«Заявление Миронова о том, что он больше не поддерживает Владимира Путина, является его личным моральным крахом. Он как крыса, пытается бежать с корабля». «Заявление Сергея Миронова о том, что поддержка им и его партией Владимира Путина “является уже устаревшей информацией”, по сути своей, равнозначно тому, что устаревшей информацией можно считать и мнение о Миронове как о порядочном человеке». «Голословные обвинения Сергея Миронова в адрес Председателя Правительства РФ нельзя оценивать иначе как политическое предательство». Так резко оценили высказывания спикера Совета Федерации, сделанные 1 февраля 2010 года в эфире Первого канала, видные деятели «Единой России» – Андрей Исаев, Ирина Яровая и Татьяна Васильева. В свою очередь, руководитель центрального исполкома «Единой России» Андрей Воробьев назвал целесообразной отставку Миронова с поста председателя Совета Федерации.
Чтобы оценить, что же посреди зимы привело «медведей» в бешенство, стоит процитировать полностью заявление Миронова, сделанное им в эфире программы «Познер»: «Когда, например, были выборы 2004 года и когда Владимир Путин не был лидером “Единой России”, я действительно говорил о том, что я поддерживаю Владимира Путина. И скажу, например, что все, что касается его внешнеполитических аспектов, в том числе и некоторых решений внутриполитических, мы, наша партия поддерживает. Но, например, мы категорически не согласны с бюджетом, который внес Владимир Путин, поэтому мы голосовали против. Мы не согласны с теми антикризисными мерами, которые предлагал Владимир Путин, и поэтому мы предложили свой антикризисный план. Поэтому говорить о том, что мы, и лично я, во всем поддерживаем Владимира Путина, это уже устаревшая информация. Между прочим, в немалой степени у нас возникают противоречия в связи с тем, что Владимир Владимирович Путин возглавил оппозиционную для нас и неприемлемую по идеологии с каким-то сомнительным консерватизмом партию “Единая Россия”».
Собственно говоря, позиция Сергея Миронова вполне объяснима. «Справедливая Россия» в 2006 году образовалась благодаря объединению партий, претендовавших на симпатии протестного электората. Без борьбы за такого избирателя ее существование становится бессмысленным. Однако вести борьбу, совершенно избегая критики правительства (и его председателя) практически невозможно. Кстати, перед каждыми парламентскими выборами в России правительство неизбежно оказывается под ударом критики даже тех партий, которые настроены к Кремлю вполне лояльно. Так что по мере приближения к выборам в Госдуму число критических замечаний в адрес главы правительства будет возрастать, даже если социально-экономическая ситуация в стране будет оставаться более или менее стабильной. К тому же стратегия «справороссов» всегда основывалась на противопоставлении себя «единороссам». Но как вести конкурентную борьбу с противниками, при этом «полностью поддерживая» их лидера (пусть даже последний не сосредоточен на партийной работе)?
Поэтому на месте Путина любой рационально мыслящий политик согласился бы на подобную, весьма умеренную, критику в свой адрес, если это позволит «Справедливой России» реализовать потенциал «страхующей партии».
Кстати, очень вероятно, что, устроив этот скандал, «Справедливой России» просто пытаются придать хоть какой-то оттенок оппозиционности, чтобы проект не потерял всякое значение. В этом смысле интересны высказывания самого Владимира Владимировича… Познера о Миронове: «Он вел он себя как оппозиционер, не стеснялся говорить вещи довольно резкие и нелицеприятные в адрес партии “Единая Россия” и в адрес, по крайней мере, одного члена правительства. И по тому, как он говорил и насколько страстно говорил, он производил впечатление человека, которого можно назвать оппозиционером». Понятно, что искушенный в информационных баталиях еще с советских времен Владимир Познер вряд ли мог переоценить оппозиционность Миронова, исключительно поддавшись его обаянию.
А вот реакция «единороссов» гораздо интереснее. Дело в том, что в начале 2007 года функционеры «медведей» уже грозили «заломать» главу верхней палаты, заявляя, что Сергей Миронов может лишиться мандата члена Совета Федерации от Санкт-Петербурга. Тогда накал противостояния между двумя партиями накануне региональных выборов (например, на Ставрополье и в том же Санкт-Петербурге) достиг предела и должен был плавно перетечь в жесткую схватку на выборах федеральных. Серьезность этого противостояния не стоит недооценивать. Может быть, социальные лозунги «справороссы» и произносят в угоду конъюнктуре, а вот для искренней неприязни к собратьям из берлоги у них были все основания: ведь в «Справедливой России» в 2006–2007 годах оказалось немало лиц, покинувших «единороссов» в ходе борьбы за «место под солнцем» внутри этой партии.
Видимо, в 2007 году «единороссов» волновало, что часть влиятельных представителей региональных элит стала переходить в стан «Справедливой России», которую тогда оценивали как потенциальную «партию власти № 2». Вроде бы сегодня о подобных перспективах для «справороссов» почти не говорят. Да и региональные выборы октября 2009 года в очередной раз должны были показать представителям региональных элит, что со «Справедливой Россией» работать не очень выгодно – в случае жесткого конфликта с региональной администрацией Кремль их фактически не прикрывает.
Другое дело, если бы «справороссы» получили от кремлевских структур дополнительные гарантии безопасности перед мартовскими региональными выборами. В будущем (конечно, уже не в рамках этой избирательной кампании) это повысило бы привлекательность «Справедливой России» в глазах тех представителей региональных элит, которые не видят перспектив роста в рамках «России Единой». Если такие гарантии были даны, атака «единороссов» на Сергея Миронова может носить не только эмоциональный характер.
О том, что «единороссы» явно забеспокоились и разворачивают против Миронова масштабную кампанию, могут говорить и заявления целого ряда бывших и действующих «справороссов», осуждающих «предательство» главы Совета Федерации. К ним присоединился и депутат Госдумы Игорь Касьянов, который заявил, что ему, как «солдату Путина», «крайне больно слышать такие вещи» и что он предпочитает покинуть и фракцию, и партию «Справедливая Россия». Это довольно комично: Касьянов уже однажды заявлял, что оставаться в рядах партии он никак не может, – накануне последних думских выборов, когда Касьянов отказался даже от членства в избирательном списке «справороссов». Правда, произошло это ровно в тот момент, когда исключить из списка его уже не могли, а отказаться уже от депутатского мандата «солдат Путина» как-то забыл.
В любом случае, перспективы самого Миронова не кажутся пока столь удручающими, как об этом заявляют в «Единой России». В 2007 году Сергей Михайлович, несмотря на накал противостояния с «единороссами», сохранил и членство в Совете Федерации, и, таким образом, пост председателя верхней палаты парламента. Скорее всего, никаких эксцессов не стоит ждать и сейчас. Ведь решение вопроса о том, кто возглавляет Совет Федерации, в конечном счете, зависит от Кремля – а Миронов вряд ли сделал явно резонансное заявление в эфире Первого канала, не согласовав его на соответствующем уровне.
Что касается самого проекта «Справедливая Россия», то в него могут пытаться вдохнуть новую жизнь в надежде, что он привлечет под свое крыло представителей социальных движений, которые могут доставлять властям даже больше проблем, чем радикальная оппозиция. И «справороссам» такое, в принципе, уже удавалось. Вот только есть нюанс. До эпохи «Единой России» считалось, что «партии власти» не могут пережить одних выборов. Однако многие забывали о том, что и проекты «страхующих партий» (использующих оппозиционную риторику, лояльных Кремлю, альтернативных КПРФ) дольше одного избирательного цикла обычно не живут. Причем губит их не только неуспешность, но и относительный успех на выборах, за которым следуют попытки хотя бы обозначить шаг от существования в виртуальном формате к выстраиванию реальных структур на местах. «Справедливая Россия», конечно, не хочет повторять судьбу предшественников. Другое дело, что ее судьба зависит не только от нее самой.
В начале ноября 2003 года автор этих строк беседовал со знакомым сотрудником избирательного штаба блока ПВР–РПЖ, Партия возрождения России – Российская партия жизни, или, как это объединение называли лаконичнее, «блок двух спикеров» – Геннадия Селезнева и Сергея Миронова. Знакомый пребывал в приподнятом настроении: «Большая часть сотрудников штаба уверена в том, что наш блок в декабре окажется в Думе». – «Даже после того, как появился блок “Родина”, в который ушли многие политики, на которых в ПВР–РПЖ рассчитывали и который так активно раскручивают?» – «Да, выборы начались не очень удачно, но это всё ерунда. Ведь несколько дней назад ушел в отставку Александр Волошин. А на его место пришел человек из питерских, который знает Сергея Миронова и, как говорят в штабе, должен поддержать блок с его участием. Теперь новый глава Администрации президента – Дмитрий Медведев, и при нем все изменится».
В декабре 2003 года блок Сергея Миронова и Геннадия Селезнева набрал около 1,9 % голосов. А вот мечта о том, что «при Медведеве все изменится», пережила и те выборы, и пребывание Дмитрия Анатольевича в Администрации президента. Кого-то (возможно, и среди «единороссов») она пугает, кому-то (вероятно, и в «Справедливой России») внушает надежду – только вот всерьез ничего не меняется.