Кто такие “Красный север”?
— Приветствуем читателей Рабкора! Сегодня мы поговорим с активистом «Красного севера» и членом городского комитета ЛКСМ РФ Вячеславом Тихоновым. Итак, первый вопрос: чем для вас является “Красный север”? Как бы вы могли описать его в нескольких предложениях?
— Это коллектив ребят, имеющих активную гражданскую позицию. Среди нас есть студенты и молодые рабочие, кооператоры и члены профсоюзов, но всех нас объединяет желание жить в более социальном и справедливом обществе, где каждый может реализовать себя. И мы не просто хотим этого, но делаем все возможное, чтобы приблизить это общество, построить его своими руками.
— Что было до создания организации, что ей предшествовало и в какой момент стало понятно, что теперь вы “Красный север”?
— Начинали мы как первичное комсомольское отделение Приморского района. Мы быстро стали самым активным отделением, начали появляться ребята в других районах, желающих работать как часть нашего коллектива, поэтому было решено создать единый информ-проект, который бы объединял и освещал всю нашу работу в разных районах Петербурга. Так и появилась идея “Красного севера”. Кроме того, было много ребят левых взглядов, которые не особо хотели вступать в ЛКСМ и КПРФ, но хотели работать с нами и им также понравилась идея создания такого “бренда”. Грубо говоря, мы не какая-то отдельная организация, мы сообщество партийных и беспартийных левых, которые сосредоточены, в первую очередь, на задачах, что я описал выше.
— А чем вы занимались до создания организации? В плане, какую деятельность вели как будущие активисты?
— Раньше мы занимались либо работой внутри партии (те же выборы), либо проводили марксистские кружки. Важно понимать, что почти все мы были очень “зелёными” и на своём опыте, шаг за шагом, мы узнавали, что такое политика, как работать с массами, что эффективно, а что не очень. Потому практическая работа постепенно нарастала, но первые годы — это больше было чисто кружковой историей.
— Насколько известно, вы всё ещё проводите кружки. Чем ваши чтения отличаются (а может и отличались) от чтений в других подобных организациях?
— По своему опыту присутствия на кружках некоторых левых организаций, могу сказать, что мы отходим от стандартного формата лекций в пользу большего взаимодействия с аудиторией. Мы стараемся вовлечь в изучаемый материал, а в дискуссиях ребята могут лучше понять, как свою точку зрения и научиться её отстаивать, так и точку зрения своих товарищей. Таким образом, подобные мероприятия полезны не только с точки зрения изучения идеологии, но и помогают сплачивать коллектив.
— Какую литературу вы обычно читаете и как вообще проходит процесс выбора книги? Какие соображения лежат за выбираемой литературой?
— По этим вопросам было бы лучше пообщаться с нашими идеологами. Они самостоятельно подбирают книги и формируют программу. Я сам много изучаю классиков, поэтому не углублялся в вопросы формирования программы, доверяя ребятам, которых избрали для этой работы.
— Вы говорили, что до создания “Красного севера” команда участвовала в выборах. Это было для вас важным опытом или, в принципе, на организации это позже никак не отразилось?
— Опыт выборов, особенно первый, стал хорошей проверкой наших организационных навыков. Наши агитаторы также получили хорошую возможность тренировать свои навыки работы с массами, особенно полезно это было для новичков. Наша команда даже выиграла два муниципальных мандата на выборах в прошлом году, но, как это часто бывает, в последний момент результаты были переписаны и через волю людей переступили самым наглым образом. Это тоже важный опыт, который стоит учитывать, подобные мелочи вскрываются именно тогда, когда ты находишься в процессе выборов, а не просто смотришь со стороны. Это даёт гораздо больше, хоть и многие, знаю, могут с этим поспорить.
— Какие принципы стояли в основании Красного севера и стоят ли те же принципы сейчас? Или же они как-то развились на данный момент?
— Главный принцип, который я всегда продвигал — ставить интересы людей выше мелких идеологических различий. Людям не станет лучше от того, что мы поссоримся и разойдемся, перенеся дискуссию о тактике в плоскость спора о мёртвых кумирах. Мы стоим против догматизма, где заранее есть правильный и неправильный ответ. Все решает дискуссия. Люди должны уметь слушать и слышать друг друга, если они хотят научиться слушать и слышать массы.
— Как за это время изменился идеологический состав организации? Как бы вы описали взгляды “среднего” активиста?
— В среднем можно сказать, что мы коллектив марксистско-ленинских взглядов. Есть ребята, которые больше склоняются к определённым деятелям и теоретикам, но все являются убежденными марксистами.
— Вы говорили, что после основания организации перешли к практике – в чем она заключалась?
— За последние годы у нас появился богатый практический опыт. Мы помогали движению против КРТ, которое выступило против закона, который был навязан городу строительным бизнесом и банкирами. Участвовали в защите Шуваловского леса. Наши ребята регулярно выходят к людям узнавать об их проблемах. К примеру, в этом году мы смогли добиться ремонта спортивной площадки в Калининском районе и выбили деньги на ремонт инфекционного отделения Всеволожской больницы. Наиболее успешно идёт наша работа со студенчеством. В прошлом году мы помогли организоваться студентам СПБГПМУ, отбить введение платных отработок в их ВУЗе. Уже этой весной мы успешно провели акцию против снижения стипендий студентам Бонч-Бруевича. Как итог, помимо возвращения стипендий на прежний уровень студентам выплатили компенсацию. Особо радует, что в студенческих акциях хорошо получается продвигать принцип самоорганизации для отстаивания своих прав. Чем сильнее эта самоорганизация, тем больших успехов можно добиться. Как продолжение этой работы мы проводим конференцию о проблемах высшего образования. Она состоится уже 5 октября и должна собрать студентов со всех ключевых ВУЗов города [прим. — интервью было проведено 26 сентября].
— Думаю, каждый из этих случаев нуждается в отдельном рассмотрении, но можете ли вы найти что-то общее в своих действиях? Как вы узнавали о проблемах, выходили на связь с активистами? Какими действиями вы добивались успехов, а что наоборот, вело к провалам (если такие были)?
— Ключевое здесь то, что мы пытаемся искать возможности для самоорганизации людей. Будь то профсоюзная ячейка, студенческий коллектив или организация граждан по конкретной теме (против закона о КРТ). Я убежден, что именно при вовлечении таких коллективов в общественную жизнь, они начинают осознавать общие интересы, что и ведёт к формированию классового сознания. Основная проблема — невовлечённость людей даже в собственные проблемы. Многие уверены, что бесполезно что-либо делать, другие считают, что достаточно рассказать о проблеме, а решение самой проблемы — это задача только нашего коллектива. Это очень сложная и кропотливая работа — разъяснять людям необходимость больше вовлекаться в проблемы вокруг себя, в проблемы других групп граждан.
— Что вы можете посоветовать группам, которые стараются вовлечь людей в какое-то действие для решения их проблем и дать им навыки самоорганизации?
— В первую очередь нужно настроить себя на одну мысль — это очень долгий процесс. Как бы вы не старались, времена реакции дают о себе знать. В обществе царит страх и апатия. Важно показывать собственным примером, вместе люди способны на очень многое. Важно искать другие коллективы, которые могут помочь, не замыкаться в себе. Такие есть везде, от градозащитников до профсоюзов. Важно объединять силы и с другими левыми политическими коллективами, учиться взаимодействовать друг с другом, делиться опытом.
— С кем бы вы хотели объединить усилия, а с кем вы бы не стали этого делать? И от чего это зависит?
— Мы готовы работать со всеми, кто разделяют наши идеи о построении более справедливого, социального и демократичного общества — общества, где на первом месте интересы людей, а не кошелька олигарха. Сегодня снова актуален вопрос социал-шовинизма. Принимая ленинскую позицию, я бы хотел подчеркнуть, что в таких организациях также могут быть люди и даже целые коллективы с собственным мнением, которые могут стать очень хорошими товарищами, а потому каждую ситуацию стоит рассматривать отдельно, при этом твёрдо стоять на марксистских позициях. Это сложно, но, я считаю, это наиболее правильный путь.
— Какие цели ставит себе организация? После чего “Красный север” можно будет распустить или его в принципе не стоит распускать?
— Ещё раз скажу, что мы не говорим, что мы организация. Мы ставим цель развития нашей работы для того, чтобы вернуть политику в нашем городе в руки простых людей. Тех, кто своим трудом создаёт все товары и блага. Мы также помогаем похожим коллективам в других регионах. Может быть, в бесклассовом обществе необходимости в коллективах, подобных нашему, не будет. Сейчас же мы стремимся активно развиваться, приглашаем ребят вступать в ряды нашего коллектива и наращиваем наши связи с людьми на местах.
— Напоследок, что бы вы пожелали подписчикам Рабкора?
— Не поддаваться унынию и страху, но трезво смотреть на ситуацию. Реакция набирает обороты по всему миру. И поэтому так важно, чтобы люди не оставались безучастным наблюдателем со стороны. Лучшее будущее не построить чужими руками. Ищите организации и проекты в своём регионе, если нет времени или возможности участвовать лично — поддержите рублем тех, кого считаете нужным. Любая, даже самая малая, помощь важна. Не ищите отговорки, ищите возможности. Я могу точно сказать, что будь у нас больше ребят в коллективе, мы бы смогли сделать гораздо больше. И такие, как мы, есть везде. Давайте вместе строить лучшее будущее для себя и будущих поколений!
— Большое спасибо за интервью! Желаем вашему объединению успехов на поле развития навыков самоорганизации и товарищества у людей вокруг.
— Спасибо вам!
