Берни Сандерс и Дональд Трамп. © ubertopic.com
На фоне многочисленных дискуссий о политической программе, внешности и лексике кандидатов на американских выборах, остается практически невостребованной одна тема: какова классовая сущность и массовая социальная база того или иного политика?
Такой подход вполне естественен для правых и либеральных масс-медиа, но почему эта тема оказалась совершенно чужда левым? Причина, похоже, в том, что ответы, которые мы получим, если будем этот вопрос всерьез разбирать, далеко не всем на левом фланге понравится.
Для многих американских интеллектуалов провокационные и неполиткорректные высказывания Дональда Трампа стали очередной идеологической индульгенцией, позволяющей выразить «критическую поддержку» существующему порядку, воплощением которого является Хиллари Клинтон.
Ни тот факт, что Хиллари – это кандидат финансового капитала, ни её намерение проводить крайне агрессивную внешнюю политику, естественно, ни для кого не секрет.
Но всё это имеет куда меньшее значение, чем политкорректность. Ведь Хиллари никогда не позволяет себе высказываний, оскорбляющих какие-либо меньшинства. Вернее, не позволяет их себе в течение последних двух десятилетий, когда политкорректность стала нормой поведения в Вашингтоне.
На этом фоне обвинения в «фашизме» по адресу Дональда Трампа становятся постоянным рефреном кампании Клинтон, причем, как ни парадоксально, направлены они не против самого Трампа, а прежде всего против Берни Сандерса и его сторонников. Раз Трамп является «абсолютным злом», то все должны объединиться вокруг «меньшего зла» в лице Хиллари, а сенатор из Вермонта, своим выдвижением препятствующий этой консолидации, должен уйти со сцены.
Показательно, что подобные тезисы высказывает не только известный экономист Пол Кругман, внезапно позабывший все свои резкие заявления по поводу неолиберальной политики, проводящейся демократами, но и Ноам Хомский, бесспорно остающийся моральным авторитетом для левых. Разница между Кругманом и Хомским, конечно, огромная. Первый явно надеется на пост в новой администрации, а его агрессивные нападки на кампанию Сандерса и его сторонников уже вызвали скандал и подорвали репутацию самого экономиста. Второй, напротив, постоянно выражает своё уважение и симпатию Сандерсу, но повторяет, что во имя борьбы против Трампа придется поддержать Клинтон, сколь бы отвратительной ни была её политика и сколь бы ужасными ни были последствия такого выбора.
По сути дела, речь идет о том, чтобы поддерживать и преумножать ныне господствующее зло ради предотвращения некого иного, гипотетического зла, про которое мы пока не знаем ничего, кроме того, что мы сами объявили его чем-то заведомо худшим.
Дело, однако, не только в моральной стороне дела. Критически мыслящие интеллектуалы в значительной мере превратились в заложников существующей системы, и не только в плане институциональном, поскольку так или иначе в эту систему оказались встроены, но, что куда хуже, именно в плане интеллектуальном, поскольку, провозглашая утопии и «альтернативы», совершенно не способны мыслить в категориях практической политики и осознать, что разрыв со сложившимся порядком вещей предполагает риск, драму и вызовы, требующие изрядного мужества. Интеллектуальный и моральный комфорт гарантируется за счет практического консерватизма, который люди скрывают сами от себя, повторяя ничего не значащие «прогрессивные» мантры.
В то время, как левая интеллектуальная элита растеряна и расколота, сектантские группировки на левом фланге стараются просто не замечать происходящего, считая, будто между кандидатами нет никакой разницы. Тем не менее партийное руководство демократов не случайно делает всё возможное, чтобы блокировать кампанию Берни Сандерса, несмотря на то, что по всем опросам он выглядит гораздо более привлекательным кандидатом в борьбе с Трампом. Да и аппарат республиканцев активно боролся против Трампа, хоть и с меньшим успехом: они не смогли или не захотели применить методы «грязной игры», к которым прибегли их коллеги-соперники из Демократической партии.
Невозможно объяснять происходящее исключительно интригами Хиллари, которая во что бы то ни стало стремится стать президентом США. Ключом к пониманию происходящего является история с таинственной стенограммой выступления миссис Клинтон перед руководством компании «Голдман-Сакс». Несмотря на то, что её отказ публиковать текст выступления наносит очень серьезный удар по её репутации и постоянно используется её оппонентами, она упорно отказывается это делать. Очевидно, что содержание стенограмм является столь компрометирующим, что лучше терять голоса из-за отказа обнародовать документ, чем потерять все шансы на победу в случае его публикации.
Впрочем, информация о содержании стенограммы понемногу в прессу просачивается. Сотрудники «Голдман-Сакс», присутствовавшие при выступлении, рассказывают, что бывшая первая леди фактически обсуждала с банкирами, как они все вместе будут «пилить» национальный бюджет.
И хотя корпорация «Голдман-Сакс» давно этим занимается, получая прямо и косвенно немалые государственные средства (независимо от того, кто находится у власти — демократы или республиканцы), публичное признание подобного сговора, да ещё и состоявшегося заранее, может не только угробить репутацию кандидата, но нанесет ущерб и банку. Что, похоже, волнует Клинтон ничуть не меньше, чем собственное политическое будущее.
Стенограмма выступления перед «Голдман-Сакс» – это и есть реальная политическая программа, не только Клинтон, но и всего нынешнего вашингтонского истеблишмента, независимо от партийных различий. Однако оба оппонента Клинтон не связаны с финансовым капиталом и в случае победы несомненно постараются ограничить, а то и вовсе прекратить «распил» национальных средств, за счет которого на фоне экономического кризиса процветают ведущие банки.
Сандерс прославился ещё несколько лет назад тем, что организовал аудит Федеральной резервной системы США, выявившей там «неучтенку» почти на 13 триллионов долларов — деньги через «серые» схемы уходили к заинтересованным американским банкам.
Трамп, выражающий интересы строительного бизнеса и промышленного капитала, заинтересован, чтобы принудить банкиров дешево кредитовать национальное производство, а для этого надо положить конец нынешней политике, когда деньги выделяются банкам за счет государства, а потом «прокручиваются» на спекулятивных рынках.
Классовый смысл развернувшийся борьбы очевиден. Если Сандерсу удалось, возможно, впервые в истории США, сформировать социал-демократический блок работников наемного труда, объединив рабочий класс с представителями рассерженного молодого среднего класса, то Трамп возглавляет бунт промышленной буржуазии против финансового капитала, тоже опираясь на поддержку значительной части рабочих. Разница лишь в том, что в случае с Сандерсом мы видим движение, основанное на классовой (горизонтальной) солидарности, тогда как Трамп предлагает солидарность корпоративную (вертикальную). Подобная ситуация вполне естественна для рабочего класса, который не только имеет общие социальные интересы, но встроен и в систему профессионально-отраслевых связей, что заставляет его в определенных ситуациях поддерживать определенные группы буржуазии, являющиеся для него «своими» в силу корпоративно-производственной и рыночной логики.
С точки зрения идеологии левых, первый вариант солидарности является прогрессивным, а второй реакционным. Но в глазах представителей финансового капитала оба эти восстания равно опасны. Ведь речь идет о блокировании многомиллиардных денежных потоков, позволявших банкам и подкупленным ими политикам паразитически существовать за счет реального сектора экономики.
Политика Клинтон являет собой классический пример расщепления общества на многочисленные группы интересов, неспособные к горизонтальной интеграции.
Совершенно не случайно, что кризис рабочего движения и классовой политики происходит в западном мире одновременно с торжеством мультикультурализма и политкорректности. А распространение политкорректности, в свою очередь, исторически совпадет с «финансиализацией» экономики, иными словами с массированным перераспределением ресурсов в пользу банковского сектора. С одной стороны, капитал одержал победу над трудом, отняв у него значительную часть социальных завоеваний ХХ века, но с другой стороны, внутри капиталистического класса произошло своё собственное перераспределение, когда именно финансовая элита присвоила себе почти все плоды этой победы.
Не удивительно, что в сложившейся ситуации восстает не только рабочий класс, но и часть буржуазии. И атаки Трампа против политкорректности отнюдь не являются проявлениями его личных чувств, его необузданности и хамства, это вполне осознанная стратегия консолидации тех социальных групп, которые в условиях диктатуры политкорректности пострадали. Причем пострадали совершенно конкретно, материально, утратив свои заработки, рабочие места, доходы. Пропаганда Трампа вполне рациональна и эффективна именно потому, что она резонирует не с чувствами и предрассудками людей, как считают интеллектуалы, а именно с их реальными интересами, пусть и осознаваемыми, зачастую, в искаженной форме. Своими высказываниями миллиардер «задирает» лишь группы, которые всё равно голосовать за него не будут. Зато он консолидирует голоса миллионов представителей белого (и на самом деле не только белого) рабочего класса, смертельно уставшего от политкорректности.
И даже те заявления Трампа, которые кажутся многим совершенно нелепыми и анекдотическими, вроде обещания построить стену, отгораживающую США от Мексики, в действительности таковыми не являются. Ведь если стену и вправду начнут строить, это создаст сотни тысяч рабочих мест, причем не только в США, но и на противоположной стороне границы. По сути это очередной кейнсианский проект, пусть и довольно нелепый с точки зрения обыденной логики. А потому и заявление Трампа о том, что Мексика сама будет финансировать стену, не лишены основания. Для экономики её северных штатов подобный проект будет не просто выгодным, но спасительным. Переход границы с мексиканской стороны он, естественно, не остановит, но создаст стимулы для развития производства в регионе, который сейчас живет в основном наркотрафиком и нелегальной миграцией.
С оскорбительными высказываниями Трампа по поводу женщин всё несколько сложнее. С одной стороны, он действительно вызывает возмущение у образованных белых американок, привыкших к совершенно другому отношению. Но с другой стороны, возникает вопрос: а стали бы подобные женщины голосовать за него, даже если бы Дональд проявил больше такта? В то же время среди женщин, принадлежащих к менее образованной части общества, задиристый Трамп, несмотря на подобные высказывания (или даже благодаря им), приобретает репутацию «настоящего мужика», грубого, но искреннего, на которого можно положиться и к которому можно испытывать влечение.
Разумеется, ничего прогрессивного идеология Трампа не несет. Но речь вообще не об идеологии, которая сегодня выступает не столько как фактор общественной мобилизации, сколько как инструмент манипуляции. И поражение финансового капитала, кто бы его не нанес, открывает новую эпоху в развитии западного общества, неминуемо создающую условия для усиления позиций рабочего класса, возрождения его организаций. Иными словами, именно Хиллари воплощает наиболее реакционный проект в рамках современного капиталистического развития. И нежелание сторонников Берни голосовать за неё в случае, если кандидат-социалист всё же сойдет с дистанции, не просто эмоционально понятно, но совершенно рационально — в политическом, социальном и моральном плане.
В контексте сложившейся политической ситуации превращение Трампа в «абсолютное зло» есть ничто иное, как попытка мобилизовать людей на защиту существующего положения дел, ради предотвращения каких-либо перемен.
Но перемены надвигаются, не только в силу политической и социальной логики, но и в силу того, что возможности поддержания нынешней неолиберальной модели капитализма объективно исчерпаны.
И если левые не хотят и не могут с ней бороться, смертельный удар по этому порядку нанесут правые популисты, подобные Дональду Трампу в США или Марин Ле Пен во Франции.
В этом случае, можно будет, конечно, возмущаться «предрассудками» и «несознательностью» рабочего класса, но реальная моральная ответственность всё равно ляжет на самих левых интеллектуалов, которые в условиях кризиса продемонстрировали свою классовую позицию, выступив, по сути, пропагандистами идей и защитниками интересов финансового капитала.
