Революция – идеальный фон для сюжета фильма, в ней много действия и драматических столкновений интересов. Но революционер – не самый интересный для режиссеров персонаж. Борец против существующей власти за принципиально другую власть и другие отношения в обществе, идущий дальше слов и не признающий писаных законов и устных правил, революционер не мелодраматичен. Страсти и страхи – не самая сильная его сторона. А кино есть зрелище, то есть понятные зрителю эмоции там превыше всего и потому революция чаще оказывалась именно фоном, а не основной темой западных фильмов.
Сталин одержал победу. Объединенная оппозиция во главе с Троцким, Зиновьевым и Каменевым была разбита. Казалось, НЭП открывал перед советской бюрократией широкие перспективы.
Сторонникам марксизма постоянно приходится слышать об «устарелости» самой сути теории Карла Маркса – концепции диктатуры пролетариата. Численность пролетариата уменьшается, говорят тысячи газетных статей, школьные учебники, политики и эксперты, большую часть населения составляет сегодня «средний класс» и т.д. Мысль, что само понятие «пролетариат» устарело, а диктатура пролетариата – вредная утопия, внушается людям в современном обществе тысячами способов, и уже стала, вероятно, не менее укорененной в общественном сознании, чем некогда представление о том, что земля – плоская.
В 1920 годы силы внутренней контрреволюции – Термидора – взяли в Советском Союзе верх над революцией. Будущее страны определилось.
Советское кино с самого начала было принуждено к прямой пропаганде революции. Революция для детей – это час, когда фигуры на доске становятся самостоятельными игроками, а холст с нарисованным и никого не греющим очагом сдирается восставшими куклами ради двери в «невозможное» будущее без карабасов-барабасов.
То, о чем так долго говорили оппозиционеры в разных частях света, все же свершилось. Кризис вызвал политические потрясения. Пусть это только беспорядки, а не очередная разноцветная революция. Пусть в маленькой Латвии, а не в стане «сильных мира сего». Но все же недаром небольшая балтийская республика привлекла к себе столько внимания. Хотя бы на одни сутки.
Уходящий год в России прошел под знаком антимигрантских настроений. Причем к тем, кто активно насаждает такие настроения, на этот раз присоединилось множество прокремлевских политиков, настоятельно возжелавших отправить гастарбайтеров в их родные республики. Однако сторонники такой идеи, прикрываясь государственными интересами, не задумываются, какие негативные последствия будет иметь такая политика для России. В связи с этим предлагаем нашим читателям ознакомиться со статьей Михаила Рейнова, написанной два года назад, когда властью впервые были предприняты попытки перехватить некоторые национал-патриотические лозунги.
Для любого заядлого потребителя российского TV или радио программы на исторические темы уже давно стали привычной частью меню. Отношение к истории в медиа обычно определяется совмещением приятного с полезным, то есть благородные задачи просвещения находят свое выражение в доступной форме захватывающих личных историй, загадок и парадоксов.
Обращаясь к книгам о зарубежных странах, читатель (если только он не руководствуется чисто научным интересом) хочет погрузиться в новый для него мир, оказаться «на другой планете» – хотя бы ненадолго. Бывает, однако, что за экзотическим и непривычным фасадом угадывается что-то до боли знакомое. Неожиданно ощущаешь, что попал в «параллельную Россию». Различия, конечно, есть, но и сходство очевидно. Это сходство может умилять, но может и пугать – вот он, путь, на который твоя страна, к счастью, не встала, не дай Бог, может встать в будущем или это тупик в конце пути, по которому страна уже идет.