В этом году поступление в вузы приняло хаотичный характер. Дело в том, что поступление происходило по новым правилам, согласно которым зачисление происходило в два этапа: на первом зачисляли тех, кто имел льготы, на втором – по результатам ЕГЭ. В прошлом году этапов было три: по результатам ЕГЭ сначала зачисляли на 80% бюджетных мест, а потом во вторую волну – на остальные 20%
Наши власти не жалеют средств на… На что же они не жалеют? На обеспечение честности проведения экзаменов?
О деятельности профсоюза «Учитель» и о проблемах и бедах отечественной средней школы от первого лица.
Вечные темы объективности экзаменов, качества образования и, конечно, ЕГЭ были подняты 16 июня в телепрограмме «Поединок» с Владимиром Соловьевым на канале «Россия 1». На бой против Единого госэкзамена вышел журналист Андрей Максимов. Прикрыть собой амбразуру ЕГЭ попыталась глава Рособрнадзора Любовь Глебова. Их дуэль создала впечатление, что реализации ЕГЭ далеко даже до средневековых китайских экзаменов, да и высшим чиновникам от образования - до своих древнекитайских коллег.
Я постоянно развлекаю родных и знакомых рассказами о тех нелепостях, которые приходится слышать на занятиях в университете. Поразительно, что эти рассказы развлекают и самих студентов - в промежутках между сессиями. Однажды я заметила: «перлы» все чаще стали выдавать не только «двоечники» и записные лентяи, и даже не скромные «троечники» или старательные, но недалекие «хорошисты».
Единый госэкзамен напоминает крепость средневекового феодала. В соответствии с воинскими традициями Европы война против ЕГЭ становится явлением сезонным, активизируясь в теплое время года и постепенно замирая в холодное. Не сумев взять крепость штурмом, повстанцы (то есть активисты движения против Единого госэкзамена), переходят к правильной осаде. А засевшие в «замке из слоновой кости» чиновники от образования пытаются залатать старые бреши перед новыми боями. Однако, поскольку на дворе у нас все-таки не средние века, то и строить укрепления надежнее не из камня. А из докладов лояльных экспертов.
«Сезон» ЕГЭ закончился, но дискуссии по его поводу по-прежнему не утихают. Учителя рассуждают об оглупляющем влиянии тестов, а многие родители видят в ЕГЭ еще одну площадку для коррупции, от которой Единый госэкзамен вроде бы должен спасти образование. И конечно же, все эти дискуссии выплескиваются во всемирную сеть, делая атмосферу в блогах не менее жаркими, чем летняя погода за окном.
Реформа образования вступает в новый этап, открывая перед нами новые горизонты. Только, похоже, это горизонты не знаний, а невежества. Во всяком случае, министр образования Андрей Фурсенко с некоторых пор уже не скрывает, что главная цель его политики – добиться, чтобы выпускники школ знали меньше. 11 февраля 2009 года он сделал очередное программное заявление, которое звучит следующим образом: «Я глубоко убежден: не нужна высшая математика в школе. Более того, высшая математика убивает креативность».
В марте учащиеся выпускных классов школ должны будут окончательно выбрать те дополнительные экзамены в рамках ЕГЭ, которые соответствуют профилю выбранного ими вуза. Между тем представители Всероссийского фонда образования направили заявление в Генпрокуратуру РФ, настаивая на отмене обязательного ЕГЭ. О подробностях борьбы против ЕГЭ и особенностях этой формы экзамена обозреватель Рабкор.ру Михаил Нейжмаков расспросил президента Всероссийского фонда образования, доктора педагогических и философских наук, академика Российской академии естественных наук и нескольких зарубежных академий, профессора Сергея Комкова.
Новый учебный год в России вновь начинается с попыток проведения реформ в сфере образования и акций протеста учащихся и преподавателей. Вроде бы авторы реформ руководствуются благими намерениями. Они декларируют желание справиться с коррупцией в вузах, сделать российские дипломы котирующимися в странах Европы, улучшить материальное положение работников образования. Однако действительно ли эти реформы благотворны?
Российская система образования сегодня глубоко и почти безнадежно больна. И никакие заявления руководителей правительства, Министерства образования и науки и представителей большинства в Государственной Думе не могут убедить экспертов в обратном.