Развитие левого движения в России (так же как и в Европе, США и других странах) по сравнению с прошлыми годами заметно приостановилось. Этому способствовало множество объективных причин, в первую очередь, падение Советского Союза в 1991 году. Победа либерально-консервативной реакции вследствие и в последствие этой катастрофы опасна не столько тем, что левые оставили многие свои с трудом завоеванные позиции. Гораздо более опасно то, что им преимущественно была навязана определенная стратегия, поле борьбы и даже своеобразная культура повседневности. Лишенные надежды на крупные социальные изменения, они вынуждены были сосредоточиться на второстепенных направлениях (от культуртрегерства и околосектантской возни до акционизма). А вопрос о власти и методах ее достижения в условиях жесткого противостояния с капиталом (основной вопрос революции по Ленину) как-то уж совсем стыдливо замалчивается, а то и просто вносится в разряд табу.
Между тем, в мире существует множество примеров эффективной борьбы левых организаций и вне парламентской игры, по существу подстроенной под интересы имущих классов, где в выигрыше всегда оказывается «казино» капитала. В настоящем цикле статей мы постараемся рассмотреть действия филиппинских коммунистов-партизан на Филиппинских островах в ходе 72 лет непрерывной партизанской войны. Основной вопрос, под которым мы будем проводить наш обзор, связан с тем, как возможно развивать или консервировать на десятилетия очаг коммунистической партизанской войны в условиях полного экономического и военного превосходства противника.
Истоки красной партизанской войны на Филиппинах следует искать в конце XIX века. Именно тогда, а точнее, в 1896 году здесь вспыхивает крупное восстание против испанских колонизаторов. США берут под покровительство силы филиппинских буржуазных националистов во время Испано-Американской войны 1898 года. Берут для того, и это характерно для всей истории внешней политики США, чтобы превратить Филиппины (равно как и другие бывшие испанские колонии — Кубу и Пуэрто-Рико) в полуколониальные территории с марионеточными проамериканскими правительствами. Уже в 1899 году против американцев и их ставленников начинается во многом стихийное восстание, к которому примыкают и республиканцы, и мелкая буржуазия, и мусульмане, и христиане, и горожане, и крестьяне. США вынуждены были отправить на Филиппины значительный по тем временам воинский контингент (к концу войны американская армия на Филиппинах насчитывала около 120 000 человек). Естественно, армия США превосходила повстанцев по численности, вооружению и качеству командного состава. Регулярным, отлично подготовленным американским частям филиппинцы противопоставили тактику партизанской войны (джунгли, болота, горные массивы, обилие островов, редкие и растянутые коммуникации — все это прекрасно подходило для извечной тактики, которую Хо Ши Мин характеризовал по-восточному метафорично: «взрослеющий подросток против дряхлеющего старика»). Прекрасно сражались с американцами в основном иррегулярные части Эмилио Агинальдо (имевшего опыт подобной войны против испанцев) и Мигеля Мальвара.
Американское командование не считалось ни с людскими, ни с финансовыми потерями (война уменьшила бюджет США на 600 миллионов долларов), ни с мирным населением. Оно проводит карательные акции по истреблению населения целых деревень (генерал Джейкоб Смит во время боевых действий на острове Самар выпускает печально известный приказ «Убивать всех старше десяти лет»), которые вызывают активный протест у прогрессивных деятелей и писателей, включая и Марка Твена. Но правительство США, что очень характерно для него и сейчас, никак не реагирует на это, разве что официозная печать выпускает статьи с такими знакомыми для нас шаблонами в стиле «самая правильная демократия против варварства».
К 1902 году основные силы повстанцев были уничтожены или капитулировали. Правда, отдельные очаги партизанской войны тлели до 1913 года. Филиппины превратились в колонию США, где подлинными хозяевами стали американская армия, американские фирмы, обслуживающая их интересы местная буржуазия, а также крупные землевладельцы, сохранившие свои позиции в деревне со времен испанского владычества.
Филиппинские патриоты, несомненно, сделали выводы из страшного поражения. Американская армия провела типичную для колониальных держав военную кампанию. Безжалостность американской военной машины превратила ее в эффективное оружие. Контрпартизанская война включала в себя все свои действенные элементы: провокации, тактику «выжженной земли», полицейские акции. Свидетельствует американский военкор из «New York World» в статье от 5 февраля 1901 года: «Наши солдаты начали применять ужасные меры против туземцев. Капитаны и лейтенанты становятся судьями, шерифами и палачами. «Не посылайте мне больше пленных в Манилу!» — таков был устный приказ генерал-губернатора три месяца назад. Стало обычаем мстить за смерть американского солдата, сжигая дотла все дома, и убивая направо и налево подозрительных туземцев». Американцы при поддержке местных коллаборационистов создают так называемые «реконсентрадос», то есть концлагеря для гражданского населения. Некоторые исследователи считают их первыми концлагерями в истории, созданными параллельно с концлагерями, в которых англичане содержали буров во время Англо-бурской войны. В лагерях широко применялись пытки и издевательства. Упоминаемый выше генерал Смит в разгар войны издает приказ: «Я не желаю пленных, я желаю, чтобы вы убивали и жгли, и чем больше вы убьете и сожжете, тем довольнее я буду. Я желаю убить всех, способных держать оружие в войне против США»… Можно продолжать и далее, но формат статьи не позволяет сделать это в надлежащей мере. В качестве итога можно сказать, что для Вашингтона Филиппины стали полигоном, где обкатывались действия против более слабого противника, которые они применили впоследствии во Вьетнаме, Латинской Америке, Африке.
Что можно было противопоставить такой мощи? Только единство и сплоченность революционных сил. Но на деле США с успехом дробили антиамериканские силы и подчиняли своим целям целые слои и классы. Уже в первый год войны они сумели путем переговоров и подкупов подчинить своему влиянию крупных землевладельцев, часть высших католических иерархов, некоторых командиров повстанцев. Исторически, именно молодая буржуазия стала во главе восставших, но она же и предала их. И дело не только в поступке самого видного лидера повстанцев Эмилио Агинальдо (в 1901 году после сдачи в плен он объявил о прекращении борьбы и о признании власти США). Класс буржуазии и класс земельных собственников увидел в восстании прежде всего самоорганизацию трудящихся (в первую очередь, крестьян), которая не могла при победе над американцами не посягнуть на переустройство экономического порядка. Поэтому национальная буржуазия выбрала протекцию ненавистных иноземцев. Знакомо, не правда ли? А простые партизаны, терпя поражение за поражением, все больше понимали, что подлинного единства народа Филиппин нет, и стихийно приходили к классовой оценке. Постепенно (в 1920-30-е гг.) она находила теоретическое подтверждение в трудах марксистов, через интеллигенцию крупных городов проникающих в массовое сознание. Создаются кружки и подпольные организации. К концу 30-х гг. уровень экономической эксплуатации американским капиталом Филиппин, так же как и уровень нищеты населения, достиг критического уровня, и достаточно было и небольшого потрясения, чтобы вспыхнуло восстание.
А потрясение предстояло большое. 7 декабря 1941 года японцы совершают внезапное нападение на базу США в Перл-Харбор. А уже на следующий день японские силы приступают к захваты Филиппин. Начинается новая страница в истории филиппинской герильи.