Французская левая перед лицом новых поражений
Во время обучения на историческом факультете СПбГУ я начинал в научном отношении заниматься деятельностью французских левых партий в период 1970-х гг., когда их поддержка в обществе подходила к рубежу 50% избирателей. Две главные в ту пору левые партии V Республики – Социалистическая партия (СП) и Французская коммунистическая партия (ФКП) вполне заслуживали тогда титула «народных партий». Сегодня «на двоих» их электоральный рейтинг не превышает и девяти процентов…
Немало моих знакомых французов левых взглядов, как из числа действующих политиков, так и представители научного сообщества выражали серьёзную надежду на то, что социальное движение «жёлтых жилетов» поможет «разбудить» и оживить французскую левую. С одной стороны, многие идеи «жёлтых жилетов» (повышение минимальной заработной платы и пенсий, защита условий труда, отвержение «жёсткой экономии», совершенствование общественных служб, демократизация общественной жизни через развитие элементов «партисипативной демократии» и т. д.) – они объективно созвучны тому, о чём говорят лидеры французской левой оппозиции. С другой стороны, активисты левых партий и ориентированных на неё профсоюзов, прежде всего Всеобщей конфедерации труда и «Форс увриер» («Рабочей силы») с самого начала движения «жёлтожилеточников» не только энергично поддержали их дело, но и приняли активное участие через своих активистов в акциях протеста по всей стране. Согласно опросам общественного мнения, свыше 90% членов «Непокорённой Франции» и ФКП, значительная часть избирателей «зелёных» с сочувствием и симпатией отнеслись к данному антимакроновскому движению. Основатель «Непокорённой Франции» Жан-Люк Меланшон высказывал даже мысль о том, что действия «жёлтых жилетов» знаменуют ни много ни мало, но начало «гражданского восстания» против авторитарных и отдалённых от нации институтов V Республики.
Но сегодня уже очевидно, что если «жёлтые жилеты» и превратились в угрозу для макронизма, то французским левым это движение каких-то серьёзных дивидендов не принесло. Как справедливо отмечает французский левосоциалистический политолог, профессор Лондонского университетского колледжа Филипп Марльер, «общая ситуация по сравнению с 2017 г. не улучшилась, даже хуже – эрозия левого избирательного корпуса продолжается: частичные парламентские выборы, как и различные социологические опросы всё время показывают, что левые в их совокупности имеют поддержку менее 30%».
Тут, конечно, можно сколь угодно долго ругать социал-либерализм, абсолютно неэффективную внутреннюю политику Франсуа Олланда, самого невзрачного и неудачливого президента за весь период V Республики. Но настораживает не только «злопамятность» французов. Вообще говоря, начиная с 1981 г., когда левые силы во главе с соцпартией впервые в период V Республики пришли к власти, не было ни разу такой ситуации, чтобы они выигрывали парламентские выборы два раза подряд. Но зато всякий раз после нового поражения они восстанавливались и снова нацеливались на власть. Например, уж какое горькое было поражение на парламентских выборах 1993 г., когда правые завоевали свыше 80% депутатских мандатов, но уже через два года после этого Лионель Жоспен сумел прорваться во второй тур президентских выборов, дав новую надежду левым силам Франции.
Сегодня о надежде говорить более чем преждевременно. Пожалуй, следует согласиться с точкой зрения известного отечественного франковеда историка Юрия Ильича Рубинского, сказавшего мне ещё в 2017 г., что новая неудача левых сил Франции будет столь обширной, что в краткосрочной перспективе они вряд ли смогут прийти в себя. На сегодняшний день эти слова полностью себя оправдывают. Ни одна (!) из левых партий не имеет перед намеченными на конец мая европейскими выборами рейтинга с двузначной цифрой, что ещё недавно казалось просто немыслимо применительно ко Франции. То, что борьба за первенство на евровыборах от Франции пойдёт между президентским движением «Республика, вперёд!» и крайне правым Национальным объединением (в недавнем прошлом Национальным фронтом), это прогнозировалось давно. Но то, что на фоне движения «желтых жилетов» заметно ослабнут позиции не только таких системных игроков, как «Республиканцы» и соцпартия, но и, скажем, «Непокорённая Франция», факт весьма любопытный.
После президентских и парламентских выборов 2017 г. именно это левопопулистское движение в одночасье превратилось в самую популярную левую силу V Республики, потеснив в этом качестве социалистов – бессменную ведущую левую силу в стране с далёких 1970-х гг. По логике казалось, что страстные «наезды» Ж.-Л. Меланшона на макронизм, энергичная поддержка всех без исключений социальных протестных движений во Франции вкупе с радикальными лозунгами «революционного измерения» должны бы принести политические плоды. Но нет. Похоже, обратный ветер дует ныне в «левопопулистские знамёна» — и не только в Латинской Америке. Как отмечает Ф. Марльер, «суверенизм, популизм и авторитаризм Меланшона имеют объективный электоральный барьер, который на практике почти невозможно перепрыгнуть». Сам Меланшон не стал на этот раз испытывать судьбу и, будучи депутатом Национального Собрания, не выдвинулся кандидатом в Европарламент от своего движения (список «Непокорённой Франции» ведёт 29-летняя Манон Обри, в прошлом активистка социальных движений). Но суть дела в том, что если два года назад в первом туре президентских выборов Ж.-Л. Меланшон набрал аж 19,6% голосов, а его движение на июньских парламентских выборах получило поддержку 11% избирателей, то сейчас опросы дают «Непокорённой Франции» 7, от силы 8% голосов.
Гораздо трагичнее обстоят дела у экс-союзников Меланшона по ныне «усопшему» Левому фронту, я имею в виду ФКП. Так и не сумев договориться ни с одной иной левой формацией, ФКП впервые за последние годы идёт на евровыборы под собственным лейблом. Но некогда «первая партия Франции», за которой в первые послевоенные десятилетия шли миллионы рабочих, мягко сказать, «усыхает». На выборы её ведёт молодой заместитель мэра Парижа Ян Бросса, третий человек в нынешней партийной иерархии компартии. Но хоть последний съезд ФКП в ноябре 2018 г. показал, что в партии растёт тяга к подтверждению «коммунистической самоидентификации», похоже, уже поздновато. Сами коммунисты признают, что в голосовании по проектам съездовской резолюции приняли участие немногим более 35 тысяч членов партии. А на национальном уровне рейтинг ФКП остаётся очень низким, речь идёт о двух процентах поддержки. И только чудо может спасти партию. Но скорее всего, впервые после перехода к прямому голсованию ЕП в 1979 г. французские коммунисты останутся без «евромандатов». Похоже, аналогичная участь постигнет и созданное левосоциалистическим политиком Бенуа Амоном движение «Поколение (ия)». Бывший кандидат соцпартии на президентских выборах-2017 долгое время боролся за единый список альтернативных левых сил, но разногласий в этом лагере оказалось столь много, что единства так и не случилось. Рейтинг движения покинувшего СП Б. Амона имеет положительную динамику, но с 3,5% поддержки до преодоления пятипроцентного барьера, необходимого для попадания в Европарламент, ещё далековато.
Более того, отнюдь не гарантировано попадание в ЕП даже социалистам. Провал в 2017 г., быть может, стал для французского социалистического движения даже не нокдауном, а нокаутом. Из одной из самых влиятельных левоцентристских партий Европы французская СП превратилась в этакого «политического инвалида». То, что десятки нынешних депутатов и министров макроновского большинства, что называется, «родом из СП», закономерно. Исход рядовых (да и не рядовых) членов СП продолжился и в 2018 г. Логично, что именно соцпартия оказалась в левом политическом спектре главной жертвой политических катаклизмов 2017 г., ведь именно её цвета представлял Франсуа Олланд, долгое время возглавлявший партию. СП потеряла почти 9/10 своего депутатского корпуса, но это, возможно, ещё не дно!
Нынешний 1-й секретарь партии, представитель центристского направления во французской социал-демократии Оливье Фор н раз предлагал всем «разумным левым» объединить силы к европейским выборам, но СП не обладает сегодня той силой, чтобы надеяться стать полюсом притяжения французской левой. Так, если перед президентским выборами 2017 г. «зелёные» заключили альянс с соцпартией (что не помогло им в итоге сохранить свои депутатские мандаты), на сей раз «Европа Экология Зелёные» (ЕЭЗ) отказалась от идеи совместного списка с социалистами. При этом, как говорил мне сенатор Давид Ассулин, «многие известные политики, такие, как Мартин Обри или Пьер Московиси, в итоге решили отказаться от чести возглавить список СП на выборы». В конечном счёте впервые в истории социалисты были вынуждены поддержать «открытый левый список», инициированной группой левоцентристских интеллектуалов во главе с Рафаэлем Глюксманном. Что сделал для левого движения Франции эссеист и сын известного философа Андре Глюксманна, в далёкие годы маоиста, ставшего впоследствии глашатаем неолиберальной мондиализации, сказать не берусь. Но то, что руководство СП пошло на столь беспрецедентный шаг, показывает, в каком глубочайшем идейном и организационном кризисе находится ныне «партия Миттерана». На данный момент опросы дают списку «Общественного места» (так «по-философски» называется движение, инициированное Глюксманном-младшим) лишь 6 пунктов.
Забавно, что на фоне такой «нищеты» традиционных левых партий на первое место в левом спектре вырывается ЕЭЗ. И хотя ведомый евродепутатом Яником Жадо, всякий раз подчёркивающим, что «зелёные» желают выбраться из навязчивой дихотомии «левые-правые», список может пока рассчитывать на рейтинг в 7,5-8% голосов, что по общефранцузским меркам весьма скромно, именно с такой позицией можно лидировать в современном левом движении Франции…
