Катастрофа Як-42 с хоккейной командой «Локомотив» на аэродроме в Ярославле совпала с проходящим там же Мировым политическим форумом. Это не осталось незамеченным, хотя прямая причинно-следственная связь, на первый взгляд, отсутствововала.
Решение власти объявить своим кандидатом - фактически назначить президентом на очередной срок - Владимира Путина вызвало предсказуемую истерику в либеральной прессе. Что не удивительно. Ведь именно бывший-будущий президент воплощает в себе, с точки зрения либералов, все имеющееся в России зло, которое, естественно, не может иметь иных, системных причин, и уж точно никак не может быть связано с природой капитализма.
Появление в ряде крупных городов России новых книжных магазинов, продающих «интеллектуальную литературу», является симптомом культурных и отчасти даже политических перемен, происходящих в стране. Характерно, что большая часть новых магазинов, хоть и не декларируют свою идейную левизну, но открыты людьми с левыми взглядами или, по крайней мере, симпатизирующими левым. Прототипом некоторых из этих предприятий стал московский «Фаланстер», созданный группой энтузиастов. С директором «Фаланстера» Борисом Куприяновым обсудила происходящие процессы корреспондент Рабкор.ру Гиляна Басангова.
Нельзя сказать, что политическая жизнь в России замерла на время отпускного сезона. Наблюдались и протестные проявления, причем ненамного реже, чем обычно. Другой разговор, что проявления эти давно стали некой политической рутиной.
Резкое обострение отношений между властями России и Украины, которое перешло в стадию открытого политического конфликта, ломает привычную схему координат российских и украинских патриотов. Ведь в представлении этих людей Виктор Янукович всегда являлся проводником «пророссийской» политики, заведомо готовым к максимальной интеграции со «старшими братьями» в ущерб евроатлантическому курсу прежнего украинского руководства.
Катастрофа Як-42 с хоккейной командой «Локомотив» на аэродроме в Ярославле совпала с проходящим там же Мировым политическим форумом. Это не осталось незамеченным, хотя прямая причинно-следственная связь, на первый взгляд, отсутствововала. Только Зюганов почему-то постоянно твердил о возможном террористическом следе: дескать, тут собрались такие важные ребята вроде меня, невозможно представить себе, чтобы самолеты падали рядом просто так.
«Мы должны обращаться к главам семей - к мужчинам и женщинам, которые каждый день принимают на себя ответственные решения: за себя, за своих детей, за родителей, за их будущее». Это слова, которые пиарщики «Правого дела» вложили в уста Михаила Прохорова (человека, у которого, к слову, семьи нет, более того, на ее демонстративном отсутствии долго строился его имидж бонвивана) и которые уже были объявлены успешным (одним из немногих успешных) ходов в дебюте предвыборной кампании нового лидера «обновленной» правой партии.
Пока в Москве спорили о Ливии, ее лидер сбежал. Просто взял и сбежал. Исчез, растворился. И скорее всего никто его не найдет. Каддафи больше нет. Он покинул нас, не попрощавшись. Он даже не стал политическим трупом, а сразу превратился в политического призрака, время от времени посылая из своего потустороннего мира виртуальные сигналы, столь же противоречивые, как и те, что он давал, находясь у власти. Никаких институциональных следов, никакого идейного и политического наследия он и ему подобные не оставляют. Вселенная дискуссии рушится.
После шести месяцев активного сопротивления, бесчисленных яростных речей, леденящих душу угроз и проявлений чудовищной жестокости Каддафи наконец покинул нас. Его крушение, однако, еще далеко не конец борьбы в Ливии. Оно означает лишь начало новой, гораздо более запутанной главы в истории государства. В то время как танки окружают последние позиции сторонников Каддафи в Сирте, набирает обороты холодная война за будущее страны. Общий враг побежден, и те, кто еще вчера были сплочены в борьбе против него, вспоминают о своих разногласиях. Начинается противостояние сил, претендующих на главенство в новой Ливии.
Принято считать, что российский социум не хочет брать на себя ответственность, политически инфантилен, потому как взывает к государству. Отсюда самоуспокоительная уверенность, что недостатки современного левого движения в России суть концентрированное выражение этих родовых пятен.
Есть такое немецкое понятие Schadenfreude — грустная радость, удовлетворение, смешанное с досадой. Прогнозы, которые делались на страницах нашего издания, подтверждаются один за другим. С тех пор, как мировые выпуски новостей заполнились сообщениями о «второй волне кризиса», аналитики «серьезных» буржуазных изданий начали в массовом порядке повторять мысли, высказанные левыми экономистами год или полтора назад, подавая их то как новое открытие, то, наоборот, как нечто очевидное — и забывая сказать, что эти самые идеи, анализ и выводы они отрицали или игнорировали, когда их произносили мы.
В прошлом об армии судили по ее внешнему виду. Оборванные и грязные солдаты и двести лет назад говорили об отношении к ним власти, а заодно и о состоянии страны. Российские вооруженные силы нередко сталкиваются с претензиями по поводу преемственности традиций. Чиновникам нравится предлагать на суд публики новые модели военной формы, как будто что-то меняющие в серых буднях страны и ее армии. Однако мундир остается в России не только без традиций, но и без чести, а это важнее всего.
Лондонский бунт люмпенов некоторые левые обозреватели поспешили назвать антикапиталистическим выступлением молодежи, едва ли не пролетарским восстанием, лишенным, правда, революционного руководства и позитивной программы. Сочувствуя людям, доведенным до отчаяния буржуазной системой, надо все-таки смотреть правде в глаза и не выдавать желаемое за действительное. То, что произошло в Лондоне, заслуживает одного названия — погром. Пролетариат борется совершенно иными способами и с другим настроением. Сейчас самое время вспомнить о великой рабочей забастовке — всеобщей забастовке во Франции, которая прокатилась по стране в мае-июне 1936 года.
Вопрос о будущем арабских революций остается темой острых политических дебатов в России, причем позиции, занимаемые участниками этих споров слишком явно отражают отношение их участников к процессам и людям, окружающим их у себя дома. На этом фоне особое значение приобретают мнения профессиональных арабистов, которые по крайней мере способны отличить информацию от мифов, а факты от предрассудков. Известный исследователь Арабского Востока Григорий Григорьевич Косач уже выступал перед читателями нашего издания после свержения правящих режимов в Тунисе и Египте. На этот раз корреспондент Рабкор.ру попросил его поделиться своими наблюдениями и выводами относительно ситуации в Ливии.
Прогноз политического кризиса подтверждается. И если этот кризис уже сегодня становится фактом в глобальном масштабе, что ждет нас впереди? Ответ, который подсказывает исторический опыт, хорошо известен.
В начале июня 2011 года открылась 54-я Венецианская биеннале современного искусства. Комиссаром Российского павильона Министерство культуры РФ назначило Стеллу Кесаеву, главу-основательницу частного фонда своего имени Stella Art Foundation. Выставочный проект павильона РФ в этом году назывался «Пустые зоны», его представляли Андрей Монастырский и группа «Коллективные действия», куратором выступил Борис Гройс. Анна Быкова задала вопросы Монастырскому и Гройсу о национальной метафоре, партиципаторности, тюрьме и аттракционе.