Состоявшиеся в ряде регионов РФ 23 сентября вторые туры губернаторских выборов показали, что тотальному всевластию «Единой России» на региональном уровне приходит конец. Как сторонникам политического плюрализма, левым силам следует этот процесс, безусловно, приветствовать. С другой стороны, напомню, что победу в Хабаровском крае и во Владимирской области одержали кандидаты-жириновцы из Либерально-демократической партии России… А вот этот факт, на мой взгляд, является как раз весьма печальным и даже более прискорбным, чем отстранение от управления данными регионами поднадоевших единороссов.
Есть у левых сил Франции такое давнее выражение – «республиканская дисциплина». Это выражение имеет отношение к «электоральному языку». Если во второй тур выходит левый кандидат от какой-либо партии, то другие силы, получившие в первом туре меньшую поддержку избирателей, сплачиваются вокруг более успешного кандидата. Бывает и так: в народных, «рабочих» округах во второй тур парламентских выборов выходили одновременно, скажем, коммунист и социалист. Неформальное правило гласит: получивший меньшее число голосов левый политик снимается перед вторым туром в пользу того, кто был на первом месте. В общем-то, тут всё понятно – данные решения шли в русле парадигмы единства левых сил.
Конечно, подобное характерно не только для Франции. На местных выборах подобная практика существует во многих странах Европы и Латинской Америки. Коммунисты, экологисты и даже крайне левые готовы поддержать во втором туре выборов социал-демократических кандидатов, чтобы закрыть дорогу правым силам к власти. Естественно, если левые силы объединены в широкий электоральный блок изначально, поддержка единому кандидату оказывается сразу, с первого тура. Другое дело, что во многих блоковых объединениях Европы и особенно Латинской Америки уже отлажена практика проведения предварительных выборов. На этих «праймериз» сторонники разных течений левого движения представляют своих кандидатов и свои программы; но в итоге поддерживают всё-таки единого кандидата.
Нередко левая солидарность наглядно проявляется и на парламентском уровне. Вот, сегодня в Португалии и Испании функционируют состоящие из социалистов правительства меньшинства, но в обоих пиренейских государствах такое стало возможным в результате осознанной и принципиальной поддержки со стороны других парламентских левых фракций.
Но времена, когда при двухтуровой системе выборов в «зарубежной Европе» непременно левые или левоцентристы выходили во второй тур, всё же уже позади.
Общий кризис левого движения привёл к заметному ослаблению и сокращению социальной и электоральной базы левого движения. Будем надеяться, этот процесс не фатальный и обратимый, но, тем не менее, он имеет место на данном историческом этапе.
И вот тут «республиканская дисциплина» работает у левых вновь! Как говорят те же французы, «в первом туре выбирают, во втором – отстраняют», имея в виду, что избиратели, «фавориты» которых не прошли во второй тур выборов, во время итогового голосования предпочитают прежде всего голосовать не столько «за», сколько «против». И здесь логика у основной части левых и левоцентристских партий примерно такая: чтобы не допустить к власти представителей консервативных, тем более – крайне правых сил, нужно, что называется, «зажав нос» голосовать за их более умеренных оппонентов.
Подобных примеров критической поддержки либералов, центристов при народном или парламентском голосовании новейшая история международного левого движения знает немало. Вспомним, например, как в прошлом году все французские левые – от умеренных неотроцкистов из Новой антикапиталистической партии до социалистов призывали во втором туре президентских выборов поддержать против Марин Лё Пен кандидатуру Эмманюэлля Макрона. «Без всяких иллюзий, – писала в те дни «Юманите», – мы делаем этот осознанный выбор, чтобы поставить заслон ненависти и национализму». Мой давний приятель, в то время член Национального бюро Социалистической партии Жерер Филош отмечал, что «мы вынуждены проголосовать во втором туре за господина Макрона с тем… чтобы на следующий день после его избрания начать неустанную борьбу против его политики».
Французский пример, конечно же, далеко не единичен. Можно ещё вспомнить недавние президентские выборы в Австрии, где все левые силы, дабы не допустить победы во втором туре кандидата крайне правой Партии свободы, без экивоков поддержали кандидатуру избранного в итоге главой альпийской республики леволиберального и экологистского политика Александра ванн дер Беллена. Минувшим летом лишь благодаря критической поддержке извне, а именно от депутатов партии «Левица», Национальное собрание Словении сумело утвердить состав социал-либерального коалиционного правительства. Руководство «Левицы», оправдывая свою позицию, объяснило её тем, что необходимо было «защитить Словению от образования открыто правого и реакционного правительства, которое бы пустило бы в ход антисоциальную политику «жёсткой экономии»…»
Естественно, подобная тактика «меньшего зла» характерна и для левых сил, представляющих другие регионы планеты. Не поддержали ли на последних президентских выборах во втором туре в Перу левые и левоцентристы кандидата – либерального противника Кейко Фухимори, политика с открытыми крайне правыми взглядами? Мы хорошо знаем и как действовали левые активисты в Соединённых Штатах, когда Берни Сандерс уступил первое место на праймериз в Демократической партии Хилари Клинтон. Да, это вызвало у некоторых отечественных левых интеллектуалов некоторые сомнения и даже критику поведения Сандерса: не лучше ли было… поддержать протекциониста Трампа?
Но, думаю, как внутренняя, так и внешняя политика последнего в 2016-2018 гг. однозначно подтверждает историческую правоту точки зрения как Сандерса, так и основной части американских социалистов.
В общем, то, что во Франции именуется «республиканской дисциплиной», работает в большинстве случаев безотказно, хотя признаем, то, что подобное возможно, лишь подтверждает всю глубину организационного и идейно-политического кризиса левого движения во многих странах. Нередко, к сожалению, как в той же Франции в апреле 2002 г. на президентских выборах, приходилось поддерживать даже умеренно консервативных политиков (Жака Ширака), чтобы поставить заслон крайне правым.
Примеры Италии и Франции показывают, что радикальные левые нередко вынуждены оказывать поддержку либералам и умеренно правым на муниципальных и региональных выборах, дабы не допустить к управлению регионами и муниципалитетами крайне правых. Так было несколько лет назад, например, во время второго тура по выборам регионального совета в Нор – Па-де-Кале во Франции.
Но если в Западной Европе или Латинской Америке коммунисты, левые социалисты, экологисты и социал-демократы (а в некоторых случаях даже и крайне левые) вполне адекватно понимают азы политической культуры и демонстрируют «республиканскую дисциплину» в самых разных случаях, к сожалению, вынужден констатировать, что в нашей стране до этого очень далеко.
Полагаю, что убедительная победа кандидатов от ЛДПР Владимира Сипягина на Владимирщине и Сергея Фургала в Хабаровском крае 23 сентября вряд ли была стала возможной, если бы местные организации КПРФ и СР заняли наиболее логичную и корректную позицию между первым и вторым турами. Разве не очевидно, что ЛДПР из всех парламентских партий является наиболее реакционной, националистической и правой силой? Что проект общества жириновцев ничего общего ни с социализмом, ни с демократией не имеет, что альтернатива, исходящая от этих друзей европейских крайне правых, несёт ненависть, злобу, самые отвратительные и низменные инстинкты для гуманистов?
В «лучшем» случае представители левых политических сил в названных регионах заняли позицию равноудалённости от кандидатов ЕР и ЛДПР во втором туре выборов, в худшем же, по сути, во имя в принципе понятной нелюбви к «партии власти» сыграли в пользу жириновцев. Увы, результаты воскресных выборов показывают, что «банализация» крайне правых сил и настроений в нашем обществе опасна. Если правопопулистский или крайне правый марш имеет место в гораздо более благополучных, чем Россия странах, таких, как Франция, Швеция, Австрия или Дания, не логично ли представить, что для современной России такой вариант более чем реален? И левые, у которых, похоже, не имеется «иммунитета» от крайне правой опасности и заразы, рискуют этот «марш» пропустить…
