Александр Керенский © oursociety.ru
Приближается столетний юбилей события в истории России, которое в учебниках называлось Февральской буржуазно-демократической революцией, но в советские времена, за исключением первых лет Советской власти, оказывалось в тени последующего события, которое именовалось Великой Октябрьской социалистической революцией. Несмотря на то, что годовщина Октябрьской революции как главный государственный праздник страны, отмечавшийся седьмого ноября (двадцать пятого октября по старому стилю), уже вычеркнут из праздничного календаря, никому не удастся «отменить» ее значение в российской и мировой истории. Хотя сейчас пытаются «осудить» и февральскую революцию, причем не только консервативные публицисты, усматривающие в ней всего лишь трагическую случайность, которой легко можно было избежать, но и некоторые неокоммунисты, противопоставляющие «разрушительный» Февраль «созидательному» в смысле государственного строительства Октябрю.
Февральская революция всегда будет ассоциироваться с именем человека, возглавлявшего Временное правительство и претендовавшего на роль общенационального революционного лидера, способного объединить все антимонархические силы в обществе в условиях продолжавшейся мировой войны.
Его называли «вождем свободы» и «сыном Великой революции», писатель Александр Куприн даже употребил выражение «солнце народное».
13 июня 1970 года Центральный орган КПСС – газета «Правда» опубликовала следующее краткое сообщение ТАСС: «Смерть Керенского. Вчера в Нью-Йорке на 90-м году жизни умер бывший глава буржуазного Временного правительства России Керенский». Никаких оценок и даже имени и отчества в тексте не было.
Александр Федорович Керенский родился 22 апреля 1881 года в дворянской семье в Симбирске (ныне Ульяновск), где родился тоже 22 апреля, но 1870 года и его удачливый политический соперник Владимир Ульянов (Ленин). Александр Керенский был знаменитым адвокатом и политическим деятелем, получившим широкую известность в стране задолго до свержения самодержавия в феврале 1917 года. В период революции 1905 года он входил в созданный петербургской коллегией адвокатов Комитет по оказанию помощи жертвам Кровавого воскресенья (расстрела царскими войсками мирного шествия рабочих к Зимнему дворцу).
В 1906 году стал известен как защитник по делу крестьян в Ревеле (Таллин), разграбивших поместье местного барона. Выступал защитником на многих политических процессах, в том числе по делу революционной армянской партии Дашнакцутюн в 1911 году и в 1915 году – по делу большевиков-депутатов IV Государственной Думы, занимавших антивоенную позицию. Был инициатором резолюции протеста, принятой коллегией адвокатов Петербурга против фальсифицированного антисемитского судебного дела М. Бейлиса в 1913 году, за что приговорен к тюремному заключению.
В 1912 году стал депутатом IV Государственной Думы, руководил депутатской комиссией по расследованию событий на золотых приисках в Сибири (Ленский расстрел), в 1915 году возглавил фракцию Трудовой группы (трудовиков), представлявшую народнические взгляды, и приобрел большую известность как радикальный оппозиционный оратор. Достаточно сказать, что императрица Александра Федоровна говорила своему венценосному супругу: «Керенского за такие речи надо повесить».
Керенский стал одним из наиболее ярких публичных лидеров Февральской революции, которая началась 23 февраля и во многом носила стихийный характер. Как писал Лев Троцкий в «Истории русской революции»:
«Накануне никому в голову не приходило, женский день может стать первым днем революции. Ни одна из организаций не призывала в этот день к стачкам».
Керенский был избран заместителем председателя исполкома Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов (председатель – меньшевик Н. Чхеидзе), занимал посты министра юстиции, военного и морского министра в правительстве князя Георгия Львова. По словам историка Сергея Мельгунова, имя Керенского «производило магическое впечатление на толпу» и он сделался «романтическим героем революции». После июльского правительственного кризиса стал министром-председателем второго коалиционного Временного правительства с участием кадетов и умеренных социалистов (трудовиков, народных социалистов, меньшевиков и эсеров).
Советские историки называли правительство Керенского буржуазным, тогда как на самом деле оно носило коалиционный характер, а сам Керенский после февральской революции стал членом партии эсеров.
На этом посту Керенский, пользовавшийся в начале революции огромной популярностью, стремился объединить все антимонархические и демократические силы страны от либералов до социалистов в условиях продолжавшейся первой мировой войны. Однако насколько возможно было такое объединение в период радикализации революции, обострения классовых противоречий и чудовищной усталости народа от затяжной войны? Во многих странах в условиях военной угрозы сплачиваются самые разные политические силы исходя из соображений патриотического порядка. Но в ситуации революционного брожения, естественной слабости новой демократической власти и явно завышенных ожиданий общества попытка объединить расколотую страну и довести ее до избрания Учредительного собрания и успешного окончания мировой войны оказалась невыполнимой.
В исторической публицистике существует устоявшееся мнение, что Временное правительство ничего не сделало для народа, поэтому и было свергнуто большевиками, получившими поддержку классовых органов трудящихся – Советов рабочих и солдатских, а затем и крестьянских депутатов. Что же в действительности удалось сделать Временному правительству за очень короткий срок пребывания у власти? Была объявлена политическая амнистия, отменена цензура, упразднен департамент полиции и охранные отделения (органы политического сыска).
Февральская революция разгромила силы монархической реакции, а наиболее одиозные представители старого режима были заключены в Петропавловскую крепость.
Временное правительство провозгласило политические и гражданские свободы (свобода слова, печати, собраний и стачек) и уравняло всех граждан в правах путем отмены сословных, вероисповедных и национальных ограничений. Была реорганизована система снабжения страны с введением монополии на торговлю зерном и твердых цен на товары первой необходимости. Россия была провозглашена республикой, началась подготовка к созыву Учредительного собрания на началах всеобщего, равного и тайного голосования, проведены свободные выборы в органы местного самоуправления. Временное правительство признало независимость Польши, была восстановлена конституция Финляндии. Православная церковь обрела самостоятельность и смогла избрать патриарха. Неслучайно главный противник Временного правительства Ленин признавал, что Россия после февраля стала самой свободной страной.
Многие упрекают Временное правительство за то, что оно отложило важнейший вопрос русской революции – передачу помещичьей земли крестьянам до созыва Учредительного собрания. Лев Троцкий даже считал, что если бы вопрос о земле был решен Временным правительством, то большевики не смогли бы прийти к власти. Однако осуществлять передел земли в ходе войны было крайне затруднительно, и решение крестьянского вопроса всенародно избранным Учредительным собранием представлялось вполне логичным. В то же время, как отмечает историк Рой Медведев в работе «Русская революция: победа и поражение большевиков», «Керенский получил в июле громадные полномочья, но его деятельность была слишком хаотической и непоследовательной. У Временного правительства не имелось реального аппарата власти. Структуры царской власти рухнули, а какие-то новые структуры еще не сложились. Серьезной и сильной власти не имелось даже в столице».
Следует учитывать, что Временное правительство действовало в ходе нарастающего революционного хаоса и стремилось удержать страну от распада в условиях роста сепаратистских тенденций, в том числе в Финляндии и на Украине. В начале Временное правительство пыталось восстановить управление страной и армией в ситуации фактического двоевластия, находясь под контролем и давлением исполкома Петроградского Совета. Как писал историк Сергей Мельгунов, один из лидеров партии народных социалистов, в книге «Мартовские дни 1917 года», «Такое бытовое двоевластие, т. е. захват правительственных функций местными самочинными революционными организациями, прокатилось волной по всей России». Среди них были не только Советы, но и различные объединенные «Комитеты общественных организаций».
Единственным представителем Советов в первом составе Временного правительства, возглавляемого князем Георгием Львовым, был Керенский. Возникшие в ходе революции повсеместно органы революционной демократии – Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов выражали чаяния трудовых классов. Первоначально в руководстве Советов преобладали представители социал-демократов (меньшевиков) и социалистов-революционеров. К началу августа умеренные социалисты, господствующие в Советах, заняли большинство министерских постов во Временном правительстве, которое возглавил Керенский, и таким образом в политическом смысле двоевластие закончилось.
Влияние Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков), выступавшей против участия России в империалистической войне по мере ухудшения обстановки в стране и на германском фронте нарастало. Репрессии против партии большевиков после июльского правительственного кризиса и попытка арестовать их лидеров, обвинения в связях с немцами не помогли обезопасить Временное правительство от угрозы слева. Постепенно начался процесс большевизации Советов, а вскоре после провала выступления генерала Корнилова, в сентябре, председателем исполкома Петроградского совета был избран Лев Троцкий, ранее с группой социал-демократов (межрайонцев) присоединившийся к большевикам. Партия эсеров раскололась на левое и правое крыло. Левые эсеры во главе с Марией Спиридоновой поддержали курс большевиков на переход всей власти Советам, провозглашенный Владимиром Лениным в знаменитых «Апрельских тезисах».
Даже союзники Керенского из числа меньшевиков и эсеров были фактически против союза с буржуазными цензовыми элементами из партии кадетов.
Лидер правых эсеров Виктор Чернов, занимавший пост министра земледелия во Временном правительстве, считал, что необходимо было «перейти к более однородной власти с твердой рабоче-крестьянской, федералистской и пацифистской программой».
В рядах меньшевиков также существовали принципиальные расхождения. Меньшевики-оборонцы поддерживали правительственную коалицию умеренных социалистов с либеральной партией кадетов, а меньшевики-интернационалисты во главе с Юлием Мартовым были против участия социалистов в работе Временного правительства. По воспоминаниям Чернова, общераспространенное увлечение личностью А. Ф. Керенского быстро сменилось ее переоценкой. «В конце концов, роль его стала сводиться к балансированию между правым, национал-либеральным и левым, социалистическим крылом правительства».
А признанный лидер кадетов, занимавший пост министра иностранных дел в первом составе Временного правительства, Павел Милюков в книге «История второй русской революции», в свою очередь, отмечал, что умеренные социалисты занимали двусмысленную позицию, которая «погубила их во мнении рабочего класса и чрезвычайно усилила левый фланг русского социализма – большевизм». По словам Милюкова, выбор был между двумя борющимися флангами: «буржуазной диктатурой, стремившейся спасти что можно, для достижения внешней победы и для сохранения внутреннего мира, и социалистической утопией, увлекавшей массы чисто демагогическими лозунгами».
«Двусмысленное положение, занятое Керенским в борьбе между этими двумя флангами между Корниловым и Лениным, лишило его союзников и выдало его противникам», – утверждал Милюков.
Однако лично для Александра Керенского выбор между военной диктатурой генерала Корнилова и революционными Советами был абсолютно неприемлем. К тому же Александр Федорович искренне считал себя вождем победившей революции и вовсе не собирался быть ее душителем. Именно поэтому Керенский не поддержал в конечном итоге выступление генерала Корнилова, назначенного верховным главнокомандующим, в августе 1917-го, угрожавшего не только его собственной власти, но и демократическим завоеваниям Февральской революции в целом.
Партия конституционных демократов (кадетов) занимала наиболее жесткую позицию по вопросу единства государства и ратовала за продолжение войны до победного конца на согласованных с союзниками (Англией и Францией) условиях. Ради этого правое крыло кадетов готово было пойти на создание временного авторитарного правления с участием военных. За известную фразу о черноморских проливах – «Дарданеллы должны быть русскими» – министра иностранных дел Милюкова даже прозвали Дарданелльским. В противовес этому курсу все социалистические партии требовали отказа от политики «аннексий и контрибуций», тогда как Керенский выступал за придание войне со стороны России нового революционного характера и защиты завоеваний Февральской революции. Керенский стремился стать лидером бонапартистского типа, проводящим надклассовую политику в условиях внешней угрозы, однако вряд ли обладал достаточными для этого качествами, хотя и был популярным и ярким оратором. По мнению Керенского, в сложившихся условиях «отказ от принципа власти, стоящей выше партий, представляющей все классы страны означал немедленную гражданскую войну внутри страны и сепаратный мир на фронте».
Будучи в эмиграции, подводя итоги революционных событий 1917 года, Павел Милюков пришел к выводу, что «революция не может остановиться на середине. Только тогда она успокаивается на социальных и политических достижениях, не допускающих реставрации и не имеющих связи с прошлым». Сам Керенский в своей книге «Русская революция 1917» трактовал октябрьскую революцию, лишившую его власти, как «реакционный государственный переворот», покончивший с завоеванными в феврале демократическими свободами.
Если в Советском Союзе был популярен миф о Керенском, сбежавшем в женском платье, то современные исторические публицисты консервативного направления пытаются представить деятельность Александра Керенского (в духе теории заговора) как действия «американского агента», якобы сознательно сдавшего власть большевикам.
Александр Керенский был трагической фигурой и во многом морально опередил свое время. В революционные дни Февраля, когда толпа хотела учинить самосуд над некоторыми царскими министрами, он лично спас от расправы бывшего военного министра генерала Сухомлинова. Он тогда с пафосом заявил, что русская революция не проливает крови. К сожалению, Керенский оказался плохим пророком.
