Как умирают тираны
5 марта была 70-летняя годовщина со дня смерти Иосифа Джугашвили, известного во всем мире под своим партийным псевдонимом Сталин. Современные сталинисты возлагали к его могиле на Красной площади цветы. Антисталинисты проклинали его как «кровавого убийцу». По ТВ, в СМИ, в интернете в очередной раз обсуждали коллективизацию, репрессии 1937-го, депортации народов, «дело врачей», а также успехи СССР той эпохи —индустриализацию, культурную революцию, победу в Великой Отечественной войне. Единственное, о чем почти никто не вспомнил в годовщину смерти Иосифа Сталина – саму смерть Иосифа Сталина. Точнее, то, как он умер. А между тем в последние годы открылись поразительные подробности события, происходившего на правительственной даче в Кунцево, при участии очень узкого круга людей и породившего почти сразу же огромное количество легенд и мифов. Дело в том, что в последние годы были опубликованы воспоминания сотрудников охраны вождя (в частности, А.Рыбина, П. Лозгачева, М. Эсько), которые позволяют более или менее восстановить истинную картину произошедшего (хотя и в них есть мелкие противоречия). Вкратце она такова.
В последний месяц жизни Сталин, напуганный «делом врачей», перестал подпускать к себе медиков и принимать выписанные ими лекарства. Это было как минимум непредусмотрительно. Ему было больше 70 лет, он употреблял алкоголь и курил, часто работал по ночам, и это — при тяжелой гипертонии и двух инсультах в анамнезе (первый – в 1945, второй, вероятно – в 1949).
Ситуацию усугубило то, что перед смертью Сталин поменял всю охрану на даче (убрав верного ему Власика, который служил при нем с 1919 года и готов был за «хозяина» на что угодно) и строго-настрого запретил охранникам заходить к нему без вызова. Далее события развивались так.
28 февраля вечером к Сталину на дачу приехали Берия, Булганин, Маленков и Хрущев. Разъехались они уже под утро. Сталин лег спать и встал под вечер, вероятно около 18.00 (в это время у него в комнате загорелся свет). Вскоре его разбил паралич. Более 4 часов он пролежал на полу, не будучи способным позвать на помощь. На это указывает то, что, когда он упал, его наручные часы разбились и остановились на цифрах 18:30. Охранники забеспокоились сразу, но среди них не нашлось смельчака, который вошел бы в комнату, нарушив приказ (что без сомнений сделал бы Власик).
В 23.00 пришел пакет из ЦК и появился формальный повод войти. Охранник Петр Лозгачев обнаружил Сталина лежащим на полу около дивана. Его правая рука была скрючена и он произносил что-то вроде: «дз». Сталин так пролежал, как уже было сказано, более 4 часов, что само по себе оставляло ему мало шансов (помощь в таких случаях необходимо оказать в первые 40 минут). Но и тут медпомощь ему не была оказана. Сталина перенесли на диван. Охранники стали звонить министру ГБ Игнатову. Тот отказался взять на себя ответственность и велел звонить Берии. До Берии дозвонились не сразу. Тот запретил что-либо говорить и вызывать врачей, сказав что приедет сам. Еще через 3 часа, уже под утро 2 марта на дачу прибыли Берия, Хрущев, Булганин и Маленков. Сталин лежал на диване, дышал, не шевелился. Берия отругал всех, сказал, что вождь спит и что врачей не нужно. Некоторые историки считают, что он принял его за пьяного, но это вряд ли. Он не мог не понять, что происходит неладное (тем более он знал, что Сталин накануне не пил). Но тем не менее вызов врачей отменил. Чем фактически обрек больного человека на смерть. А это в свою очередь не могли не понимать и все другие присутствовавшие руководители страны…
Четверка уехала. Сталин «не просыпался». Спустя некоторое время охрана снова стала звонить в Москву и просить вызвать врачей. Звонок принял Маленков, который все же позвал медиков. По одним сведениям в 9 утра, а по другим – даже к полудню 2-го марта прибыли врачи и констатировали инсульт. К этому времени на даче были почти все члены Политбюро. Была и дочь Сталина Светлана. Сталин вечером очнулся (возможно, из-за медицинских процедур), пытался говорить. В эти моменты Берия подбегал к нему и целовал руку. Когда Сталин терял сознание, Берия терял к нему интерес (по некоторыми воспоминаниям даже поругивал его нецензурно).
На следующий день, 3 марта Сталин очнулся лишь один раз и ненадолго. 4 марта решено было объявить о его болезни. 5 марта утром Политбюро приняло секретное решение освободить Сталина от всех постов, в случае выздоровления формально оставив членом президиума. Вечером 5 марта Сталин в последний раз очнулся, посмотрел глазами полными ужаса на соратников, попытался поднять руку, как бы угрожая (по словам Светланы) и скончался. Берия сразу выскочил за дверь с криком: «Хрусталев, машину!» (Хрусталев – офицер охраны, которого вскоре расстреляли по приказу Берии).
Возможно, смерть Сталина была в строгом, медицинском смысле естественной, но в смысле политическом без виноватых не обошлось. Не будет преувеличением сказать, что его просто убили неоказанием помощи. Кто же был виноват? В первую очередь он сам, его излишняя подозрительность, заставившая его рисковать своим здоровьем в таком возрасте и при таком заболевании. Во вторую очередь – ближайшее окружение: охрана, министр ГБ Игнатьев, Берия, Хрущев и компания. затянувшие (по злому умыслу ли или просто от трусости и личного шкурничества) с вызовом врачей, когда Сталину можно было еще помочь. Но и тут истинный виновник – сам Сталин. Именно он окружил себя негодяями, трусами, карьеристами и формалистами, которым в сущности было наплевать на него и которые желали лишь сохранить свои должности и жизни. Не прикажи он арестовать верного Власика, охрана своевременно помогла бы ему. Окажись вместо Берии рядом с ним кто-нибудь из большевистской «старой гвардии», он, при всей своей ненависти к Сталину, наверняка не опустился бы до убийства посредством неоказания помощи. Члены старой гвардии могли интриговать, но не были настолько подлы и циничны, потому что они были людьми с идеями. Но Сталин уничтожил всех, кто в его окружении был «с идеями». Почему?
Как ни странно, ответ на этот вопрос мы обнаружим, обратившись к античной философии. У греческого философа Платона в 8-й и 9-й книгах его диалога «Государство» мы находим глубочайший анализ и тиранической власти, и судьбы политика, превращающегося в тирана. Причем Платон не просто занимается нравственными обличениями тирании, к чему мы привыкли и чем всегда и ограничивается большинство. Платон показывает, как тирания закономерно появляется в ходе развития государства. Фактически, по Платону, не тиран превращает государство в тираническое, а государство, перерождаясь, превращает тирана в заложника ситуации.
Прежде всего, Платону принадлежит открытие происхождение тирании. Он пишет: «тирания возникает, конечно, не из какого иного строя, как из демократии; иначе говоря, из крайней свободы возникает величайшее и жесточайшее рабство». Перед нами своеобразная диалектика в сфере политики: одно явление превращается в свою противоположность. Разгул свободы, понятой не как подчинение закону (причем, не закону как капризной воле толпы, а истинному закону, оформляющему внутренние тенденции и идеалы общества), произвол как последний акт вырождающейся демократии, приводит к тому, что люди устают от хаоса и начинают тосковать по «сильной руке». Тут и появляется тиран – из среды демократов, потому что иных политиков и нет. Тираном его делает крайнее ожесточение, цинизм и такое нарушение нравственных границ, после которого он окончательно перерождается в злобное существо без чести и совести (Платон сравнивал это с превращением с оборотня).
Когда же бывший демократ становится тираном, да еще и обязательно поначалу – любимцем народа (как же! – «спаситель Отечества от хаоса!»), то перед ним возникает большая проблема. Это — его сподвижники из среды демократических политиков. Они пока еще влиятельны, они мыслят самостоятельно, они следует своим идеям и не проявляют слепой, личной преданности тирану. Поэтому тирану нужно от них избавиться: «тирану надо зорко следить за тем, кто мужествен, кто великодушен, кто разумен, кто богат. Благополучие тирана основано на том, что он поневоле враждебен всем этим людям и строит против них козни, пока не очистит от них государство».
Платон говорит, что эти действия тирана противоположны тому, что делают врачи: ведь если «те удаляют из тела все наихудшее, оставляя самое лучшее, здесь же дело обстоит наоборот». Тиран удаляет из общественного организма все наилучшее. И он становится несчастнейшим, одиноким человеком. Платон с горькой иронией замечает: «Он связан блаженной необходимостью либо обитать вместе с толпой негодяев, притом тех, кто его ненавидит, либо проститься с жизнью». Зная цену подлецам, которыми он сам окружил себя, тиран постоянно боится удара из-за угла, отравления, он «полон множества разных страстей и страхов; со своей алчной душой только он один во всем государстве не смеет ни выехать куда-либо, ни пойти взглянуть на то, до чего охотники все свободнорожденные люди; большей частью он, словно женщина, живет затворником в своем доме и завидует остальным гражданам…». Кончается это, как правило плохо. Его все таки убивают ближайшие его сподвижники. Для диалектика Платона это закономерно: тирания не терпит ничто, превышающее средний уровень, а ведь тиран – последний осколок былой блистательной демократии. Он, как правило, умен, талантлив, некогда и у него были идеи и идеалы (тиран ведь в античности – не обязательно только лишь преступник, Греция и Рим знали и «просвещенных тиранов»). Тиран обычно на много голов выше своего нынешнего окружения, он ровня своим прежним товарищам, которых он сам отправил на плаху именно за их ум и таланты, и, значит, он должен в конце концов разделить их участь, завершить «черную логику репрессий» своей смертью, оставив государство посредственностям и ничтожествам….
Перед нами точное соответствие того, что происходило в СССР в 1930-1950-е годы. 1920-е были годами широкой советской демократии. В партии, в СМИ, в вузах гремели дискуссии, звучали разные мнения, были разные фракции. Сейчас никто из обличителей СССР не вспоминает, что коллективизации предшествовало всенародное обсуждение, в ходе которого были предложены несколько проектов колхозов. В начале 20-х во главе страны стоял еще Ленин, который, как ни относись к его взглядам, был интеллектуалом мирового значения, чьи книги уже тогда переводили на десятки языков. Да и другие лидеры большевиков были людьми образованными, имеющими свои теоретические позиции по разным вопросам марксистской теории и практики. Троцкий, Бухарин, Преображенский, Радек – эти имена до сих пор не пустой звук для всякого, кто изучает марксизм. Конечно, рядом с ними невозможно поставить ни Молотова, ни Маленкова, ни Булганина, ни Хрущева, ни тем более Ежова или Берию – будущую «сталинскую гвардию». Лучшие из них – просто верные хорошие служаки, добросовестные бюрократы, «технические исполнители», как говорят сейчас, худшие – карьеристы, лизоблюды, подлецы и прямые преступники, маньяки. При этом сам Сталин – много выше их, даже после своего перерождения, он – плоть от плоти «ленинской гвардии». Хотя он выглядел бледновато на фоне блестящего публициста и политолога Троцкого, философа и экономиста Бухарина, но все же разбирался в национальном вопросе, у него были идеи в области теории ленинизма. Можно сколько угодно иронизировать над догматичностью и косностью сталинской философской главы из «Краткого курса», но все же она – нечто посерьезнее хрущевских комических «афоризмов» в духе: «коммунизм – это борщ».
При этом ленинская гвардия обладала неким уровнем взаимного доверия, который, правда, со временем снижался и снижался. Изначально они были той «тесной кучкой», которая шла, взявшись за руки, по краю пропасти под пулями врага, как Ленин описывал их в «Что делать?». Они сидели в одних тюремных камерах, жили в одних эмигрантских квартирах, делили хлеб изгнания и подполья. Если б Сталину в молодости, когда он прятался от полиции в доме Льва Каменева, сказали, что он отправит Каменева на расстрел, он посмеялся бы над этим как над полным абсурдом. Еще в 1917 году Сталин защищал Каменева, после разглашения им и Зиновьевым плана восстания. Сталин говорил тогда, что исключение из партии – не лучшая мера воздействия.
Конечно, придя к власти, старые большевики изменились, ведь власть, как известно, развращает. Многие из них стали жить в роскошных дворцах, окружили себя прислугой, «клиентелой», начали интриговать, «подсиживать» друг друга. Но память о прежнем братстве жила и даже когда начались первые снятия с должности и процессы. После осуждения их отправляли в ссылки, где они пользовались привилегиями, потом возвращали, восстанавливали в партии… Никто из них до конца не верил, что Сталин решится расстрелять людей, с которыми был дружен, которым был лично многим обязан. Историки считают, что Бухарин или Каменев оговаривали сами себя на процессах, потому что их уверили от имени Сталина – это плата за сохранение жизни. Каменев перед расстрелом в ужасе кричал: «это ошибка! Позвоните товарищу Сталину!».
Мао Цзедун, кстати, не «поставил к стенке» своих друзей-врагов по партии. Дэн Сяопин не умер от пули в затылке, а отправился в ссылку, потом вернулся, возглавил партию и провел реформы. Может, поэтому КПК достаточно мягко обошлась с памятью о Мао после его смерти, в отличие от КПСС, заклеймившей Сталина и вторично символически «убившей» его в 1956. «Убившей», строго говоря, не за трагичные катаклизмы 1930-х, в них была вовлечена вся страна, а за надругательство над духом партийного товарищества, за посягательство на «братьев по партии», а это – «каинов грех». Все ведь понимали, что Бухарин или Зиновьев могли совершать ошибки, могли даже плести интриги, но как бывшие революционеры, как творцы Советской власти никакими платными шпионами капиталистического Запада они не были… А ведь убили не только их. Сталинские процессы запустили вакханалию убийств коммунистами коммунистов и гибли в «Большой террор» не худшие… Худшие были доносчиками и бенефициарами…
Когда же Сталин так ожесточился? Лично я думаю, что тут повлияли два события. Первое — самоубийство его жены Надежды Аллилуевой, которое он воспринял как предательство с ее стороны. И второе – убийство Кирова. Сейчас уже надежно доказано, что террорист Николаев был одиночкой, но Сталин был уверен, что это — дело рук «хозяина Ленинграда» — Зиновьева, что это Зиновьев «преступил черту», а он, Сосо, лишь защищается. После этого у Сталина уже больше не было ни друзей, ни женщины, которую он бы приблизил к себе. После этого вокруг него оказались только карьеристы и ничтожества, которые потом и бросят его умирать на даче в марте 1953-го…
Тут я должен оговориться. Из сказанного мною не следует, что я разделяю моралистическое очернение Сталина и всего, что сделал Сталин. Я – сторонник диалектики, а диалектика утверждает, что мир – сложнее черно-белой картинки. Я уже говорил, что греки считали: тиран — не обязательно только лишь преступник и творит только лишь злодеяния. Тирана Писистрата включали в число семи мудрецов древней Греции. Он открыл в Афинах первый театр и первую библиотеку. Тиран Дионисий, который велел продать Платона в рабство, создал на Сицилии своеобразный «технический университет», где собрал лучших изобретателей военных машин. Там была создана катапульта.
А под руководством Сталина была проведена индустриализация, культурная революция, выиграна Великая Отечественная война, построен ядерный щит СССР. Это факты, с которыми невозможно спорить. И вряд ли мы найдем истину в спорах о том, можно ли было добиться того же без репрессий и культа личности… Тем более это была не только воля одного человека. Как писал в своем дневнике Мих. Лифшиц, у Сталина была своя социальная база – «массы предместий», в которых жил «копившийся веками гнев и страсть к разрушению», и Сталин лишь сидел «на пароксизмах террора и злобы» и временами выпускал их…
Однако во многом именно Сталин виновен в том, что в высшем руководстве партии и государства возобладал тип карьериста, бюрократа, самодура, лизоблюда и предателя. Тип, который и привел СССР к тупику в 1980-е. И это наследники Хрущева потом продали первородство социализма за чечевичную похлебку в виде зарубежных особняков и яхт… Во многом именно Сталин виновен в том, что пароксизмы злобы в 1937 хватили через край и оставили социалистический проект без шанса на эффективное реформирование. Ведь в отличие от Дэн Сяопина Бухарин не вернулся из ссылки в 1953 (а ему было бы всего 65!) и не запустил неонэп, который предотвратил бы поедание организма социалистической экономики метастазами «черного рынка»…
То, как умер Сталин в марте 1953-го, не было не случайностью. Об этом важно помнить, и прежде всего — современной молодежи. В истории России всегда эпохи авторитаризма сменяются эпохами либерализации. Среди нынешних 20-летних есть люди, которым предстоит быть лидерами политических партий и парламентских фракций в России 2030-40-х. И перед некоторыми из них – особенно, если либерализация снова породит хаос! — замаячит соблазн стать тираном.
Путь тогда они вспомнят, как живут и умирают тираны…
