Впрочем, если точнее, то истинный шабаш ведьм, от которого элитному району Манхэттен Бич порядком досталось. А вот местную соперницу Бродвея, очаровательную Эммонс авеню, что на другом берегу залива, с ее знаменитой чередой ресторанов, баров, буфетов и кафе (их там десятка полтора подряд, в том числе и пивной бар «У Швейка», не считая прочих магазинов), вытянувшихся вдоль живописного ряда пирсов с их лебедями, симпатичными прогулочными кораблями и чумазыми рыбацкими катерами море в тот раз пощадило. Окна да, их заклеили крест-накрест, как в Москве во время войны, и закрылись необычно рано, часов в шесть, но реклама горела всю ночь, даже в пик урагана.
В этот же раз в ту сторону даже смотреть страшно — выбитые стекла, затопленные залы кафе, в которых плавает мусор, мебель, плиты и холодильники. Если Айрин была первым звоночком, к которому мало кто прислушался, провозвестником, на весть которого мало кто обратил внимание, — ну, затопило подземные гаражи в дорогих особняках нашего тихого и уютного района, ну попортило старый хлам в подвалах, велика беда, подумаешь, ураган, если даже свет горел всю ночь и телефон работал!- то Сэнди обошлась с нами сурово. Она ясно показала, что третий звонок может стать приглашением на светопреставление. Во всяком случае, было очень похоже на прелюдию такового и английский анекдот про старого дворецкого, открывающего двери потопу, — «Темза, сэр!» — казался нам уместным, но не смешным.
Да-с… Предлагал я зятю отвезти мою дочь на смену в ее госпиталь пораньше — вы уж, ребята лучше там, на Кингс Хайвей погуляйте, кофе попейте, а я с внуком и внучкой побуду, — так нет же, тянули детки до последнего! До шести вечера. И лишь тогда позвонили: приходите, мол, папа пешком, поскольку заехать мы за вами не сможем. Почему не сможем? — подумал я, обулся и вышел на крыльцо. Ага… Вернулся, разулся, положил в пакет туфли и запасные джинсы, надел пляжные шлепанцы, закатал штанины до колен и отправился в путь, оставив супругу хранить семейное гнездо и в надежде на лучшее. В ураган, глядя на прогнозы ветра (ничего особенного, не Айрин) и учитывая, что он повернул на Вашингтон, я не верил. Так, крылом заденет.
Однако вода уже плескалась вокруг дома, причем дело было не в дожде и не в приливе — она фонтанами била из люков и быстро заливала соседние улицы. Дочь с зятем, к счастью, успели проскочить по самой высокой улице района — Ориентал бульвару (со стороны океана, перехлестывая через широченный пляж, уже мчались потоки) и вырваться из ловушки. Все оставшиеся на полуострове машины к девяти вечера залило, какую по капот, а многие по крышу и с верхом. Сейчас они стоят открытые, сушатся, но вряд ли из них заведется хотя бы одна десятая.
К восьми вечера, когда вода одолела крыльцо, поднявшись метра на два и затекая в холл, она прорвала баррикады из мешков с песком, хлынув в бейсмент, в полуподвал, где расположены хозслужбы, стиральные и сушильные машины и распределительные щиты. Свет гас медленно, постепенно, начиная почему-то с верхних этажей и напоминало все это «Титаник», уходящий под воду. Хорошо, что свечки и фонарики я уже приготовил. И начал готовить сумки с едой и одеялами. В этот момент и приплыл зять — парень он здоровый, но вода во многих местах была ему по грудь. Он потом рассказывал, как вдруг навстречу пошел настояший вал (море перевалило через парапеты набережных?), как пришлось цепляться за что попало, чтобы преодолеть течение, как плыли машины, светя огнями под водой, как, наоборот, впереди один за другим гасли фонари на столбах, а однажды прямо перед ним под напором ветра и воды рухнул здоровенный платан.
Именно в это время на другом конце побережья южного Брайтона, в Сигейт, что на входе в верхнюю бухту Нью-Йорка, громадная волна буквально сносила дома, оставляя на их месте лишь заполненные водой квадратные ямы, а на Сибриз, узкой косе, защищающей нижнюю бухту от океана, вспыхнули от коротких замыканий дома. Ветер мгновенно погнал огонь вдоль улицы (сгорело более сотни зданий), а остатки строений разметал прибой — на следующее утро все пляжи были усеяны обломками вчерашней благополучной жизни. Стулья, цветочные горшки, диваны, холодильники, разбитые и почти целые деревянные террасы, детские игрушки и прочий бытовой мусор. Более всего поразила громадная ванна-джакузи, вынесенная почти что к знаменитой брайтонской деревянной набережной!
И тут (кому война, а кому мать родна!) наступил настоящий праздник для моего внука, большого знатока и ценителя катастроф, выдающегося специалиста по «Титанику»! В прошлый раз он страшно переживал, что пропустил ураган Айрин, теперь же спешил наверстать упущенное и весь вечер провел в резиновых сапогах и кожаной куртке то на крыльце, мужественно вглядываясь в бурляшие волны, несущие всякий мусор (листы пластика, бутылки и даже двери), и объясняя ход текущих событий соседям, то галопом гоняя, вздымая каскады брызг, по мозаичному полу холла. Зрители с фонариками сидели на боковых ступеньках, гадая, поднимется ли вода выше этих трех последних невысоких барьеров, отделяющих от следующего этапа беды, затопит ли она первый этаж, или бог милует?..
Картина напоминала эпизоды из фильмов Тарковского: свободно текущая вода — прямо в помещении, ее плеск, свет фонариков, муар бликов от волн на стенах. В это время Атлантика сомкнулась с заливом и дома стояли одинокими островами посреди ночного океана. К половине двенадцатого, насмешливо лизнув предпоследнюю ступеньку, вода начала убывать…
Моя супруга, проведшая три часа на втором этаже, куда всех обитателей первого загнала стихия (ее хляби колыхались уже на уровне подоконников и дом действительно напоминал тонущий «Титаник») рискнула спуститься вниз. Мутные холодные волны плескались по паркету квартиры, они заливали нижние ящики шкафов, из которых не было убрано белье и платье, корабликами плыли домашние тапочки и туфли, а на дне водоемов-комнат тяжело колыхались ковры. Еще три часа ушло на вычерпывание воды.
Утром по дороге домой я видел затопленные гаражи, мусорные баки, прибитые к ограждению набережной, разбитый мостик через залив, порванные паруса и торчащие из воды мачты затонувших яхт — парочке из них повезло, их просто перебросило через перила моста и загнало ветром в конец канала, а самая красивая яхта на Шипсхедбее, черная изящная «Одесса» лишилась обеих мачт. Но что яхты, в эту ночь выяснилась полная неготовность крупнейших нью-йоркских госпиталей к такому удару — вскоре после исчезновения света в них отказали резервные генераторы! Темнота, тысячи тяжелых больных, очередь из сотен машин скорой помощи, приступивших к эвакуации пациентов, растянулась на километры, блокируя и без того судорожное движение (светофоры погасли вместе с уличным освещением). Имейте это в виду, господа, когда соберетесь хворать в сезон ураганов!
Эти строки написаны днем в субботу. Основной удар пришелся по нашему Манхеттэн Бич и по Шипсхедбею — Брайтону повезло больше. Там жизнь стала налаживаться уже в среду, тогда как свет в дом зятя дали лишь в четверг вечером, а в нашем его еще нет, там сыро и холодно. Хорошо хоть вчера удалось съездить в ландромат, выстирать и высушить белье — стиральные машины и сушилки, стоявшие в нашем бейсменте, всплыли и разбиты вдребезги и мы опасаемся за судьбу бойлера — впереди зима, без отопления не проживешь, а он стоит триста тысяч. С бензином большие проблемы и он подорожал процентов на 20-30. Мобильные телефоны молчали два дня и только начинают работать. Туннели метро залиты, движение восстановлено лишь на отдельных участках и связи с Манхеттеном не будет еще неделю.
Конечно, Нью-Йорк есть Нью-Йорк, это не Нью-Орлеан, он быстро восстановится. Но материальные потери огромные! И они повлекут за собой новые колоссальные затраты. Айрин и Сэнди показали, что многие нормативы строительства в прибрежных районах придется пересмотреть и что необходимо предусмотреть целый комплекс мер по защите мегаполиса от ураганов — а в том, что они будут повторяться регулярно, у меня сомнений мало, климат явно меняется и к этому придется приспосабливаться не только Нью-Йорку.
P.S. Да, чуть было не забыл еше об одном нюансе — политическом. Не думаю, что он важен, США — это не Россия, где смена правителя порой страшнее по своим последствиям любого урагана, но многие люди интересуются, как последствия природной катастрофы повлияют на рейтинг кандидатов на выборах. Насчет всего Нью-Йорка ничего не могу сказать, не знаю, хотя и не думаю, что сложившаяся ситуация пойдет на пользу Обаме, но в том, что она еще более понизит его и без того микроскопический брайтонский рейтинг, где массово проживают наши бывшие соотечественники, сомневаться не приходится.
