Фото: Илья Скобёлкин
С 24 октября в Москве в двух пространствах НИИДАР — галереях ISSMAG и СИ — проходит выставка «И — искусство. Ф — феминизм. Актуальный словарь». Выставка включает в себя постоянную экспозицию и серию перформансов, которые организуются в отдельных помещениях, а также обширную образовательную программу. Работы на выставку подбирались по системе open-call, то есть заявки на участие могли прислать все желающие. Будущим участницам выставки предлагалось выбрать термин из области гендерной и феминистской теории и на его основе создать работу в любом жанре. Получившаяся экспозиция представляет собой визуализированный словарь, в котором специфический язык анализируется через личный опыт художниц. Подробнее об исследовательской направленности проекта, современном российском феминистском искусстве и проблемах с организацией выставки рассказывает кураторка проекта Ильмира Болотян.
Почему для выставки выбран принцип словаря?
Форма словаря выбрана как наиболее удобная для выставки-исследования. Есть несколько подходов в исследованиях: можно сначала выдвинуть некую гипотезу, а далее ее подтвердить или опровергнуть. Можно сделать наоборот: сначала собрать материал, проанализировать его и найти единый признак, благодаря которому можно создать типологию. Такой подход называется морфологическим. Его, в частности, использовал Владимир Пропп в «Морфологии волшебной сказки». Его же я использовала, когда писала диссертацию о театрально-драматургическом движении «Новая драма» в российском театре (я по первому образованию филолог, поэтому все филологические форматы мне близки).
Организаторы (художницы Микаэла и Марина Винник) и Фонд им. Розы Люксембург, благодаря которому этот проект стал возможен, поддержали идею выставки-словаря, и мы проделали работу в той степени, в которой это было возможно в короткие сроки (работа велась с июня 2015 года).
В этом феминистском словаре мы собрали срез мнений и явлений, и он не является исчерпывающим или закрывающим тему. Наоборот, эта выставка (визуальная часть была необходима, так как речь идет об отношениях искусства и феминизма) — только начало исследования, которое, при желании, могли бы продолжить и исследователи, и художницы, и активистки. Словарь «И — искусство. Ф — феминизм» — это разговор о понятиях, темах, стратегиях, это также встреча разных художниц в одном пространстве.
Еще, думаю, важно отметить, что меня вдохновило — это чтение текстов антологии «Гендерная теория и искусство» под редакцией Людмилы Бредихиной и Кэти Дипуэлл. В антологии собраны тексты ведущих иностранных феминисток и критические статьи, из которых можно узнать, как обстояли дела с феминистским искусством в Америке и Европе, начиная с 1970-х годов и далее, до 2000-х. При чтении невольно напрашивались параллели между тем, что тогда происходило у них, и тем, что отчасти можно наблюдать у нас.
И, конечно, я была вдохновлена выставкой «Феминистский карандаш-2» [2013, каталог доступен онлайн], в которой сама принимала участие. Кураторы Виктория Ломаско и Надя Плунгян предложили художницам прислать работы [работы на выставку также подбирались в формате open call], я случайно наткнулась на эту информацию и тут же отправила свою графику из серии «Метрореализм». Это было мое первое участие в выставке как художницы, и я помню, как это было важно и для моего становления, и для самоопределения.
Чем ваш подход отличатся от феминистских выставок, прошедших в Санкт-Петербурге и Москве за последние несколько лет («Феминистский карандаш 1,2», арт-проект «Кухня», выставка Мастерских им. Люси Липпард «А как же любовь?»)?
Отличается как раз тем, что акцент сделан на исследовании. Не было возможности организовать какую-то школу, предваряющую выставку. И мы показали, какую работу проводят сами художницы, что именно считают актуальным для феминистского высказывания.
Как организовано пространство выставки? Какова специфика места?
У нас были сложности с поиском площадки, требовалось достаточно места, так как выставка предполагала большое число участниц. По разным причинам нам отказали многие площадки Москвы. В итоге выставка проходит в двух галереях, расположенных в НИИДАР: основная экспозиция находится в галерее ISS MAG, перформансы, воркшопы, дискуссии, лекции проходят в галерее СИ.
Фото: Илья Скобёлкин
Вы пишете в анонсе, что желающих принять участие в выставке было больше полутора сотен. Какие работы не были выбраны для проекта и почему?
Работы отбирались так, чтобы вместе они составили именно словарь. В open call было указано, что заявка должна включать в себя не только работу, но и словарную статью по термину, который участнице или участнику кажется важным. Если заявка не включала в себя словарную статью или работу, мы от нее отказывались. Не вошли в выставку и работы, которые использовали эссенциалистскую стратегию. Кроме того, мы, к сожалению, были ограничены пространством и не могли взять на выставку холсты более двух метров шириной и сложные в производстве инсталляции. В каталоге, который выйдет в декабре, будет больше терминов, чем представлено на выставке.
Еще один, очень важный момент: мы осознанно выбирали художниц из регионов. Благодаря Фонду им. Розы Люксембург у нас была возможность оплатить билеты и проживание для иногородних участниц. Надеемся, что их пребывание в Москве было комфортным, и они получили важный опыт, приняв участие в выставке и познакомившись друг с другом. Следующий после открытия день был полностью посвящен «артист-токам» [от англ. «artist talk» — «разговор с художником»]: художницы, активисты рассказывали о своей деятельности, показывали работы, говорили о дальнейших планах.
У выставки есть образовательная программа, предполагающая лекции Мари Давтян, Беллы Рапопорт, Натальи Малышевой, Ирины Соломатиной, Оксаны Саркисян, Ирины Кулик, Лизы Морозовой.
В анонсе вы пишете про «соединение эстетики и общественной деятельности» в феминистском искусстве. Как вы считаете, как эти области могут быть соединены? Какой эффект производит их соединение?
Это не я так считаю, так сложилось в истории искусства. Постепенно искусство перетекает в политику, доходит до какой-то точки, где искусством быть перестает, дальше возвращается в свои аутентичные практики, и так далее. Эффекты от этого движения разные: от обновления языка до растворения искусства в жизни.
Вы пишете про «рутинные каждодневные практики, связанные с гендерным разделением, отраженные в тех или иных произведениях выставки». Как феминистское искусство работает с этими практиками? Может ли оно их изменить?
Есть разные стратегии. Например, рутинный домашний труд может быть представлен утрировано, так, чтобы вызвать у зрителя скуку или смех, продемонстрировав абсурдность монотонности этого труда. Частично этот момент присутствует в документации перформанса Алес Кочевник «Мое лобное», в котором художница мыла высокий холм снизу доверху.
Сюзанна Ориордан из Петербурга выбрала форму «средневекового комикса», в котором двойняшкам, мальчику и девочке, в процессе их взросления говорятся разные слова об одной и той же деятельности. В итоге, девочка становится женой и матерью, а ее брат художником, писателем, мореплавателем.
Некоторых критиков смутила плакатность части работ выставки, однако надо понимать, что они намеренно созданы такими — для последующего функционирования в сети и в виде листовок и плакатов. Оценочные суждения в русле «хорошо»/«плохо» — это не профессиональный разговор, но почему-то в отношении феминистских выставок многие его себе позволяют. Другая тенденция критиков — выхватывать для разбора отдельные работы выставки, критиковать их, и тут же хвалить другие, как будто они не являются частью единого целого.
То, что у феминистского искусства нет ни единого стиля, ни направления, запутывает критиков. Большая феминистская выставка — это демонстрация разных феминистских стратегий, находящихся во взаимодействии друг с другом и с разными контекстами.
Я думаю, что феминистское искусство скорее отражает изменения, например, гендерных ролей, чем задает их. Оно показывает, каким образом осознается эта проблематика, в каких формах ее видят художницы. Аналогично — с другими изменениями.
В экспликации выставка названа «прогнозом развития феминистской тематики в языке современного искусства». Можете ли вы как куратор озвучить этот прогноз, исходя из представленных в экспозиции работ?
В выставке участвовали в основном молодые художницы, некоторые из которых только начали работать с феминизмом и с искусством. Можно, пожалуй, прогнозировать, что большее внимание будет уделяться осмыслению опыта предыдущих поколений женщин. Много заявок пришло на тему отношений с матерями и собственного материнства. Однако прогнозировать в нашей стране — все же дело неблагодарное.
Выставка продлится до 7 ноября
по адресу: ул. Бухвостова д.12/11, корп.53
Беседовал Илья Скобелкин.
В подготовке материала участвовала Элла Россман.
Совместно с проектом «Музеинг».
