Я работаю в анимации профессионально и сферой моих интересов являются гендерный анализ и феминистское движение, поэтому мне было очень важно увидеть выставку «The way she moves» в галерее на Солянке. К 8 марта кураторы Катя Бочавар и Павел Шведов собрали в нескольких залах самые разные примеры анимационного искусства за последние 100 лет, объединенные темой женского. И раз уж заявленная тема прямо апеллирует к вопросам гендера, я буду писать о ней, водрузив на нос свои гендерные очки.
Название «The way she moves» предполагает очень широкое поле значений, его можно перевести на русский минимум двумя способами. С одной стороны, оно значит «Каким образом она двигается». А так как в мультфильме ни один персонаж не двигается сам по себе, движение персонажу придумывает художник-аниматор, по сути, название можно перевести «Каким образом ее анимирует художник». Такой перевод отсылает нас к развитию визуального ряда женских образов — как изображали женские персонажи, скажем, сто, пятьдесят и десять лет назад. Как выглядели, двигались, во что были одеты, с кем и о чем говорили женщины в мультфильмах.
Техника производства анимации, особенно коммерческой, требует гротескного, заостренного рисунка и максимальной узнаваемости персонажей. А это значит, что анимационные сериалы передают наиболее типовой, характерный и общепринятый для своей культуры гендер, систему знаков, кодирующих в данной культуре поведение, которое считается в данный момент «женским». Женский персонаж всегда несет на себе груз обобщенной проекции. Когда в одной экспозиции собраны примеры самых известных и популярных сериалов: короткометражки Макса Флейшера. Merry Melodies студии Warner Вrothers, «Спастели» студии Дисней и посмодернистские «Симпсоны» и «Футурама», становится очевидным, что женские персонажи прошли за сто лет путь настоящей эмансипации. Настолько разительно изменились в культуре представления о «женском» и женщинах. Предпочитающие брюки, активные, бойкие Гайка и Туранга Лила, просто не могли быть нарисованы художниками, создавшими Бэтти Буп и Минни Маус, потому что типичный женский образ 20-30-х годов кодировался совсем другим поведением. Это не значит, что в 20-е годы не было женщин, которые носили мужскую одежду и хорошо разбирались в устройстве машин. Они были, но художники не выбрали их характеры на роль героинь, поскольку, чтобы зритель «узнал» персонаж, женскому образу на экране полагались платье, туфли, декольте и помада. К концу ХХ века мы видим, что все эти атрибуты, хотя и могут иметься в наличии, во-первых, героине вовсе не обязательны, во-вторых, на каждом шагу используются не по назначению. И что самое главное — у женских персонажей появляется гораздо более широкий диапазон моделей поведения. Появляется способность самостоятельно развивать сюжет и действовать вне классических мотивов «подружки главного героя» или сказок о Белоснежке, Золушке, Кармен.
Однако вернемся ко второму возможному переводу названия выставки. Ведь если художник и режиссер — женщина, то значит, сама женщина будет рисовать и придумывать все, что ее персонаж делает на экране. Тогда название «The way she moves» можно перевести и по-другому: «Каким образом она (художница) анимирует».
Не секрет, что большая часть сериалов, да и вообще любой анимационной продукции, особенно созданной до 60-х годов, была нарисована и срежиссирована мужчинами. Чем ближе к нашему времени, тем больше появляется женщин-аниматоров, или, лучше сказать, аниматорок и режиссерок. Женщины обретают собственный голос и начинают рассказывать истории о себе. Здесь типичность сериального персонажа уступает место индивидуальному авторскому высказыванию и начинается самое интересное. Возможность делать фильмы о себе и от своего имени — это, конечно, вторая и более важная линия эмансипации, ведь право говорить за себя всегда является признаком свободы. Какие темы женщинам важны и о чем они хотят говорить? Какими женщины видят сами себя и что чувствуют? Здесь находится место для истории о гневе маленькой девочки, рассказанной Кристиной Мешер. В своей виртуозной скетчевой технике Джоанна Куинн поднимает вопрос старения и соотношения власти между мужчинами и женщинами. Елена Гаврилко рассказывает философскую притчу о свободе и источниках творчества. Эрика Рассел визуализирует отношения как танец и постоянное ритмическое развитие. Для Маргарэт Йансем важна тема тела, циклов взросления и связи жизни женщины с телом планеты. За каждым таким фильмом стоит глубина и осознанность личного опыта.
Для меня событием и открытием стал фильм Елены Пророковой «с 9 до 18». Этот фильм — как зеркало, где отражается жизнь советских женщин, наших матерей и бабушек, для которых конец рабочего дня означал всего лишь начало второй рабочей смены дома. Отстоять в очереди, сделать покупки, приготовить еду, убраться, проверить уроки, накормить семью, постирать, приготовить мужу одежду на завтра и утром проснуться раньше всех и приготовить завтрак. Красивый и трудный фильм, полный достоверных бытовых подробностей, ежедневных мелочей, съедающих женскую жизнь без остатка, и оставляющих взамен ощущение бесконечной усталости. За весь фильм мы практически ни разу не видим героиню целиком, всегда только детали, фрагменты, голос за кадром, но не ее лицо или фигуру. Есть только один небольшой эпизод, который, может быть, длится 30 секунд, когда она погружается в свое внутреннее пространство, в мечту, а все остальное время занято постоянными обязанностями для других, не для себя. Режиссерка нашла настолько точные и честные метафоры: муж-шкаф, прикосновение к которому отвечает деревянным стуком, усталость, настолько сильная, что к концу дня видишь на месте своего ребенка только прыгающий портфель с несделанными уроками, вопящий «Мама, мама, мама!».
На этом я снимаю свои гендерные очки и вижу, что я сказала далеко не обо всех работах и не охватила, возможно, всю экспозицию своим анализом. Но вне зависимости от оптики, эта выставка — замечательное и важное событие, которое знакомит публику с коллекцией фильмов действительно редкого ювелирного качества.
Мария Плутицкая
аниматорка
