В конце прошлого года приступил к работе новый состав Европейской Комиссии (ЕК) во главе с бывшим люксембургским премьер-министром и экс-президентом Еврогруппы Жан-Клодом Юнкером (Европейская народная партия). Несмотря на то, что на выборах в Европейский парламент (ЕП) в мае этого года правоцентристы понесли ощутимые потери, ЕНП продолжает оставаться самой влиятельной панъевропейской партией. Относительное большинство стран — членов ЕС управляются сегодня партиями, входящими в ЕНП. Именно правоцентристы также продолжают оставаться «партией номер один» в ЕП и в Совете ЕС.
В общем, вполне логично, что половина мест в новом составе Еврокомиссии досталась именно «народникам». Очевидно, что, как и в прошлом, именно их «политическая семья» будет в ближайшую «пятилетку» отвечать за эволюцию Европейского Союза (ЕС).
Как и в прошлые годы, состав Европейской Комиссии отражает не только предпочтения национальных правительств стран-членов, но и отчасти новое соотношение сил между собственно европейскими партиями, вернее, ведущими из них: ЕНП, Партией европейских социалистов (ПЕС) и «Альянсом либералов и демократов за Европу» (АЛДЕ). Собственно, все 28 портфелей еврокомиссаров, за исключением представляющего Великобританию члена ЕК консерватора из объединения «Европейские консерваторы и реформаторы», поделены именно между этими тремя главными транснациональными европейскими партиями. Вновь в ЕС восторжествовала логика «большой коалиции».
Между тем, если обратиться к предвыборным платформам левых и левоцентристских панъевропейских партий, то в них содержались обязательства бороться за новое соотношение сил в ЕС, за «прогрессивное большинство» без ЕНП и правых либералов. Как известно, левым и левоцентристам по итогам выборов в ЕП не удалось обеспечить такого большинства, в совокупности они получили менее 200 мандатов в 751-местном Европарламенте. Не существует сегодня большинства левых правительств и в масштабе ЕС. Это объективная данность.
Но если Партия европейских левых, объединяющая в своих рядах левосоциалистические и реформистко-коммунистические национальные партии, и Европейская зеленая партия, считаясь с этой данностью, тем не менее оказались в принципиальной оппозиции в стенах ЕП, социал-демократия вновь выбрала линию «большой коалиции» на уровне Европейского Союза, выступая в ней объективно в качестве младшего и потому зависимого партнера.
Конечно, с точки зрения полученных выгод, социал-демократы могут быть довольны. ЕНП и либералы согласились с тем, чтобы во главе Европарламента оставить представителя Партии европейских социалистов, германского социал-демократа Мартина Шульца. Его переизбрали во многом благодаря голосам умеренных правых и либералов. Одновременно Партия европейских социалистов сумела заполучить в свои руки ряд постов председателей в важных комиссиях Европарламента. Разумеется, в свою очередь большая часть евродепутатов от ПЕС оказали «взаимную любезность», проголосовав за назначение Юнкера председателем ЕК.
Новый состав Еврокомиссии вполне «удобоварим» для европейской социал-демократии.
Ведь если в работавшей в 2009—2014 г. Комиссии во главе с португальским правоцентристом Жозе Мануэлем Баррозо насчитывалось всего пять левоцентристских комиссаров, то теперь ПЕС вновь обошла либералов по числу «евроминистров» — в составе новорожденной ЕК мы находим восемь представителей европейской социал-демократии. При этом многие из них занимают весьма солидные должности. Так, среди представителей ПЕС мы находим второго и третьего в иерархии ЕК комиссаров. Заместителем председателя, ответственного за улучшение законодательства и межинституциональные отношения, назначили бывшего министра иностранных дел Нидерландов от Партии труда Франца Тиммерманса. Премьер-министр Италии Маттео Ренци добился, чтобы представитель его Демократической партии, недавно официально примкнувшей к ПЕС, экс-министр иностранных дел Италии Федерика Могерини получила статусную должность Высокого представителя по иностранным делам и политике безопасности.
Среди других ключевых членов «команды Юнкера» отметим еще бывшего министра экономики и финансов Франции, члена Национального бюро соцпартии Пьера Московиси и переназначенного в последний момент заместителя председателя ЕК по вопросам энергетического союза представителя словацкой социал-демократии Мароша Шефчовича.
Однако сколь бы представительной ни казалась «фракция» ПЕС в Европейской Комиссии, она там все же, как и раньше, в меньшинстве по отношению к правоцентристам и либералам. К тому же указанные политики всей своей прошлой деятельностью показали готовность идти на уступки правоцентристким силам. Таким образом, в очередной раз плюнув на прежние «прогрессивные» обязательства, социал-демократия на уровне всего ЕС сделала выбор в пользу очередной «большой коалиции», в которой эсдеки снова вступают в качестве явно не старшего партнера.
Подобный вывод был вполне ожидаем, и он соответствует тем социал-либеральным настроениям, которые продолжают доминировать в социал-демократии как на Западе, так и на Востоке Европы.
По сути, сегодня мы не видим в ЕС примера успешной социал-реформистской политики на уровне хоть кого-нибудь значимого государства.
Отсюда глубокий идеологический кризис в социал-демократическом движении, который, по сути, является кризисом идентичности. У европейского левоцентризма почти нет ярких, популярных политиков, способных «зажечь» избирателей. Времена Брандта и Миттерана, Пальме и Гонсалеса давно миновали и сегодня эсдеков «ведут в бой» такие политики, как президент Социнтерна Георгиос Папандреу, политика которого довела в Греции его собственную партию, ПАСОК, до ситуации «полубанкротства» (именно после его премьерства Всегреческое социалистическое движение получило на досрочных выборах почти в три раза меньше голосов), или председателя ПЕС бывшего премьер-министра Болгарии Сергея Станишева, который был разгромлен на выборах в 2009 г.
Сегодня сложилась парадоксальная ситуация, по-моему, уникальная для истории европейского социалистического движения. Даже если 12 стран — членов ЕС управляются правительствами, в которых первую скрипку играют левоцентристские партии, мы не сможем найти, пожалуй, ни одной страны, в которой правящую социалистическую или социал-демократическую партию можно назвать «моделью» для европейской социал-демократии, прежде всего с точки зрения эффективности ее правления. Даже в таких «социал-демократических» по настроениям граждан странах, как Швеция, Дания или Австрия, наблюдается сужение электоральной базы левоцентристских партий, которые теряют в численности и переживают «старение» партийной базы. Что уж говорить о странах романской Европы, где именно социалисты на дебютном этапе кризиса оказались главными закоперщиками мер «строгой экономии».
Следует полностью согласиться с точкой зрения профессора политической философии Филиппа Марльера о том, что «основной политический урон несут те социал-демократические партии, которые выполняют в своих странах роль младших партнеров в правительственных коалициях с буржуазными партиями». Так и есть. Возьмем для примера результаты выборов в ЕП. Некогда самая влиятельная в Финляндии Социал-демократическая партия финишировала с 12% голосов, голландская Партия труда не набрала и 10%, пропустив по поданным голосам вперед левопопулистскую Социалистическую партию. Лейбористы Ирландии и вовсе показали постыдный результат — немногим более 5% голосов. Партия президента Социнтерна Г. Папандреу ПАСОК добилась в Греции поддержки лишь 8% активных избирателей.
Заметно отступили по сравнению с прошлыми годами социалисты в Бельгии (в мае они вообще — по результатам параллельных европейских выборов — оказались за бортом правительственной коалиции) и Люксембурга. Не лучше дело и в посткоммунистической части ЕС. Например, словенские социал-демократы получили поддержку тех же 8% избирателей, а на недавних парламентских выборах набрали и того меньше — около 6% голосов.
Все эти электоральные данные однозначно подтверждают, что происходит массовый и качественный отток избирателей от тех партий, которые предали забвению свои социал-реформистские установки в угоду министерским креслам.
Если мы обратимся к примерам таких разных в географическом плане стран, как Нидерланды, Ирландия, Бельгия, Греция, Дания, Испания и Португалия, то можем констатировать, что там происходит перетекание социал-реформистского электората к радикальным левым. Данная тенденция наиболее характерна именно для тех европейских стран, в правительствах которых социалистам принадлежит малопривлекательная миссия младшего партнера.
Пожалуй, эту пагубную тенденцию лучше всего поняли левые социал-демократы. Не желая разрывать со своим «социалистическим домом», они ищут в разных странах пути выхода из той ловушки, в которую основная часть социал-демократии все сильнее себя загоняет. 32 депутата ЕП от ПЕС отказались голосовать за утверждение Юнкера председателем Еврокомиссии. Хоть что-то… Но, боюсь, уже слишком поздно, так как есть такие ловушки, из которых выйти так и не получится.
