На президентских и парламентских выборах в середине 2017 г. левые силы Франции потерпели страшное и унизительное поражение. Впервые в истории V Республики левый кандидат не попал даже в первую тройку, а после выборов в Национальное Собрание прежнее абсолютное большинство обернулось для французской левой потерей грандиозного числа мандатов.
Как верно отмечает французский лево-социалистический политолог, профессор Университетского колледжа Лондона Филипп Марльер, «на минувших выборах проиграла вся французская левая, но самое тяжёлое и ощутимое поражение потерпела Социалистическая партия, которой избиратели не простили неудачный и позорный пятилетний президентский мандат Франсуа Олланда». Поражение соцпартии (СП) предрекали давно, но его размах оказался по-настоящему широким. Конечно, французская СП и в прошлом – в период V Республики – никогда не добивалась повторных побед на новых парламентских выборах. Но на сей раз мы вправе говорить о полной «Березине» (или «Ватерлоо») для партии, доминировавшей в левом движении Французской Республике четыре десятилетия.
Кандидат от «президентской» партии Бенуа Амон в первом туре президентских выборов занял лишь пятое место с унизительными 6,4% голосов. Сама соцпартия на парламентских выборах в июне в первом туре вместе с союзниками набрала лишь 9,5% голосов (тогда как кандидаты-социалисты получили всего 7,4%). Если в 2012 г. после законодательных выборов у социалистов было в распоряжении около 280 депутатских мандатов, парламентские выборы-2017 принесли французским «розовым» лишь 30 парламентариев.
Проиграли все тенденции французского социализма. Многие социал-либеральные министры потерпели поражения в своих «фьевах» – депутатских округах. Во второй тур выборов не вышел первый секретарь партии Жан-Кристоф Камбаделис, сразу же после этого унижения сложивший свои полномочия. В северных департаментах – традиционном бастионе классического социал-реформизма – ни один из действовавших парламентариев – социалистов-центристов не был переизбран. Подавляющее большинство радикальных социалистов, т. н. фрондёров, регулярно голосовавших против правительственных законопроектов, включая того же Б. Амона, также не были переизбраны.
Лучше всего о климате глубокого морально-политического упадка СП говорит такой факт: оба финалиста «гражданских праймериз» партии и созданного её усилиями Прекрасного народного альянса (бывший министр образования, лево-социалистический политик Б. Амон, экс-премьер-министр, открытый социал-либерал Манюэль Вальс) практически сразу после выборов в Национальное Собрание покинули свою партию. В правительстве, назначенном Эмманюэлем Макроном, мы увидим немало знаковых политиков, в прошлом игравших ключевую роль в соцпартии (например, министра внутренних дел Жерара Колломба или министра европейских и иностранных дел Жан-Ива Лё Дриана). Немало их идейных сторонников были избраны в парламент уже как кандидаты от макроновского движения «Республика, вперед!» Ещё очень не скоро французская соцпартия сможет очнуться от нокаута, полученного от избирателей весной и летом 2017 г.
Но не только соцпартия стала политической жертвой последнего электорального цикла среди левых. Справедлива точка зрения моего давнего знакомого, историка и члена Сената от СП Давида Ассулина о том, что «все основные левые партии Франции понесли сильные потери на недавних выборах – или в мандатах, или в голосах».
Прежде всего это замечание справедливо по отношению к тем левым формациям, которые в 2012 г. вместе с социалистами сформировали в Национальном Собрании Республики президентское большинство. Ближайшие союзники социалистов – левые радикалы – смогли после июньских парламентских выборов сохранить всего три депутатских мандата. Впрочем, их представители были приглашены Э. Макроном в состав Совета Министров, и сегодня Левая радикальная партия уже не может де-факто рассматриваться как часть левой оппозиции. Лишь одного представителя в нижней палате парламента сохранило и лево-патриотическое Республиканское и гражданское движение, созданное в 1990-е гг. Жан-Пьером Шёвенманом, покинувшим, впрочем, не так давно своё детище.
Подлинной катастрофой стали эти выборы для экологического движения Франции. В 2012 г. движение «Европа Экология – Зелёные» (ЕЭЗ) сделалось второй по влиянию левой силой страны, через пять лет все былые достижения на национальном уровне превратились в прах. «Зелёные» отказались выставлять своего кандидата в президенты, поддержав кандидатуру Б. Амона и заключив электоральный пакт с социалистами, что им совершенно не помогло. Даже наоборот. Получив более 4% голосов на парламентских выборах, экологисты провалились в собственных мажоритарных округах, сумев спасти, в конечном счёте, одно-единственное место.
Чуть по-иному обстоит дело с коммунистами. В силу превратности весьма несправедливой мажоритарной системы в два тура они даже (единственные из парламентских левых!) сумели несколько расширить своё парламентское представительство. Если в 2012 г. в Национальное Собрание были избраны 7 членов Французской коммунистической партии (ФКП), в июне 2017 г. коммунисты провели в нижнюю палату 10 своих представителей и сумели вместе с левыми депутатами из заморских департаментов создать собственную парламентскую группу. Но даже если член Национального совета ФКП Анн Сабурен отмечает, что «коммунисты Франции, как и раньше, будут готовы защищать завоевания трудящихся от ударов макроновского большинства», нужно иметь в виду, что в первом туре парламентских выборов кандидаты ФКП собрали лишь 2,7% голосов на общенациональном уровне. Никогда ещё компартия во Франции не показывала столь плачевного в плане собранных голосов результата.
Общая для почти всех субъектов французской левой «провальная констатация» приводит нас в то же время к мысли об изменении соотношения сил внутри левого движения V Республики. С существовавшей четыре десятилетия гегемонией соцпартии, очевидно, покончено. Президентские и парламентские выборы показали, что в вопросе набираемых голосов СП уже не является первой левой партией в стране.
Непопадание левых даже в тройку «призёров» в первом туре президентских выборов не должно затемнять достойного результата основателя Левой партии (ЛП) и движения «Непокорённая Франция» Жан-Люка Меланшона. Заняв итоговое четвёртое место, Меланшон 24 апреля получил 19,58% голосов. За этого политика левосоциалистического происхождения, воплощающего сегодня французскую версию левого популизма, отдали голоса 7 млн граждан. Ж.-Л. Меланшон получил широкую поддержку среди молодых французов (социологи показывают, что за него голосовали 29% избирателей из возрастной группы до 24 лет), безработных (32%), служащих (24%) и рабочих (25%). Его кандидатуру поддержали также 37% избирателей-мусульман.
Конечно, на парламентских выборах «Непокорённая Франция» не смогла повторить результата своего вождя. Но всё-таки её кандидаты, выставлявшиеся почти во всех округах, сообща получили 11% голосов, что превращает отныне данное движение в самую популярную политическую силу внутри левого движения Франции. В конечном счёте в Национальное Собрание были избраны 17 депутатов из этого движения, включая 9 членов Левой партии. Сам Ж.-Л. Меланшон был избран от одного из «народных» округов «южной столицы» Франции – Марселя. Это безусловный политический прорыв, если иметь в виду, что на май 2017 г. в нижней палате парламента не было ни одного(!) меланшоновца.
Сегодня ещё очень сложно говорить о будущем этого движения, созданного во многом по образцу испанского «Подемос». В ходе предвыборной кампании в него через интернет записались несколько сотен тысяч человек, но одно дело – «электронная поддержка», другое – активное политическое участие. Но уже сегодня очевидно, что в Национальном Собрании самое жёсткое сопротивление либеральным макроновским преобразованиям идёт именно с радикального левого фланга – то есть от коммунистов и адептов Ж.-Л. Меланшона.
Фигура Ж.-Л. Меланшона вовсе не принимается единодушно во французской левой. Это волевой, отчасти даже авторитарный политик, его не принимают бывшие товарищи-социалисты, к нему критично настроены «зелёные», на него обижены коммунисты, его не любят неотроцкисты. Но удивительное дело: ведь в конечном счёте в час глубочайшего кризиса левого движения Франции на лидирующие позиции вышел именно этот политический деятель, имеющий чёткий антисистемный профиль, призывающий покончить с засильем олигархии и крупного капитала, порвать с институтами V Республики, вывести Францию из НАТО.
Меланшон умеет притягивать и зажигать избирателей. Это хорошо известно, и я могу подтвердить это, поскольку первый раз лично познакомился с ним ещё в 2000 г. Тогда он был одним из лидеров левого крыла СП, членом Совета Министров. Через 17 лет после этого, выражаясь его же словами, он добился «глубокой перемены внутри французской левой, ослабления Социалистической партии, переставшей быть силой трансформации».
Станет ли в реальности такой силой «Непокорённая Франция»? У французов есть поговорка, которая переводится дословно так: «Посмотрим, что произойдёт». В самом деле, посмотрим. Но уже сегодня даже буржуазные газеты признают, что в наступающих сентябрьских классовых боях против правительственных предложений по либерализации Закона о труде роль «Непокорённой Франции» может стать центральной.
Так или иначе, но в 2017 г. «эффект Меланшона» показывает, что и после жесткого провала французские левые не обречены на гибель. Но то, что в целом возрождение будет крайне трудным, болезненным и долговременным, лично у меня сомнения не вызывает.
