17 апреля 2013 года в Эквадоре состоятся общенациональные выборы, на которых президент-левоцентрист Рафаэль Корреа, вероятнее всего, получит абсолютное большинство голосов и одержит победу над оппозиционными кандидатами, представляющими самые разные части политического спектра — от правых до левых.
С момента своего первого избрания в 2006 году, Корреа одерживал победу в целом ряде выборных кампаний, в том числе, на президентских выборах в 2009 году, на конституционном референдуме, на выборах в Учредительное собрание, и в ходе голосования по поправкам в конституцию. Эти электоральные успехи были достигнуты несмотря на оппозицию со стороны ведущих индейских организаций, CONAIE (Конфедерация коренных народов Эквадора) и CONFENIAE, учительского профсоюза, самого сильного из профсоюзов государственного сектора, экологических неправительственных организаций и множества радикальных интеллектуалов, учёных и профсоюзных активистов. Корреа также одержал победу над традиционными проамериканскими правыми и либеральными партиями, нанёс поражение и подверг судебному преследованию медиамагнатов, и пережил неудавшийся путч военных и полиции в 2010 году. Корреа, бесспорно, продемонстрировал свою способность выигрывать во множестве выборов и даже улучшать свой результат от раза к разу.
Электоральные успехи Корреа побуждают поставить фундаментальные вопросы, которые актуальны не только для Эквадора, но и для всей Латинской Америки. Эти вопросы включают в себя:
1) отношения между массовыми социальными движениями и левоцентристскими партиями и политиками;
2) соотношение между стратегией сырьевого капиталистического развития (добыча руды, нефти, агробизнес), социальными программами и антиимпериалистической внешней политикой в регионе;
3) обратно пропорциональную зависимость между укреплением левоцентристского режима и ослаблением радикальных социальных движений;
4) проблему постепенного расхождения между радикальными социальными движениями и левоцентристскими политическими лидерами, по мере того, как последние из «оппозиции» переходят во власть;
5) «разделение труда» между народными движениями и политиками, участвующими в выборах — движения мобилизуют массы во время противостояния правым, политики доминируют и диктуют политическую повестку после выигранных выборов.
Политика постнеолиберализма
Электоральное движение в поддержку Корреа, называющее себя основанным на «гражданском участии», действует посредством администрации и сторонится любого «классового подхода». Действительно, в своём расширительном понимании оно обращается за поддержкой и обеспечивает эту поддержку как городским беднякам, так и крупным зарубежным нефтяным ТНК; мелким и средним предпринимателям и бизнес-элите Гуаякиля; рабочим неформального сектора и служащим государственного сектора; иммигрантам, возвращающимся из Европы (в особенности из Испании) и строительной отрасли, земельным собственникам и медиа-элите.
Во внешней политике Эквадор поддерживал и пользовался поддержкой правительств Кубы и Венесуэлы, и участвует в блоке ALBA; он получат китайские кредиты по низким процентным ставкам (в обмен на поставки нефти и торговые соглашения) и сохраняет коммерческие связи с США и ЕС. Корреа выступал за усиление латиноамериканской интеграции и в то же время подписал контракты с американскими и европейскими нефтяными компаниями в рамках государственно-частного партнёрства. Он называет себя социалистом, но осуждает марксистский ФАРК и хвалит колумбийский неолиберальный режим; ставит под вопрос незаконный внешний долг (снижая его уровень на 60%) и в то же время сохраняет доллар в качестве эквадорской валюты, и открывает для эксплуатации иностранным капиталом земли, населённые индейцами.
Одним словом, «постнеолиберальная» политика Корреа в большей степени является сочетанием националистического популизма и неолиберализма, нежели программой для провозглашаемого им социализма XXI века.
Оценки правления Корреа
Национально-популистская (1) сырьевая политика и стратегия развития режима Корреа оценивается по-разному в Западном полушарии и внутри Эквадора. Справа Вашингтон и прислуживающие ему масс-медиа рассматривают Эквадор как «радикально-социалистический режим». Они принимают заигрывание Корреа с «социализмом XXI века» за чистую монету во многом благодаря его связям с Венесуэлой, членству в ALBA, пересмотру внешнего долга и предоставлению политического убежища (в посольстве Эквадора в Великобритании) основателю Wikileaks Джулиану Ассанжу.
Вслед за Вашингтоном ярлык «радикального левака» навешивают на Корреа старые и вновь слепленные правые партии («Sociedad Patriotica»), которые после электоральных побед Корреа превратились в маргиналов. Их критика изначальной политики Корреа — национализации, пересмотра внешнего долга и нефтяных контрактов — сейчас смягчается его последними соглашениями о крупномасштабных долгосрочных инвестициях с несколькими зарубежными нефтяными ТНК. Эквадорская олигархия, публично осуждая Корреа, конфиденциально участвует в частно-государственном партнёрстве, в особенности в сфере коммуникаций, инфраструктуры и банковском деле.
Индийское движение, CONAIE, крестьяне, учительский профсоюз, экологи и некоторые мелкие левые партии критикуют Корреа за то, что он «продался» крупным нефтяным компаниям, за тенденции к авторитаризму и централизации, расширение эксплуатации Амазонского региона, посягательство на земли, воду и здоровье индейского населения.
В отличие от внутренней оппозиции со стороны социальных движений, подавляющее большинство левых партий и левоцентристских режимов в Латинской Америке во главе с Кубой и Венесуэлой, являются верными сторонниками и союзниками режима Корреа. Они мотивируют это, в первую очередь, его антиимпериалистической политикой, поддержкой латиноамериканской интеграции и противостоянием интервенционистской и разрушительной политике США в регионе.
В международном масштабе Корреа имеет широкую поддержку среди прогрессивных сил в США и Европе, в особенности благодаря его первоначальной политике по пересмотру внешнего долга и нефтяных контрактов, его риторическому предложению сохранить неприкосновенность Амазонского региона в обмен на получение денег от США и ЕС, и антиимпериалистическим заявлениям. Что особенно важно, Корреа обеспечил себе значительную и долгосрочную финансовую помощь от Китая в обмен на эксплуатацию нефтяных ресурсов Эквадора.
Опираясь на союзников в Латинской Америке и Азии, Корреа эффективно противостоял внешнему давлению со стороны США. Во внутренней политике Корреа создал широкий блок социальных и политических сил, который эффективно противостоял крайне правой олигархической оппозиции так же, как и некогда могущественным радикальным социальным движениям. Устойчивая народная поддержка, которой пользуется Корреа с 2006 года по настоящее время, основывается, главным образом, на нескольких факторах — существенном росте социальных расходов, что обеспечило рост благосостояния электората из низов, и политике национализации, увеличившей доходы государства. Однако в целом программа действий Корреа строится на одном-единственном факторе — высоких ценах на нефть и другие виды сырья, которые финансируют стратегию сырьевого капиталистического развития и расходы на социальные программы.
Социальные корни популярности Корреа
Электоральные успехи Корреа являются прямым следствием его популистской социальной политики, финансируемой за счёт значительных нефтяных доходов, обусловленных высокими ценами на нефть, и прироста бюджетных средств благодаря пересмотру нефтяных контрактов с ТНК, из-за повышения налоговой ставки с 20% до 85%. Корреа увеличил расходы на здравоохранение с 561 млн долл в 2006 году до 774 млн долл в 2012 — это около 6,8% национального бюджета. Увеличилось число поликлиник, стоимость медицинских услуг уменьшилась благодаря сотрудничеству с кубинской фирмой «Enfarm»; медицинская помощь стала гораздо более доступной. Расходы на образование, включая бесплатные завтраки для детей, увеличились с 2,5% ВВП в 2006 году до 6% в 2013. Режим увеличил государственные расходы на строительство социального жилья, в особенности для бедняков и возвращающихся эмигрантов. Чтобы снизить уровень безработицы, Корреа выделил 140 млн долл в качестве кредитов для поощрения самозанятости — эта мера была особенно популярна среди работников «неформального сектора». Путём эффективного сокращения долга внешним кредиторам на две трети (расходы по обслуживанию долга снизились до 2,24% ВВП), Корреа увеличил минимальные зарплаты и пенсии для бедняков, расширив таким образом систему социального страхования.
Субсидии на борьбу с бедностью, ежемесячные выплаты бедным семьям и инвалидам в размере 35 долларов (которые за две недели до выборов были увеличены до 50 долларов) и низкие ставки по кредитам позволили Корреа завоевать влияние и раздробить оппозиционное движение в деревне. Бизнес-элиты, в особенности в Гуаякиле, а также средний и верхний слой работников государственного сектора, прежде всего, в нефтяной отрасли, стали движущей силой электоральных успехов Корреа.
В результате государственных субсидий, контрактов, поддержки бизнеса и банковского сектора и ослабления оппозиционных медиа-элит, Корреа смог создать широкую электоральную базу из представителей самых различных сегментов классового спектра. Но этот «народный альянс» очень сильно зависит от пакта Корреа с сырьевыми ТНК. Его электоральные успехи являются результатом стратегии, основанной на доходах от узкого экспортоориентированного сектора экономики. А этот сектор в значительной мере зависит от расширения эксплуатации Амазонского региона, что неблагоприятно влияет на уровень жизни и здоровье индейских сообществ, которые, в свою очередь, имеют собственные организации и находятся в состоянии постоянной мобилизации.
Противоречия сырьевого капитализма и популистской политики: угрозы и вызовы социальным движениям
Нефтяная отрасль даёт Эквадору более 50% денежных поступлений от экспорта и свыше трети всех налоговых поступлений. Добыча колеблется на уровне 500 000 баррелей в день, причём всё большее количество акций находится в распоряжении Китая и всё меньше — у США. В феврале 2013 года Эквадор подписал контракты об инвестициях на 1,7 млрд долл для стимулирования производства в Амазонском регионе с канадскими, американскими, испанскими и аргентинскими ТНК, которые сотрудничают с эквадорской государственной компанией «Petroecuador».
Крупнейшие нефтяные инвестиции в истории Эквадора подразумевают увеличение уровня разливов нефти, загрязнение индейских земель и интенсификацию конфликта между CONAIE, вместе с союзными ему движениями и экологами, и режимом Корреа. Иными словами, по мере того, как Корреа сохраняет и консолидирует свою электоральную поддержку за пределами Амазонского и примыкающих к нему регионов благодаря увеличению социальных расходов, основанных на росте нефтяных прибылей — он всё больше и больше отчуждает от себя социальные движения во внутренних областях страны.
Социальный подъём городских масс и проведение независимой внешней политики основаны на союзе с зарубежными сырьевыми ТНК, что подрывает среду обитания и экономическое благополучие мелких производителей и индейского населения.
История нефтяной отрасли и связанных с ней загрязнений вплоть до сегодняшнего дня не даёт свидетельств в поддержку утверждений президента Корреа о гарантиях безопасности окружающей среды. Из-за деятельности «Texaco» и «Chevron oil» в районе Амазонки загрязнены миллионы акров земли, обездолены множество индейцев, тысячи жителей страдают от заболеваний. Результатом всего этого стало решение суда, по которому 30 000 индейцев за нанесённый им ущерб была выплачена компенсация в размере 8 млрд долл.
Последние контракты с ТНК, подписанные Корреа, предполагают эксплуатацию 13 месторождений в древнем Амазонском регионе, охватывающих миллионы акров земли и населённых семью индейскими народностями, без согласования с жителями, что нарушает только что написанную Корреа конституцию. Внушительные мобилизации, организованные CONAIE и CONFEIAE (Эквадорская конфедерация амазонских индейских народностей) 28 ноября 2012 года в Кито и в регионах, которым угрожает эксплуатация, заставили некоторые крупные нефтяные компании отложить бурение. Столкнувшись с решительным сопротивлением индейцев, Корреа продемонстрировал авторитарную сторону своего режима: он пригрозил отправкой военных частей и введением чрезвычайного положения, что увеличивает перспективы длительного политического противостояния.
Корреа, будучи способным выигрывать выборы и побеждать своих противников в крупных городах, сталкивается с решительным и организованным большинством в Амазонском и прилегающих к нему регионах. Дилемма Корреа заключается в том, что если он не диверсифицирует экономику и не достигнет путём переговоров компромисса с CONAIE, его зависимость от нефтяных прибылей приведёт его, de facto, к альянсу с традиционными элитами, живущими за счёт экспорта, и к большей зависимости от военных и полиции.
Латиноамериканский контекст
Ставка Корреа на экспорт сырья создала потенциально динамический цикл роста, но он всё больше и больше зависит от высоких мировых цен на нефть. Любое существенное понижение цены немедленно приведёт к резкому сокращению социальных расходов, к эрозии социальной коалиции, поддерживающей Корреа, и усилению оппозиции как со стороны правых, так и со стороны радикальных социальных движений. Повторяющиеся электоральные успехи Корреа и его широкая поддержка среди прогрессивных антиимпериалистических сил привели к серьёзному ослаблению радикальных социальных движений — эта схема повторяется по всей Латинской Америке.
В предшествующее десятилетие, примерно с 1990-х годов до первых лет XXI века, радикальные социальные движения играли ведущую роль в свержении правых проамериканских неолиберальных режимов. Эквадор не был исключением: CONAIE и его союзники в городах выгнали неолиберального президента Мауада 21 января 2000 года и вместе с Корреа отстранили от власти режим Лусио Гутьерреса в апреле 2005 года. Благодаря таким же массовым движениям и социальным мобилизациям неолибералы были изгнаны из Аргентины и Боливии, в то время как движения, поддерживающие левоцентристских политиков, пришли к власти в Уругвае, Бразилии, Парагвае и Перу.
Закрепившись во власти, левоцентристские режимы взяли на вооружение стратегию экспорта сырья, раскрыли дружеские объятья транснациональным корпорациям и создали широкие электоральные коалиции, которые маргинализовали радикальные социальные движения; благодаря увеличившимся доходам, они занялись популистскими мерами социальной поддержки вместо структурной трансформации.
Независимая внешняя политика сочеталась с соглашениями с крупными сырьевыми ТНК. Когда народные движения стали протестовать, популистские лидеры осудили их, и даже обвинили их лидеров в «сговоре с правыми», таким образом, поставив под сомнение легитимность их требований и борьбы.
Постнеолиберальные левоцентристские режимы в Латинской Америке со своей популистской политикой «включения» оказались намного эффективнее в подрыве привлекательности и влияния радикальных массовых социальных движений, чем предшествовавшие им проамериканские репрессивные неолиберальные режимы.
Те социальные движения, которые решили поддержать левоцентристские режимы (или были ими поглощены) стали приводными ремнями для экспортоориентированной политики. Ограниченные участием в осуществлении правительственных программ по борьбе с бедностью и отстаиванием сырьевой капиталистической модели, «приручённые» лидеры приветствовали увеличение ставок налогообложения и социальных расходов, и лишь иногда высказывались в пользу большего контроля за состоянием окружающей среды. Но, в конечном счёте, стратегия «энтризма», которой придерживались вожди некоторых социальных движений, привела к их бюрократическому подчинению и утрате каких бы то ни было связей со своим классом.
Выводы
Национал-популизм сталкивается и будет сталкиваться с вызовами и изнутри — со стороны своих «союзников» среди ТНК, которые будут оказывать всё возрастающее влияние на своих «партнёров» из государственного сектора, — и извне, со стороны мирового рынка. Тем временем, пока держатся цены на сырьё и национал-популистские лидеры продолжают осуществление своих социальных программ, латиноамериканская политическая ситуация будет оставаться относительно стабильной и экономический рост будет продолжаться, однако правительство будет по-прежнему сталкиваться с сопротивлением со стороны альянса экосоциальных и индейских движений.
Какие уроки можно извлечь из прошедших двух десятилетий союзов между социальными движениями и популистскими электоральными партиями? Вывод одновременно и очевиден, и неоднозначен. Безусловно, движения, у которых отсутствует независимая политическая повестка, будут терпеть поражения от своих союзников, ориентированных на выборы. Однако нет сомнения в том, что именно благодаря социальным движениям популистские режимы смогли узаконить значительные социальные расходы, которые улучшили положение низов, и проводили относительно независимую внешнюю политику. Неоднозначное наследие или неоконченная история?
Джеймс Петрас
Примечания переводчика:
(1) Под понятием «национал-популизм» или «националистический популизм» Петрас имеет в виду национализацию природных ресурсов в сочетании с активной социальной политикой государства.
Перевод: Михаил Волчков
