© yesmagazine.org
Помню, как еще при подготовке своей докторской диссертации, беседуя в Париже с бывшим министром обороны и внутренних дел Франции Жан-Пьером Шевенманом, я заметил, что у современных европейских левых можно найти не так уж много альтернативных неолиберализму и успешных социальных свершений. Известный французский политик, согласившись, грустно улыбнулся. Но вскоре добавил: «Пожалуй, если не считать кооперативы…»
В эпоху позднего «советского социализма», когда Михаил Горбачев поначалу дал толчок развитию в СССР кооперативного движения, в нашей стране многие говорили о кооперативном пути как альтернативе одновременно административно-командной системе и чисто капиталистически-рыночным отношениям. В альтернативных левых изданиях регулярно встречались статьи об опыте испанского «Мондрагона» или других аналогичных экспериментах. Но Союз развалился, в России наступила эпоха дикого капитализма и «кооперативная тема» канула в Лету. В современной России этот сюжет непопулярен, и, в общем-то, понятно, почему. Тем, кто сегодня стоит в РФ у власти, вряд ли нужен сильный кооперативный сектор, поскольку он никак не вписывается в их консервативное видение будущего России. С другой стороны, не видим мы и серьезной озабоченности в этом и у лидеров парламентских левых партий.
Ну, а что же в Европе? Ведь там первый кооператив в виде общественного бакалейного магазина в Лионе был организован Мишелем Деррионом еще в 1835 г. Первый и Второй Интернационалы поддерживали рабочие кооперативы, в межвоенную эпоху при Коминтерне и Рабочем Социалистическом Интернационале активно действовали дочерние кооперативные структуры. В эпоху холодной войны в разных капиталистических государствах кооперативы являлись неотъемлемой частью экономики и пользовались поддержкой левых партий. У самых мощных в Западной Европе компартий (итальянской и французской) были тысячи собственных кооперативных структур, что обеспечивало им, кстати, немалую финансовую самостоятельность.
Но будем, однако, объективны: в XIX-XX вв. в странах Европы кооперативы создавались не только левыми разных мастей; нередко у их истоков стояла церковь или, например, прогрессивные либералы.
Даже с учетом того, что «кооперативная философия» абсолютно не вписывается в неолиберальную парадигму (принципы социальной и солидарной экономики, которая, собственно, и базируется прежде всего на кооперативных субъектах, исходят из социальной солидарности, коллективной взаимопомощи, отказа от обязательной гонки за прибылью, демократического управления предприятиями с соблюдением тезиса «один человек – один голос», вовлечением в управленческий процесс всех составных частей структуры и т. д.), сегодня можно констатировать: кооперативы достойно сопротивляются неолиберальной экономике!
На 2010 г., согласно статистике, в 37 странах Европы в той или иной степени в кооперативные отношения были вовлечены свыше 63 млн человек, ассоциированных в 160 тысяч кооперативов. Один из лидеров левого крыла французской соцпартии Бенуа Амон, в недалеком прошлом министр-делегат социальной и солидарной экономики, говорил мне, что в одной только Франции с кооперативными организациями и обществами связаны почти 23 млн человек! Это европейский рекорд, но и в Германии можно найти не менее 20 млн жителей-кооператоров. Как и во второй половине ХХ в., по цифровой численности кооперативов лидируют страны европейского Юга: в Италии сохранилось 41,5 тыс. кооперативов, более 40 тысяч действуют в Испании; во Франции сейчас не менее 21 тысяч кооперативных организаций.
Находясь на службе «социальной Европы», кооперативы создают рабочие места. В одной лишь Италии они обеспечивают сегодня более 1 млн рабочих мест.
Согласно статистике, 41% всех кооперативных обществ в Европе представляют собой промышленные предприятия, тогда как на сельское хозяйство приходится треть кооперативов, на строительство – 7%, на банковский сектор – 5%. Но поскольку в Западной и Южной Европе очень давно и мощно развиты кооперативные банки, общества взаимопомощи, страховые кассы и т. д., реально более половины всех «кооперативных» рабочих мест сейчас приходится именно на банковский сектор.
Постоянно хваля европейскую экономическую систему, наши либералы, наверное, и не задумываются, что в современном ЕС социальная и солидарная экономика приносит десятую часть общего валового продукта. И что самое интересное, вес кооперативного сектора в Италии, Испании, Франции и Германии даже в период глобального финансового кризиса пусть медленно, но повышался. Сегодня общий объем средств, аккумулированных европейскими кооперативами, составляет 370 млрд евро.
Если говорить о формах кооперативов XXI в., то она самая разнообразная. Это и потребительские кооперативы, с которых, кстати, и начиналось движение; имеются также школьные кооперативы, совместные коллективные предприятия, жилищные кооперативы (так хорошо известные в СССР), кооперативные банки, аграрные предприятия.
Если говорить о наиболее знаковых и статусных для ЕС кооперативах, имеющих мировую известность, я бы остановился на трех наиболее ярких примерах. Первый — это, конечно же, корпорация «Мондрагон», сохраняющая статус «кооператива номер один» во всем мире. «Мондрагон» основали по инициативе баскского католического священнослужителя Хосе Марии Арисмендиарриеты в 1956 г. И, возможно, именно это обстоятельство позволило ей просуществовать почти два десятилетия во времена франкистской диктатуры. В 70-80-е гг. «Мондрагон» резко вырвалась вперед, превратившись в самый многочисленный и эффективный кооператив планеты.
Сегодня это по-настоящему мощнейшая корпорация, насчитывающая в совокупности около 300 предприятий, действующих в области производства оборудования, промышленности, ритейла и финансов. Расположенная в Стране Басков, «Мондрагон» остается сегодня знаменем коллективной собственности и кооперативизма, это около 80 тысяч соучастников и громаднейший бюджет в десятки миллиардов евро.
Сейчас корпорация дает около 3% ВВП всего Баскского автономного сообщества, входя одновременно в десятку самых лучших компаний Испании.
У «Мондрагона» есть свой мощный банк «Каха Лабораль». Любители баскетбола прекрасно знают испанский клуб под этим названием, являющийся финалистом последней Евролиги. Так вот, это «мондрагоновский» баскетбольный клуб.
Как и в прошлом, для корпорации «Мондрагон» характерна независимость по отношению к рынкам и биржевым спекуляциям, вовлеченность в локальное развитие родной Страны Басков, громадные инвестиции в исследования, ограничение больших разрывов в доходах руководителей и основных работников. Капитал в «Мондрагоне» поставлен на службу предприятиям и их работников, а не наоборот.
Как ученому, мне особенно приятно выделить тот факт, что крупнейший кооператив Европы и мира огромное внимание уделяет знаниям и науке. Уже почти 20 лет функционирует Университет Мондрагона, насчитывающий четыре факультета. Также «Мондрагон» действует в соответствие с корпорационным научным и технологическим планом, а в структуре корпорации имеются 12 технологических и инновационных парков.
Эксперты считают, что объективно для «философии» «Мондрагона» характерно как бы смешение католических и лево-социальных элементов. Так или иначе, но последние выборы в испанский парламент в июне 2016 г. принесли победу (29% голосов) именно радикальному левому списку «Объединенный Подемос».
А всего в баскском сообществе за левые партии отдали голоса более 57% избирателей. Так что судите сами, отражается ли успешное функционирование «Мондрагона» на политических предпочтениях баскских избирателей или нет.
Пожалуй, почетное второе место в «кооперативном сообществе» Европы занимает «Райффайзенбанк». В одном только моем родном городе, Петербурге, имеется более десятка отделений этого созданного еще в 1886 г. немецким поклонником идей утопического социализма Фурье и Луи Блана Фредериком Гийомом Райффайзеном. Правда, лишь немногие из клиентов в курсе, что они имеют дело не с простым коммерческим банком. За 130 лет существования банк стал важной составляющей финансовой жизни не только в Германии, но и в соседних Австрии и Швейцарии, странах Бенилюкса. Об огромном авторитете этого кооперативного банка в Европе свидетельствует тот факт, что именно вице-президент Международного союза «Райффайзен» Дирк Лехноффер возглавляет ассоциацию «Кооперативы Европы» и является вице-президентом Международного кооперативного альянса (МКА), являющегося своего рода «кооперативным интернационалом».
И во Франции ведущим субъектом социальной и солидарной экономики также является финансовое учреждение. Те, кто хоть раз бывал в Париже или любом другом крупном французском городе, обязательно встречал яркую вывеску «Креди Агриколь». Эта структура как содружество сберегательных касс и общество финансовой взаимопомощи возникла в 1894 г. Сегодня же по всей Франции насчитывается около 540 местных отделений «Креди Агриколь», в которых заняты 32 тысячи работников. Самое крупное кооперативное объединение Французской Республики аккумулирует более 26 млрд евро. Кроме того, «Креди Агриколь» оказывает безвозмездную помощь в организации различных конференций и коллоквиумов по кооперативной тематике. Банк предоставляет помощь безработным и «исключенным», создает рабочие места для инвалидов.
Наконец, стоит сказать хотя бы вкратце о «кооперативном интернационале», то есть о МКА. Он был создан еще в далеком 1894 г., и надо сказать, что международное левое движение на протяжении ХХ столетия уделяло деятельности МКА достаточно большое внимание. Хотя, конечно же, это «надидеологическое» и надпартийное объединение, куда входят 272 кооперативные федерации и организации, действующие в 94 странах мира, разделенные на пять региональных структур, в том числе «МКА – Европейские кооперативы». В то же время не раз в истории МКА этот альянс возглавляли люли левых или левоцентристских убеждений.
Сейчас же во главе альянса стоит канадка Моник Леру, также выходец из финансового кооперативного сектора. При МКА действует множество самых разнообразных и разносторонних международных кооперативных ассоциаций, объединяющих, в частности, сельскохозяйственных производителей, строителей, промышленные кооперативы, ремесленников и т. д. При МКА действует свой фонд, проводятся исследования по кооперативной проблематике.
О роли кооперативов в мировом хозяйстве свидетельствует хотя бы то, что 2012 г. был объявлен Международным годом кооперативов, а в Квебеке в том году был проведен Международный саммит кооперативов. В июле теперь традиционно проводят Международный день кооперативов.
Как я уже отмечал в данной статье, у левых, конечно же, нет ни идейной, ни политической монополии в европейском кооперативном движении. Тем не менее объективно именно кооперативный сектор в самых разных частях Европы является по-настоящему мощнейшим социальным резервуаром для европейской левой. Не зря же, находясь у власти во Франции и Италии, левоцентристы обычно заметно повышают общественные расходы на кооперативный сектор. По-прежнему левые активисты во Франции, Италии и Испании очень активны «на земле» в аграрных и промышленных кооперативах. Причем это касается не только всей «галактики» радикальных левых и коммунистов (кстати, на этом фланге особо выделяются киприотские коммунисты из АКЭЛ, традиционно контролирующие сельскохозяйственные, рабочие и ремесленные кооперативы у себя на Кипре), но также и социалистов, и «зеленых».
Оформленные в последние годы новые политические субъекты («Европа Экология – Зеленые» во Франции, «Подемос» в Испании, коалиция «Итальянские левые») уже в своих уставных документах отмечают не только важность поддержки кооперативной составляющей, но, по сути, позиционируют себя именно как… политические кооперативы! С учетом сказанного очевидно, что в Старом Свете многолетний роман левых и кооперативного движения еще не завершен.
