То, о чем так долго говорили оппозиционеры в разных частях света, все же свершилось. Кризис вызвал политические потрясения. Пусть это только беспорядки, а не очередная разноцветная революция. Пусть в маленькой Латвии, а не в стане «сильных мира сего». Но все же недаром небольшая балтийская республика привлекла к себе столько внимания. Хотя бы на одни сутки.
Латвийская политика отражает поразительный феномен российского общественного сознания. Своеобразный политический черный ящик. Этот «ящик» россиянин уверенно выделит среди многих других. Он назовет по крайней мере одну его политическую характеристику, хотя о политике у большинства других бывших братьев по Союзу, видимо, не вспомнит ничего (за исключением разве что Украины, Грузии и Белоруссии). Причем характеристика эта будет касаться именно внутренней политики республики. Россиянин наверняка вспомнит, что «в Латвии притесняют русских» и наверняка не забудет о шествиях ветеранов СС по рижским улицам. Но какая политическая система установлена в Латвии и ведущих местных политиков, он наверняка уже не вспомнит.
Между тем политическая система в этой стране сложилась очень интересная и удивительная для Европы, с которой все-таки воссоединилась прибалтийская республика. Как и многие европейские государства, Латвия – парламентская республика, где правительство формируется парламентским большинством, а президент избирается Сеймом.Но ее особенность состоит в том, что здесь все системные партии – правые. Они могут быть правыми с христианско-религиозным уклоном, как Латвийская первая партия (называемая еще «партией священников») и национально-традиционалистскими, как «Отечество и свобода» (они же «тевземцы»). Могут быть национал-консерваторами, как «Новое время» или просто консерваторами, как «Народная партия». Дела это, в сущности, не меняет. Эти партии имеют достаточно возможностей пройти в Сейм (объединяясь в предвыборные коалиции) и при этом слишком слабы поодиночке, чтобы установить контроль над парламентом.
В Сейме всегда несколько правых партий, но поскольку они сопоставимы по силе, то каждый из их лидеров считает возможным претендовать на премьерский пост, а каждый мало-мальски заметный политик – на министерский. Это лишает правительство устойчивости, зато делает реальными мечты политиков. Если же политическая конъюнктура требует уйти в оппозицию, не беда. Правительства все равно редко удерживаются у власти больше года, а правящие коалиции постоянно переформировываются – так что можно без особого вреда посидеть в оппозиции всего несколько месяцев, а потом снова вернуться в правительство.
Таким образом, у системных партий огромное пространство для маневра. Не политика, а практически компьютерный симулятор, где игрок практически неуничтожим, потому что у него множество жизней.
При этом, как известно, у правых партий всегда есть возможность играть на левом поле, так что при отсутствии конкуренции слева каждая из партий может играть в социал-популизм, чтобы привлечь дополнительные голоса перед выборами. А в случае разочарования в правых избирателю ничего не остается, кроме как просто игнорировать выборы. Когда нет левых – это просто мечта. Для правых.
Впрочем, кто сказал, что в Латвии нет левых? Кто сказал, что в латвийском парламенте нет левых? Есть. Даже марксисты из Социалистической партии Альфреда Рубикса. Но в этой республике нет левых (если подразумевать под системными те партии, которые могут стать участниками парламентской коалиции). Левые могут быть даже достаточно успешными на выборах, от их голосов будут зависеть важные решения в Сейме, но в правительственную коалицию их даже не подумают пригласить. На муниципальном уровне могут быть такие примеры, но не на государственном.
Здесь необходимо сделать еще одно пояснение. «Левыми» в Латвии называют партии русскоязычных, хотя их программные установки могут быть разными. Можно сказать, что в стране две партийные системы – «латышская» и «русская», хотя и с оговорками. Во-первых, это, естественно, не значит, что латыши поддерживают исключительно правые партии, а русские – только «левые». Во-вторых, это не значит, что партии из одной системы не пытаются работать на поле другой. Так, Латвийская первая партия периодически апеллирует к русскоязычному населению (хотя почти не делает практических шагов в его интересах), а после того, как несколько лет назад распался широкий вариант «русской» коалиции «За права человека в единой Латвии» (ЗаПЧЕЛ) пятеро депутатов из этой фракции перебежали во «фракцию священников». C другой стороны, «пчелы» выступают за официальный статус не только русского, но и латгальского языка (один из балтийских языков, на котором говорят в Восточной Латвии) в ряде самоуправлений и в принципе не ограничиваются национальным вопросом, борясь, например, за права жильцов денационализированных домов.
Среди «русскоязычных партий» есть два крупнейших объединения. Уже упомянутая ЗаПЧЕЛ, которая на пике своей популярности в 2002 году получила 19 % голосов и 25 мандатов в 100-местном сейме, но уже через год раскололась. В 2007 году ЗаПЧЕЛ была преобразована в единую партию. Вышедшие из ее состава партии создали коалицию «Центр согласия», которая стала крупнейшим русскоязычным объединением в нынешнем составе Сейма. При этом «Центр согласия» проявил себя как гораздо более склонный к поиску компромиссу с правыми «латышскими» партиями, чем ЗаПЧЕЛ. Возможно, одной из причин здесь являются корни ядра этого объединения, Партии народного согласия, которая выросла еще из Латвийского народного фронта и разошлась с «латышскими» соратниками тогда, когда те взяли открытый курс на построение этноцентристского государства.
А теперь, когда мы в общих чертах обрисовали политическую систему Латвии, давайте уже «вооруженным взглядом» посмотрим на события, произошедшие в Риге, когда в России празднуют старый Новый год. Даже некоторые завсегдатаи латвийских интернет-форумов назвали эти события «социалистической революцией». Учитывая, что у левых часто слова «волнения» и «восстание» ассоциируется с чем-то социалистическим, давайте посмотрим: наверняка кто-то вполне может в событиях на Домской площади углядеть что-то левое и социалистическое.
Однако что же в реальности? Лидеры «Общества за другую Латвию» Айгарс Штокенбергс и Артис Пабрикс – выходцы из правой Народной партии, успевшие побывать в правительстве, но в те времена почему-то не замеченные в особом внимании к социальным вопросам. Значительную часть людей на площади составили сторонники национал-консервативной «Новой партии», крупнейшего объединения правой оппозиции в нынешнем сейме. Итак, перед нами – просто правые популисты, которые перехватили некоторые социальные лозунги.
Однако, может быть они хотя бы выступят в защиту национальных меньшинств? Были же на площади представители «Центра согласия»? Кстати, в ходе этих событий разные «русские партии» оказались буквально по разные стороны баррикад. ЗаПЧЕЛ в тот же день провело собственное шествие в латвийской столице, приуроченное к годовщине событий 13 января 1905 года, эха «Кровавого воскресенья», когда в Риге была расстреляна демонстрация рабочих. В свою очередь, акцию на Домской площади «пчелы» проигнорировали, а один из их лидеров, депутат Владимир Бузаев встретил ночь в здании парламента, когда его пыталась взять штурмом часть митингующих.
Итак, может быть, национальным меньшинствам стоит чего-то ожидать от лидеров «революции варежек», как окрестила события 13 января латвийская пресса? Однако посмотрим на состав лидеров и участников акции. Пабрикс и Штокенбергс из «Другой Латвии» позволяли себе довольно резкие националистические высказывания, когда были в Сейме, впрочем, став гораздо сдержаннее, когда попали в правительство. «Новая партия» подарила Латвии такого одиозного политика, как бывший министр образования Карлис Шадурскис, известный в русскоязычной прессе как «Черный Карлис», автор реформы образования, направленной против «русских школ». Представители этой партии участвовали в съездах ветеранов СС. В свою очередь, организация «Visu Latvijai!» выступала в числе организаторов маршей бывших эсесовцев по Риге. Вряд ли от такой компании можно ждать послаблений для национальных меньшинств.
В этом смысле события на Домской площади прошли вполне в духе «цветных революций». Правые политики-отставники, перехватив самые разные популистские лозунги, решили прийти к власти при поддержке «улицы».
Насколько им это удастся? По крайней мере, вряд ли это произойдет быстро – к концу марта действующий Сейм либо примет поправки к Конституции, позволяющие распускать парламент с помощью референдума, либо, возможно, будет распущен президентом. Впрочем, его и при принятии поправок ждет роспуск. Однако в обоих случаях эта история затянется еще минимум на несколько месяцев. За это время действующая правящая коалиция, конечно, еще больше потеряет популярность из-за кризиса, так что определенный успех оппозиции будет гарантирован. Но все равно она не сможет сформировать правительство самостоятельно, а значит, старые правые друзья вновь соединяться в очередной новой комбинации. Неясно, правда, как, попав в новое правительство, оппозиция будет выполнять свои обещания. Вряд ли Латвия выберется к тому времени из кризиса, а выделенный недавно этой республике кредит МВФ наверняка уже будет использован.
А что же простые жители Латвии всех национальностей? Их положение сразу после волнений 13 января емко охарактеризовал русский латвийский журналист Александр Гильман с портала delfi.lv: «Сегодняшние протесты имеют куда более приземленное содержание. Митингующие стремятся к замене одних фигур во власти другими, которые ничем не доказали своей большей компетентности или честности. И мне искренне жаль наивных людей, которые рассчитывают, что от подобной рокировки у них в кармане будет больше денег».
Что ж, для правых популистов население всегда будет объектом для манипуляции. После удачных и не очень, больших или маленьких «цветных» революций всегда наступают серые будни. И все повторяется сначала.
Михаил Нейжмаков
