Саморазоблачения в системе МВД, посыпавшиеся как из рога изобилия после знаменитого видеообращения майора Дымовского, потрясли общественность отнюдь не скандальностью самих фактов (нравы, царящие в «правоохранительных» органах, ни для кого не были секретом и раньше), но скорее тем, что представители столь презираемой в народе профессии оказались способны на героизм, которого мало кто мог от них ожидать. У «ментов», оказывается, сохранились честь, гражданское мужество и прочие малораспространенные качества. И это действительно потрясающее открытие. Когда командир московского ОМОН генерал-майор Хаустов обзывает своих взбунтовавшихся подчиненных «крысами», может показаться, что он защищает «честь мундира». Однако это не так.Ведь в действительности нашумевшие признания омоновцев скорее реабилитируют милицию в глазах публики, наглядно доказывая, что не все «крысы» одинаково серы, что и среди них встречаются альбиносы. «Честь» крысиной шкуры — вот что на самом деле пытаются отстоять хаустовы, нургалиевы и их хозяева, которых вполне устраивает привычный — янычарский — образ мента, сложившийся в массовом сознании. «Правоохранитель», рассуждающий о праве, блюститель порядка, подвергающий критике сложившиеся порядки, лишается самого главного своего качества — он перестает устрашать, чего, разумеется, не может потерпеть ни одна полицейская диктатура. Тирании не нужны совестливые слуги, ей нужны именно опричники, растленность которых равнозначна лояльности.
Угрожают ли выступления «янычар» стабильности правящего режима? Безусловно. Однако несколько иным образом, чем это представляется некоторым легкомысленным радикалам. Кое-кто из них под впечатлением от милицейских демаршей поспешил сделать вывод о назревании революционной ситуации и чуть ли не объявить вчерашних «цепных псов буржуазии» авангардом российского пролетариата. Всё это, конечно, иллюзии, проявление «кризисного синдрома», когда любой факт общественной жизни рассматривается сквозь увеличительное стекло тенденциозных ожиданий и соответствующим образом интерпретируется. В реальности последовать примеру Дымовского отважатся немногие — хотя сочувствующих ему в правоохранительных органах, несомненно, хватает. Массовое неповиновение сотрудников МВД имело бы смысл лишь в условиях общего протестного подъема (вспомним казаков, братавшихся с народом в феврале 1917-го). Но пока такого подъема нет, жесты одиночек-камикадзе будут иметь значение лишь как моральный вызов системе, которая все еще может и хочет «править по-старому».
С другой стороны, социальные корни недовольства в рядах правоохранителей, прекрасно высвеченные омоновской петицией, заслуживают самого пристального внимания. Фактически, с рядовыми сотрудниками полицейских служб произошло то же самое, что и с другими, некогда привилегированными, категориями служащих. В дореволюционной России учитель или врач были, по сути, квалифицированными ремесленниками или мелкими чиновниками. Тогдашний аналог ОМОНа — казачество составляло даже отдельное, относительно зажиточное сословие, свысока смотревшее на экономически близких к ним крестьян, не говоря уже о рабочих. В СССР те, кого сегодня называют бюджетниками, и, в частности, рядовые милиционеры, были частью так называемого советского среднего класса. Сегодня все эти категории трудящихся полностью пролетаризованы, причем их положение зачастую даже хуже, чем положение промышленных рабочих.
Несколько лет назад автора этих строк задержали на вокзале в Москве по случаю очередной облавы на «несогласных». Допрашивавший меня следователь получил лаконичное предписание «пресечь въезд экстремистских элементов» в Первопрестольную, и, испытывая понятное затруднение с мотивировкой задержания, упрямо допытывался, чем я, собственно, насолил властям. Услышав, что я занимаюсь защитой прав жителей общежитий, мой невольный собеседник мгновенно отбросил официальный тон и попросил… проконсультировать его по жилищному вопросу. Проживая два десятка лет с семьей в ведомственной общаге и давно расставшись с надеждами на получение квартиры, он, как и тысячи жильцов общежитий, мечтал приватизировать свою скудную жилплощадь. Расчувствовавшись, милиционер пустился в ностальгические воспоминания о том, как в конце 80-х он, молодой человек, приехавший в Москву из далекой глубинки, мог позволить себе безбедно жить на одну зарплату, о неподкупности и чистоте нравов тогдашних правоохранителей, и о том, как в лихие 90-е все это пошло прахом.
Не секрет, что нынешний рядовой состав московской милиции формируется в основном из провинциалов, уроженцев депрессивных районов. «Ставшая уже знаменитой фраза о том, что ОМОНу нужны “иногородние, верные, тупые”, — комментирует в интервью «The New Times» бывший капитан одного из спецподразделений, — принадлежит не полковнику Сергею Евтикову, сказана она была еще в 1998 году, когда ОМОНом руководил Вячеслав Козлов… До его прихода в отряд набирали людей максимум из ближайшего Подмосковья… После прихода Козлова москвичей стали вычищать, набрали людей из Архангельской, Тульской, Брянской областей. Иногородние привязаны к общежитию, вопросов задавать не станут». Полнейшая закрытость ведомства ставит работников щита и дубинки де-факто вне трудового законодательства. На этой почве вырастают отношения, живо напоминающие феодализм: «Зарплата сотрудника сейчас (в Москве. — И.О.) — 25–30 тыс. Столько получают те, кто прослужил 10–15 и более лет. Молодой сотрудник приходит на зарплату 15 тыс. … Все бойцы работают на стороне. Но есть и такие отрядные подработки по приказу командира. На них, как правило, загоняют из-под палки. Ведь, грубо говоря, за его работу командиру платят 100 долларов, а на руки боец в лучшем случае получает 50 долларов». Таким образом, правящую олигархию защищают вовсе не откормленные профессиональные жандармы, а вооруженные гастарбайтеры, осознающие себя пушечным мясом и ненавидящие собственное начальство.
Будучи домашними слугами режима, они ближе, чем рядовой обыватель, соприкасаются с грязными тайнами и пороками своих господ, привыкших считать лакея просто предметом мебели. Осознание того шокирующего факта, что «винтики» способны критически мыслить и проявлять недовольство, что пресловутая вертикаль зиждется на песке, очевидно, заставит власть предпринимать какие-то меры по реформированию правоохранительной системы. Разговоры об этом идут уже вовсю и сводятся к привычным неолиберальным рецептам. Прежде всего, планируется значительное сокращение штатов МВД. Правда, г-н Нургалиев уверяет, что «огульных сокращений не будет», однако большей откровенности и определенности от публичных заявлений министра ожидать трудно. Зато Игорь Юргенс, глава Института современного развития (считающегося мозговым трестом Медведева) высказывается о «неогульных» сокращениях куда прозрачнее. Проводя аналогию между предлагаемым ИНСОРом проектом модернизации правоохранительных органов и армейской реформой, Юргенс замечает: «То, что делает министр обороны Сердюков в Вооруженных силах, — это ровно то же самое, только еще более жестко. Если его реформа будет доведена до логического конца, то армия сократится в 2–3 раза, до 600 тыс. человек, но хорошо тренированных, экипированных, способных к выполнению современных задач». Отвечая на вопрос, не приведут ли массовые увольнения людей в погонах к росту социальной нестабильности, г-н Юргенс высказывает оптимистичное мнение: «В стране есть четыре миллиона частных охранников, вооруженных в большей степени, чем офицеры (МВД и ФСБ. — И.О.)… И ничего не происходит».
Идея радикальной чистки силовых структур пользуется в обществе популярностью. С ней связывают надежды на избавление органов от «оборотней» и прочей гнездящейся в них нечисти. Однако на деле радоваться нечему: если сегодня рядовой милиционер или омоновец социально близок к тем самым обездоленным, которых ему завтра прикажут разгонять, то планирующаяся властями модернизация направлена именно на то, чтобы заменить «народную» — конечно, лишь по составу — милицию профессиональной, то есть читай элитарной, кастовой, антинародной, полицией. Согласно планам, озвученным в конце января Сергеем Степашиным, в системе МВД должно быть выделено особое полицейское ведомство, которое займется борьбой с оргпреступностью, коррупцией, терроризмом и, разумеется, тем, что в нашей стране именуют экстремизмом. ОМОН и внутренние войска преобразуют в «национальную гвардию», а милиции оставят охрану общественного порядка и профилактику правонарушений. Если дело не ограничится очередным показушным ребрендингом, то речь идет о том, чтобы за счет отсева не только (не столько?) коррумпированных и неумелых, но и просто строптивых сотрудников, создать в России отборную, привилегированную и безоговорочно преданную режиму армию усмирителей. Материальное обеспечение этих преторианцев должно быть на порядок выше, чем у милицейских «пролетариев». Что же касается общеизвестных пороков, то они, пожалуй, лишь усугубятся — ведь источник разврата находится гораздо выше лакейской.
Разговоры о милицейской реформе, как обычно, сдобрены либерально-популистской риторикой. В частности, предлагается ввести выборность участковых по образцу американских шерифов. Впрочем, система, описанная Степашиным, выглядит скорее имитацией демократии и даже в такой форме имеет мало шансов быть реализованной. По словам председателя Счетной палаты, население должно не выбирать «шерифа», а «проводить своего рода праймериз среди кандидатов на пост участкового милиционера». Как это может выглядеть на практике, представить довольно сложно. Похоже, все сведется к переподчинению низшего звена правоохранителей органам местного самоуправления с их тощими и дырявыми бюджетами, своего рода милицейскому аутсорсингу.
Итак, под видом реформы или даже «революции» в МВД нам преподносят все то же крысиное рагу, только под новым соусом. Что касается рядовых милиционеров, то им предстоит разделить судьбу всех прочих трудящихся в условиях кризиса — безработицу, падение зарплат и жестокую конкуренцию за рабочие места. Позиция левых в отношении пролетариев в погонах не должна исчерпываться лозунгом A.C.A.B. (All cops are bastards). Прежде всего, сотрудники милиции должны иметь право отстаивать свои гражданские и трудовые права через независимые профсоюзы, всеми легальными средствами, включая забастовку. Ну, а известную аббревиатуру, пожалуй, стоит переадресовать тем, кто фабрикует евсюковых:
А.С.А.В. — All capitalists are bastards.