Подход экономистов к кризису COVID может вызвать катастрофу
Классическая экономика стала причиной голодной смерти миллионов в Британской Империи, следование ее принципам сейчас может обернуться тем же.
На момент написания данной статьи в мире насчитывается 585,000 активных случаев заболевания, 26,000 смертей, а взять ситуацию под контроль удалось лишь в Китае и Южной Корее (согласно данным статистического сервиса Worldometer). Экономическая помощь гражданам, заявленная правительством США, составляет 2 триллиона долларов, но в нем не предусмотрено сохранение рабочих мест и арендные каникулы или достаточная финансовая поддержка для большинства населения. Чтобы разобраться в ситуации, стоит провести аналогии с другими кризисами, но какими? Кризис ВИЧ? Экономический кризис 2008 года? Тяжелый острый респираторный синдром (SARS) из ранних двухтысячных?
Каждая аналогия частично отражает текущую ситуацию. 23 марта Дональд Трамп предложил идею вернуть всех на работу через несколько недель, игнорируя рекомендации специалистов по здравоохранению. Ранее с подобными мыслями выступали Жаир Болсонару в Бразилии и Борис Джонсон в Британии, последний говорил о выработке “стадного иммунитета” и “необходимости принять удар”, что отклонили его министры несколько дней спустя. Сама ситуация, когда приоритет отдается экономическим прогнозам, а не научным расчетам, напоминает подход в Британской Империи, что нередко заканчивалось массовым голодом.
Когда Британская Империя расширилась в XVIII веке, лучшие умы страны придумали отличный набор принципов для империи, классическую экономику. В 1776 году, после нескольких геноцидов коренных народов Америки и вторжения империи в Индию, выходит работа Адама Смита «Исследование о природе и причинах богатства народов».
Давид Рикардо, Томас Мальтус и Джон Милль являются основоположниками классической политэкономики. Как только империалисты обрели контроль над колониями, они распустили местные правительства навести там порядок и неожиданно для самих себя вызвали всеобщий голод в Индии. Шаши Тарур, индийский писатель, перечислил периоды голода в Индии в своей книге «Бесславная империя» — начиная с голода в Бенгалии в 1770 вплоть до 1943. В одном лишь XX веке от вызванного британцами голода в Индии погибло 35 миллионов человек.
Руководствуясь теми же доктринами, британцы морили голодом и Ирландию (ирландский картофельный голод 1845-1849). В 2006 году Эдвард О’Бойл нашел связь между классической экономикой и голодом в Ирландии и назвал основные принципы классической экономической доктрины: 1) Принцип собственной заинтересованности. 2) Принцип свободной конкуренции. 3) Принцип прироста населения. 4) Принцип спроса и предложения. 5) Принцип «железного закона» заработной платы. 6) Принцип «закона ренты». 7) Доктрина свободной торговли.
Все вместе, эти законы, как писал историк Карл Поланьи о саморегулирующемся рынке, «не могут существовать сколько-нибудь длительное время, не уничтожив человеческую сущность общества; они физически уничтожают человека и превращают его окружение в дикую среду».
Во время одного из многих моров в Индии (Южная Индия, 1876-1878), британский наместник Лорд Литтон объявил, что «государство не будет вмешиваться никаким образом для того, чтобы снизить цену на еду». Йоханн Хари упоминал случай, когда один британский чиновник, сэр Ричард Тэмпл, получил много критики от журнала «Economist» за то, что привез и раздал некоторое количество еды голодающим в Индии и упомянул, что «[британское] правительство должно о них заботиться».
В эпоху той империи классическая политэкономия и голод сочетались с расизмом, превращаясь в ядовитый коктейль. О’Бойл цитирует лекцию 1875 года классического экономиста Уильяма Стэнли Дживонса: «К голоду надлежит относиться как к природному событию… война – это нормальное положение вещей, ведь в ранних культурах, например, у североамериканских индейцев война была единственным серьезным занятием и единственным развлечением… а то, как живут ирландцы, особенно в некоторых наших больших городах и некоторых частях их собственной страны, делает очевидным то, что долго они не протянут».
Британцы правили голодной империей. Мы же живем в империи санкций. В то время, как Иран, Венесуэла и Сектор Газа страдают из-за кризисов, вызванных войной и пандемией, их дипломаты молят США, чтобы те приостановили действие санкций до окончания текущего кризиса. Но нет, удаленное и опосредованное массовое убийство является слишком фирменной чертой политики США, чтобы его пришлось приостановить из-за какой-то там пандемии.
Но смогли ли мы довести экономику до ума за прошедшие несколько веков? Стала ли экономика подкреплена фактами? Множество работ противников основной современной экономики заявляют: «Нет».
В 2001-ом неортодоксальный экономист Джеймс Гэлбрейт написал статью, в которой он перечислил пять аксиом, которыми пользуются современные экономисты: «Инфляция – это… финансовый феномен; всеобщая занятость невозможна без инфляции; корень финансового неравенства лежит в технологической революции; поднятие минимального размера оплаты труда вызывает безработицу; устойчивый рост не может превышать 2,5% в год». Далее он описал, как эти аксиомы развенчивает экономическая статистика и как их продолжают придерживаться, игнорируя факты. В том же году, неортодоксальный экономист из Австралии, Стив Кин, опубликовал книгу «Развенчание экономики: голый король общественных наук» о теоретической и эмпирической несостоятельности основной школы экономики.
Спустя десятилетие, в книге “ECONned” Ив Смит собрал целый перечень предположений, на которых выстраиваются экономические модели, не соотвествующих данным статистики. При этом хватает схожих с данным трудов, которые предлагают интересные подходы к реальной экономике, которые основная экономика просто отвергает.
Ортодоксальная экономика настолько закрыта к альтернативным идеям, что в университетах неортодоксальных экономистов прикрепляют к разным направлениям, таким как политэкономия в Стэнфорде или экономическая и политическая наука в Нотр-Дам, отделенным от отдела экономики в 2003 году и закрытым в 2010. В Манитобском университете конфликт между ортодоксальными и альтернативными экономистами дошел до такой степени, что канадская ассоциация преподавателей университетов провела расследование внутри организации в 2015 году.
Наука работает отлично от всего прочего. По словам Альберта Эйнштейна, наука – это отточенные повседневные мысли, их выдержка. Мне же кажется, что наука является систематическим применением человеческого любопытства.
Существует много исследователей, которые работают по-научному – те, кто используют прозрачные предположения и систематический подход к обоснованию, делают выводы, исходя из данных. Но этих исследователей отделяют от профессиональной экономической среды, и именно ортодоксальные экономисты с их неподтвержденными гипотезами и расхождением с экономической действительностью занимаются созданием экономических доктрин во время текущих кризисов и пандемий.
Заявление Трампа о желании открыть предприятия через несколько недель, вызвало дискуссию о том, кого стоит слушать – экономистов или врачей. Это не конфликт между двумя областями науки, наукой занимаются здесь лишь медики.
Предыдущие пандемии и кризисы могут лишь дать нам подсказки. Самые важные данные сейчас находятся у стран, которые коронавирус затронул раньше всего – Китай, Южная Корея, Италия и Иран. Любая модель, которую мы будем составлять, должна начинаться с этих данных, и все идеи по преодолению кризиса должны проверяться через исследование этих примеров.
Трамп и поддерживающие его правые политики других стран (Болсонару, Джонсон и пр.) презирают эпидемиологию ровно так же, как они игнорируют климатические данные, и делают это они по тем же причинам. Наука работает с действительностью, которая противоречит их идеологии и мешает их пропаганде. Наука ясно дает понять, что спасение человеческих жизней помешает деятельности сверхбогатых людей мира по уничтожению общества и окружающей среды.
Очень верно в настоящий момент то, что писатель-фантаст Ким Стэнли писал об изменении климата десять лет назад: «То, что происходит сейчас – это глобальная историческая битва между наукой и капитализмом. Наука все больше настаивает на том, что это действительная угроза. Капитализм же заявляет, что климат не меняется, ведь если бы он менялся, это бы значило необходимость в государственном надзоре за экономикой, большую социальную справедливость и так далее».
Наука может нам помочь, если мы к ней прислушаемся. И, напротив, следуя за экономическими моделями, мы получим много смертей так же, как это происходило в XX веке.
Джастин Подер
Перевод Павла Ганичева
