Будущее свободы
Чем более развивается наука, тем свободнее
становится человеческая личность. Если в
современном обществе каждое научное открытие,
действительно, усиливает зависимость рабочих от
капиталистов, то это потому, что современные
учреждения обращают силы всех в пользу нескольких.
Но в будущем обществе, основанном на справедливости
и равенстве, новые открытия только увеличат
свободу индивидуума.
Жан Грав. Будущее общество
Можно сказать, что обсуждение недостатков капитализма в левых кругах считается делом популярным и всегда модным. Критика – это то, что у левых всегда занимало ведущее место в публицистике. Вместе с тем еще со времен Бакунина и Маркса капиталистические отношения постоянно «хоронят», то и дело заявляя, что вот теперь-то капитализму точно пришел конец, и еще чуть-чуть и он наконец-то «прикажет долго жить». Тем не менее, эта форма экономических отношений все никак не умрет и продолжает здравствовать по всему миру, с отдельными сбоями, постоянно мутируя и самосовершенствуясь. В этом смысле общелевая традиция остается неизменной – критиковали, критикуем и будем критиковать. Правда, на мой взгляд, вся эта критика, если не сопровождается предложениями конкретной альтернативы существующему общественному социально-политическому и экономическому устройству – она так и останется не более чем пустопорожним сотрясением воздуха, нравится это кому-то или нет.Время же, между тем, неумолимо идет, накапливаются нерешенные проблемы, такие как рост общественной атомизации, исчерпаемость всевозможных природных ресурсов, загрязнения окружающей среды.
В этой связи предрекать в очередной раз закат капитализма, как это делает, например, Иммануил Валлерстайн, насколько легко и привычно, настолько же бессмысленно и неочевидно.
Обсуждение же реальных альтернатив капитализму, их поиск – гораздо более сложная задача.
В связи с этим неудивительно, что во многих странах, в особенности лишенных серьезной левой традиции, растут и ширятся религиозные фундаменталистские настроения (это, к слову, касается и России): люди, недовольные нынешней жизнью, обращают свой взор к тем, кто предлагает им осязаемую и понятную им альтернативу, и находят ее в различных религиозных течениях.
Поэтому я считаю, что конструирование теоретического альтернативного общества – занятие не просто увлекательное, но также и крайне важное и полезное.
Истоки концепции
Сразу обозначу источники своей «футуристики», чтобы сразу было понятно, на каком фундаменте я основываю свои построения, и из каких концепций исхожу.
Они делятся на несколько категорий.
К первой относится анархистская и синдикалистская классика, в первую очередь, в лице таких авторов, как Петр Кропоткин, Жан Грав, Эмиль Пуже, Лопес Аранго, Рудольф Роккер.
Ко второй категории относятся анархистские авторы второй половины двадцатого столетия, такие как Мюррей Букчин, Георгий Хаджиев и ряд отдельных работ других авторов.
Третья категория представляет собой опыт Испанской революции 1936-39 годов (созданием анархо-синдикалистами сельских коммун и синдикализация промышленности), история кибуцев, а также опыт всевозможных современных кооперативов, коммун, общин, сквотов.
Ну и наконец, четвертая категория – это современные и относительно современные авторы не анархистских взглядов. Среди них я отмечу Эриха Фромма, Андрэ Горца, исследования Медоузов, Жана Бодрийяра, Элвина Тоффлера, Дэниела Белла. Многие из работ этих работ крайне важны для перебрасывания своеобразного «мостика» от критики к футуристическим изыскам.
Психологические аспекты коммунизма
Говоря об обществе, сегодня невозможно пройти мимо психологии. В данном же случае речь идет о том, что в обществе победившего коммунизма (анархо-коммунизма) должны быть преодолены пережитки современного капиталистического эгоизма. Такое общество должно быть коллективистским, но при этом и уважающим личность, индивидуальные потребности и интересы. В таком обществе человек не должен бояться ответственности и уметь выбирать, принимать решения самостоятельно. В этом смысле весьма интересно перечитать такие книги, как «Бегство от свободы» Эриха Фромма и «Психология масс и фашизм» Вильгельма Райха, наглядно демонстрирующие всю сложность понятия «свобода» и ее реализации в жизни.
Современный человек бежит от свободы, он не способен сам управлять своей жизнью, не говоря уж о самом факте существования в условиях отсутствия капиталистических (и шире – рыночных) отношений и государственной власти (эксплуатации человека человеком, принуждения). Речь, конечно же, идет не об отдельных представителях homo sapiens sapiens, но о человечестве в целом, о тех тенденциях, которые имеют место быть в нашем обществе.
Во многом люди не готовы сегодня «быть свободными» именно психологически: они не представляют себе жизни в безгосударственном, некапиталистическом (нерыночном) обществе, что обусловлено воспитанием и пропагандой, каждый день изливаемой на всех нас. Социальная иерархия представляется чем-то естественным и необходимым, что порождает в адрес леворадикалов упреки вроде: «Но если власти не будет, ведь все же сразу начнут убивать и грабить!»
Подобные сентенции демонстрируют, что подчас неприятие левых (и, в особенности, анархистских) идей связано со стереотипичностью мышления: живя в иерархическом обществе с полицией, государственным аппаратом, всевозможными спецслужбами и т.д. крайне тяжело представить себе жизнь без всех этих институтов.
Кроме того стоит вспомнить еще одну книгу Э. Фромма, его фундаментальное исследование «Анатомия человеческой деструктивности», в которой автор подробно рассматривает вопросы человеческой агрессивности.
Это же касается такого понятия, как «работа». Многим кажется, что работать можно только «из-под палки», что воспроизводится фразой «Но если никто не будет работать, то…» Но кто сказал, что работать никто не станет? Ведь речь идет о том, что необходимо обеспечивать жизнь себе и своим близким. И вот здесь стоит вспомнить о существующих коммунах и кооперативах, об опыте движения кибуцев и Испанской революции. Этот опыт демонстрирует, что коллективы, организованные на добровольных началах, заинтересованные в результатах своего труда и притом базирующиеся на равноправии вполне способны существовать и притом – эффективно.
При этом леворадикалы подчас высказываются за «упразднение» работы (взять хотя бы такого видного американского анархиста, как Боб Блэк). Но все дело в том, что здесь кроется немало путаницы и излишнего романтизма. Когда тот же Герберт Маркузе писал про необходимость замены работы игрой, он имел в виду, с одной стороны, обезличенный отчужденный труд, а с другой стороны, творческую деятельность и самореализацию.
Кроме того, нельзя забывать о таком понятии как «взаимопомощь», которую Петр Кропоткин называл одним из факторов эволюции, противопоставляя ее атомизирующему эгоизму, все более широко распространяющемуся в современном мире.
Самоуправление как основа коммунизма
На мой взгляд, одной из основ свободного коммунистического общества должно стать понятие самоуправления.
Безусловно, самоуправление может быть разным и может присутствовать уже сегодня, однако сейчас оно будет вписанным в систему сложившихся социально-экономических и политических отношений, даже если покажется, что это не так. Все дело в тотальном капиталистическом и государственническом окружении. Полная автаркия, конечно же, возможна, но в большинстве случаев она будет означать медленное или даже стремительное вымирание, а то и просто уничтожение внешним давлением.
Это не означает, что самоуправление здесь и сейчас совершенно ненужно. Дело не в этом, а в ограниченности подобных действий, их рамках. До тех пор пока самоуправление не охватит широких производственных сетей и не вовлечет в массовом порядке сферу услуг, ресурсо-добывающие отрасли и т.д., оно обречено на неудачу: либо будет разваливаться, либо интегрироваться в существующую систему экономических отношений. И вот тут уже мы получаем на выходе ту самую самоэксплуатацию, о которой писал Андрэ Горц.
Свободное же от рыночных отношений и государственной власти общество по сути ликвидирует само понятие «управления» будь то «само-» или какое-либо еще. В нашем же сегодняшнем понимании оно будет именно «самоуправляемым», однако такое понятие лишено смысла в тех условиях, когда не будет существовать внешний контроль в лице государства и финансово-экономической конкуренции, а также внутренней в лице совета директоров, хозяев в смысле отчужденных от коллектива и руководящих им начальников. То есть, когда коллектив сам будет решать свои организационные вопросы посредством всеобщего участия в их решении всего коллектива или же посредством делегирования (система императивных мандатов) для этого отдельных представителей на какой-нибудь «Совет предприятия», об управлении в сегодняшнем значении этого слова говорить будет бессмысленно. Это касается как производственных сфер, так и любых других, в том числе жилищно-территориальных.
Систему организации «самоуправления», как мне представляется, вполне можно позаимствовать из работ таких авторов, как Эмиль Пуже, Рудольф Роккер и Георгий Хаджиев с учетом критики подобных моделей, в частности, аргентинским анархо-синдикалистом Лопесом Аранго и японскими анархо-коммунистами. Дело в том, что предлагаемая Пуже, Роккером и Хаджиевым модель будущего общественного устройства выводилась на основе действующей уже в рамках капитализма и государства профсоюзной организации, что представлялось той основой, на которой безгосударственное общество будет построено. В то же время японские и аргентинские анархисты выступали с критикой, исходящей из того, что профсоюзы – порождение капиталистического общества и потому они должны будут уступить место другим организационным отношениям: «Мы не должны забывать, что профсоюз как экономическое следствие капиталистической организации – это социальный феномен, порожденный необходимостью соответствующей эпохи. Сохранять эту структуру после революции – значит то же самое, что сохранить причину, ее породившую – капитализм».
Горизонтальная организация общественных отношений на основе взаимовыгодных соглашений, соединяющая в себе производство, ресурсную базу, систему распределения готовой продукции, материальную (от одежды и транспорта до продовольствия) и духовную (искусство в широком смысле слова) сферы, а также территориальную организацию – вот та система, посредством которой свободное коммунистическое общество могло бы существовать. Ну а для упрощения функционирования подобной организации «в мировом масштабе» наверняка возникнет и вертикальная организация, выстраиваемая «снизу вверх», то есть исходящая от низовых инициатив. Целью ее правда будет не руководство (управление) низами, но координация функционирования разного рода инициатив (территориальных, производственных, исследовательских и т.д.).
Для более успешного функционирования подобной организации понадобится, кроме всего прочего, развитие статистических служб для максимально возможного учета как массовых потребностей общества, так и потребностей отдельных его представителей.
Вертикальная организация должна в такой схеме объединять в первую очередь производителей и общественные службы (сферу услуг), сельское хозяйство, в то время как горизонтальная – обеспечивать территориальную связку этих объединений. При этом территориальные связи вовсе не должны означать обязательной привязки к производству и общественным службам.
Кроме того, в таком обществе профессиональное образование должно быть тесно связано непосредственно с теми службами, в области которых оно дается. «Профессиональные училища, курсы по повышению кадров, исследовательские лаборатории, конструкторские бюро обычно принадлежат к местному отраслевому союзу. Как профессионально-образовательное учреждение оно может быть также представлено в районном отраслевом совете. Средние технические училища по подготовке технических кадров для данного производства или данной службы причисляются к областному или региональному отраслевому союзу и точно также должны быть представлены в его совете. Вузы и крупные научно-исследовательские объединения точно также будут представлены в общенациональном отраслевом союзе», – писал в 1958 году анархо-коммунист Георгий Хаджиев в своей книге «Основы безвластия» (Хаджиев Г. Позитивная программа анархистов (фрагмент книги «Основы безвластия»). – М.: Библиотека журнала «Черная Звезда», 1994. С. 12).
При этом, все это отнюдь не означает тотальной коллективизации. Если кто-либо считает необходимым сохранить свое индивидуальное хозяйство в какой бы то ни было сфере и при этом не эксплуатирует чужой труд – его право действовать самостоятельно. Небольшие и индивидуальные самостоятельные, не входящие в крупные объединения «фирмы» («кооперативы») и предприятия вполне могут сохраниться, если у них будут сторонники. Тем более, если учитывать те тенденции, о которых много писали сторонники концепции «постиндустриального общества», в частности Элвин Тоффлер в книгах «Шок будущего» и «Третья волна».
Наука и техника на службе коммунизма
В наше время существует немало дискуссий о противоречивости и ограниченности технологического прогресса, о тупиковости ставки на углеводородные исчерпаемые энергетические ресурсы, проблемах окружающей среды, опасности существования атомной энергетики и многих других подобных вопросах.
И все это так же важно учитывать при обсуждении потенциально возможного будущего свободного коммунистического общества.
О проблемах современной экологии много написано, например, в книге «Пределы роста» Медоузов, выдержавшей несколько переработанных переизданий.
Из леворадикальных же авторов надо отметить экоанархиста Мюррея Букчина и марксиста Андрэ Горца, а также австралийского анархиста Грэма Перчейса (Грэхэм Пурчейз), совмещающего в своих работах экологистские идеи Букчина с анархо-синдикалистскими концепциями.
Мюррей Букчин и Андре Горц исходили из необходимости развития экотехнологий, необходимости бережного отношения к окружающей среде и критиковали современное общество за варварское отношение к природе. При этом они были сторонниками технического прогресса, настаивая на «общественно полезном развитии науки и техники».
В своих книгах «Post scarcity anarchism» («Анархизм постдефицита») и «Freedom ecology. The emergence and dissolution of hierarchy» («Экология свободы») М. Букчин довольно подробно касался интересующих нас вопросов, изложив анархо-коммунистическое видение экологических проблем и вопросов технологического развития. В частности он писал на страницах «Анархизма постдефицита», что: «Та же самая технология, которая до сих пор использовалась для эксплуатации планеты, может быть так искусно и разумно применена, чтобы на ней развилась новая жизнь.
(…) применение экологических инициатив при создании нового общества дает совершенно неожиданные возможности для воображения и творчества. Чтобы служить интересам природной и социальной экологии, города должны быть децентрализованы… Гигантский город должен уступить место совокупности взаимодействующих, сплоченных изнутри коммун (сообществ), которые имеют человечные размеры и чьи мощности не преступают экосистему. С другой стороны, технология должна быть поставлена на службу разумным человеческим потребностям, а выпуск предметов должен быть так рассчитан, чтобы гарантировать аккуратный ресайклинг промышленных отходов…»
Что же касается внедрения, а также потенциала технологических инноваций, которые в теории могу сильно помочь функционированию коммунистического общества будущего, то стоит обратить внимание на прогнозы и описание уже существующих инноваций в книгах Элвина Тоффлера. Пусть он и приукрашивает реальность в своих работах и во многом чрезвычайно оптимистичен в отношении оценок технологического развития, тем не менее, в них содержится много полезной информации относительно роботизации и индивидуализации рабочих мест.
В своей книге «Третья волна» (1980) Тоффлер писал:
«Так же как и тогда, когда Вторая волна (индустриальная цивилизация – прим. А. Ф.) объединила уголь, сталь, электричество, железнодорожный транспорт для производства автомобилей и тысяч других, меняющих жизнь вещей, сейчас мы не ощутим истинного влияния новых перемен, пока не достигнем стадии объединения новых технологий – компьютеров, электроники, новых материалов из открытого космоса и глубин океана – с генетикой и всего этого, в свою очередь, с новой энергетической базой. Соединение этих элементов вместе высвободит поток инноваций, непохожий ни на что виденное прежде в истории человечества. Мы создаем драматически новую техносферу для Третьей волны (постиндустриальной, или как ее называл сам Тоффлер – супериндустриальной – А. Ф.) цивилизации».
В той же книге американский футуролог довольно подробно касался вопросов развития производственной сферы, тенденций ее развития, а также смежных с ней областей. Писал о том, что человечество движется в сторону демассификации производства, к индивидуализированному производству на заказ. Сегодня можно говорить о новых горизонтах в этой сфере в связи с развитием таких технологий, как трехмерные принтеры, которые могут «распечатывать» продукты питания, керамику, стекло, человеческие органы и т.д. Пока данные технологии находятся на начальном уровне развития и довольно дороги (хотя уже сейчас пишут о таких «принтерах» за 1.000 долларов США ), можно говорить о том, что деиерархизированное коллективизированное и индивидуальное производство безгосударственного коммунистического общества от таких технологий может только выиграть.
Подобные инновации позволяют говорить о том, что современное сложное массовое производство вполне может быть заменено производственным самоуправлением без отчужденного от работников иерархического руководства, без потери производственных мощностей, а значит, и без падения уровня жизни (об этом можно было говорить и в прошлом, однако сегодняшнее производство столь сложно организовано и специализировано до такой степени, что говорить о полноценном самоуправлении оказывается зачастую весьма проблематичным).
Здесь интересен еще один момент, о котором Андрэ Горц писал применительно к автомобилизации : на заре своего развития автомобиль был роскошью и привилегией, однако логика капиталистической погони за прибылью сделал его массовым явлением. Подобные интенции несут в себе как множество проблем, с одной стороны, так и возможности сделать роскошь общедоступной, с другой.
Индивидуализация производства, вынесенная за рамки либерально-капиталистической парадигмы способна открыть перед человечеством огромные возможности в вопросах самоуправления, а переход к энергоемким технологиям, развитие энергетики на основе возобновляемых источников энергии, развитие экотехнологий – все это даст возможность говорить о том, что у человечества есть вполне реальное «светлое будущее». В нем технологическое развитие будет соседствовать с заботой об окружающей среде, отсутствием государственной власти и рыночных (капиталистических) экономических отношений при условии торжества коммунистических идей и учете индивидуальных интересов и потребностей каждого члена общества.
Подводя итоги
Немаловажным является вопрос о том – насколько возможным является такое «светлое анархо-коммунистическое постиндустриальное будущее». Исходя из рассмотренных теоретических концепций такое будущее представляется вполне вероятным, хотя и труднодостижимым.
Другое дело, что с неба оно не свалится, какими бы ни были тенденции развития современной цивилизации, тем более что они крайне противоречивы, что еще и еще раз подчеркивают алармистские заявления таких исследователей, как Д. Медоуз и предостережения М. Букчина и А. Горца.
В любом случае, каким будет наше будущее, зависит от нас самих.
