У января металлический привкус беды.
Это он – самый горький из месяцев года, а вовсе не ноябрь, за которым обещается все-таки сладкий, густой и плотный декабрь с рождественско-новогодними золотистыми радостями – пусть самообманными, какая разница, главное, что радостями.
Нилу Валерьевичу крупно не повезло. Уже не первую неделю политические круги и народ Латвии обсуждают животрепещущую новость, со смаком перетирая подробности происшедшего.
Многие, конечно, помнят шутливый вопрос, заданный в 1935 году Иосифом Сталиным министру иностранных дел Франции Пьеру Лавалю: «Ватикан, а сколько у него дивизий?» Гораздо меньшее число людей может вспомнить о том, что легендарный глава МИД СССР Андрей Громыко считал одним из своих достижений результаты беседы с папой римским Павлом VI, после которой Ватикан в январе 1971 года присоединился … к Договору о нераспространении ядерного оружия.
Уже неделю панели петербургских улиц представляют собою уменьшенную копию Апокалипсиса. Несколько дней пушистого снегопада превратили и спальные районы, и исторический центр в бескрайние белые поля, по которым медленно и осторожно пробираются усталые прохожие.
Заголовок на сайте Newsru.com гласил: «В Копенгагене около 30 тысяч человек вышли на демонстрацию в поддержку изменения климата». Согласитесь, несколько странно поддерживать климат. Или протестовать против климата. Массовость акции в данном случае мало что меняет...
Характерная черта нашей с вами современности – не просто идеализация «мифа» (в ту или иную сторону – неважно: миф как нечто замечательное или как нечто ужасное и опасное), но и громадное его преувеличение, сопоставимое разве что с преувеличением роли «разума» в предшествующую культурную эпоху.
Для популярности такого восприятия мира немало сделал Дэвид Линч (начиная с его дебютного «Головы-ластика»), когда-то обеспечивший («Шоссе в никуда») «Раммштайн» мировую аудиторию. Впрочем, Линчу всегда была свойственна и некоторая ирония в отношении собственных приемов нагнетания темной тревоги.
В народе говорят: «Запряг прямо, а поехал криво». Читаю, что пишут некоторые уважаемые, поистине выдающиеся деятели науки, – и диву даюсь, как можно черное принимать за белое, в упор не видя истины.
На заре «перестройки» был такой фильм Юриса Подниекса «Легко ли быть молодым?». Ответ предполагался самой постановкой вопроса. Понятное дело, нелегко… Поэтому, по аналогии, ответ на вопрос «Легко ли быть интеллигентом?» тоже напрашивается. Однако все ли так грустно, или основания для оптимизма, несмотря ни на что, есть?
Недавно на глаза мне попался интересный документ: речь в чехословацком парламенте депутата-коммуниста, тогдашнего лидера компартии Клемента Готвальда от 22 декабря 1929 года. Мне, как, наверное, и вам, дорогой читатель, часто доводится слышать выступления левых политиков по телевизору или читать их в интернете. Так вот, предлагаю почувствовать разницу.
Накануне Нового года наш герой ушел в партизаны. Герой прочел, что они поклялись не стричься и не бриться, пока не будет победы. И это стало последней каплей. До неприличия понравилось.
28 ноября 2009 года я должен был на день съездить на конференцию в Питер. У меня был билет туда и обратно, 29-го – дела в Москве. Но вечером 27-го, когда я ехал на вокзал, произошла трагедия на Октябрьской железной дороге…
Прошлое как предмет внимания и какого-никакого знания появилось в непрофессиональном – массовом – сознании исторически совсем недавно: всего-то в XIX веке.
На 21 ноября 2009 года намечен очередной съезд политической партии «Единая Россия». Съезд будет не совсем рядовым: на нем планируется принять новую программу партии. Заранее было заявлено, что партия берет на вооружение идеологию российского консерватизма.
Очень часто в среде левых интеллектуалов раздаются сетования: мол, «не тот» народ им достался. Протестная энергия масс якобы иссякла, а пролетариата в былом понимании больше нет.
Вслед за майором Евсюковым и сотрудником тувинской милиции Айяпом Павлом, застрелившим двух своих коллег, в центре скандала в ноябре оказался еще один милиционер. От его действий никто из гражданских лиц не пострадал, зато некоторые милицейские руководители были тяжело ранены. Правда, только морально.