Настало время экологического планирования
Суть капиталистической системы была хорошо подмечена Мартином Лютером Кингом, который называл его социализмом для богатых и свободным предпринимательством для бедных. Подтверждение его словам можно найти и в наши дни, особенно в тяжелые времена. Например, после кризиса 2008 экономическая поддержка составляла 1,7% мирового ВВП. А во время пандемии уже в начале апреля этот показатель составлял 2,6%, и ни у кого не остается сомнений, что страны пойдут дальше, и в ближайшее время показатель будет только расти.
Весомый вклад внесли и Центральные Банки. В отличие от своих японских или британских коллег, Европейский центральный банк (ЕЦБ) по-прежнему отказывается напрямую финансировать правительства, но он обязался купить на рынках ценные бумаги на сумму 1120 миллиардов евро, государственные облигации, а также выплатить задолженности транснациональных корпораций, таких как BMW, Shell, Total, LVMH или Telefónica. В разгар пандемии инвестиционные фонды, банки и крупные компании, в том числе наиболее загрязняющие из них, являются основными бенефициарами государственной поддержки, что является прекрасным примером того, как работает «социализм для богатых».
Однако вся серьезность кризиса и тот факт, что он поражает «производительную» экономику, а не финансы, немного меняет определение Мартина Лютера Кинга. В Соединенных Штатах Казначейство отправляет чеки, пусть и скромные, напрямую гражданам: центральные банки субсидируют домохозяйства и предприятия. Важным элементом является то, что операции проводятся без посредничества банков и без компенсации.
Во Франции 22 апреля более половины служащих частного сектора работали непродолжительное время за государственный счет. В конце марта Французская обсерватория экономической конъюнктуры оценила ежемесячную стоимость мер, позволяющих сотрудникам сохранять часть своей зарплаты. Согласно подсчетам, вышло более 21 миллиарда евро.
Пандемия заставила по-новому взглянуть на идеи неолиберализма, которые еще недавно считались священными, включая критерии конвергенции зоны евро. Идея о том, что центральные банки могут монетизировать государственные долги, то есть напрямую оплачивать государственные расходы, сейчас широко обсуждается среди политической и финансовой элиты. Дискуссия обещает быть жесткой, но нынешнее исключительное во многих аспектах положение дает историческую возможность разрешить спор между финансированием экономики и частной собственностью.
Действительно, Центральные Банки могут в пределах своих возможностей выдавать авансы, необходимые для деятельности государств, и в этом случае рынки потеряют свой рычаг давления, так как у государств отпадет необходимость в том, чтобы завоевывать доверие рыночных инвесторов.
Однако неолиберализм еще далек от завершения. Во Франции можно наблюдать урезание зарплат работникам и недостаточную финансовую помощь семьям. В то же время в экономике начинают возникать новые тенденции. Подобные явления уже наблюдались в истории, например, в период Первой мировой войны. Париж тогда страдал от нехватки угля, а на государство легла вся ответственность за его производство и распределение. Распределение происходило по двум критериям: размер квартиры и количество проживающих. Это позволяло оценить количество угля, необходимого для отопления, отталкиваясь не от платежеспособности проживающих, а от реальной необходимости.
Масштаб бедствия во время Первой мировой войны и пандемии безусловно отличается, но государства действуют по схожему принципу. В период крайней нужды в масках и респираторах мало кто задумывается об их стоимости. На передний план выходят вопросы о том, сколько можно производить и с какой скоростью. Рынок подстраивается под потребности общества. Преодолением неолиберализма служат действия Ирландии, в которой частные больницы были национализированы на время кризиса. В США Дональд Трамп обязал компании производить респираторы в качестве приоритетных товаров. Эти действия уже выходят за рамки привычного рыночного механизма.
Стоит отметить, что пандемия, связанная с новым коронавирусом, выявила еще одно требование. Covid-19 возникает в результате растущего взаимопроникновения человеческого и животного мира, благоприятного для распространения вирусов. Это изменение само по себе является результатом краха экосистем, в результате которого животные, являющиеся переносчиками инфекционных заболеваний, обосновываются вблизи районов проживания людей. Следовательно, помимо удовлетворения реальных потребностей, действия государств должны быть направлены на сохранение экологического баланса. Выход из этой ситуации есть — экологическое планирование.
У экологического планирования есть пять основных составляющих элементов.
Прежде всего, необходим общественный контроль над кредитами и инвестициями. Это является первым элементом экологического планирования. Речь идет о наложении закона о прекращении финансирования, а затем о закрытии загрязняющих производств. Это движение должно сопровождаться масштабными инвестициями в возобновляемые источники энергии и улучшение инфраструктуры, в частности за счет теплоизоляции зданий. Это также затрагивает вопрос восстановления и расширения общественных услуг, в частности образования, больниц, транспорта, водоснабжения, обработки отходов, энергетики и связи, поврежденных или уничтоженных рыночной системой.
В рамках неолиберального капитализма именно рынки, поддерживаемые банками и нерегулируемым финансовым сектором (теневой банкинг), выступают в качестве штаб-квартиры, в которой решается вопрос о распределении ресурсов. Выбор инвестировать в определенный сектор или вид деятельности основан на критериях прибыльности и платежеспособности.
Необходимо реализовывать политику, направленную на более экономное использование природных ресурсов.
Нет смысла этого скрывать: безработица ударит в первую очередь по работникам из тех секторов, чья деятельность способствует загрязнению окружающей среды. Экологическое планирование должно опираться на рабочий класс, следовательно, именно от этого класса и изменений в нем зависит будущее экологии.
И это является вторым элементом экологического планирования: государство должно гарантировать этим людям работу. Новая экологическая сделка, разработанная Сандерсом и Окасио-Кортес, включает в себя эту простую, но важную меру — государство обязано предложить им работу с базовой заработной платой. Эта система позволит создавать рабочие места в секторах, которые капиталистическая система считает убыточными, но которые часто обеспечивают высокую социальную и экологическую добавленную стоимость: поддержание природных ресурсов, уход за пожилыми или малолетними детьми, ремонт и т.д.
Пандемия совершенно перевернула иерархию профессий в современном обществе. Внезапно выживание населения стало зависеть от работы сиделок, кассиров в супермаркетах и уборщиков — всех профессий, которые в обычные времена мало ценятся как финансово, так и символически. Сейчас представителям этих профессий люди аплодируют с балконов каждый вечер и предлагают провести в их честь парад. Профессии экологического характера должны подвергнуться такой же переоценке. Конечно, это нелегкая работа, так как трудно переломить стереотипы, которые подпитывались в обществе десятилетиями.
Третьим важным элементом является изменение экономики в ходе экологического планирования. И изменение должно основываться на трех принципах: демонтаж рыночно монополии крупных компаний, восстановление суверенитета государств над тем, что они производят, продление жизненного цикла продуктов производства.
Четвертый элемент экологического планирования — демократия. Достаточно вспомнить времена СССР, когда авторитарное государство в условиях плановой экономики решало что и в каком количестве производить. Но планировщики зачастую были оторваны от реальных нужд народа, мало ориентируясь на его потребности. Это в конечном счете порождало несоответствие между спросом и предложением, дефицит продуктов и расточительство.
Эта корреляция между планированием и авторитаризмом не является неизбежной. Чтобы воспрепятствовать этому, требуется определенная институциональная изобретательность.
Координация спроса и предложения также может быть основана на цифровых инструментах, как это уже происходит при капитализме сегодня. 4 сентября 2017 года газета «Financial Times» подтвердила, что «революция больших данных может реанимировать плановую экономику».
По мнению одного из авторов редакционной статьи, нынешние возможности сбора и расчета данных могут в ближайшем будущем преодолеть некоторые недостатки централизованного планирования ХХ века. Информация, производимая в непрерывном потоке всеми субъектами экономики, позволяет практически мгновенно узнать предпочтения большого числа потребителей.
Наконец, пятый и последний элемент экологического планирования: экологическая справедливость. Covid-19 унес много жизней в беднейших регионах, например, во Франции, в Сен-Сен-Дени. Большая часть населения страдает от более хрупкого здоровья; из-за отсутствия приличного жилья и средств они чаще болеют патологиями и реже обращаются к врачам. А профессии, стоящие на передовой в борьбе с коронавирусом, часто включают прямой контакт с ним, и поэтому более подвержены воздействию вируса. Таким образом пандемия усугубляет классовое неравенство.
Это касается и климата. Рабочий класс страдает от загрязнения или стихийных бедствий больше, чем богатые, и именно он больше всех страдает от любых изменений в экономике. Достаточно вспомнить движение «желтых жилетов» во Франции, когда новые налоги на топливо привели к массовым протестам. Такие решения правительства изначально обречены на провал, так как подобные решения нельзя принимать без поддержки народных масс. Справедливость должна стать основой экологического планирования.
Во Франции 10% самых богатых людей выбрасывают в восемь раз больше парниковых газов, чем 10% самых бедных (24 раза в США, 46 раз в Бразилии). Именно они должны нести ответственность за разрушение окружающей среды, вызванное их образом жизни.
В настоящее время экология находится в центре внимания европейцев. Но что это за экология? Премьер-министр Австрии консерватор Себастьян Курц имеет свою идею. В январе прошлого года, формируя свою коалицию с зелеными — впервые на уровне страны — он сказал, что человечество сталкивается с двумя основными проблемами: иммиграцией и изменением климата. Отсюда и смысл союза консерваторов с экологами. Кризис с коронавирусом может ускорить появление консервативной экологии. Спрос на «сильное» государство вызван страхом, привычкой закрывать границы и «наблюдать». Подобные заявление в сочетании со страхом населения перед нависшей угрозой могут сделать Австрию первой страной, опередившей других, попавшей в режим авторитарного управления экологическим кризисом. Было бы неправильно верить в этот неестественный союз. В истории экологии всегда существовала консервативная чувствительность.
Этой консервативной экологии мы должны противопоставить другую. То, что задействует все рычаги государства для достижения перехода, но при этом находит возможность демократизировать государство и подчинить представительную демократию давлению прямой демократии. В этом смысле экологический переход требует одновременной трансформации наших экономических и политических систем. Их экология или наша: началась великая битва XXI века.
Авторы: Cédric Durand,Razmig Keucheyan
Перевод с французского Валерия Рузаева
Ссылка на оригинал: https://www.monde-diplomatique.fr/2020/05/DURAND/61748
