История с WikiLeaks пока ужасно скучна. Непонятно, что обеспечивает доверие к "слитым" документам. И тем более непонятно, что с ними делать дальше? Отменить политику? Заменить секретную переписку твиттером?
Постмедиа
Если WikiLeaks не станут очередным медийным скандалом, который отвлекает наше внимание, то стоит понять, с чем мы, собственно, имеем дело. На главном сайте WikiLeaks написано, что это медиа-ресурс, поставляющий "новости и информацию", и изложена подробная инструкция по передаче секретных документов.
Получается, что мы имеем дело с новым медиа-объектом. Его "новости" – это известия о событиях, произошедших два, три или даже десять лет назад. Его "события" – это элементы закулисной жизни политики, которые всегда были, но традиционно оставались в тени. Материалы WikiLeaks могут воплотить чаяния интеллектуалов прошлого, которые жаловались на то, что медиа участвуют в постоянном ускорении жизни и заставляют нас ежедневно пересматривать представление о том, что есть "повестка дня". Социолог Никлас Луман удивился бы тому, что через 10 лет после его смерти понятие "новости" так изменится.
Не в меньшей степени WikiLeaks может поколебать и классическое представление о пиаре. В частности, о черном. Если некогда компромат доставался тяжкими усилиями, фальсифицировался, люди совершали подкупы и подлоги для того, чтобы опорочить своего конкурента, сегодня все эти функции берет на себя WikiLeaks. Причем бесплатно – все самое главное делают сами сотрудники, которых не нужно подкупать и принуждать. Все свершается добровольно.Но если в случае с пиаром понятно, против кого и за кого идет борьба, то "сливы" такого масштаба, по словам создателя WikiLeaks Джулиана Ассанжа в интервью "Русскому репортеру", направлены исключительно на благо общества, для которого знание есть добро. Но мы понимаем, что знание, а особенно такого рода – не столько благо, сколько сила. Политическая сила, которая не может никому не принадлежать.
Постдемократия
Главный вопрос, который у меня возникает в связи с WikiLeaks – какой силе доверяют те, кто, согласно официальной версии, "сливает" свои ведомства и правительства? Что движет этими людьми, когда они отдают неизвестно кому и зачем сведения, ради которых работали они сами и их коллеги? Им стало стыдно? Страшно? Любопытно? Кому они хотят служить? Обществу? Идее Великой прозрачности? "Вбрасывать" провокации? Ответа на этот вопрос нет.
Поверить в невероятную силу харизмы австралийского гения я не могу. А это значит, что либо нас ждет очередное надувательство, либо мир действительно изменился настолько, что чиновники и дипломаты стали служить делу всемирного интернет-просвещения и возненавидели свое государство. Более логичная и простая версия может быть связана с тем, что все "сливы" запланированы и срежиссированы. Учитывая идеологичность самой идеи всмогущества знания и блага интернет-прозрачности, эта версия пока наиболее убедительна. В конце концов, Wikipedia – это не только всенародная энциклопедия, но и идеологическая машина.
Еще одна версия ответа на этот вопрос может быть связана с равнодушием к политической жизни, которое свойственно не только абстрактным "массам", но, главное, и самому аппарату управления. Когда власть в большей степени находится в руках экономических, а не политических кругов, и вещи замещают политическую лояльность, можно возбудить интерес только приоткрыванием кулис. Получается такой политический Дом-2. Скандалы и интриги, немножко расследований. То, что так любит публика.
Постдоверие
WikiLeaks – это анонимный блогинг. Стирая границу между приватным и публичным, не будучи авторами, безымянные трансляторы выкидывают на суд безликой общественности черновики и мусор вперемежку с важными документами. Все мечты активистов Dasboard'ов воплощены. Что правдиво, а что нет – разберется время.
В самом деле, от уверенности в возникновении новой политической силы удерживает только сомнительность документов и их значимости. Менее важной становится роль текста или даже документального свидетельства. Пожалуй, единственные архивы, которые могли бы стать поводом для серьезной реакции в России – это документы сталинской эпохи. И то, для достоверности их открытие должно сопровождаться не менее чем десятком телекамер, включая отечественные и зарубежные каналы разной направленности. Еще одно обязательное условие – прямой эфир. И несколько любительских фильмов на Youtube. Да и в таком случае разговоры о том, что "все липа" неизбежны. Но хотя бы будет вероятность правдивости. С множеством интерпретаций, версий, догадок. Будет факт и мнения.
Событие должно становиться событием. Обрасти последствиями и реакциями. Даже смерть или катастрофа оказываются в фокусе внимания до тех пор, пока расследуются причины. Но главное – событие должно иметь возможность продолжения. На основании документов, опубликованных в WikiLeaks, сложно подать в суд, их нельзя полноценно подтвердить или опровергнуть. Любые попытки полемизировать с коллективным разумом доносчиков и журналистов автоматически могут расцениваться как признание в собственной виновности. Внимание к WikiLeaks – это жест доверия по отношению к этому ресурсу. И даже если "массы", лишенные интернета, ничего об австралийце Ассанже не слышали, для этих "масс" пишут журналисты, которые из интернета черпают вдохновение для освещения повестки дня. Пока стратегия завоевания доверия успешна. Дальнейшее ее развитие зависит не столько от "сливателей", сколько от тех, кто решит доверять этому ресурсу. Делать ставку на победу анонимной прозрачности, конечно, можно. Только эту ставку нужно будет подтверждать отказом от публичности, да и от приватности заодно. И вдобавок признать, что нам нужно менять метод и язык описания миров политики и медиа.
Пока, повторюсь, сливы WikiLeaks сами по себе – не очень важны. Но это сильный ответ двум важным российским событиям. Во-первых, в рамках WikiLeaks может быть "засчитан слив" губернатора Зеленина, нашедшего червяка в кремлевской тарелке. Во-вторых, возмущение Леонида Парфенова по поводу телевидения становится скорбью по поводу болезни динозавров. Впрочем, не исключено, что динозавры вымерли именно потому, что болели.
