Эта статья не задумывалась как ответ Василию Жаркову, но в редакции «Полит.ру» (получившей почти одновременно два текста — Жаркова и мой), мне предложили вступить в общий разговор с «обменом сущностными аргументами». Однако статья Жаркова была им опубликована на «Рабкор.ру» -, и это привело к долгим проволочкам с выходом в свет моего ответа. За это время наше письмо начало жить своей жизнью, и вместе со своими подписями преподаватели присылали и отклики, и конкретные предложения по реформированию высшей школы, часть из которых я процитирую в своем материале. Пафос большинства этих откликов может быть сформулирован словами Т.В.Глуховой (кандидата исторических наук, доцента Самарского государственного университета): «Действительно, находиться в подобном, более, чем просто унизительном, положении НЕВОЗМОЖНО!»
Надеюсь, что этот наш обмен не будет носить острополемического характера, когда о сущностной стороне забывают, стремясь во что бы то ни стало «раздавить» оппонента. Мне всё же значительно ближе подход А.И.Герцена: «Раскрывать людям глаза, а не вырывать их». Сейчас, когда нам позарез нужна консолидация, мне кажется, нам следует быть терпимее к мелочам и огрехам, если нет принципиальных идейных и деловых разногласий.
Я надеюсь, что серьезных сущностных разногласий у нас с Василием Жарковым нет. Для меня принципиально важно, что он заканчивает свое письмо словами: «…конечно, общая декларация, что преподаватель и студент должны стать главными фигурами в высшей школе вызывает полную и горячую поддержку. Под этим стоило бы не только подписаться, за это стоило бы побороться, всем вместе и каждому по отдельности».
Тезис о том, что главными фигурами в высшей школе должны быть преподаватель и студент, а вся административная вертикаль (и периферия) должны работать на них, осознан мною был в конце 90-х годов, и, с моей точки зрения, именно под этим углом зрения и нужно проводить всю перестройку вузовской системы. И то, что Жарков разделяет его и готов побороться за его воплощение в жизнь, признает необходимость создания независимого профсоюза преподавателей и даже готов этому содействовать (из записи на его странице в ФБ) — делает нас несомненными союзниками, имеющими много общего.
Тем не менее, после чтения статьи Жаркова осталось впечатление, что автор, как и ряд других коллег, читая письмо, зацепился взглядом за чисто внешние моменты и «не увидел за деревьями леса». Конечно, ситуативным поводом к написанию письма послужило выступление министра, но все главные идеи и требования были осмыслены и сформулированы на полгода раньше, в дискуссиях вокруг Декларации Инициативной группы Ассоциации вузовских преподавателей.
Пользуясь случаем, сразу хочу отметить, что при публикации письма возникла путаница, и в ряде блогов и перепостов, речь пошла об этом письме как о письме ИГ Ассоциации вузовских преподавателей России. Инициатива написания письма принадлежала мне, его проект был отредактирован двумя членами этой группы и стал уже своего рода коллективным творчеством. Еще одна наша коллега, из воскресной переписки в Фейсбуке с которой и родилась эта идея письма, включилась в работу чуть позже и в редактировании письма участия принять не успела, т.к. мы его уже послали членам ИГ и многим десяткам и сотням знакомых и незнакомых преподавателей (письмо изначально было подписано нами четверыми). Т.о., проект данного письма не обсуждался всеми членами ИГ Ассоциации, не отражает всех имеющихся внутри ИГ Ассоциации мнений и не является документом ИГ как организации, а был письмом частных лиц, решивших, что нельзя оставить выходку министра без ответа, а в тексте письма использовавших ряд мыслей и требований, высказывавшихся ранее.
Парадоксальным образом многие читатели увидели главный смысл письма в обиде на слова Ливанова или свели его к вопросу о зарплатах. Об этом же пишет и Василий Жарков: «Для начала лично мне на министра обижаться совершенно не за что. По счастью, не его высоким словом определяется моя скромная зарплата, профессиональный статус и самооценка».
Но ведь дело совсем не в обиде. По моему глубокому убеждению, если мы не преодолеем свою приниженность вузовского преподавателя (как в самом вузе, так и в обществе), не обретем чувство достоинства и соответствующий уровень самооценки, если не будем реагировать на оскорбления (с любой стороны), то …никакого преподавательского сообщества, никакого профсоюза, и, увы, никакого достойного будущего у преподавателей не будет.
Ведь преподавательского сообщества пока еще нет, и ему только предстоит возникнуть из сплочения (хотя бы части) разобщенных и дезориентированных и приниженных преподавателей. Без достоинства, без умения его защитить и не давать вытирать о себя ноги – нет достойного будущего, ни у отдельно взятого человека, ни у профессионального сообщества. И кстати, в любой развитой субкультуре очень детально проработаны нормы и механизмы защиты и отстаивания своего попранного достоинства и восстановления попранной чести! Хоть в дворянской субкультуре ХIХ века. Хоть в субкультуре революционеров рубежа ХIХ-ХХ веков. Хоть в современной криминально-лагерной! Никакое сообщество без этих норм и механизмов защиты достоинства осознавать и уважать себя не сможет!
Травматизм публичного оскорбления министром абсолютного большинства российских преподавателей не нужно недооценивать. Это серьезно. Тактика игнорирования такого оскорбления глубоко ошибочна. Я не представляю себе, как в Германии или во Франции вузовские врачи или медики, услышав подобное от своего министра — промолчали бы! Он явно пал бы жертвой их возмущения. И правильно! «Дураков учат»! И хамов, кстати, тоже!
Но почему критики письма так упорно путают обиду с возмущением! М.б., потому, что обида — чувство, прежде всего, слабого, а возмущение и желание отстоять свое достоинство- это скорее уже признаки сильного человека. Перефразируя А.П.Чехова, говорившего о необходимости выдавливать из себя по капле раба, можно сказать, что нужно выдавливать из себя приниженность и учиться защищать свое достоинство и защищать свои права (последнего без первого просто и не бывает!)
Только идя по этому пути и можно «обретать во всей этой истории субъектность», как пишет В.Жарков. Превращаться из объекта принижения и эксплуатации вузовской администрации, из объекта оскорбления больших и малых начальников, из объекта социальных экспериментов, из, своего рода, подопытных кроликов масштабных опытов реформирования образования (и не только образования) в субъект реформ образования, в полновластный субъект в вузовской пирамиде. В субъект, которому удастся заставить прислушаться к своему голосу, субъект, которого нельзя будет безнаказанно оскорблять, субъект, который не позволит так себя эксплуатировать.
Удивительно, что Василий Жарков (и не он один, к сожалению) совершенно не увидел, что это и есть главный смысл этого письма, главный его пафос! Так же, как и призыв к консолидации разобщенных преподавателей и к защите своего достоинства и своих трудовых прав, призыв к превращению из объекта в субъект, который и будет если и не решать целиком свою судьбу, то уж во всяком случае, не позволит это делать без своего участия.
Во время сбора подписей тех, кто написал о своих мотивах неподписания письма были единицы, и, будучи не согласен с их аргументами и логикой, я вполне признаю их право на свою позицию. Хуже, что многие десятки коллег просто промолчали. Конечно, Юрий Левитанский был прав, когда писал в беспросветном 1983 году:
«Каждый выбирает для себя.
Выбираю тоже — как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя».
Нет, я не имею претензий к коллегам, как отмолчавшимся, так и фактически оправдывающим министра, но и промолчать и не попытаться разобраться с их логикой и аргументами в защиту министра — тоже нельзя.
Требуют также разбора слова Жаркова о подушевом государственном финансировании и его предположения, почему об этом промолчали авторы и подписанты письма. Я, например, абсолютно согласен с необходимостью увеличить в несколько раз подушевое государственное финансирование обучения студентов, но я совершенно не согласен с логикой автора восклицающего: «Стоп, коллеги, а что такое для нас с вами ставки? Если это зарплата, которую вы боитесь потерять, значит вы довольны своей зарплатой. Вы же не хотите ее потерять!? Или, хорошо, ставка не вся ваша зарплата, но она предполагает наличие статуса, которым вы дорожите»?
Я не понимаю этой максималистской логики — если вы боитесь потерять свою зарплату, значит вы ею довольны?
Насколько, я понимаю, сотни миллионов людей во всем мире недовольны своей зарплатой, но все равно боятся ее потерять! Это реальность!
И еще. Ну да, конечно, мощным фактором для преподавателей и ученых являются такие вещи, как возможность заниматься любимым делом, возможность самореализовать себя в исследованиях и книгах, а также большее количество свободного времени, отсутствие пятидневной рабочей недели с восьмичасовым рабочим днем, не такая жесткая встроенность в служебную систему, как у чиновников и т.д. Ну, да, и что?
Это так во всем мире, но это еще не повод доводить зарплаты преподавателям до нищенского уровня!
Василий Жарков далее пишет: «Как заметил один из участников обсуждения на моей страничке в Фейсбуке, наши вузовские преподаватели ничуть не хуже разработчиков бесплатного софта, они «уже давно научились монетизировать свой труд» не за счет зарплаты по основному месту работы. Но тогда опять же зачем жаловаться на маленькие деньги от государства?»». Надо полагать — Жарков солидарен с этой позицией.
Когда Ливанов залихватски обобщает и мажет всех преподавателей одной краской, то я понимаю и логику его и даже понимаю, что он не знает реального положения вещей.
Но зачем автору (и его корреспонденту) так нужно обобщать и всех преподавателей мазать одной краской! Да, безусловно, есть преподаватели и ученые, пишущие заказные диссертации, дипломы и курсовые. Есть преподаватели, вымогающие взятки на экзаменах и зачетах. Наверное, еще есть преподаватели, занимающиеся и другими неблаговидными вещами. Но зачем же распространять это на всех преподавателей? Кто-то действительно научился прохиндейски и неразборчиво монетизировать свой труд налево и направо! Но я уверен, что все же большинство преподавателей вполне честно зарабатывает свои деньги, беря к ставке — полставки там, полставки там! А также получая иногда грант на написание книг в РГНФ или в другом фонде.
Первых я не уважаю, вторых, к которым, отношу и себя, — хорошо понимаю. Да, я тоже считаю, что зарплата преподавателя мизерная, но я не понимаю, почему мне вменяют в вину, что на это же жалуются также те, кто пишет заказные диссертации и берет взятки? Разве от их мерзкого поведения я становлюсь хуже?
Да, они позорят преподавателей. Да, они почти угробили наш авторитет. Да, мы не должны бы им это спускать! И одна из задач преподавательского сообщества создать атмосферу нетерпимости к этим людям и постараться от них избавиться. Необходимо «подвергать беспощадной критике и предать повсеместно-широкой огласке все случаи притеснения честных, знающих преподавателей, все факты о мошенничестве с диссертациями и плагиатом, факты имитации образовательного процесса и легализованной системы торговли с дипломами» (Азизов Хубали Фатали оглы, доктор физико-математических наук, профессор Тюменского нефтегазового университета).
Но этический кодекс нужен не спущенный сверху начальством, что летом нам уже пообещали (но быстренько передумали), а рожденный самим преподавательским сообществом.
Коллеги, нам явно нужно разбираться, что «такое хорошо, и что такое плохо»!
Кроме того, в своем письме Жарков фактически укоряет преподавателей, что они только сейчас впервые проснулись! Да еще и накинулись на «прямодушного» и «режущего правду-матку министра»: «Правильно ли можно понимать, что все эти годы наши ППС со всем были согласны, делая вид, что получают существенно больше, чем на гречку с постным маслом. …
И вот теперь мы возмущенно заговорили об очевидном. Исключительно после того, как о том же самом не по-министерски прямодушно высказался наш министр. Воистину лучшей иллюстрации российского патернализма не придумаешь. Не будем, конечно, говорить начальству спасибо, но и ругать его в данном случае было бы не вполне справедливо. Тем более, что спросить о зарплате министра, кресло под которым к тому же не выглядит слишком прочным, куда менее стремно, чем задать тот же самый неудобный вопрос собственному десятилетиями царственно правящему ректору».
Начну с конца цитаты. Ну, во-первых, ректорам и вузовской бюрократии в письме вполне досталось, и ставился вопрос и об их зарплатах (точнее о совокупном доходе, т.к. львиная доля в доходах это не зарплаты, а вполне легальные премии, и «…кое-что еще, о чем не говорят, чему не учат в школе…»), которые больше преподавательских в 15-20 раз, а главное — об их немалой ответственности за происходящее.
Во-вторых, по-моему, патернализм не стоит путать с начальственным хамством! Честно говоря, я вообще не понял, причем тут патернализм? И кто проникнут этим духом патернализма — все преподаватели, авторы и подписанты письма? Непонятно!
В-третьих, возникает сильное ощущение, что автор, мягко говоря, отделяет себя от других преподавателей, не видит, до какой степени они все разные, как будто бы он сам — человек другой крови и судьбы, и восклицает: «Если честно, для меня до сих пор большая загадка, как тысячам людей вообще удалось в этой ситуации выжить!».
А для всех, кто выживал — никакой загадки нет! И если он поинтересуется, я ему могу рассказать много всяких подробностей и хитростей «выживания» про время девяностых — начала нулевых, когда моя зарплата доцента «Бауманки» была 5-6 тыс. рублей. В том числе, если он заговорил о гречке с постным маслом, то поделиться и соответствующими рецептами из недорогих ингредиентов («приятного аппетита!»).
И еще, когда автор восклицает: «Правильно ли можно понимать, что все эти годы наши ППС со всем были согласны, делая вид, что получают существенно больше, чем на гречку с постным маслом» — можно ему ответить — нет, неправильно!
Если жить одной жизнью со своими коллегами все эти годы, то трудно не заметить, что все эти годы люди были недовольны своим положением и главной темой всех преподавательских разговоров была тема бедственного их положения! Нищенский размер их зарплат знал любой хоть сколько-нибудь интересующийся человек (ну, разве кроме министра и ректоров). И не обвинять этих людей нужно, а сказать им «спасибо» за то, что несмотря на копеечные зарплаты они продолжали выполнять свой долг, как справедливо пишет Н.К.Малинаускене (кандидат филологических наук, доцент Сретенской духовной семинарии РПЦ): «Если бы не было преподавателей, готовых работать за эти деньги, в большинстве вузов уже давно некому было бы работать. В административные, высокоплачиваемые структуры часто идут худшие, но пробивные выпускники, которые просто ни на что другое не способны. А там царит полная безответственность. Результаты ее мы видим повсеместно. Людям, которые честно и профессионально делают свое дело за малые деньги, нужно было бы низко поклониться. Спасибо вам, что вы еще есть, из солидарности с вами и подписываюсь».
В чем Василий Жарков упрекает преподавателей? Что не увольнялись или не организовывали профсоюзы, не проводили забастовок, акций протеста, не писали писем протеста?
Ну, да, виноваты! Да, разобщенные, приниженные, боящиеся увольнений…
Но, сейчас, когда знаменитое «русское долготерпение» кончается, и люди публично стали возмущаться, вообще насколько этично им намекать: «Э, милейшие, вы двадцать лет молчали, а теперь куда полезли со свиным рылом в калашный ряд»? Представляется, что пробуждению к общественной активности радоваться надо, а не упрекать в том, что можно было бы и пораньше проснуться.
В-четвертых, в аргументации своего оппонента, я, увы, не вижу никакого «этического императива», не вижу понимания, что человеческое и профессиональное достоинство надо всегда защищать! Не вижу понимания того, что нельзя спускать хамства, и особенно со стороны министра, походя обвинившего в невысоком профессиональном уровне абсолютное большинство преподавателей!
При этом очевидно, что министр перекладывает ответственность с «больной головы на здоровую»! Как будто и не министерство вместе с ректорским корпусом держало два десятилетия преподавателей на мизерных зарплатах! Как будто Ливанов (зам. Фурсенко одно время, а потом и его преемник) никогда и не слышал о постановлении Правительства Российской Федерации от 5 августа 2008 г. № 583 «О введении новых систем оплаты труда работников федеральных бюджетных учреждений и федеральных государственных органов», которое позволило вузовской бюрократии официально сохранять мизерную зарплату, а за счет игры с доплатами прикармливать всякого рода «своих» и подхалимов. Что — ни он, ни власти не знали, что ректоры годами выплачивают себе из всякого рода карманных фондов огромные премии?
И снова процитируем отклики преподавателей, подписавших письмо: «Г-н министр верно сказал про качество управления, но не вспомнил о том, что ответственность за это лежит прежде всего на его ведомстве. Кроме того, ни он, ни чиновники от образования, похоже, вообще никогда не ставят вопрос, почему при сокращении числа преподавателей не сокращается число управленцев. Это и понятно, ибо ответ напрашивается очень неприятный. Возникает впечатление, что Минобрнауки отчитывается перед президентом и правительством тем. насколько ему удалось снизить уровень образования и ухудшить условия для развития науки» (А.В.Короленков, кандидат исторических наук, преподаватель латинского языка, МГУ, ГАУГН). «Высшей школе России действительно нужны преобразования, но они невозможны с управленческой вертикалью в системе образования, которая сложилась в последние годы и основная цель которой — личная нажива» (Н.А.Белканов, доктор педагогических наук, профессор кафедры педагогики Елецкого государственного университета им. И.А.Бунина).
Оно, конечно, из слов министра явно видно, что он слабо ориентируется в реальности! То ли давно стал чиновником, то ли давно не разговаривал с преподавателями об их реальных зарплатах, то ли, как большинство чиновников, быстро заразился вирусом «оторванности от реалий» в своей хрустальной башне. То, что наш президент, премьер-министр и многие министры, да и вообще вся т.н. «элита», оторвались от реальности — давно уже не секрет!
Что хорошего можно ждать от министра, который на полном серьезе оперирует дутыми цифрами «средних зарплат» и понятия не имеет ни о реальных зарплатах, ни о реальном положении дел в вузах, ни о том, что оперировать надо не «средней температурой по больнице», а выводить зарплаты у каждой категории преподавателей отдельно и не допускать «засовывания» в средние цифры зарплат всей вузовской верхушки и всякого рода грантовых выплат?!
Впрочем, как справедливо отметила Н.Н.Трухина (кандидат исторических наук, доцент исторического факультета МГУ им. Ломоносова): «…вопрос надо ставить шире: не только об унизительном положении ученых-преподавателей, но о политике разгрома гуманитарного образования в России, начавшейся в правление Фурсенко и еще более «успешно», проводимой его преемником. Мы должны дать развернутую картину того явления, которое готовит национальную катастрофу».
Те аргументы в защиту министра, которые я слышал от коллег, сводились к тому, что он по-своему прав, когда говорит о низкой квалификации многих преподавателей, что он и не думал никого обижать, просто у него такая логика «технократическая», наоборот, он первый из министров, сказавший о недопустимости низких зарплат и обвинивший в этом ректоров. Фактически, по этой логике, министр — союзник преподавателей в борьбе с ректорами, и в ряде случаев на его поддержку в этой борьбе можно рассчитывать!
С последним, отчасти, можно и согласиться!
Но есть, на мой взгляд, ключевой вопрос, какой из двух путей правильнее?
Один путь — сделать вид, что хамства с его стороны не было, смотреть на него как полезного человека по разгребанию авгиевых конюшен высшего образования.
Другой — отдавая себе отчет в некой прагматической верности первого пути, признать для своего достоинства невозможным стерпеть хамство министра!
На мой взгляд, даже при наличии неких прагматических выводов нельзя не замечать и тем более нельзя прощать оскорбления достоинства преподавателей! Это путь в никуда!
Еще раз повторю — если мы хотим, чтобы разобщенное сообщество осознало свои интересы и начало защищать себя и свои трудовые права, нужно сначала, чтобы оно научилось защищать свое достоинство! Может быть, я скажу ересь, но достоинство не менее важно и не дешевле стоит, чем условия труда или размер зарплаты!
Дилемма проста: или будем уважать себя и не дадим вытирать о нас ноги или преподаватели так и останутся униженными крепостными, подбирающими крошки с барского стола!
Чудовищное административное неуважение к нижестоящему, вообще характерное для всей российской (и советской, и дореволюционной) бюрократической системы — должно быть изжито и вузах, и в научных учреждениях! Но оно никогда не будет изжито, если сами преподаватели будут позволять себя не уважать и не будут реагировать даже на прямые оскорбления! Не в министре дело! Министры приходят и уходят, а наша высшая школа должна остаться и остаться не с униженным преподавателем, раболепно или прагматически ищущим оправдания любым оскорблениям начальника, а с преподавателем, уважающим себя, умеющим и защищать свое достоинство, и отстаивать нормальные условия труда и добившимся своей борьбой достойной зарплаты и самоуважения.
Василий Жарков упрекнул также авторов и подписантов, что они не заметили и не отреагировали на то, что Ливанов «корректно, но емко сформулировал» — «перекладывают часть расходов по своему содержанию на студентов»: «Вообще-то, в здоровых обществах мало что считается более обидным, нежели намек на обвинение в коррупции. И если опять же вуз обеспечивает свое содержание преимущественно за счет бюджетных денег, а не за счет, скажем, оплаты студентами своего образования целиком, тут уж действительно есть по поводу чего возмутиться. Но — видно мы с коллегами снова не совпали»
Ну, почему не совпали, в первой части — вполне совпали! И в первом варианте письма я писал, что министр фактически заподозрил нас во взятках. Но я согласился с вполне верными словами коллег, что уж слишком гладкая формулировка у министра, который немедленно отопрется, а нас обвинят в клевете на несчастного министра и это сильно смажет эффект от письма! Наверное, все же зря я убрал эти слова!
Кстати, вопрос к Жаркову, а почему он не возмутился этим обвинением в коррупции? Или тоже проигнорировал, как предыдущие его слова?
Но посмотрите на это с другой точки зрения! Пусть я и мои коллеги — и не все, что нужно сейчас было написать в этом письме — сказали, учли, додумали и точно сформулировали. Но мы это будем пытаться сделать, в том числе, учитывая и критику и разного рода предложения, которые посыпались от коллег со всех сторон! Воистину, «дорогу осилит идущий»! Если, конечно, у нас не отобьют желание всякого рода нападками и чрезмерной критикой, порой носящей чисто формальный характер и характер придирок!
А вот, те, кто отмолчался или, критикуя письмо, не подписал его, вообще-то будут куда-то идти и что-то предпринимать или только будут критиковать своих коллег?
Ведь наше письмо после поддержки его почти восемью сотнями коллег уже не просто некий текст, а вполне важное дело (имеющее существенный потенциал, который еще надо раскрыть).
Зато второй части пассажа я не понял: «И если опять же вуз обеспечивает свое содержание преимущественно за счет бюджетных денег, а не за счет, скажем, оплаты студентами своего образования целиком, тут уж действительно есть по поводу чего возмутиться».
А почему собственно нужно возмущаться, что государство финансирует высшее образование? Для меня, вопрос «оплаты студентами своего образования целиком», это еще и вопрос о том, что потенциальные Ломоносовы не смогут получить образование только потому, что у их родителей нет денег! Это и вопрос об усилении и закреплении социального неравенства и недопуска к «социальным лифтам» детей из малообеспеченных слоев населения. Как можно не видеть важность и взрывоопасность этой проблемы?
Автор, на мой взгляд, немного перебирает с полемическим задором и когда восклицает: «Вернемся, однако, к тексту письма. Точнее даже к конверту, в который оно условно запечатано. В предполагаемой графе «кому» читаем: «Несуществующему сообществу преподавателей российской высшей школы». Коллеги, смилуйтесь, я не стану сомневаться в вашей высокой квалификации, утвержденной к тому же ВАК РФ, но и вы мне объясните, как можно написать и отправить письмо по несуществующему адресу, а главное — зачем это делать? Вы правы, нет у нас никакого профессионального университетского сообщества. Есть те, кто участвует в коррупционных схемах, а есть те, кто не участвует. И все. Так в любой сфере от полиции до российских представительств крупных западных компаний, включая, увы, и высшие учебные заведения. Давайте все-таки уточним адрес, прежде чем кидать конверт в почтовый ящик»?
Я был бы готов развеять все недоумения автора и без употребленной им фразы «о высокой квалификации, утвержденной к тому же ВАК РФ». Обычная практика подобных коллективных писем требует их адресации представителям власти. Поэтому мнения разошлись: одни считали, что нужно письмо адресовать президенту (а может, еще и премьер-министру), другие посчитали это бессмысленным. Родилась идея адресовать письмо сообществу преподавателей. Но как можно адресовать сообществу, которого де факто — нет! Чтобы десятки педантичных граждан на сей факт нам не указывали, мы отразили сей факт в данном словосочетании.
Теперь, после когда я вижу, какую это реакцию вызвало у Жаркова, я бы назвал это письмо весьма длинно и занудно, чтобы согреть душу придирчивых людей: «Преподавателям российской высшей школы, с надеждой, что они когда-нибудь превратятся в сообщество», или, в формулировке Т.Г.Паниной (кандидата филологических наук, доцента кафедры немецкой филологии Иркутского государственного лингвистического университет: «Будущему сообществу преподавателей российских вузов».
Вообще, как мне представляется, автор статьи как-то уж очень пристрастен к своим коллегам, что выражается даже в таком пассаже: «Замечу лишь, что тот, кто определяет свое местоположение в районе пятой точки, не должен обижаться, если при следующем неизбежном вопросе КТО ТЫ? ему могут припомнить старое ленинское определение интеллигенции». Эти слова даже комментировать как-то не хочется. Брр-р!
О науке в письме ничего не сказано по той причине, что она оказалась за границами повода, вызвавшего появление письма. Но ведь письмо — не программа и даже не декларация. В этом письме о науке нет, зато в проектах Декларации ИГ Ассоциации есть, и довольно много. Кстати, часть людей пишет, что и так слишком о многих требованиях в письме идет речь, что ограничивает число подписантов. И многие говорят: не согласен с этим — подписывать не буду. Другие пишут — а где отношение к Болонскому процессу и к ЕГЭ, где формулировка целей образования — подписывать не буду! Вы уже определитесь, друзья! Вам поменьше или побольше?
Один из коллег написал, что, может быть, и подписал бы Открытое письмо, если бы деепричастный оборот, употребленный в нем, был выделен запятыми! Я, не отрицая важности выделения деепричастных оборотов, порадовался за коллегу, у которого ничего важнее в жизни, чем выделение деепричастных оборотов, по-видимому нет!
Всем, кто любит перечислять, чего в письме нет, я хочу рассказать, как на одном из семинаров критику, долго перечислявшему, «чего не хватает» резонно возразили из зала: «Но что-то все же есть?» Вот и мне кажется, что и в нашем письме это «что-то» тоже есть. И не только в самом письме, но и в том, что письмо, надеюсь, послужит той песчинкой, вокруг которой начнет нарастать жемчужина преподавательского сообщества. Песчинка, может, и невзрачная, но послужит очень важному делу!
Но в статье, написанной уже после публикации письма на «Полит.ру», В.Жарков полностью обходит вопрос о том значении, которое имеет это письмо. Вопрос о том резонансе, который оно вызвало, о том, что его подписало огромное количество уважаемых людей (в том числе, и профессор Теодор Шанин, президент знаменитой «Шанинки»). Мне очень радостно, что и Теодор Шанин и многие сотни преподавателей, несмотря на огрехи письма (многие на них указывали) всё же подписали его! Эти огрехи не затмили им свет, они увидели за деревьями лес! И вот это очень важно!
Симптоматично, что «Открытое письмо» подписали люди очень разных политических взглядов: от Алексея Кара-Мурзы и Андрея Зубова до Вадима Дамье и Бориса Кагарлицкого. И то, что Дамье попутно назвал письмо «беззубым», менее важно, чем сам факт подписи им и другими коллегами данного письма! Ни секунды не сомневаюсь, что они готовы выкатить «вагон и маленькую тележку» претензий к письму, но главное, что они проявили солидарность! Это для них оказалось важнее, чем выискивать огрехи письма!
Это значит, что хотя бы часть интеллигенции, в которой традиционно многие прячутся в свою «келью под елью», многие уподобляются Троцкому, который «ходил со своим стулом», в которой традиционно на три человека приходится пять мнений, — способна к ограничении своих амбиций и способна к самоорганизации.
Конечно, ситуация совсем не радужная, ведь большинство коллег, которым я посылал письмо, просто отмолчались, в том числе из самых, вроде бы продвинутых и «демократических» вузов. Но что действительно важно, это то, что в подписях представлена вся география страны и самые различные вузы. Мало технических вузов, но отчасти это связано с тем, что письмо изначально писалось и расходилось среди гуманитариев. И хотя некоторые коллеги, даже среди подписавших письмо, склонны оценивать ситуацию в нашем высшем образовании весьма пессимистично, даже они отмечают важность нашей инициативы: «Это хорошо, что мы еще что-то пишем и подписываем. Думаю, что уже все кончено. Страну мы потеряли, а вместе с ней и себя. Это можно приостановить, а остановить уже нельзя» (А.А.Соколянский, доктор филологических наук, доцент, зав. кафедрой русского языка СВГУ (Магадан).
Нельзя игнорировать и тот факт, что многие десятки преподавателей в письмах и в комментариях к письму на «Полит.ру» и на нашем сайте -, благодарят авторов за то, что не отмолчались и дали возможность совместно высказать свой протест и свое стремление к лучшей доле, а не к положению оскорбляемого рабочего скота: «Преклоняюсь перед вашей инициативой, уважаемые коллеги! Преклоняюсь, поддерживаю начинание и с удовольствием подписываюсь!» (Т.В.Глухова, кандидат исторических наук, доцент Самарского государственного университета); «Дорогие коллеги, рада вашей инициативе и всецело ее поддерживаю! Скажем, наконец, «нет» этому беспределу!» (М.О.Новак, доцент кафедры истории русского языка и славянского языкознания Казанского университета).
Радует и такое новое явление, как подписи 12 преподавателей кафедры истории России ФГБОУ ВПО » Восточно-Сибирская государственная академия образования»
Василий Жарков обходит стороной очевидный вывод. Несмотря на свои огрехи, письмо приблизило нас к объединению, продвинуло, пусть и на один шаг, по пути превращения разобщенных преподавателей в сообщество, в субъект, за превращение в который ратует и автор.
Письмо дало возможность сотням людей объединиться, поставив свои подписи под одними требованиями, и узнать о существовании своих единомышленников в разных городах и весях!
А разве можно игнорировать тот импульс к обсуждению вузовских проблем и тех требований, которые выдвигаются в письме! Многие присылают свои суждения вместе с подписями, пишут комментарии на «Полит.ру» и на нашем сайте, выдвигают очень интересные идеи, которые пригодятся при осмыслении и решении многих вузовских болячек! Вот один из множества примеров: «Полностью поддерживаю обращение и считаю высказывание министра, как и другие аналогичные суждения руководителей отечественной системы образования, проявлением вопиющей некомпетентности и хамского отношения ко всему преподавательскому сообществу. Только восстановление в полном объеме академических свобод и университетского самоуправления, выборности ректоров и деканов и их регулярная отчетность перед профессорско-преподавательским составом, уничтоженные новыми статутами, например, в СПбГУ, упразднение постыдного различия в оплате труда бюрократов и преподавателей могут вернуть руководству университетов доверие их сотрудников» (А.Л.Верлинский, профессор кафедры классической филологии Филологического факультета СПбГУ).
Но разве можно игнорировать еще и сугубо прагматическую ценность письма, к которому примкнули сотни преподавателей со всех концов страны, часть из которых, похоже готовы не на словах, а на деле служить тем целям, которым, судя по словам, сочувствует и Жарков.
Но тогда он, посмотрев эти многие сотни подписей и почитав комментарии, должен, хотя бы ради сохранения объективности, признать, что это важный вклад в общую копилку. Более того, есть основания надеяться, что это письмо серьезно приблизило нас к созданию уже в обозримом будущем независимого профсоюза вузовских работников и что в его создании примут участие десятки наших региональных коллег, подписавших это письмо. Я вполне согласен с Т.Теперик, доктором филологических наук, работающей на кафедре классической филологии МГУ, которая написала: «Ситуация не оставляет нам выбора: либо объединить усилия компетентных и профессиональных людей, либо находиться во власти некомпетентных непрофессионалов с непредсказуемыми последствиями. Точнее, с предсказуемыми. Собственно, объединение преподавателей уже произошло, осталось создать ассоциацию. Поэтому я — за неё».