Где надо посидеть, чтобы возглавить протестное движение в России? Хотя тут вопрос, скорее, не где, а как. И кто. На прошлой неделе Навального, после объявления приговора, заковали в наручники, а… через несколько часов те же прокуроры (!) его и выпустили. Уже в другую страну. Но — того же человека? Или уже тоже другого?
Это лето получается на редкость жарким и насыщенным политическими событиями — и в России, и в других странах периферии. Центр исторического процесса переместился, кажется, на улицу: Таксим в Турции, уже привычный египетский Тахрир, и наконец, первая массовая несанкционированная акция у Манежной площади в Москве. Но в первом случае миллионный протест по всей стране закончился спасением […]
Это лето получается на редкость жарким и насыщенным политическими событиями — и в России, и в других странах периферии. Центр исторического процесса переместился, кажется, на улицу: Таксим в Турции, уже привычный египетский Тахрир, и наконец, первая массовая несанкционированная акция у Манежной площади в Москве.
“У интереса нет памяти, ибо он думает только о себе. Не забывает он только об одном, что ближе его сердцу — о себе самом. Противоречия нисколько его не смущают, ибо с самим собой он не впадает в противоречия. Он — постоянный импровизатор, ибо у него нет системы, а имеются только уловки”. Это было написано про […]
“У интереса нет памяти, ибо он думает только о себе. Не забывает он только об одном, что ближе его сердцу — о себе самом. Противоречия нисколько его не смущают, ибо с самим собой он не впадает в противоречия. Он — постоянный импровизатор, ибо у него нет системы, а имеются только уловки”.
Стелу в Александровском саду я увидела очень давно, и она сразу поразила мое воображение. Это странно: большинство имен для меня, тогда второклассницы, было незнакомо, да и чудес впервые увиденной Москвы вокруг было множество, куда там скромной каменной стеле с именами философов, писателей и революционеров. А вот, поди ж ты, запала в память и осталась там […]
Стелу в Александровском саду я увидела очень давно, и она сразу поразила мое воображение. Это странно: большинство имен для меня, тогда второклассницы, было незнакомо, да и чудес впервые увиденной Москвы вокруг было множество, куда там скромной каменной стеле с именами философов, писателей и революционеров. А вот, поди ж ты, запала в память и осталась там как одно из сильнейших впечатлений тех давних московских каникул.
В Петербурге ученые потребовали вернуть скандальный законопроект о реформе Российской Академии Наук во второе чтение. Такое решение принял митинг, в котором приняли участие сотрудники питерских научных институтов, входящих в структуру РАН. Напомним, что такое же требование выдвигает и «клуб 1 июля», объединивший группу из 71 академика, каковая группа в начале июля заявила о своем отказе […]
В Петербурге ученые потребовали вернуть скандальный законопроект о реформе Российской Академии Наук во второе чтение. Такое решение принял митинг, в котором приняли участие сотрудники питерских научных институтов, входящих в структуру РАН. Напомним, что такое же требование выдвигает и «клуб 1 июля», объединивший группу из 71 академика, каковая группа в начале июля заявила о своем отказе вступать в обновленную РАН.
Призывы как-то разобраться с памятниками Ленина, на удивление хорошо сохранившимися по всей России, за последние 20 с лишним лет повторяются с удивительной регулярностью. Кажется, это последняя большая деструкция узнаваемых элементов советского наследия, которую можно наглядно произвести на физическом и визуальном уровне (все-таки, фактическое упразднение, например, бесплатной медицины, не сопровождается разрушением поликлиник). Сейчас такие идеи могут […]
Призывы как-то разобраться с памятниками Ленина, на удивление хорошо сохранившимися по всей России, за последние 20 с лишним лет повторяются с удивительной регулярностью. Кажется, это последняя большая деструкция узнаваемых элементов советского наследия, которую можно наглядно произвести на физическом и визуальном уровне (все-таки, фактическое упразднение, например, бесплатной медицины, не сопровождается разрушением поликлиник).
Когда мы совершенно справедливо критикуем действующую буржуазную власть за антирабочее законодательство, коммерциализацию образования и здравоохранения, развал отечественной науки и промышленности и многое иное, может сложиться впечатление, что руководители России думают только о том, как бы что ещё растащить из советского наследства, приватизировать под себя или своих друзей-приятелей, а всё остальное в рамках вступления РФ в […]
Когда мы совершенно справедливо критикуем действующую буржуазную власть за антирабочее законодательство, коммерциализацию образования и здравоохранения, развал отечественной науки и промышленности и многое иное, может сложиться впечатление, что руководители России думают только о том, как бы что ещё растащить из советского наследства, приватизировать под себя или своих друзей-приятелей, а всё остальное в рамках вступления РФ в ВТО отдать на откуп зарубежным партнерам по глобальному мировому рынку.
Историческая реконструкция — явление уже не самое новое в наше время. Никогда, однако, оно не считалось у нас чем-то таким, что можно было бы соотнести с левым движением (хотя автору этой статьи известен товарищ, как минимум, серьёзно занимавшийся этим делом). Это не удивительно.
Историческая реконструкция — явление уже не самое новое в наше время. Никогда, однако, оно не считалось у нас чем-то таким, что можно было бы соотнести с левым движением (хотя автору этой статьи известен товарищ, как минимум, серьёзно занимавшийся этим делом). Это не удивительно. Самые популярные у наших реконструкторов исторические сюжеты или откровенно отдают реакционной романтикой […]
Времени нет. Поэтому кратко о том, что, вероятно, нас вскоре ожидает.