© Konstantinos Tsakalidis/Bloomberg
Городок Дистомо (150 километров от Афин) расположен в самом сердце Греции. Он буквально зажат между двумя крупнейшими объектами всемирного исторического наследия – Дельфами (колыбель европейской демократии) и потрясающим византийским монастырем Хоссиос Лукас. Однако Дистомо — это не только живописный городок, окруженный горами и древней историей. Здесь 10 июня 1944-го (по данным официальных греческих документов, а также западных масс-медиа типа ВВС) «эсэсовцы из 4-й полицейской моторизованной дивизии под командованием гауптштурмфюрера СС Фрица Лаутенбаха более двух часов ходили от дома к дому и казнили гражданское население в качестве «мести» за атаку партизан на их часть. В итоге 214 мужчин, женщин и детей были убиты в Дистомо. По словам выживших, эсэсовцы «убивали штыками младенцев в кроватках, резали беременных женщин и обезглавили местного священника».
Дистомо — это отнюдь не единственное место, где немецкие войска совершали чудовищные преступления против человечества. В ходе Второй мировой войны Греция потеряла 8% населения. Тем не менее Дистомо стал символом фашистского безумия, совершавшегося в Европе – таким же символом, как Герника и Лидице.
Сейчас на холме, возвышающемся над Дистомо, стоит памятник в честь жертв той бойни. Имена мучеников выбиты в камне, а на флагштоке развевается огромный флаг Греции.
Однако если присмотреться, то это место излучает не только покой, но и гнетущее чувство ужаса. Вблизи оказывается, что флаг изорван, а холм выжжен дотла. У подножия холма словно призрачные стоят заброшенные дома с выбитыми окнами и призывающими к насилию граффити, которыми пестрят стены.
В местном кафе я спрашиваю официантку: что же случилось? Несмотря на все свое дружелюбие, она не хочет рассказывать детали: «Это люди сделали, больше ничего сказать не могу».
Было ли это предупреждением или актом отчаяния? Реакцией на недавнее очередное унижение Греции Германией (ее политическими деятелями и банками), поскольку Греция пребывает в лапах Евросоюза? Мы расспрашиваем местных жителей. Все прекрасно знают, но говорить об этом не желают. Один местный мужчина цедит сквозь зубы: «Я знаю, кто это сделал…. Мы все знаем… но не скажем».
Действительно жутковато. В Греции, одной из самых открытых стран мира, люди слишком напуганы, унижены и даже не смеют рта раскрыть, не говоря уже о том, чтобы кричать.
Что же сделали с Грецией? Как можно было их так запугать? Мне лично не нравится Запад. А после всего того грабежа, массовых убийств и насилия, которое этот континент творил над всем остальным миром в течение столетий, мне как-то не по себе, когда я приезжаю сюда, пусть даже ненадолго.
Однако после посещения Дистомо и двух путешествий по Греции, совершенных в этом году, я внезапно ощущаю подъем симпатии, сострадания и любви. Нет, не к Европе, а лишь к этой стране, которая одновременно является членом Евросоюза и его жертвой. Греция потеряла множество своих сыновей и дочерей в ходе немецкой, итальянской и болгарской фашистской оккупации. Ей набрасывал на горло удавку североамериканский и британский империализм, который поддерживал кошмар военной диктатуры – когда (в стиле Пиночета) в Греции массово исчезали люди, применялись пытки и совершались убийства. Сотни тысяч греческих патриотов вынуждены были бежать и искать убежища в дальних краях.
Я встречался с греческими интеллектуалами и врачами, которые выросли в Чехословакии, в свое время давшей им убежище и бесплатное образование. Само собой разумеется, что ни их семьи, ни они сами не получили ни копейки компенсации от США и Великобритании.
Греция так ведь и не получила реальной компенсации за террор против своего народа в период Второй мировой войны. Жители Дистомо пытались добиться справедливости, они ходили по греческим судам и выиграли дело. Однако Германия просто отказалась платить по своим обязательствам. Когда же жители Дистомо обратились в немецкие суды, их иски были отвергнуты на всех уровнях. Впоследствии в дело вмешалась Италия, удовлетворив иск греков и позволив им присвоить собственность Германии на озере Комо, но в 2012-м Международный суд принял окончательное решение, гласившее, что «Италия нарушила неприкосновенность государственной собственности Германии и решение итальянского суда должно быть отменено».
Неприкосновенность собственности Германии! Вы только подумайте! А ведь в итоге Германия, граждане которой убивали греческих младенцев, ушла от ответственности за самые вопиющие преступления ХХ века. Ну а западные «союзники» вознаградили Германию тем, что превратили ее в свою элитную колонию. И тогда ей позволили стать одним из самых грубых промышленных неоколониалистских бандитов. Сначала позволили Западной Германии, а затем и так называемой «объединенной Германии». Сейчас уже, конечно, Германия не колония, а колонизатор.
Если провести в Дистомо какое-то время, то станет ясно, что же именно там случилось. Кто-то поджег холм, на котором стоял памятник – это был символический и жуткий акт протеста. Флаг спустили и порвали, превратив его в тряпку, а затем подняли снова, чтобы все видели, что случилось с Грецией!
Греция сейчас явно состоит в том же имперском списке, в который включены многие «непослушные» страны, вроде Эквадора, Венесуэлы, России, Китая или Ирана. В своей книге «Разоблачая ложь Империи» я уже детально описал эту систему и многих из ее жертв. Однако греческий народ еще не понимает, что происходит, несмотря на то, что Империя уже разорила ряд стран ЕС – таких, например, как Болгария. Когда же я смотрел на лица жителей Дистомо, то был просто потрясен, и меня обуревал гнев. Мысленно я обращался к премьер-министру Греции:
«Господин Ципрас… нет, более не товарищ Ципрас… Нет. Господин Ципрас, что случилось с вашим народом? Греки всегда были веселыми и добродушными. Греки всегда любили петь, танцевать и громко говорить о том, что им не нравится, что их беспокоит или возмущает. Греки – мужественный народ. Когда нет иного выхода, они сражаются. Я не всегда с ними согласен, но тем не менее восхищаюсь ими. Откуда же этот страх, это мрачное пораженчество, буквально удушающее страну? Это не греки, по крайней мере, не те греки, которых я знал. Господин премьер-министр, ваши люди говорят мне, что они напуганы!»
И это было очевидно – люди боятся говорить и даже жаловаться. В Дистомо они даже не смотрят в лицо и отводят глаза. Вместо этого в местном кафе на центральной площади они, словно загипнотизированные, уставились в экран, смотря соревнование по прыжкам в воду. Да, китаянка действительно выступала элегантно и уверенно, но какое это имеет отношение к коллапсу Греции, которую сейчас шантажируют или с выжженным холмом или с заброшенными и разрушенными домами Дистомо?
«Вас избрали, чтобы вы служили своему народу, — мысленно нашептывал я Ципрасу. Вы обязаны защищать их – и их интересы, а не интересы хищнического неолиберализма и западноевропейского фашизма».
Однако Алексис Ципрас был в Афинах, а мы неподалеку от Дельф. «Почему же вы не боретесь или хотя бы не протестуете?» — спрашивали мы в Дельфах, «колыбели западной демократии». Местный мужчина интеллигентного вида, погруженный в себя, ответил нам: «Мы напуганы. У нас нет лидеров. Правительство использует водометы и резиновые пули против нас, и некому показать нам, куда идти».
«Осталась ли еще в Греции демократия? После того как на референдуме сказали «Нет» и после предательства их волеизъявления (или, если хотите, измены), верят ли еще греки (и в частности жители города Дельфы) в то, что у них демократия?».
«Нет» — следует незамедлительный ответ. В этом нет никаких сомнений – человеку нет нужды даже думать над ответом. Очевидно, что он уже прежде размышлял над этим вопросом. Поэтому ответ его категоричен: «Нет!» Я фотографирую порванный флаг Греции на фоне черных обожженных стволов деревьев. Затем я салютую флагу Греции.
Алексис Ципрас
Я приехал в Грецию в этот раз «неопределившимся» – я не был уверен в том, что хочу во всем этом участвовать. Теперь же я все для себя выяснил.
Прежде у меня не было никакого уважения к «престижному флагу Греции – страны Евросоюза», но эта тряпка – флаг страдающего народа – действительно священен. Интернационалисты с тобой, Греция. Мы крепко обнимаем тебя – ты не одна. Твой флаг – теперь и наш флаг. Только пойми, что мы вместе с тобой в надежде, что ты сможешь осознать теперь, что такое западный империализм. Надеемся, что ты сможешь объединить силы с теми, кто борется против западного фашизма. Мы с тобой не ради того, чтобы ты смогла заключить новые соглашения и остаться в «престижном клубе ЕС» и НАТО – организации, уничтожающей целую планету. Мы с тобой не ради того, чтобы твои фермеры и далее могли получать миллиардные субсидии – средства, отобранные у голодающих и разоренных стран Африки и Азии. Мы с тобой не ради того, чтобы твои солдаты помогали терроризировать весь мир в рамках членства в НАТО.
Мы с новой революционной Грецией – страной, которая сказала «Нет»! Мы вместе со страной, основой которой является солидарность, справедливость, социальное равенство, невмешательство на международном уровне, а еще лучше – интернационализм.
Может начаться гражданская война
«Просфигика» — это старый полуразрушенный жилищный комплекс в Афинах, построенный в 1930-х для тех греков, которые переселились после «обмена населением» с Турцией в 1923-м году. Сейчас здесь обитают местные сквоттеры и беженцы. Однако это и один из центров сопротивления, где коммунисты и анархисты организовывают акции и вырабатывают стратегию действий.
Местные левые активисты называют это место «самоорганизованным сообществом». Господин Евангелис (возможно, имя ненастоящее) весьма точен и последователен в своем анализе. Он согласился поговорить с нами о ситуации в Греции:
«Бедных просто предали. У нас нет политического центра, но мы сможем его создать снова… вскоре. Греция движется к крупной классовой войне, классовой борьбе». Окружающие его люди кивают. «СИРИЗА позиционировала себя как движение за сотрудничество между классами…. Следовательно, когда богатые сказали «мы не будем сотрудничать», а правительство ничего не могло с этим поделать, настало время сбросить это правительство», – говорит он. Затем Евангелис говорит то, что можно применить ко многим странам по всему миру:
«Правительство сейчас просто боится нас – тех, кто проголосовал «Нет» на референдуме – то есть большинства. Правительство предало свой народ, но многие из нас видели, что всё к этому идет, и потому это не стало для нас неожиданностью. Я считаю, что гражданская война 1949-го так и не закончилась. Те греки-коллаборационисты, которые сотрудничали с нацистами, а затем с США и Великобританией, – это те же люди, которые сейчас у власти».
Мы спрашиваем, откуда столь необычная тишина по всей Греции. Нет ни забастовок, ни массовых протестов. Мы дважды посетили площади перед парламентом и министерствами – лишь несколько туристов и смена почетного караула. Нам сказали, что предательство СИРИЗы было хорошо спланированным – как раз посреди лета, в разгар периода отпусков и каникул.
«Мы перегруппируемся, – обещает Евангелис, – и реорганизуем движение. Будут и забастовки и массовые протесты в школах. Мы планируем сейчас массовый протест на 20 августа. Однако университеты пока закрыты, а профсоюзные лидеры в отпусках – вдалеке от Афин, но скоро всё изменится».
И в Греции действительно ощущается затишье перед бурей. А людей тем временем увольняют с работы, как рассказали нам здесь. Больницы переполнены, а врачи перегружены работой, но героически работают, несмотря на нереально урезанный бюджет и резко сокращенные зарплаты. Но они работают! И не важно, что там пишут западные мейнстрим-медиа – Греция страдает, но не гибнет. Пенсионеры сейчас едва выживают на пенсии, уровень которых ниже, чем в Таиланде и большинстве стран Латинской Америки. Однако они выживают – благодаря сильным (что не характерно для Европы) семейным связям и солидарности, свойственной греческому народу.
Однако вернемся в Дельфы – мужчина рассказывает о страхе:
— У нас нет уже особо никакой надежды… Вообще нет надежды… Мы не знаем, как дальше бороться. Нас избивают, когда мы выходим на улицы, но если бы мы чувствовали, что все можно изменить, то рискнули бы жизнью. 61% греков сказали «Нет» на референдуме. Только Ципрас поступил так, как он поступил – так что… в любом случае. И сейчас мы боимся.
— А не разве это не причина выходить и сражаться – именно потому, что так все произошло?
— Мы боимся.
— Чего?
— Всего… резиновых пуль и водометов. Того, что Грецию выгонят из Европы…
— Но как же вас выгонят? Греция находится в Европе.
— Мы боимся последствий…
Все так запутано.
Немецкие туристы на острове Кос демонстрируют свое безразличие, даже некоторую неприязнь, хотя и поглощают свежие морепродукты, запивая галлонами местного вина. В этом году «Греция несколько дешевле, чем другие туристические места, — говорит мне в аэропорту Афин немецкая пара, – поэтому мы и приехали». А всего лишь в нескольких метрах от набережной Коса местная больница буквально разваливается и может похоронить под развалинами людей.
И в довершение всего здесь тысячи обездоленных беженцев из дестабилизированных Западом стран – они в каждом уголке острова Кос. Кажется, что мы становимся свидетелями «последней вечери Европы» – отвратительной оргии безразличия, потребительства и морального упадка. Однако никто из художников не удосужился еще отобразить ее, поскольку в Европе практически не осталось политического искусства.
Мой друг и товарищ Питер Кёниг отчаянно пытался убедить Грецию объявить дефолт, как когда-то успешно сделала Аргентина. Питер – экономист и бывший сотрудник Всемирного банка – сейчас он стал одним из наиболее яростных критиков западных институций и неолиберализма. Мы, собственно, и путешествовали по Греции с ним и его женой – художницей из Перу. Питеру нравится Греция. И он отчаянно пытается убедить греческих интеллектуалов в необходимости выхода из Евросоюза, еврозоны и НАТО. Питер также уверен в необходимости возрождения греческой драхмы.
— Однако народ расколот – говорит он – многие еще считают Евросоюз чем-то вроде «престижного клуба».
— Престижный клуб, который грабит весь мир, а теперь еще и пожирает собственных детей?
— Россия и Китай помогут Греции, если греческое правительство обратиться к ним за помощью…
Мы постоянно обсуждаем этот вопрос. Конечно, греческое правительство вынуждено было пообещать «тройке», что оно не будет искать средства «извне» ЕС. Однако, как отметил наш друг и юрист международного права Кристофер Блэк, все эти соглашения недействительны, поскольку они были подписаны под давлением.
Когда бы мы ни беседовали с греками, наш разговор двигался по замкнутому кругу: предательство со стороны правительства, шок, неуверенность… что же дальше делать, какие шаги предпринять?
Все это весьма тревожно. Очень сложно противостоять этой агонии Греции, этой несправедливости. Однако греки гордый и смелый народ. Они так легко не сдадутся. Они будут оказывать сопротивление своим мучителям. Они поднимутся на борьбу.
В один прекрасный момент меня одолело желание проверить, сохранили ли греки свойственное им чувство юмора. Мы заходим в психиатрическую лечебницу и просим позволить нам пообщаться с дежурным врачом. Когда он приходит, я представляюсь ему как философ и журналист, ведущий расследования. Врач пожимает руку. И тогда я обращаюсь к нему: «У меня есть непроверенная информация, но из достаточно надежного источника, о том, что как минимум 5 министров греческого правительства были помещены в вашу клинику после недавнего правительственного решения».
Врач сначала смотрит на меня с некоторым недоумением, а затем следует взрыв смеха. Он обнимает меня и отвечает: «Пока еще нет, но надеюсь, что скоро их сюда доставят».
«Все будет хорошо с Грецией», — мысленно говорю я сам себе.
