В современном мире лишь две силы заявляют о глобальности своей идеологии – США и «Исламское государство», образовавшееся на руинах Сирии и Ирака. США говорят о «защите ценностей демократии во всем мире». ИГИЛ грозит установить свои порядки так же по всей земле. К слову, ни одна современная левая организация (ни военная, ни гражданская) не имеет программы по переустройству в планетарных масштабах. Здесь они выглядят мелко и местечково по сравнению с теми же большевиками. Командир Красной Армии Михаил Фрунзе, например, обращаясь к своим бойцам перед наступлением на Гурьев, говорил: «Для дела мировой революции и, в частности, российской революции мы должны наступать (далее следовало перечисление необходимых боевых действий)». И ведь в мировую революцию верило огромное количество бойцов Красной Армии. Из-за этой веры в ее ряды вливались иностранные добровольцы. Призрак мировой социалистической (коммунистической) революции маячил вплоть до 1991-го года. Потом остались США с их либеральным капитализмом – или «ценностями демократии», как они сами это именуют – мир стал однополярным. Возникновение альтернативной идеологии – глобальных масштабов – было неизбежно.
Второе десятилетие XXI века вытолкнуло на поверхность «Исламское государство». Я не буду здесь вдаваться в подробности, что сам радикальный ислам был выпестован США и их союзниками в Афганистане и Пакистане в противовес экспансии СССР. Факт: ИГ появилось, оно заявляет о всемирном характере своего движения, оно привлекательно для молодежи, для активной части населения в самых разных странах. Наконец, ИГ идеологически самое успешное на сегодня движение.
Когда я был в Рожаве (автономия на севере Сирии) этой весной, местные курды спрашивали: «Объясни, ну почему европейцы с хорошим образованием, из состоятельных семей, никакого отношения не имевшие к исламу, вдруг сбегают от своей спокойной и сытой жизни к ИГ?» Как раз в то время медиа активно раскручивали историю с побегом трех английских студенток в Сирию, чтобы вступить в ряды исламистов.
Во-первых, сами западные медиа прикладывают массу усилий, чтобы ИГ стало известно максимально широко.
Islamic State или ISIS обязательный пункт в меню каждого крупного англоязычного телеканала – ежедневно. Насколько действительно боевики ИГ опасны для того же англоязычного мира? За последний год (за тот год, когда они стали известны и захватили значительные территории в Сирии и Ираке) они убили двух американцев и одного англичанина. Американская полиция для американцев гораздо опаснее – полицейские в США с завидной регулярностью отстреливают своих безоружных сограждан. А для англичан гораздо опаснее их собственное правительство, которое создает предпосылки для кровавых межэтнических и межрелигиозных конфликтов на территории Англии.
Во-вторых, ИГ предлагает глобальную альтернативу. «Загнивающий бездуховный мир катится в пропасть, мы спасем его, мы принесем веру и истинный смысл жизни, старые порядки искореним огнем и мечом», – таков главный посыл исламистов. Задолго до появления ИГ в Таджикистане складывалась следующая ситуация. Авторитарный режим Эмомали Рахмона, при котором невозможна свободная политика, одновременно тотально коррумпированный государственный аппарат, нищета, репрессии. США и Россия, играющие свои игры в Таджикистане, поддерживали Рахмона. При этом режим заявлял о своем светском характере. Деятельность религиозных организаций ограничивалась на всякий случай – чтобы на их базе не возникала оппозиция. И вот религиозные деятели вели такие разговоры: видите, Рахмон – безбожник, его поддерживают безбожники из США (и/или России), нашему народу тяжело, людей верующих спецслужбы Рахмона притесняют; надо возвращаться к Аллаху, Аллах поможет создать справедливое и честное общество. После таких проповедей молодые люди уезжали в тренировочные лагеря Талибана в Афганистан или Пакистан. Потому что никакой другой альтернативы Рахмону нет.
Та же ситуация с нынешним ИГ – открыто и громко против мировой гегемонии США и их сателлитов выступают исламисты, грозятся разбомбить Нью-Йорк, громят проамериканский режим в Ираке, запрещают на своей территории наркотики, алкоголь и табак, порицают чрезмерное материальное богатство. Исламисты жестоко карают за преступления, а не разводят долгие скандальные судебные процессы, как в странах «загнивающей цивилизации». В-третьих, ИГ умело, профессионально занимается пропагандой своей деятельности. Красиво снятые и качественно смонтированные видеоролики. Грамотно выбранные фоновые изображения для своих обращений или казней (вспомните, как одна из группировок ИГ в Ливии проводила казнь коптов на фоне Средиземного моря). Даже военные операции исламистов носят пропагандистский характер. Атака на район Шангал, где компактно проживают езиды (езидов адепты ИГ объявили дьяволопоклонниками и пообещали поголовно уничтожить).
Атака на христианские поселения в районе реки Хабур на севере Сирии. В середине прошедшего мая – захват Пальмиры. Пальмира – главный культурный символ Сирии, изображение ее руин на почтовых марках, банкнотах, в каждом путеводителе по стране. Если уж проводить параллели, то Пальмира для сирийцев – это как Кремль для жителей России, Колизей для итальянцев, Запретный город для китайцев. Идет зачистка старых символов, чтобы создать новые.
Среди российских школьников весьма популярны интернет-сообщества на тему ИГ, где выкладывают их видео- и фотоматериалы.
В идеологически зачищенной, стерилизованной России (путинский режим полностью зачистил политическое поле, оставил лишь либеральных орков), в этой политической пустыне молодежь бросается к впечатляющим образам, предлагаемым исламистами. Поэтому нашумевшая недавняя история со студенткой МГУ, отправившейся в Сирию, чтобы примкнуть к ИГ, – это только первый тревожный звоночек. Причем один из немногих, которые становятся известны. В условиях либерально-олигархического режима Путина симпатии подростков (разных национальностей, из разных семей) к деятельности ИГ будут расти, и в какой-то момент процесс может обрести характер лавины. Медиа современной России не предлагают реальной альтернативы агрессивной пропаганде ИГ. «Жвачка» и «мыло» российских медиа тусклы, лицемерны, безыдейны. С другой стороны видеоискусство ИГ претендует на лавры Ленни Риффеншталь, восхвалявшей НСДАП.
В-четвертых, военные формирования ИГ действительно побеждают. Правительственная армия Ирака в принципе создавалась военными советниками из США и других стран НАТО для подавления внутренних беспорядков, антиправительственных демонстраций. Правительственная армия Сирии измотана многолетней войной на множество фронтов. Исламистам в этих условиях удается одерживать победы, занимать новые территории. Гражданские структуры ИГ быстро и грамотно налаживают мирную жизнь на захваченных территориях (отдельная тема, как им это удается, но им это удается, в отличие от, например, пророссийских ЛНР и ДНР). Система «Исламского государства» уже создана – теперь она успешно расширяется, втягивает в себя новые территории, новых людей, новые организации.
За первые 15 лет XXI века это самый успешный политический проект. От крошечной экстремистской группировки за несколько лет до полноценного военно-территориального образования.
Разумеется, нужно отдельно разбирать тему, как и почему это произошло, анализировать вялое противодействие ИГ со стороны военной коалиции США и их союзников (сирийские курды рассказывают, что американские самолеты крайне неэффективно бомбят позиции исламистов). Однако это больше тема для книг, для исторических исследований. Для современных социальных и политических движений должен быть важнее сам факт существования ИГ как глобальной альтернативы всем остальным «цивилизациям». Альтернатива, которая привлекает молодежь, которая функционирует гораздо успешнее, чем любое из альтерглобалистских движений.
То, что сегодня признание ИГ в качестве субъекта мировой политики кажется пока мало реалистичным, завтра окажется глупой иллюзией. И мы вдруг увидим, как госсекретарь США, стоя на трибуне в Вашингтоне, размахивает договором о ненападении между США и ИГ.
