Христиания: отходняк

В 1971 году, вдохновленные успехами американского активиста Джерри Рубина, полсотни хиппи, анархистов, художников и бездомных заняли пустовавшие 11 лет казармы в датской столице Копенгагене. Их захват был протестом против дороговизны квартир в городе. Несмотря на разруху, переселенцы быстро оборудовали баню, детсад и столовую, смогли наладить канализацию и водопровод. Вскоре построенное пришлось защищать. В качестве аргументов радужные пацифисты использовали баррикады, «молотовы» и арматуру.

Так продолжалось до тех пор, пока королева не признала в анархиствующих колонистах защитников старинной архитектуры Христиании. Этот район до сих принято идеализировать, это делают все — от неформалов и леваков-утопистов до редакторов туристических путеводителей. Однако при более детальном осмотре оказывается, что реальность далека от мифотворчества.

На территории в 34 га прямо в центре датской столицы уже 42 года всегда что-то происходит, люди постоянно в творческом поиске. Здесь несколько концертных площадок – две открытые и две крытые сцены (на триста и тысячу человек). Каждое воскресенье звучат джем-сейшены, в которых музыканты приглашают публику принять посильное участие. Главный ориентир Христиании — церковь Спасителя в стиле барокко с винтообразной лестницей вокруг шпиля, куда движутся толпы людей. Полиция утверждает, что большую часть публики интересует не работа по металлу или раздельный сбор мусора. Поправляя черные очки-капельки, комиссар Стеффен Тонинг Стеффенсен уверено заявляет, что приезжих интересует исключительно другая черта альтернативного образа жизни — открытая продажа марихуаны.

 

Только что стражи порядка изъяли 60 кг гашиша, которые ждали отправки на Пушер-стрит. Несколькими днями ранее обнаружили 35 кг гашиша, столько же сканка, 350 хэш-пирожных и почти пять тысяч уже скрученных косяков.

 

Суд отправил арестованных на две недели в тюрьму. Количество времени в застенках определяется видом и объемом наркотиков. В суде торговля марихуаной классифицируется как меньшее зло, чем торговля героином.

Получив полуавтономный статус, местные жители очень гордятся надписью на выходе из Христиании — «Вы вновь в Евросоюзе». Помещенные на красный стяг три желтых точки над «i» в слове Christiania — это и герб и флаг анклава. Другим символом является улитка, именно с такой скоростью порой происходит движение к консенсусу у жителей вольного острова.

В России бытует мнение, что Христиания — это длительный эксперимент социал-демократической Дании, которая наблюдает за тем, что будет, если разрешить продавать наркотики в одном месте. Мол, и активисты, и чиновники — это две большие неповоротливые улитки, которые не будут бороться друг с другом. Однако действия наркополиции, выселение сквота «Молодежный дом» в 2007 году и столкновения на климатическом форуме двумя годами позже наглядно демонстрируют накал страстей. Нынешнему шаткому положению Свободного города дали зеленый свет только после долгих и упорных сражений. Этому предшествовали дебаты в подпольном самиздате Movetbladet о судьбе военной базы.

Из-за активных действий молодежи ни одна политическая партия не хотела вмешиваться в эту проблему.

 

Изначальный успех автономной зоны тесно связан с экономической и политической ситуацией того времени. 1960-е годы стали эпохой мира и процветания — женщины начали работать, окреп средний класс, легализована порнография. Чиновники были не очень рады Христиании, но решили, что раз жители платят за воду и электричество, то ее можно оставить в качестве социального эксперимента.

 

Так сформировалось то, что исследователи называют «микронацией» — субъект, претендующий на независимость. От вымышленных стран его отличает суверенитет над физической территорией и собственные символы — флаг, марки, деньги. В этой связи можно вспомнить платформу Силенд, Конк и Республику Острова Роз. Изначально дети цветов выступали против каких-либо ограничений — героин считался допустимым. Однако к началу 80-х передозировка от хмурого опиата свела десяток сограждан в могилу. В этот раз на народном вече обошлись без консенсуса — данные о тех, кто колется, сообщили полиции. В свою очередь сотрудники ограничились разгоном продавцов травки, попутно рассказав героинщикам, кто вынес сор из избы. Склонные к сотрудничеству с органами покинули Христианию, опасаясь возмездия.

Впрочем, всех недовольных новой наркополитикой все равно выгнали с острова. 40 дней и ночей хиппари патрулировали улицы, где ставили вопрос ребром — или шприц, или коммуна. 60 человек согласились на реабилитацию. Если сегодня местные увидят, что вы толкаете «колеса» или героин, то вас разденут догола, надают тумаков и заставят выложить все наличные. После этого такому человеку никогда нельзя будет появиться в автономии.

Кроме того, христианиты разрешают продавать траву только совершеннолетним, правда, это не всегда соблюдается. Граждане микронации не любят делиться за пределами сообщества всеми нюансами наркоторговли, особенно с незнакомцами. Облавы случаются почти каждую неделю, когда полиция вламывается с собаками на Пушер-стрит. В 2005 году из-за их деятельности работа продавцов была парализована на месяц, однако с тех пор масштабы уже не те. Стали ли анархиствующие хиппи заложниками наркокартелей, которые оправдывают свою торговлю светлыми идеями? Горожанин по имени Каспер Манних полагает, что хиппи были вынуждены свалить из бизнеса, так как шальные деньги привлекли преступные группировки.

До сих пор, согласно законодательству Христиании, торговать могут только местные. Считалось, что если вы не из коммуны, то не можете иметь здесь бизнес. В 90-х за контроль боролись мотоциклисты разных клубов. Словно солнцевская и люберецкая братва, «рыцари асфальта» втянулись в разборки, вошедшие в историю как «Великая нордическая война байкеров». Это была настоящая бойня с поджогами и взрывами, которая отчасти продолжается и поныне. Для пятимиллионной страны 12 убийств, 74 покушения и сто ранений за пару лет показались внушительными. Порт превратился в перевалочный пункт для контрабанды наркотиков из Испании и Нидерландов.

С тех баталий в Христиании запрещено носить бронежилеты, кожаные косухи и огнестрельное оружие. Теперь на вольном острове работает около 40 разных продавцов, после столкновений ОПГ на долю христианитов осталось менее 10% рынка. Остальное поделено между группировками арабского и пакистанского происхождения. Впрочем, ниточки все равно ведут в группировку байкеров Hells Angels — прибыль «ангелов ада» от Христиании, по оценкам органов, составляет 130 миллионов евро ежегодно. В недавнем пресс-релизе полиция Копенгагена заявила: «Мы не действуем против старых хиппи, которые мирно курят. Мы против тех, кто нелегально зарабатывает большие деньги на продаже травки». Все еще верный левым идеям Отто Вайле признает, что его представления о Христиании изменились со времен молодости: «Я вырос определенно более критичным по отношению к тому, что происходит в Христиании».

На Пушер-стрит нет специального налога на торговлю наркотиками. Каждый взрослый житель Христиании должен раз в месяц платить 220 евро за «аренду», причем размер дома не имеет значения. Наркотики, конечно, создают большой денежный поток, некоторая его часть используеются для обновления коммуны. Тем не менее, туристам здесь ничего не угрожает — можно оставить велосипед или сумку без присмотра. Помощники барыг всегда стараются поддерживать район комфортным для туристов, чтобы у полицейских не было лишнего повода сюда наведываться. Впрочем, полиция или конкурирующие банды будут, конечно, убеждать в обратном. В середине 90-х правительство изменило свой апатичный подход. Органы усилили борьбу против контрабанды наркотиков, которая идет прежде всего из Германии. Начавшееся в начале двухтысячных 24-часовое полицейское патрулирование Свободного города, говорит 44-летний фотограф Фред Хаген, потребовало огромных инвестиций.

 

«Результат был прямо противоположен — каннабис продавался буквально в каждом парке Копенгагена. По статистике полиции, количество марихуаны в клубах выросло в пять раз, — вспоминает фотограф. — Больше не действовали ограничения со стороны сообщества Христиании, а значит, стали барыжить и тяжелой наркотой».

 

Спустя годы, количество рейдов значительно сократилось. С тех пор в самом мегаполисе осталось шесть мест, где по-прежнему можно купить марихуану.

Сейчас сотрудники выбрали новую тактику — штрафуют и продавцов, и покупателей, ведь они поддерживают незаконный рынок. Многие годы считалось абсолютно нормальным иметь при себе семь грамм каннабиса — при обыске его лишь конфисковывали. Сегодня владение любым количеством травки грозит штрафом — недавно его подняли с 80 до 300 евро. При каждом следующем задержании сумма увеличивается.

По сути, органы не ослабили бульдожью хватку, несмотря на периодические встречи христианитов, госкомиссии по правосудию, руководителей полиции и юристов. В минувшие 10 лет микронация пережила множество репрессий со стороны государства. Когда местные решились закрыть Пушер-стрит официально, то банды вошли в район, чтобы вновь начать торговать. Это привело, вспоминает бывалый Отто, к ежедневным рейдам местного ОМОНа.

На этом специализируется отдельный батальон полиции, занятый только анклавом. Когда затянутый в латы Task Force Pusher Street начинает рейд, то это почти гарантировано сопровождается перебранкой и шумом, а порой и столкновениями.

Недавно у возмущенных жителей изъяли топоры, газовые баллончики и дубинки. Из-за подобных разборок опергруппа обыскивает любого в Христиании и на ее границах, даже если сотрудники не имеют весомых оснований для подозрений. Сейчас Свободный город, уверен копенгагенец Фред Хаген, превратился в место для людей, которые считают, что их права важнее, чем права других датчан. Местное население почти не меняется, ведь количество мест строго ограничено — христианитом можно стать, только родившись здесь или вступив в брак с аборигеном.

В стране есть люди, которые хотят выселить этот балаган, и те, кто ратует за сохранение места. Это не только коренные жители коммуны, но и актеры, музыканты, писатели. Реакция общества на коммуну зависит от того, в каком датском районе вы спрашиваете — чем дальше от Копенгагена, тем меньше терпения к подобному образу жизни. Несмотря на нахождение соцдемов у власти, положение анклава становится все более хрупким: горожане перестают поддерживать вольницу, чиновники примеряются к новым площадям, а полиция усиливает кольцо безопасности вокруг большой наркоточки. Будущее коммуны зависит от самих жителей — какой путь они изберут?