Исходный код» (Source Code, 2011). И хотя сюжеты этих фильмов, казалось бы, совершенно различны, между ними немало общего, однако это отнюдь не […]
Разговор об истории — прерогатива классического искусства. Современное больше занято тем, что происходит здесь и сейчас, не говоря уже о его претензии властвовать над будущим за счет угадывания или конструирования его через разработку собственных новых путей и методов. Однако в 2011 году — юбилейном по отношению к распаду Советского Союза — было столько разговоров о […]
Фильм «Высоцкий: спасибо, что живой», вышедший на экраны 1 декабря, производит двойственное впечатление. Яркий образ главного героя, трагедия таланта, оказавшегося в плену наркотиков, не может оставить равнодушным. Но, когда на первый план выходит история про «страшных, но ограниченных советских чекистов», фильм едва не превращается в пародию на кинокартину «Жизнь других», что явно не делает его сильнее.
Можно ли говорить о традиционном градостроительстве с точки зрения социальных дисциплин и где заканчивается его срок? Вышедшая в 1961 году книга попыталась дать понять, что модернистское направление формирования населённых пунктов находится в некотором замешательстве, порождённом собственной же логикой развития.
Слово «революция» утратило смысл. Левые регулярно завершают им свои статьи, предрекая неизбежность краха мирового капитализма, тот же ярлык легко наклеивается на восстания в Северной Африке или «цветные» события в постсоветских республиках. В последнем случае часто добавляется совсем уж неприятный душок - это, мол, вообще не движение масс, а результат заговора и внешнего вмешательства. В общем, революция практически стала мемом не вполне ясного содержания. А где неясное содержание, там бессистемные действия. Значит, нужно разобраться с названиями.
Похоже, художник Константин Латышев устал — или обиделся. Последняя его выставка «Комментарии» в «Айдан галерее» — особенная и другая. Латышев отошел от издевательства к резиньяции, от хулиганской веселости — к унылой безысходности, свернув от чистого колорита и рваной геометрии к полутоновому пятну, от четкой плакатности - к импрессионистской размытости.
Вечные темы объективности экзаменов, качества образования и, конечно, ЕГЭ были подняты 16 июня в телепрограмме «Поединок» с Владимиром Соловьевым на канале «Россия 1». На бой против Единого госэкзамена вышел журналист Андрей Максимов. Прикрыть собой амбразуру ЕГЭ попыталась глава Рособрнадзора Любовь Глебова. Их дуэль создала впечатление, что реализации ЕГЭ далеко даже до средневековых китайских экзаменов, да и высшим чиновникам от образования - до своих древнекитайских коллег.
Спартанцы - известнейшие персонажи античной истории. Именно поэтому им сильно не повезло. Перенося реалии XX-XXI века на 2500 лет назад, их пытаются сделать то пугалом, то наглядным примером для подражания. Наши современники пытаются увидеть в них то нацистов, то коммунистов, или предтеч других современных доктрин (со знаком плюс или минус - в зависимости от взглядов автора).
27 мая 2011 года в возрасте 62 лет умер Гил Скотт-Херон. Поэт, писатель и музыкант, один из прародителей хип-хопа, работавший в жанре spoken word poetry, создавший то, что позднее назовут прото-рэпом. Сам же Скотт-Херон предпочитал называть свой стиль bluesology - «наукой о чувствовании». Своим творчеством, представляющим собой смесь декламации, пения, джаза, блюза и соула, он перекинул мост от джаза и блюза к новой музыке афро-американцев, повлияв и на хип-хоп, и на нео-соул исполнителей. Его вдохновляли Джон Колтрейн, Ричи Хэвенс, соул-певец Отис Реддинг, Хосе Фелисиано, певицы Билли Холидей и Нина Симон, поэт Ленгстон Хьюз, а на политические взгляды повлияли Малкольм Икс и лидер «Черных пантер» Хьюи Ньютон.
Наступает лето, и телеэфир чаще заполняется фильмами, имевшими успех несколько лет назад. В сетке вещания то одного, то другого канала периодически появляется американский фильм «Последний самурай», впервые вышедший на экраны в 2003 году. Отзывы зрителей о нем еще со времен премьеры в основном положительные. Зрители восхищаются самобытной японской культурой, критики подмечают исторические ляпы. Но никто не задается вопросом: кем же на деле были герои, которым авторы фильма нам предлагают сочувствовать.
Вышедший на российские экраны в апреле фильм «Generation П» по своей важности для отечественного кинематографа вполне способен стать тем, чем стал в свое время одноименный роман. В картине, срежиссированной Виктором Гинзбургом, высокому уровню постановки соответствует высокий уровень гражданской сознательности, что не может не вызвать восхищения. История из смутных девяностых была перенесена в настоящее и не только не потеряла актуальности, но напротив - стала еще более злободневной.
Никита Михалков, вжившись в роль боевого командира, явно решил хоть немного вывести «Цитадель» из-под огня критики. В интервью он заявил, что две части «Утомленных солнцем-2» - «не похожие между собой фильмы». Поводов для атак на новый фильм и правда стало чуточку поменьше.
В новой книге Алексея Шепелёва Maxximum exxtremum мы видим великолепный антропологический экскурс в «недалекое прошлое великой России», в конец 90-х, именуемых ныне «лихими». Пшик национальной идеи, то есть самодержавия, православия, конечно же, в политкорректных рамках межрасового сосуществования современных мегаполисов - да что душой кривить, и городов поменьше - оборачивается некоторой неудовлетворенностью, скажем так, маргинальностью титульного населения РФ.
Обложка книги Питера Найта «Культура заговора», вышедшей в прошлом году в издательстве «Ультракультура 2.0», может ввести в заблуждение: она больше подходит для издания, посвященного апологии, а не критике теории заговора. На самом же деле книга представляет собой качественный академический труд, посвященный американскому конспиративизму.
На современного человека постоянно обрушиваются потоки дезинформации. Уже непонятно, чему верить, а чему нет. Поэтому зачастую он верит почти всему или почти ничему не верит. Это верно и в отношении науки. С одной стороны, от науки ждут чудес, и проходимец, несущий наукообразный бред, всегда находит благодарного слушателя. Энергоинформационные поля, память воды, какая-нибудь волновая природа генома - существование этих явлений доказали ученые! Или наоборот, часто можно услышать, что ученым верить нельзя, так как все они куплены и не терпят инакомыслия.