Возможна ли демократия без равенства?
Казалось бы, совершенно бессмысленный вопрос: материального равенства как-то особо в мире не наблюдается, меж тем государства с более или менее демократическим правлением вроде бы наличествуют. В целом за минувшее столетие демократических, да и вообще прав, на планете как-то заметно прибавилось: почти повсеместно женщины обрели право голоса, расширились права меньшинств и т.д. Однако завоевание всё новых прав и демократизация обществ (как минимум западных) опиралось на изменения вполне материальные.
Пока ваша голова занята насущным вопросом: где бы достать еды или денег, а лучше того и другого, то на размышления о вашем правовом статусе, тем более на деятельность по его изменению у вас не очень много времени, сил, желания и главное собственно ресурсов. При выборе бороться ли за свои права и умереть с голоду или всё-таки пока погодить с правами, но решить насущные проблемы, большинство всё же склонится в пользу второго варианта. Поэтому, например, и первыми суфражистками были дамы состоятельные: у не состоятельных на общественную деятельность времени и сил не оставалось.
Вторая половина двадцатого века (по крайней мере, первые послевоенные десятилетия) было временем возрастающегоВыбор финансового равенства. Из-за огромных людских потерь в мировых войнах, образовался некоторый дефицит рабочих рук, что вынудило нанимателей конкурировать за работников и увеличивать оплату. Усиление СССР и страх перед возможными революциями так же долгое время заставляли правительства и предприятия идти на уступки рабочим. То, что бывшие метрополии постепенно теряли колонии и лишались возможности их эксплуатации (а также и удаления в те же колонии особенно активных деятелей), тоже заставляло правительства идти на уступки гражданам. Закрыть финансовые потери от рабочих протестов усилением эксплуатации далёких аборигенов теперь не представлялось возможным.
Уменьшение финансового неравенства влекло за собой и демократизацию: тот кто хорошо зарабатывает, будет требовать соблюдения своих прав. Верно и обратное – расширение прав давало возможности заработать тем, у кого шансы на это ранее были невелики, продолжая феминистскую тему – приход женщин в ранее считавшиеся сугубо мужскими профессии позволил женщинам больше зарабатывать и в дальнейшем бороться за новые права. Это были взаимосвязанные процессы – пока общество становилось все менее различающимся по уровню доходов, оно становилось и более демократическим, права граждан оказывались всё более защищенными.
Но ничто не длится вечно и уже к концу прошлого века ситуация изменилась: советская угроза потеряла актуальность, трудовая миграция удешевила рабочий ресурс, постепенно наиболее доходной сферой становились услуги и информационные технологии, не требующие такого количества рабочих рук как промышленное производство. Это только некоторые факторы, но они важны — за последние десятилетия уровень неравенства в мире только увеличивался. И выясняется, что хотя бы относительное финансовое равенство необходимо не только для достижения демократии, но и для её сохранения. Действительно наблюдающийся сейчас в мире кризис демократических институтов (а он наблюдается почти повсеместно) можно считать прямым результатом этого постепенно усиливающегося неравенства. Лишившись финансового благополучия, люди начинают тут же искать виновных и легко примыкают к политикам-популистам всех мастей, либо, в конце концов, сами берутся за оружие.
Рост неравенства — прямая предпосылка отмирания демократии. Когда с одной стороны у вас есть чудовищно сконцентрированный капитал, нуждающийся в защите от притязаний обделенных, и есть непосредственные обладатели этого капитала, имеющие почти не ограниченные возможности для прямого и не прямого подкупа, финансирования и привлечения на свою сторону чиновников, политиков и СМИ. Когда, с другой стороны, есть обнищавшая масса, которую сравнительно легко подкупить небольшими финансовыми подачками (например, разовой дополнительной выплатой — см. опыт последних думских выборов), то устойчивая демократия в таких условиях существовать не будет, в них возможна только какая-то форма авторитаризма.
Е. Т. Гайдар, свято веривший, что для установления демократии достаточно «взять и поделить» государственную собственность, был невероятно наивен: ни к какому результату кроме, повторяю, установления, в конце концов, какой-то формы авторитаризма обнищание населения, ставшее результатом реформ начала 90-х, привести не могло и не привело. Того, что если с суверенностью у нас всё обстоит не плохо, то с демократией как-то не сложилось, не отрицает и виднейший идеологи режима, певец той же «суверенной демократии» и безусловно гениальный тролль — В.Ю. Сурков (читайте его статью «Долгое государство Путина»).
Обедневшее население, лишенное возможности заработка, легко подчинить. Лишенные земли люмпены, жившие в древнем Риме, зависевшие от раздачи зерна из африканских провинций, были не менее надежной опорой власти императоров, чем римские легионы.
Для сохранения демократии необходимо и сохранение хотя бы относительного равенства доходов граждан страны. Без этого существование не фиктивных, а действующих демократических институтов невозможно. Вопрос, однако, в том, как именно этого равенства добиться, какие механизмы могут обеспечивать его на данный момент?
Функцию такого уравнителя может (а, значит, должно) выполнять государство, прежде всего перераспределяя доходы: увеличивая налогообложение обеспеченных слоёв, предоставляя льготы и финансовую помощь слоям неимущим. Однако, только такого распределения категорически недостаточно. Само по себе оно может привести к тому, что финансово менее обеспеченные слои населения просто попадут в зависимость от государства и государственных чиновников разного уровня. Помимо того, что подобная зависимость просто унижает человеческое достоинство (о чем в книге «Достойное общество» кратко писал Авишай Маргалит) это чревато неким повторением того, что можно было наблюдать в Римской империи и превращением зависимых от государственных подачек беднейших слоев в надежную опору тоталитарной власти.
Противопоставить этим «римским» тенденциям можно, во-первых, максимальную демократизацию – максимальный общественный контроль за чиновниками любого уровня: чиновник не должен быть опекающей инстанцией, он должен быть человеком каждое решение и действие которого будет контролироваться снизу. Во-вторых, государство может поднимать доходы собственных граждан не только перераспределяя финансовые потоки, но и активно создавая государственные предприятия и увеличивая на рынке конкуренцию за рабочие руки (а значит оплату труда). В-третьих, разрыв в финансовых доходах должен сокращаться не только на общегосударственном уровне, но и на уровне самом низовом, то есть на уровне предприятий как таковых. Нужны сильные профсоюзы, нужна, государственная поддержка профсоюзного движения в целом (не только официальных профсоюзов), нужно активное участие работников предприятий в их управлении, необходимо трудовое законодательство, позволяющее активно участвовать работникам в контроле за деятельностью предприятий, на которых они трудятся.
Без этого, боюсь, в современном мире демократия, увы, невозможна. Конкретно же России дальнейшее развитие авторитарных тенденции и окончательное превращение демократических институтов в фиктивные, как я уже писал, грозит, в конце концов, неким повторением того, что можно было наблюдать в конце 1980-х – начале 1990-х: дележом чиновниками-олигархами государственной собственности, власти и, в худшем случае, самого государства.
