© prodonbass.ru
Поселок Октябрьский расположен в Куйбышевском районе города Донецка. Он весь, как на спицу, нанизан на проспект Маршала Жукова. Начинается проспект от шахты – Октябрьской, в честь нее назван поселок, а не наоборот. Шахта бездействует, так как разбита артиллерией украинской армии. Руины шахты стали передовой – тут позиции армии Донецкой народной республики (ДНР). Севернее – поселок Пески, где позиции украинской армии. Ближайшее к шахте здание на проспекте Жукова – соборная мечеть «Ахать Джами», единственная в Донецке. Свежая, новенькая. В стиле турецких, то есть копирующая архитектуру византийского православного собора Святой Софии в Стамбуле: невысокий круглый купол, граненые бока и стреловидные минареты. Внушительная ограда и просторный двор. До позиций украинской армии в Песках от «Ахать Джами» пешком – пятнадцать минут. Те же 15 минут пешком от нее до аэропорта.
Боевые действия в аэропорту начались в мае 2014-го – с тех пор мечеть оказалась в зоне обстрелов украинской армии. Прилетало поочередно то из аэропорта, то из Песок. Один из минометных зарядов пробил блестяще-зеленый купол. Купол оказался крепким – не обвалился. Были попадания по второму этажу. Осколки обглодали минареты. В мечети единственный постоянный обитатель – местный шахтер-татарин Ильсор. «Света нет уже не помню с каких пор», – говорит мне Ильсор. Он тут за сторожа и уборщика.
Служба – намазы – в «Ахать-Джами» проводятся исключительно по пятницам. Приезжает мулла – он предпочитает жить подальше от мечети, в большей безопасности. Собираются прихожане – человек 10-15. Вот и вся мусульманская умма (сообщество) на миллионную столицу непризнанной ДНР. Ильсор живет в подсобном крохотном помещении – без окон, зато с буржуйкой. Буржуйку установили после того, как мечеть осталась без электричества, и надо было как-то греться. Дров – из парка между мечетью и шахтой – хватает. Напротив «Ахать Джами» разбитый украинской артиллерией плавательный бассейн – его построили незадолго до войны. Позади «Ахать Джами» – две девятиэтажки, они тоже разбиты и обгорели от попаданий артиллерии. Дальше от передовой, ближе к главному железнодорожному вокзалу города – пустые, молчаливые дворы между кирпичных пятиэтажек. В домах обрушены балконы, пробиты стены, выбиты окна (некоторые окна закрыты фанерой, полиэтиленом или просто тем, что было под рукой). Редкие обитатели – преимущественно пожилые женщины и мужчины: занимаются огородничеством перед своими подъездами.
Сильно пострадал дворец культуры шахты Октябрьской: битый кирпич, осколки стекол, покореженные деревянные панели. Сохранилась афиша последнего предвоенного мероприятия, проведенного в ДК: концерт в честь Дня Победы, 9 мая 2014-го. Полностью выгорел рынок – это центр поселка.
Напротив рынка – новый памятник: мемориал гражданским жителям Куйбышевского района, погибшим во время обстрелов 2014-2016 года. Мемориал был открыт 26 мая. В этот день в 2014-ом произошел первый бой в местном аэропорту. Теперь он официально считается в ДНР первым днем войны.
На памятнике выгравированы 212 фамилий жителей Куйбышевского района, погибших за два года. Среди них 6 детей. Тут же выгоревший кинотеатр «Аврора» – именно в «Аврору» попала первая мина, выпущенная по Октябрьскому украинской армией. Мимо, со стороны передовой, проезжают внедорожники миссии Организации Объединенных Наций, сопровождаемые автомобилями полиции и министерства обороны ДНР. На фоне военных огарков эти машины выглядят чистенькими нарядными женихами – и ооновские, и дээнэровские.
Проспект Маршала Жукова упирается в железнодорожный вокзал Донецка. Ни один поезд с вокзала не отходит. Внутри молчащие пустые помещения без света. Но несколько человек тут все же продолжают работать. Систематически звучат объявления по громкой связи. «Уважаемые пассажиры», – звучит в пустых сумеречных помещениях. Объявления о поездах, которые отходят из соседнего города Ясиноватая. Уборщица моет полы в зале ожидания. Рельсы за два года бездействия заржавели.
Железнодорожный вокзал – своеобразный портал. За ним (точнее перед ним, так как главный вход повернут к центру города) на привокзальной площади оживленный человеческий и транспортный муравейник: такси, автобусы, троллейбусы, торговля, на остановках люди. Здесь другой Донецк, в котором столь близкая война кажется нереальной, чем-то вроде компьютерной игры.
Вдоль проспекта Артема, ведущего в центр, социальная реклама: портреты главы ДНР Александра Захарченко (слишком сильно ретушированные), его банальные цитаты, пропаганда борьбы с коррупцией, реклама Верховного суда ДНР, типичная физиономия постсоветского чиновника – раздувшиеся щеки и второй подбородок (оказывается, это новый мэр Донецка), лозунги по поводу народа и власти и так далее в том же духе.
Подобных плакатов полно в городе, в другом Донецке. А еще больше флагов ДНР. Они висят даже в бутиках модной одежды и при входах в развлекательные заведения. Сталинские ампирные дворцы перемежаются с современными пластиково-металлическими зданиями – выглядит уродливо, негармонично, последствия пресловутой точечной застройки. Тем не менее Донецк солиднее и благополучнее многих областных центров России. Его женщины ухоженнее и наряднее российских. Мужчины – упитаннее и жизнерадостнее. Донецк мало похож на столицу непризнанного Нагорного Карабаха – Степанакерт. Еще меньше на столицу другого непризнанного постсоветского государства Приднестровья – Тирасполь. Столица ДНР гораздо современнее, ярче, обильнее.
Здесь нет проблем с общественным транспортом: он ходит достаточно часто. Проезд на троллейбусах и трамваях стоит 3 рубля, на маршрутке 7 рублей. Электротранспорт ходит чаще маршруток – до полуночи. Билеты в них нужно компостировать – самостоятельно, никакого контроля, как когда-то в советские времена.
Большинство продуктов дешевле, чем в России. Удивительное дело – даже российские продукты дешевле, чем в России. Дорогие – белорусские. Украинских очень и очень мало. Продукты местного производства маркируют «город Донецк», без указания страны. Расчет во всех магазинах исключительно в рублях. Как и на базарах и в ресторанах.
Вооруженных людей в форме почти не видно (в отличие от центра того же Стамбула, где вооруженных полицейских гораздо больше, а на некоторых перекрестках стоят броневики и водометные машины). Военной техники вообще нет. Бывает, проедет тентованный «Урал», затормозив на светофоре, и все. Местная полиция следит, чтобы в общественных местах не курили и не распивали алкоголь.
Многие сталинские дворцы теперь заняты министерствами и ведомствами ДНР. Большинство торговых центров продолжают работать, хотя и потеряв часть арендаторов. Например, в самом известном ТЦ города «Декор Донбасса» пустуют процентов 70 площадей. Продолжают функционировать почти все заведения культуры. В театрах проходят премьеры. В кинотеатрах показывают недавно вышедшие фильмы. В филармонии концерты проводятся даже в будние дни. Нет недостатка в спортивных мероприятиях. 4-го июня, например, состоялся первый Кубок Донбасса по смешанным единоборствам. Тремя днями раньше, в День защиты детей, проводились соревнования среди школьников.
По вечерам на бульваре Пушкина (главная улица города) в ресторанах и барах полно посетителей. На скамейках под цветущими липами сидят уличные музыканты и исполняют что-то совсем далекое от войны. Здесь совершенно не слышно звуков обстрелов. Не видно всполохов от выстрелов и разрывов на далеких окраинах. Изредка прохлопает «салют» ЗУшки по пролетающему над городом беспилотнику.
В самой дорогой гостинице города – «Донбасс Палас» квартируют работники миссии ООН (что можно узнать, сидя в пятизвездочной гостинице?!). Другие международные дармоедские организации расселились в Park Inn. На парковке перед гостиницей около пяти десятков внедорожников Toyota, маркированных миссией ОБСЕ и Красного Креста.
Обстрелы, обмены артиллерийскими ударами обычно происходят по ночам.
В первых числах июня произошло «обострение». В пустующем после 23 часов центре (с 23-ех до 5-ти утра действует комендантский час) вдруг стало слышно, как долбит тяжелая артиллерия ДНР в сторону Авдеевки – артиллерийских позиций украинской армии. К утру появились сообщения о раненых и погибших военнослужащих с обеих сторон. Однако в центре Донецка это было совершенно незаметно. Город продолжал жить вдали от войны, отделенный от войны незаметной, но, казалось, очень прочной и надежной завесой.
