Итоги выборов в Армении
После поражения Армении во Второй карабахской войне с Азербайджаном (27 сентября – 10 ноября 2020) многие были уверены в том, что Никол Пашинян проиграет выборы 20 июня. Массовый протест против Пашиняна в Ереване выглядел внушительно, включая захват толпой парламента. Однако, надежды не сбылись. Попытка сторонников реванша прорваться к власти не удалась.
За несколько дней до указанных событий, 15 июня 2021 года, в городе Шуша была подписана Шушинская декларация – документ о союзнических отношениях между Азербайджаном и Турцией. Оба события подвели итоги Второй Карабахской войны и закрепили их.
Между старой и новой элитами
Партия и. о. премьер-министра Никола Пашиняна “Гражданский договор”, получив более 53% голосов, одержала победу на внеочередных парламентских выборах в Армении. Второе место по итогам подсчета голосов получил блок экс-президента Роберта Кочаряна “Армения”, который набрал чуть более 21% голосов избирателей. Блок “Честь имею” другого экс-президента Сержа Саргсяна поддержали 5,23%.
Кочарян делал воинственные заявления во время выборов: “У меня достаточно оснований полагать, что есть возможность восстановить Арцах хотя бы в рамках НКАО (Нагорно-Карабахская Автономная область)… Укрепление, восстановление армии связываю с переговорным процессом. Чем быстрее восстановим армию, тем крепче будут наши позиции”.
Выбор между Пашиняном с одной стороны и блоками Кочаряна и Саргсяна с другой, был не только выбором внешнеполитического характера. Речь шла о попытке реванша старых элит. Реванша не только в войне, но и во внутренней политике. В 2018 г в ходе т.н. Бархатной (цветной) революции, режим Саргсяна был свергнут. Предводитель протестного движения, Никол Пашинян, стал руководителем страны. Он начал отстранять от власти чиновников из старых элит, тесно связанных с Россией. В окружении про-европейски ориентированного Пашиняна оказались люди, близкие к Фонду Сороса.
Цветные революции — от Эфиопии до Армении
Современные цветные революции от Эфиопии до Украины и от Бирмы до Армении, раз за разом следуют довольно однообразному сценарию.
Эти массовые народные протесты являются многоклассовыми. В них участвуют и наемные работники, и мелкие, и средние бизнесмены, и безработные. Обычно эти протесты вызваны бедностью, коррупцией, полицейским произволом, усталостью общества от диктатуры. Они ослабляют старые коррумпированные элиты, тесно связанные с силовыми структурами, и подрывают либо разрушают авторитарные режимы.
Цветные революции приводят к власти сторонников либеральных экономических реформ (приватизация государственных компаний, снижение налогов, борьба с коррупцией) и парламентской или президентской республики с честными выборами. Иногда такие выборы даже проводятся.
После ослабления центральной власти и в условиях конкуренции между олигархами за право приватизировать государственные компании, начинается распад страны. Обостряется борьба за власть и собственность. Этот распад может сопровождаться конфликтами с внешними силами, желающими полакомиться кусками территории и имущества ослабленного государства.
Интересы различных компаний, олигархов, чиновных кланов и связанных с ними этно-конфессиональных националистических группировок и вооруженных ополчений сталкиваются между собой. Эта борьба различных сил буржуазного национализма, этнических и региональных мафий, часто поддержанная внешними силами, разрушает государство. Страна может разлететься на куски, но может и стабилизироваться на определенных территориях. Или вторжение внешних сил может произойти раньше, из-за надежды соседнего государства на быстрые успешные завоевания.
Цветные революции не выходят за рамки капитализма
В XIX-XX веках некоторые буржуазно-демократические революции (а цветные революции — это они и есть) превращались в социальные. Это означало, что массы работников, т.е. людей, не имеющих собственного бизнеса или административных функций (трудящиеся, составляющие большинство в любом обществе) восстают против всего правящего класса и строят свои собственные системы самоуправления — Советы, прежде всего на рабочих местах.
Единый многоклассовый протест распадается. Увидев, что власть можно свергнуть, и что народовластие может стать реальностью, работники переносят борьбу за него на свои рабочие места. Теперь социальные низы ставят под вопрос основу капиталистического общества — частную собственность и наемный труд
Советы — это выборные комитеты, контролируемые регулярными собраниями трудовых коллективов, которые могут давать делегатам наказы или снять и заменить делегатов в любой момент. Сначала они ведут забастовки, затем берут власть на рабочих местах и территориях. Социальные революции — ни что иное как “восстание шудр”, попытка превратить в трудовую республику (причем, полноценную, с подлинной прямой демократией народных собраний) всякое частное или государственное предприятие. Ибо предприятие, использующее наемный труд (неважно, частное или государственное), является диктатурой, абсолютной монархией собственника (бизнесмена или чиновного государственного аппарата). И если считать нормальной борьбу с монархией или диктатурой ради народовластия, ради республики, то не существует аргументов против превращения всякого рабочего места в трудовую республику.
Социальная революция — это попытка установить коллективный контроль союза (ассоциации) таких мини-республик советов над всем общественным богатством, вырвав его из рук олигархов и фабричного менеджмента. Советы берут в свои руки промышленность, инфраструктуру и политическую власть, ликвидируют социальное неравенство, получают все общественное богатство. Затем они начинают планировать производство, исходя их потребностей трудящегося населения.
До сих пор, все подобные движения терпели неудачу. Социальные революции заканчивались переформатированием систем эксплуатации работников. Это произошло в России 1917-1921, Германии 1918-1923, Венгрии 1956. Советы подавлялись силами внешней и внутренней контр-революции. Чиновно-бюрократические и\или олигархические силы (например, симбиоз партколлективов большевиков и старого царского чиновного аппарата министерств, в частности союз красных комиссаров и старых царских офицеров, руководивший Красной армией в России; или союз партийного чиновничества социал-демократов и ультраправых ополчений в Германии в 1918-1923) разрушали Советы. Затем, победители восстанавливали контроль чиновников и\или олигархов над фабриками-заводами-газетами-пароходами и принимались снова управлять трудом работников, присваивая себе его результаты. То есть, сохранялись системы эксплуатации.
Но современные цветные революции, в силу не вполне ясных причин, полностью лишены глубинного социально-революционного классового импульса. Они остаются, если так можно выразиться, на “чисто буржуазной стадии”. Будучи многоклассовыми по своему социальному составу движениями, они почти не затрагивают производство, ограничиваясь улицей и стенами парламента. Идейно они не выходят за рамки того, что итальянский мыслитель Антонио Грамши называл буржуазной культурной гегемонией. Сегодня нет ничего, подобного “союзу беспартийных автономных советов”, который, опираясь на регулярные собрания трудовых коллективов и ополчения работников, пытается руководить странами и континентами.
Напротив, во время цветных революций все упирается в один единственный вопрос. Он звучит так: “Какие конкретно олигархи станут управлять страной и какие правила игры они установят?” Социальные низы, работники, большинство общества, могут иногда активно влиять на эти процессы, не выходя за их рамки. Такой была и революция в Армении.
Армения — провал реваншизма
Итак, старые элиты попытались вернуться к власти. Их главным орудием стали армянский национализм и требования реванша в войне. Они обвиняли Пашиняна в предательстве и обещали вернуть Карабах. Но они провалились на внеочередных выборах. Их провал был вызван несколькими причинами.
Во-первых, для значительной части армянского общества Пашинян является меньшим злом, чем старые элиты. Когда я говорил со знакомым армянским рабочим, на вопрос о выборах в Армении тот ответил следующее: “…Люди вроде меня — за Пашиняна. Те, кто против него… многие из них грабили нас годами… коррупция… В проигранной войне виноваты генералы, а Пашинян ничего не успел сделать с армией. Пашинян выиграет выборы, потому что тем, другим, народ не верит”. Эти настроения социальных трудовых низов Армении подтверждаются различными наблюдателями. Люди, одетые весьма бедно, говорили: “Если придут Кочарян и Саргсян, они снимут с нас последнее”.
Любопытно, что настроения части интеллигенции и образованного городского населения были резко анти-пашиняновские. Их логика была простой: “Карабахнаш, Пашинян проиграл войну”. Но националистический фанатизм армянской интеллигенции не вполне и не всегда разделяется социально-незащищенными слоями населения.
Ереванский политолог Александр Искандерян отмечал накануне выборов, что у Пашиняна после войны много противников, но у него имеется твердое ядро сторонников, примерно четверть избирателей, и они обязательно придут голосовать. Если на выборы придет меньше половины избирателей, он победит.” Так и случилось, явка составила 49,4%, и у Пашиняна оказалось более половины голосов. И хотя мы пока не знаем точные данные социологов о том, кто и как голосовал, нет сомнения в том, что значительная часть бедного населения и армянской глубинки — на стороне Пашиняна.
Во-вторых, явка оказалась низкой потому, что многие противники Пашиняна просто не обнаружили среди кандидатов тех, кто их бы устроил. Люди не пошли на выборы, аргументируя это следующим образом: “Пашинян нам очень не нравится, но Кочарян, Саргсян и их соратники надоели, они десятилетиями управляли Арменией и в стране царили бедность и коррупция”.
В-третьих, победа Пашиняна может быть в какой-то степени объяснена антикоррупционной политикой и экономическим ростом. Российский экономист профессор Никита Кричевский указывает: “За полтора года премьерства Никола Пашиняна был сформирован новый парламент, в котором средний возраст депутатов составляет 40 лет. Создана антикоррупционная комиссия… 115 миллионов долларов было возвращено в бюджет в 2019 году в рамках борьбы с коррупцией и уклонения от уплаты налогов… Введен закон, согласно которому конфискуется имущество чиновника, если он не смог доказать законность происхождения средств, за счет которых приобрел имущество”. Так же, Пашинян выступил за снижение налогов. В сентябре 2018 года он предложил ввести налог в размере 23 % на все доходы и постепенно снижать его на 0,5 % каждый год до 20 %. Закон был утверждён парламентом в июне 2019 года. Пашинян поддерживает снижение налогов для малого бизнеса, выступает за сокращение количества министерств в Армении и за налоговые льготы для иностранных инвесторов. Рост ВВП Армении в 2019 г составил 8 процентов. Впрочем, в 2020 ковидном году ВВП сократился на 7,5%. Но возможно, с точки зрения избирателей, в этом падении как раз мало вины действующей власти. В конце концов, экономика рухнула во всем мире.
В-четвертых, избиратели явно не поверили в возможность скорого военного реванша. Разговоры старых элит о возвращении Карабаха не были ничем подкреплены. После поражения в войне, в которой азербайджанская армия, вооруженная высокоточным турецким и израильским оружием, продемонстрировала явное техническое превосходство, после уничтожения приблизительно половины танков Армении, после Шушинской декларации, зафиксировавшей военно-политический союз Турции и Азербайджана, ни о каком военном реванше в обозримом будущем не может быть и речи. И Россия вряд ли намерена поддерживать военные авантюры, которые могли бы привести к прямому столкновению с Турцией.
Поэтому победа Никола Пашиняна и его партии “Гражданский договор” стала результатом понимания народом этой ситуации. Невозможно вернуть Карабах (по крайней мере, в обозримом будущем). А такие настроения создают условия для подписания договора о делимитации границ между Арменией и Азербайджаном.
