© theguardian.com
Буржуазная политическая система катится в кризис. Государственный механизм буксует, открывается занавес и перед нами появляются голые инструменты власти. Бразилия проживает один из таких моментов: мечта для социологов и кошмар для всех остальных.
Дилму Русеф избрали президентом в 2010 году с результатом в 56% голосов против 44% у оппозиционного кандидата от Бразильской социал-демократической партии, представителя правых неолиберальных сил. Она была переизбрана четыре года спустя с менее убедительным преимуществом (52% против 48%), ее большинство составило 3,5 миллиона голосов.
Вторая победа Русеф вызвала панику в среде неолиберальной оппозиции и союзников США. В четвертый раз подряд президентом стал кандидат от левоцентристской Рабочей Партии, что безусловно стало плохой новостью для оппозиции, ведь это значило, что Луис Инасиу Лула да Силва мог бы вернуться в 2018 году. Лула был президентом с 2003 по 2010 год, когда он оставил свой пост, его рейтинг достигал 90%, что сделало его самым популярным лидером в истории Бразилии. Скорее всего, это могло означать, что целое поколение бразильцев не увидело бы в высших кругах власти представителей оппозиции. Оппозиция тут же не согласилась с результатами голосования. Никаких обоснованных претензий не было, но это не имеет значения: было решено, что Дилма Русеф должна быть свергнута любым способом. Чтобы понять, что произошло дальше, нам нужно вернуться в 2011 год.
Экономический бум
От Лулы Дилме досталась экономика в состоянии настоящего бума. Наряду с Китаем и другими странами со средним уровнем дохода Бразилия быстро оправилась после мирового кризиса. ВВП вырос на 7,5% в 2010 году, что стало лучшим результатом за последние десятилетия, и, казалось, гибридная неолиберальная экономическая политика Лулы показала себя как идеальный баланс: была достигнута как поддержка среди широких слоев внутренней буржуазии, так и рекордное в истории Бразилии перераспределение доходов, в том числе и в пользу рабочего класса.
В начале 2000-х годов минимальная заработная плата выросла на 70%, были созданы 21 млн рабочих мест (в основном, низкооплачиваемых). Значительно улучшилось социальное положение, стоит только вспомнить программу социального обеспечения Bolsa Família. Правительство усилило поддержку высшего образования, увеличив число квот для темнокожих и для учащихся государственных школ. Впервые бедный слой населения смог получить достойное образование, достойный доход, банковские кредиты.
Эти люди продолжали учиться, зарабатывать, брать кредиты, начали занимать места, которые раньше принадлежали исключительно верхнему среднему классу: аэропорты, торговые центры, банки, частные медицинские учреждения и дороги, которые были забиты дешевыми машинами. У правительственной коалиции было значительное большинство в Конгрессе, а прекрасные политические способности Лулы позволяли ему держать большую часть элиты в стороне.
Но вскоре дела пошли совсем не по плану. Дилма Русеф была избрана преемником Лулы. Женщина с твердой хваткой, компетентный менеджер, силовик. Она была самым левым президентом в истории Бразилии со времен Жоао Гуларта, который был смещен со своего поста в результате военного переворота в 1964 году. Однако у нее не было необходимого послужного списка и, как потом стало очевидно, отсутствовали необходимые качества для такой работы.
После избрания Дилма решила отойти от неолиберальной экономической политики. Правительство вмешалось в несколько секторов, пытаясь увеличить инвестиции и итоговый результат, оказывая при этом давление на финансовую систему, чтобы снизить процентные ставки, уменьшить кредитные расходы и обслуживать долг правительства, высвобождать ресурсы для потребления и инвестиций. К сожалению, значительное влияние на ситуацию оказал глобальный кризис. Экономики США и европейских стран оказались в состоянии стагнации, рост экономики Китая замедлился, так называемый сырьевой суперцикл исчез. Торговый баланс Бразилии был нарушен. США, Великобритания, Япония и страны Еврозоны ввели политику количественного смягчения, что привело к массовому оттоку капитала в сторону стран со средним доходом. Бразилию накрыло цунами иностранной валюты, что вызвало переоценку бразильского реала и вызвало деиндустриализацию. Темпы экономического роста снизились.
Правительство удвоило интервенционную ставку за счет государственных инвестиций, льготных кредитов и налоговых льгот, которые разорили государственные счета.
Такое неистовое и, казалось бы, беспорядочное вмешательство насторожило буржуазию. Местным магнатам было удобно управлять правительством через Рабочую партию, но другое дело – попасть под влияние бывшего политзаключенного. Русеф презирала не только капиталистов: у президента было мало желания вести диалог с общественными движениями, левыми организациями, лобби, партиями-союзниками, избранными политиками и ее собственными министрами. Экономика пришла в упадок, как и политические союзы Дилмы. Неолиберальная оппозиция почуяла кровь.
Оппозиция
В течение многих лет у оппозиции к Рабочей партии не было значительных лидеров. Бразильские социал-демократы не могли предложить ничего существенного. Как это традиционно бывает в Бразилии, большинство главных партий – всего лишь группы бандитов, которые действуют в целях собственной выгоды. Ужасная ситуация, дело дошло до того, что СМИ открыто (!) решили взять на себя роль оппозиции и стали продвигать пропаганду, направленную против Рабочей партии, буквально инструктируя политиков о том, что им следует делать дальше. В то же время левые радикалы оставались достаточно незначительной силой.
Недовольство стало набирать обороты в 2013 году. СМИ превратились в нечто фанатично неолиберальное и совершенно безжалостное, как если бы Fox News и его клоны доминировали бы в США на всех телеканалах и во всех печатных изданиях. Их целью был верхний средний класс, у представителей которого накопились политические, социальные и экономические претензии. Для этого слоя населения значительно уменьшилось количество рабочих мест. В то же время у буржуазии все было в порядке, а бедный класс стал развиваться, даже у домашних прислуг появились трудовые права. Верхний средний класс был лишен многих привилегий.
Также эти люди оказались отрезанными от управления государством. Со времен правления Лулы, государственная бюрократическая машина состояла из тысяч кадров, назначенных Рабочей партией и левыми, в ущерб «более образованному» белому населению из верхнего среднего класса. Массовые демонстрации впервые вспыхнули в июне 2013 года, инициированные левой оппозицией против увеличения платы за проезд на автобусе в Сан-Паулу. Эти демонстрации были подхвачены СМИ, получили поддержку верхнего среднего класса и правых сил, в значительной мере потрясли правительство, но, видимо, недостаточно для того, чтобы мотивировать его членов спасать свое положение. Демонстрации снова начались уже два года спустя, а затем и в 2016 году.
А теперь самое интересное. После опустошения государственного аппарата неолиберальной администрацией, управлявшей страной перед Лулой, Рабочая партия стремилась восстановить некоторые элементы бюрократии.
Среди них Федеральная полиция и Федеральная прокуратура. Кроме того, по явно «демократическим» причинам, или, что более вероятно, в связи с корпоративизмом и способностью создавать некий дружественный информационный шум, Федеральная полиция и Федеральная прокуратура получили беспорядочную автономию. Казалось бы, ошибка в управлении, но на деле они стали четвертой властью в республике после исполнительной, законодательной и судебной. Обилие квалифицированных соискателей работы привело к тому, что эти хорошо оплачиваемые позиции были заняты верхним средним классом. Они находятся в безопасном положении, под охраной конституции, требуя через СМИ дополнительные ресурсы у Рабочей партии.
Коррупция стала идеальным предлогом. С того момента как Рабочая партия проиграла первые демократические выборы в 1989 году, она последовательно продвигалась в сторону политического центра. Чтобы войти в доверие верхнего среднего класса и буржуазии, Рабочая партия нейтрализовала левое крыло, согласилась с неолиберальной экономической политикой, проводимой предыдущей администрацией, и вероятность любого альтернативного лидерства сошла на нет. Теперь в партии могло светить лишь солнце Лулы, остальные же были сожжены. Это была успешная стратегия, в 2002 «Маленький Лула за мир и любовь» был избран президентом (и это не шутка, а один из слоганов его предвыборной кампании).
В течение многих лет Рабочая партия была известна как единственная честная партия во всей стране. Эта стратегия работала, но имела один изъян: чтобы выиграть дорогие выборы, умело руководить исполнительной властью, иметь стабильное большинство в Конгрессе, Рабочей партии надо было замарать руки. Других путей в бразильской демократии нет.
Остался лишь один элемент, чтобы смесь воспламенилась. Petrobras – самая большая корпорация Бразилии и одна из самых больших нефтяных компаний в мире. У фирмы значительный технический и экономический потенциал, в 2006 году она была ответственна за открытие подсолевого месторождения нефти в сотнях миль от бразильского побережья. Дилма Русеф, как министр горнодобывающей промышленности и энергетики, отвечала за контракты на разведку в этих областях, в том числе за предоставление больших льгот для Petrobras. Против этого выступала Социал-демократическая партия, СМИ, крупные нефтяные компании и правительство США.
Расследование
В 2014 году Серхио Moрo, ранее неизвестный судья в городе Куритиба, столице Южного региона, начал процесс над валютным дилером, подозреваемым в уклонении от уплаты налогов. Этот случай в конце концов превратился в смертельную угрозу для правительства Русеф. Судья Moрo – образованный представитель белого населения с отличной зарплатой. Он также очень близок к СДПБ. Его процесс Lavajato (Автомойка) оказался необыкновенным рассказом о крупномасштабном взяточничестве, хищении государственных средств и финансирования для всех основных политических партий, сосредоточенных на связях между Petrobras и некоторых из его основных поставщиков – именно тех самых приверженцев Рабочей партии в нефтедобыче, судостроительной и строительной промышленности. Это был настоящий подарок судьбы для противников режима.
Дело судьи Моро подхватили СМИ, и он услужливо направил его в такое русло, чтобы нанести максимальный ущерб Рабочей партии, обеспечив защиту другим партиям. Политики, связанные с Рабочей партией и некоторые из богатейших бизнесменов Бразилии были заключены под стражу, они будут находиться в тюрьме, пока не будет согласована сделка о признании причастности других.
Дело сейчас находится на 25-м этапе; многие из подсудимых уже сотрудничали со следствием, а те, кто отказался сделать это, получили впечатляющие тюремные сроки, что, вероятнее всего, заставит их одуматься после подачи апелляции. Средства массовой информации превратили судью Moрo в героя; попытки оспорить его роль, сомнения насчет легальности его действий и его полномочий будут встречены насмешками. Он сейчас является самым влиятельным человеком в республике, влиятельнее Дилмы, Лулы, спикеров Палаты депутатов и Сената (которые тонут в коррупции и других скандалах), а также министров Верховного суда, которые либо были молчат, либо спокойно поддерживают крестовый поход Моро.Petrobras был парализован скандалом.
Из-за политической неопределенности и забастовки инвесторов против правительства Дилмы пришлось забыть о частных инвестициях. Конгресс сплотился против правительства, судебные органы в подавляющем большинстве настроены враждебно. После нескольких лет стрельбы из укрытия, средства массовой информации рады видеть, как Лула попал под безжалостный Lavajato, даже если обвинения кажутся голословными: у него на самом деле есть собственный пляжный дом, который его семья даже не использует. Эта маленькая ферма действительно ему принадлежит? Кто заплатил за эти озера и вышки сотовой связи, а за эти водные велосипеды? Не имеет значения: Moрo вызвал Лулу на допрос 4 марта. Он был доставлен в аэропорт Сан-Паулу и был бы задержан в Куритибе, но план судьи пришлось отложить из-за возможных политических последствий. Лулу допросили в аэропорту, а затем отпустили. Он был в ярости. Для того, чтобы усилить администрацию и защитить Лулу от преследования, Русеф назначила его своим начальником штаба (начальник президентского штаба имеет статус министра и может быть привлечен к ответственности только Верховным судом).
Заговор правых стал набирать новые обороты. Moрo (незаконно) опубликовал (незаконную) запись разговора между президентом Дилмой и Лулой, где говорилось об инвеституре. После того, как записи были неверно истолкованы, их диалог был представлен как «доказательство» заговора с целью защиты Лулы от тюрьмы.
13 марта правые силы, верхний средний класс яростно вышел на улицы. Через пять дней, левые ответили демонстрациями против разворачивающегося переворота. В то же время, назначение Лулы на должность начальника штаба было приостановлено судом, затем разрешение все же получили, но вскоре процесс снова приостановили. Сейчас все зависит от Верховного суда. На данный момент он не министр, а весьма уязвимая фигура. Moрo может арестовать его уже в ближайшее время.
Переворот
Почему это переворот? Потому что, несмотря на агрессивную критику, импичмента все еще не случилось. Тем не менее Дилме Русеф был нанесен ужасающий ущерб. Правые оспорили результаты выборов 2014 года, обжаловали предполагаемые нарушения финансирования избирательных кампаний, что могло бы заставить уйти как Дилму, так и вице-президента. Теперь, главный заговорщик – это Мишель Темер. Заодно со всем этим правые начали процедуру импичмента в Конгрессе. СМИ злобно атакуют правительство в течение многих лет, неолиберальные экономисты выступают за новую администрацию, чтобы «восстановить доверие рынка», а правые будут готовы прибегнуть к уличному насилию, если возникнет необходимость. И, наконец, судебный фарс против Рабочей партии, где были нарушены все возможные законы.
Тем не менее переворот развивается слишком медленно. В былые времена, в дело бы уже вступили военные. Сегодня вооруженные силы Бразилии – скорее националисты (что опасно для неолибералов), чем те, кто будет поддерживать правое крыло. В условиях неолиберализма государственный переворот имеет множественные юридические тонкости, как это было в Гондурасе в 2009 или в Парагвае в 2012.
Бразилия, скорее всего, присоединится к их компании, но не сейчас: влиятельные силы капитала хотят восстановить гегемонию неолиберализма; силы тех, кто когда-то поддерживал стратегию развития Рабочей партии, больше не актуальны; СМИ воют так громко, что спокойно мыслить теперь просто невозможно, а большая часть верхнего среднего класса по-фашистски ненавидит и Рабочую партию, и левых, и бедных, и черных.
Их беспорядочная ненависть стала настолько сильной, что даже социал-демократов освистали на антиправительственных демонстрациях. И, несмотря на свои беспощадные атаки, левые остаются достаточно значительной силой, как это было продемонстрировано 18 марта. Правые и элита сейчас действительно мощные и безжалостные, но они боятся последствий собственной смелости.
Не существует простого разрешения политических, экономических и социальных кризисов в Бразилии. Русеф потеряла политическую поддержку и доверие капитала, и она, вероятно, будет отстранена от должности в ближайшие дни. Тем не менее попытки заключить Лулу в тюрьму могут иметь непредсказуемые последствия, и даже если Дилма и Лула исчезнут с политической карты, неолиберальная гегемония не сумеет автоматически восстановить политическую стабильность и экономический рост, как и обеспечить социальные гарантии, чего так жаждет верхний средний класс. Несмотря на сильную поддержку СМИ надвигающегося переворота, Рабочая партия, другие левые партии и многие радикальные общественные движения все еще сильны. Дальнейшая эскалация неизбежна.
Альфредо Саад-Филью
