© etonline.com
Наблюдая события, разворачивающиеся сейчас в США, и дискуссии среди американских левых по поводу Трампа, трудно не вспомнить известный одесский анекдот. Дама останавливает на улице машину и спрашивает: «А вы настоящее такси?» — «А вам, мадам, ехать или шашечки?» – отвечает ей шофер.
Многочисленные активисты левых групп, принявшие участие в январских акциях протеста против нового президента США, четко дали понять: никуда двигаться они не собираются, никакие перемены им не нужны. Важен лишь официальный дискурс политкорректности, важно, чтобы на дверце машины были нарисованы правильные «шашечки».
А между тем в Америке происходят перемены, не только глобальные по своему масштабу, но и вполне соответствующие требованиям, которые левые на протяжении четверти века сами же выдвигали, организуя свои протестные акции и массовые выступления. Разве не левые подвергли жесточайшей критике Североамериканское соглашение о свободной торговле (NAFTA), доказывая (и, как показал опыт, совершенно справедливо), что оно нанесет вред американской промышленности, рабочим и среднему классу? Разве не левые всего год-полтора назад так же точно осуждали подписание аналогичного договора о тихоокеанском партнерстве и выступали против готовящегося соглашения о свободной торговле с Евросоюзом?
Президент Трамп обещает упростить регистрацию избирателей, чтобы облегчить доступ к голосованию низам американского общества. Откровенно пренебрегая традиционной ролью Америки как лидера «свободного мира», он не только не проявляет интереса к продвижению либеральных принципов, но и называет НАТО организацией, отжившей свой век. За несколько дней до вступления в должность Трамп также заявил, что является сторонником всеобщего медицинского страхования и ограничения цен на лекарства.
Иными словами, повторил требования, высказывавшиеся во время демократических праймериз Берни Сандерсом, самым левым из всех сегодняшних американских политиков.
Намекнул Трамп и на реформу образования, хоть и не сказал ничего определенного. Если подобная повестка дня станет реальностью, речь идет о самых радикальных социальных реформах в США со времен Франклина Д. Рузвельта.
А между тем большая часть американских левых дружно идет на марши протеста, организуемые при поддержке либерально-консервативного истеблишмента, неизменно повторяет любые нелепые и лживые обвинения против президента и весело включается в кампанию против его администрации, делая вид, будто не понимает, что единственная цель всех этих акций состоит в том, чтобы блокировать социальные и экономические перемены в стране. Сорок пятый президент США не пробыл на своем посту и одного дня, а в Вашингтоне и других столичных городах Америки прошли массовые демонстрации. Публика протестовала не против какого-либо решения главы государства или против его политики в целом, а вообще, просто так, против его личности. Нам снова и снова повторяли, что Трамп — расист, гомофоб и ненавидит женщин. Пытались приписать ему ещё и антисемитизм, но от этой темы пришлось отказаться из-за протестов еврейской родни президента.
Участники выступлений так и не смогли сформулировать ни одной политической претензии к новому хозяину Белого Дома.
Да и в отношении женщин, афроамериканцев или сексуальных меньшинств Трамп ничего предосудительного не говорил, если не считать одного частного разговора много лет назад, когда он рассказывал приятелю про неудачную попытку приставания к какой-то знакомой даме… Но то, что сказал или не сказал Трамп, не имеет никакого значения. Его собственные мнения, высказывания и даже действия, его политические позиции никого из протестующих не интересуют. Важно не то, что он говорит или делает, а то, что пишут о нем ведущие нью-йоркские издания.
В свою очередь масс-медиа стали проявлять беспрецедентную симпатию к протестам. Многие из тех, кто вышли в январе 2017 года на марши в Вашингтоне и других городах, протестуют не впервые. Они уже участвовали в антиглобалистских демонстрациях или в движении Occupy Wall Street. Тогда ведущие газеты и телеканалы их акции либо замалчивали, либо изображали выходками хулиганов и маргиналов.
Теперь, напротив, масс-медиа сочувственно рассказывают о происходящем. Что неудивительно, ведь медийный истеблишмент сам же играет важнейшую роль в организации протестов, вырабатывая их идеологию, распространяя информацию о предстоящих акциях и координируя их.
Некоторых представителей американских левых это заставляет задуматься. Но далеко не всех. Неожиданно обнаружилось, что множество «критически мыслящих» интеллектуалов превратились в легко управляемую и манипулируемую массу, не имеющую ни собственных мнений, ни собственной воли. Однако даже те, кто скептически относится к протестам, не склонны анализировать происходящее в классовых или социально-политических категориях. Они лишь напоминают своим более наивным соратникам, что те самые господа, которые сейчас зовут их на улицы, всего несколько месяцев назад прибегали ко всевозможным грязным технологиям, чтобы не дать левому кандидату Берни Сандерсу выиграть праймериз Демократической партии.
Данная констатация, конечно, справедлива, но она ничего не объясняет. Куда лучше суть происходящего выразил Анатолий Чубайс, рассказывая про свои впечатления от Всемирного экономического форума в Давосе. По словам идеолога российских неолибералов, победа Трампа вызвала у собравшихся на форум представителей глобальной элиты ощущение ужаса. Единственным отрадным моментом на этом фоне было выступление китайского лидера:
«Давос открывал генеральный секретарь Компартии Китая — господин Си Цзиньпин речью, которая просто была великолепной, одой рыночной экономике с яркими призывами о необходимости отменять межстрановые торговые барьеры, снижать пошлины, и еще в завершение с заявлением о том, что Китай открывает целый ряд рынков, которые раньше были закрыты. То есть такая суперлиберальная речь, построенная в лучших традициях чикагской школы».
Что же касается Трампа, то, по словам Чубайса, отношение к нему участников Давоса выразилось простой формулой: «либо он откажется от всего того, что он сказал до сих пор, либо он приведет нас всех к катастрофе».
Картина получается весьма парадоксальная, но довольно логичная: угроза мировому капиталистическому порядку исходит из США, а вся надежда глобальной буржуазии — на коммунистический Китай.
Однако Трамп никоим образом не является противником капитализма. Угрозу он представляет не для буржуазного порядка как такового, а для его неолиберальной версии, утвердившейся в мировом масштабе после крушения СССР. Сорок пятый президент США твердо привержен принципам протекционизма, он будет защищать американские рынки и рабочие места.
И, что особенно важно, он призывает остальные страны делать то же самое, не считаясь даже с интересами транснациональных корпораций, базирующихся в США. Хуже того, именно эти корпорации он считает главной угрозой для Америки.
Тревога представителей транснациональной финансовой элиты, собравшихся в Давосе, понятна. Им действительно грозит катастрофа. Ведь торговые договоры, которые уже начинает отменять сорок пятый президент США, на самом деле вовсе не о торговле. Речь в них идет об ограничении суверенитета правительств, урезании демократических и социальных прав граждан, равно как и о многочисленных привилегиях, предоставляемых крупнейшим международным компаниям. Возникает, однако, вопрос: почему американский миллиардер Дональд Трамп оказался не только противником этих соглашений, но и проводником альтернативной политики, к которой призывали антиглобалисты?
Дело в том, что Трамп и его окружение — хоть и баснословно богатые люди, но они не принадлежат к транснациональной корпоративно-финансовой элите, сложившейся и установившей своё господство в течение прошедшей четверти века. Капиталы Трампа и его окружения достигают 3-4 миллиардов долларов. В масштабах американского и международного капитализма начала XXI столетия это уже не столь огромные состояния. Транснациональные компании контролируют ресурсы в десятки раз большие, управляя зачастую сотнями миллиардов.
Дональд Трамп является вполне типичным представителем среднего бизнеса, ориентированного на местный рынок и на развитие реального сектора.
Эта часть буржуазии вполне закономерно восстала против транснациональных корпораций, которые, объединившись с крупнейшими банками, в течение четверти века использовали своё господствующее положение в Вашингтоне, чтобы менять в свою пользу правила игры и перераспределять ресурсы, подрывая не только положение рабочих и среднего класса, но и значительной части предпринимателей.
Взбунтовавшись против транснациональной олигархии, средний бизнес вынужден искать союзников. В свою очередь низы общества, на протяжении десятилетий страдавшие от неолиберальной политики, с энтузиазмом присоединились к бунту. Подобный альянс не будет очень прочным, но он не случаен. Для того, чтобы рабочее движение восстановилось, набрало силу, нужно развитие промышленности, внутреннего рынка, нужна социальная политика, укрепляющая положение трудящихся, дающая им уверенность. Короче, нужен протекционизм.
Исторически именно на фоне протекционистской политики выросли и германская социал-демократия и русский рабочий класс, на который смогли опереться большевики. Без промышленного развития и формирования внутреннего рынка не было бы и революции 1917 года.
В то время как трудящимся нужны рабочие места и достойные заработки, бизнесменам, работающим на внутренний рынок, нужны платежеспособные потребители, которыми должны стать всё те же рабочие.
В своё время Генри Форд сформулировал известный принцип: мои рабочие сами должны покупать сделанные ими автомобили.
Политическим воплощением этого принципа стал «Новый курс» Ф. Д. Рузвельта в 1930-е годы. Именно про те времена «величия Америки» напоминает Трамп своим избирателям. Но это были не только времена социальных преобразований и укрепления национальной промышленности, это был и золотой век американского рабочего движения. Остановить подъем левых сил и профсоюзов в США удалось за счет холодной войны, антикоммунистических чисток и маккартистских гонений против радикальной интеллигенции, которая, утратив связь с рабочими, укрылась в комфортабельном академическом гетто.
В середине ХХ века стратеги западных левых много рассуждали о необходимости альянса со средним бизнесом против крупного монополистического капитала. Парадоксальным образом, сейчас именно такой альянс стихийно сформировался вокруг фигуры Трампа, за которого выступили рабочие, фермеры, мелкие предприниматели, провинциальная интеллигенция. Только гегемоном этого блока оказались не продвинутые левые интеллектуалы, а грубый и неполиткорректный буржуа с Манхэттена.
И винить в этом интеллектуалы должны не Трампа, а самих себя — ведь именно они с презрением отвергли в свое время «устаревшую» классовую политику, сделав ставку на лоббирование либерального истеблишмента и защиту различных меньшинств, изображаемых ими как некая социально-однородная «страдающая» масса.
Тот факт, что сами эти меньшинства зачастую конструировались искусственно и в любом случае были внутренне разделены классовыми различиями, сознательно игнорировался интеллектуалами, поскольку в противном случае пошла бы прахом вся их стратегия блока с просвещенными либералами (иными словами, с идеологическим аппаратом финансового капитала).
По сути, Трамп взялся последовательно выполнять всё то, о чем четверть века говорили левые в США и Западной Европе. Бесспорно, идеология сорок пятого президента США соткана из противоречий, его программа, как и сложившаяся вокруг него коалиция социальных сил, являются переходными, ориентированными лишь на решение одной, но абсолютно принципиальной задачи — подрыва господства финансовой олигархии. И всё же в Вашингтоне появляется, наконец, руководитель, полный решимости осуществить на практике требования, которые сами же радикальные активисты выдвигали по крайней мере со времени протестов в Сиэтле в 1999 году.
Что делают в этой ситуации радикальные активисты? Они жалуются, что лексика Трампа недостаточно политкорректна. Они откликаются на призыв консервативно-либеральных масс-медиа, выступая в роли пехоты для готовящегося антипрезидентского переворота. Верят ли они сами в то, что говорят? Или просто являются заложниками и наемниками либеральной элиты?
Конечно, далеко не все американские левые готовы играть в эту игру. Берни Сандерс, например, виртуозно пытается сидеть на двух стульях сразу.
Он отказался бойкотировать инаугурацию Трампа и раз за разом пишет президенту послания с призывами выполнять прогрессивные обещания, которые тот дал во время избирательной кампании. В то же время Сандерс появляется на протестных демонстрациях, выступает перед противниками Трампа, но на всякий случай избегает руководящей роли в этих акциях.
Очень изощренное тактическое маневрирование. Только у него есть один недостаток: за этой тактикой не стоит никакой стратегии. А рано или поздно придется делать выбор. И чем позже он будет сделан, тем менее свободным и эффективным он окажется.
Либеральный истеблишмент поставил перед собой цель добиться свержения Трампа в течение ближайших полутора лет, до того, как пройдут очередные выборы в Конгресс и президент сможет, мобилизовав низовую поддержку, заполнить его своими сторонниками. Импичмент Трампа становится ключевой стратегической целью для вашингтонских элит. Они постараются добиться своей цели легальными методами, но общий сценарий дестабилизации, как мы видим, не сильно отличается от того, что делали американские спецслужбы, когда свергали или пытались свергнуть правительства за рубежом.
Открытый конфликт, который уже развернулся между Трампом и руководством ЦРУ, свидетельствует о том, что всё будет происходить именно по такому сценарию.
Есть, однако, одно существенное отличие: президент США прекрасно понимает, что ему грозит и откуда. Он будет вынужден содействовать мобилизации и организации низов. В сложившейся ситуации никто, кроме рабочего класса, ему не поможет.
В этом плане требование всеобщего медицинского страхования, поддерживаемое 60% американцев, но дружно отвергаемое депутатами Конгресса от обеих партий, может стать одним из решающих факторов политического противоборства. Для Трампа важно показать, что он выступает за понятные, нужные и одобряемые большинством реформы, тогда как Конгресс не просто блокирует его инициативы, но и выступает против американского народа. Этот народ должен будет выйти на улицы и определить исход дела в решающий момент, когда противоборство между президентом и Конгрессом достигнет кульминации.
В такой ситуации у левых остается выбор: содействовать организации низов, одновременно выдвигая значимые социальные требования и отстаивая самостоятельность движения по отношению к администрации Трампа, или участвовать в заговоре элит — в качестве массовки, превращаясь в пешек, передвигаемых чужой рукой на политической доске.
