В России с разных сторон звучат призывы принять неофициальный кодекс для мигрантов из российских регионов и государств Кавказа. Он, как кажется сторонникам идеи, должен установить моральные границы для определенной части российского общества.
Идея кодекса нравится не только великорусским националистам. У него есть сторонники и среди правых Кавказа, которые понимают: выделение выходцев с горного юга в особую этическую группу усилит разграничение в российском обществе. Но далеко не все в российских регионах Кавказа в восторге от идеи написать подобный кодекс (особенно с участием северных националистов). Разнообразные политики немедля бросились делать заявления о том, что жители Кавказа рождаются с кодексом чести, или познают его еще в детстве. В этом есть немалая доля правды, но подобные речи не могут убедить тех, кто совершает преступления. А именно они дают почву для националистической истерии в северных областях страны.
Идея создать кодекс поведения лиц «кавказской национальности» в первую очередь говорит о слабой работе правоохранительных органов. Они явно не справляются с бытовой защитой граждан. Россияне отлично знают все пороки своих реформированных «защитников». Тюрьмы полны. Но многие преступления и правонарушения стражами порядка публично игнорируются. В результате, идея кодекса для мигрантов с Кавказа и иностранных рабочих (если они не французские «звезды») легко может прийтись по вкусу отечественному обывателю из «славянских областей».
Поводом для обсуждения морального норматива для кавказцев (очень противоречивое понятие) стал ряд преступлений и шумных выходок, подобных свадебной стрельбе в центре российской столицы. Великорусские националисты как только могли раздували «кавказский» характер подобных событий. На деле же они говорят только о безобразной работе правоохранительных органов, наличии в стране негласных привилегий у представителей правящего класса и высшей бюрократии.
Закон не един для всех, даже когда речь идет об агрессивном поведении, бытовом хамстве или угрозах. Закон здесь зачастую не работает, хотя по форме и является жестким. В результате возникают многочисленные инциденты, позволяющие говорить разнузданности тех или иных представителей общества. И если наблюдаются агрессивные действия выходцев с Северного Кавказа, расхаживание с оружием, угрозы и применение его, то это признак безобразной работы правоохранительных органов на бытовом уровне. И если великорусские националисты ставят акценты не на нарушении прав граждан вообще, а на Кавказе, то они пытаются подменить реальную проблему, скрыть её от глаз масс.
Привилегии правящего класса в России интернациональны. Однако для трудящихся масс установлен режим сегрегации, почти неотличимый от подобного порядка во многих других государствах с неолиберальной политикой. Правовое неравенство даже внутри рабочего класса такая же норма, как и несоблюдение гражданских прав. Именно поэтому в России стало возможно применение рабского труда: от нелегального мигранта без прав человека (де-факто) до раба только один шаг. И этот шаг часто выгоден работодателю. Причем не едины и так называемые русские: любой полицейский в Москве может объяснить, что они делятся на тех, у кого есть московская прописка (первый сорт) и тех, у кого её нет (второй сорт, если не сказать крепче).
В Российском обществе полно проблем и противоречий, покоящихся на фундаменте периферийного неолиберального капитализма. Принятие же разных этических кодексов только ухудшит положение и даст повод националистам для травли выходцев с Кавказа, независимо к какой стране они принадлежат. И тут стоит вспомнить еще об одной проблеме: в России нет политики социализации мигрантов, зато дискриминация их процветает. Вместо обучения русскому языку им предложено сдавать по нему платные экзамены. Но и тут Россия подобна другим странам, включая объединенные в Евросоюз. В итоге в стране создана некомфортная среда сразу для многих народностей.
Ответ правых известен. Со стороны националистов — это ограничение прав мигрантов «неправильных» оттенков кожи, цвета волос и культуры. С точки зрения неолиберального подхода и культурных (не политических, что бы они ни думали о себе) левых решение для многонациональной России, это мультикультурализм с его прицелом на сохранение культурных различий. Оба подхода могут быть соединены, что и происходит на практике в виде речей о сохранении древних культурных различий и скреплении их порядком сегрегации. Все это мешает экономическому развитию страны, которое правящий класс особенно и не интересует. Более того, происходит усиление консервации.
Подлинно левый взгляд на проблему культурных кодексов и народностей должен строиться на преодолении средневековой дикости, которой в нашей стране за двадцать лет сильно прибавилось. Стране нужны общие свободы, равенство прав всех людей, соблюдение их и защита законом. Может ли все это уживаться с патриархальными нормами? И возможно ли, базируясь на политике сохранения различий, создать единый рынок труда и дать импульс развития единой экономике страны? Необходимо ли нам культурное единение в обществе, не на базе реставрации клерикализма, а с основой в виде демократических ценностей?
Перед страной стоит много вопросов. Может получиться так, что прежде, чем общество ответит на них для себя, ему придется действовать — бороться не против националистических кодексов, а за права для всех.
