От неолиберального уклона в политике России придется снова перейти к вынужденным кейнсианским мерам. Но развития политического кризиса это не остановит, поскольку лишь коренной социально-политический переворот может дать стране полноценный новый – антикризисный курс, вернуть общество от регресса к развитию. Но пока либералы во власти наступают…
Положение в российской экономике понемногу портится. Промышленное производство в августе уменьшилось в сравнении с июлем на 0,4%. Правда, по сравнению с августом 2011 года был зафиксирован слабый рост в 2,1%. Эти данные Министерства экономического развития сближают Россию с Европой, где продолжается спад, а также с США и Китаем, где отмечено замедление. Не удивительно, что запуск ФРС США третьей программы «количественного смягчения» породил нервную реакцию на рынках. Биржи показали падение, опустились цены на нефть. Если панические настрой сохранится, то российские корпорации плохо завершат третий квартал, а, возможно, и весь год.
Во втором квартале 2012 года ведущие российские монополии понесли урон от весенне-летнего падения рынков. Чистая прибыль «Газпрома» за 2012 год упала на 23,2% в сравнении с прошлым годом. Крупнейшая отечественная нефтяная компания «Роснефть» во втором квартале этого года зафиксировала убытки. Только вмешательство центральных властей заставило РУСАЛ отказаться от планов закрытия ряда заводов. Отток капиталов из России не прекращался, но в экономике удерживалось равновесие.В таких условиях отказ от странного – неуверенного, узкого и неохотного кейнсианства первого полугодия способен еще до начала 2013 года открыть шлюзы для развития кризиса на внутреннем рынке.
Протестные выступления конца 2011 года – первой половины 2012 года создали во властных верхах напряжение. Когда первый страх перед массовым недовольством прошел, либеральные критики популистских расходов государства победили. Они добились вступления в силу повышенных тарифов, лишь отложенного на время так называемых выборов. Коммерциализация общественной сферы (по ФЗ-83) вступает в силу. Вскоре могут быть реализованы другие неолиберальные реформы.
Поддержка с помощью кредитования (не самого дешевого) спроса на недвижимость сохраняется. Но, скромность доходов россиян уже привела к замедлению оживления на рынке недвижимости. Его ближайшая перспектива – застой, если только внешние факторы не обострят в России кризис. Неурожай в то же время породил рост цен на продукты питания. И потенциал инфляции еще далеко не исчерпан. Многое будет зависеть от того какую денежную политику изберут власти в ближайшие 8-10 месяцев. Слабый рубль усилит материальные трудности населения и проблемы на внутреннем рынке. Но чиновники уверяют, что даже ради интересов сырьевых корпораций они не пойдут на новую девальвацию. Вопрос о рубле упирается в политические страхи элит и очень сложен. Его обесценивание может потребоваться экспортерам, но сильно ударить по огромной армии бедных и средним слоям.
Российская экономика очень хрупка. Если власти далеко зайдут по пути либерального исправления «ошибок» 2011-2012 годов, то спад окажется не меньшим, чем в странах юга еврозоны. Скорее всего, в экономической политике в 2012-2013 годах будет наблюдаться метание, основанное не на внезапных озарениях по поводу никчемности неолиберального курса, а на страхе перед народным движением.
Сентябрьская демонстрация в Москве и молчание провинций несколько успокоила правящий класс. Ему кажется, будто серия запретительных законов и локальных репрессивных актов поставит недовольные слои на место, испугает их и принудит умолкнуть. Однако точка в политической жизни страны не удастся поставить.
За 2012 год режим получил несколько ударов. Помимо страха от первого пробуждения трудящихся масс, власти убедились в слабости своего религиозного щита. Глава РПЦ Владимир Гундяев (Кирилл) завалил возложенную на него работу не потому, что оказался неспособным политиком (что тоже имеет место быть), а в силу резкого изменения общественной среды. Руководимая им идеологическая структура должна была прикрывать власть, но вместо этого она сама все больше нуждается в исправлении репутации. При этом не совсем понятно, смогут ли верхи сделать тактический разворот в политике и спасти остатки авторитета православной церкви. Значение имеют даже слухи о том, что Кремль может выкинуть главу РПЦ с работы. Сделать это несложно. Критику Гундяева можно довести до предела, открыв интимные особенности его жизни и оттолкнув от него паству. Одновременно вперед выдвигается вменяемая замена. Старый глава РПЦ получает ультиматум и уходит, чтобы не оказаться в суде за экономические грешки.
Подобная комбинация имеет еще и те преимущества, что может отвлечь внимание общества от острых социально-экономических проблем. Главе государства при этом легко выступить в роли спасителя веры. Решатся ли верхи на такую, не лишнюю комбинацию зависит от того, насколько они уже сгнили и вообще способны маневрировать. Если закон о привилегиях для верующих и жрецов (защите их чувств от повсеместных оскорблений) будет принят, то это станет еще одним доказательством царящей в верхах паники. Этот закон мыслится частью правящего класса как способ соединить наиболее темные слои общества с режимом, создав базу для формирования массовой черносотенной силы. Действия в данном направлении также будут указывать на непонимание верхами ситуации.
Особенно важно то, что ставка правящего класса на провинциальный пролетариат провалилась. В среде голосовавших за Владимира Путина граждан растет недовольство. Попытка создания маргинальной черной сотни XXI века может провалиться по тем же, экономическим причинам. Крах молодежных организаций как щита против масс произошел еще в 2011 году.
Развитие мирового экономического кризиса было и остается решающим фактором воздействия на Россию. Пробуждение общества не началось бы без превращения стабильности из положительного (сопряженного с увеличением доходов трудящихся) в отрицательное явление. Его признаки: застой и отсутствие перспектив для десятков миллионов россиян. Положению в экономике достаточно немного ухудшиться и пассивное недовольство правящим классом станет активным и всеобщим. Этой вспышки больше всего боятся в Кремле. Но репрессивные законы и выпады, как и нежелание вернуться на позиции полноценной ельцинской конституции (с ее многочисленными ничего не решающими вольностями), только уменьшают пространство для маневра правящего класса.
Невозможно предсказать точно в какой момент кризис на планете войдет в новую острую фазу, равную по силе потрясениям 2008-2009 годов. Китай, вероятно, сумеет пока уберечь свой индустриальный пузырь от разрыва. ЕС и США рассчитывают на дальнейшее денежное смягчение финансовых проявлений кризиса. Развитие его в Европе идет особенно быстро. Все это неизбежно будет ухудшать положение сырьевой России на глобальном рынке. Власти научились за счет вливаний средств в корпорации, кредит и, отчасти, потребителей поддерживать равновесие. Но последний элемент такой политики раздражает либералов, гнездящихся как в Кремле, так и в оппозиции. Кейнсианские шаги делаются со скрипом и неэффективно. Они не останавливают развития политического кризиса, поскольку общественное успокоение возможно лишь в результате развития страны.
Власти сознают, что многие меры поддержания внутреннего спроса (такие как повышение пенсий) происходят не от приверженности принципам такой политики. Они являются уступкой, успокоительным средством, но не частью стратегии по развитию национальной экономики. Сырьевые корпорации не желают меняться, и именно они контролируют государство. Идя по пути сужения политических свобод, правящий класс подготовляет мощный удар, что неизбежно нанесут по нему низы. Установленная в результате государственного переворота конституция Ельцина рано или поздно начнет восприниматься как нелегитимная. Противопоставить этому толпы малограмотных нищих верующих будет невозможно, да они вряд ли пойдут за властью. Ущербного кейнсианства тоже не хватит ни надолго, ни для реального перехода от шаткого равновесия к новому подъему на базе уже не сырьевой экономики.
Для того, чтобы развиваться отечественному хозяству нужны грамотные специалисты, ученые и хорошее образование, революционные технологии в производстве. Требуется политика развития спроса. Все это не может быть получено в виде подачки от сырьевых корпораций. Даже робкие уступки они ухитряются приправить дурманящей смесью реакционных законов. Но верхам некуда будет отступить в критический момент. Пользуясь паузой между волнами недовольства, они, наоборот, стремятся больше отнять у народных масс. Большая часть населения относится к властями пока еще нейтрально. Но в критический момент все запреты, повышенные тарифы и шаги по коммерциализации общественной сферы сработают против режима. Властям легко может не хватить авторитета для переговоров. Ставка на полицейскую силу – проигрышный вариант.
Никаких реформ нет, а значит, страна и дальше пойдет другим путем.
Василий Колташов
